I feel the sunrise on your face Я чувствую рассветный луч на твоём лице, As you're standing by the window, Когда ты стоишь у окна.
Спальную комнату словно подсвечивает изнутри. Солнце, согревающее всё вокруг, палит неистово, накаляя воздух до предельных значений. Дышать становится почти нереально, жара до тошноты сковывает всё тело, будто каждая клеточка переживает миллион спазмов ежесекундно. Воспоминания о прошлой ночи накрывают с головой. Вглядываясь в пробуждающийся от многочасовой дремоты город, Гризманн пытается не сойти с ума от одной лишь мысли о губах Жиру, о фигуре Жиру, о татуировках Жиру, о члене Жиру, обо всём Жиру целиком, чёрт возьми. Не успевает Антуан опомниться, как ощущает на своей талии сильные, нежно оглаживающие, руки, медленно спускающиеся и располагающиеся на бедрах. Учащенное сердцебиение выдаёт Маленького Принца с головой. Но даже понимая, что попал в плен, Антуан не стремится освободиться, продолжая смотреть перед собой и погибать от каждого нового, едва ощущаемого поцелуя в изгиб шеи.And it feels like we're unique Кажется, что мы уникальны.
— Чего ты хочешь? Такой, казалось бы, совершенно лёгкий вопрос окончательно выбивает Гризу из колеи. А ведь действительно — чего он хочет? Антуан не может дать ответ, сам не до конца понимает, что ему нужно от Оли. Гризманн, совсем как ребёнок, влюбляется до потери пульса, любит с невероятным рвением, отдаёт всего себя самого, падает в омут отношений с головой. Иногда Гризу кажется, что ему вовсе не двадцать семь. Иногда Оливье кажется, что Принцу всё-таки двадцать семь. Но это случается редко. Разворачивая Гризманна к себе лицом, Жиру впивается в алые губы, оттягивая нижнюю, до крови прикусывая, а после зализывая, извиняясь. — Не молчи, дорогой. Ты ведь знаешь, я могу тебя разговорить, — в доказательство своих слов, Оли перемещает ладонь на пах Антуана, сжимая не слишком грубо, но ощутимо. И Жиру оказывается прав — протяжный стон разрезает тишину не хуже ножа. Гризманн выгибается навстречу умелым ласкам, словно кот, двигается навстречу руке, стараясь усилить контакт. «Итак, чего же ты действительно хочешь, Антуан Гризманн?» Спрашивая у самого себя, Гризу отстраняется от Оли и заглядывает в мутные от похоти глаза. — Я хочу тебя, Оливье. Всего. Полностью. Навсегда.All around the world Во всём мире, People like you and me falling in love. Такие же люди, как ты и я, тонут в любви.