Судьба?

      Гарри все сильнее задумывался о том, что нужно найти людей, которые смогли бы заменить Грейнджер и Уизли. Взгляды директора не сулили ничего хорошего. Старик начал как-то странно себя вести. Ни с того ни с сего, никому ничего толком не объясняя, пропадал на довольно длительное время, оставляя вместо себя разбираться со всеми проблемами Минерву Макгонагалл. Она, конечно, неплохо справлялась с обязанностями заместителя директора, но о гриффиндорцах забывала напрочь.       Из-за этого о Поттере практически забыли на его факультете. Забав и без того предостаточно, ведь шутки слизеринцев перешли на новый уровень.       Если раньше Рон не знал, как отвязаться от Нотта в большом зале, то теперь каждое утро встречало его какой-нибудь абсолютно «девичьей» радостью сразу за портретом Полной Дамы. Гриффы начали делать ставки, когда именно Нотт сможет затащить рыжика в постель. Но больше всего они веселились, наблюдая за очередным проявлением внимания.       Записки с сердечками, серенады в виде вопиллеров, домашние эльфы, передающее букеты цветов, и мягкие игрушки гигантских размеров, портрет Нотта, на котором он изображен в стиле ню и прикрыт лишь тонкой простыней с надписью: «Я знаю, ты хочешь то, что спрятано под ней». Чего только не присылал и не подкладывал этот змей под выход из гриффиндорской гостиной.       Гарри знал об этом лишь из разговоров за столом, но он не сильно расстраивался, что не может насладиться мучениями Уизли. Больше всего его волновал мистер Дамблдор. Потому что, когда директор появлялся после очередной отлучки, он все пристальнее наблюдал за Поттером, словно стараясь прожечь в нем дыру своими пытливыми взглядами. Но на разговор за три месяца ни разу не позвал. Гарри и ждал, и страшился того момента, когда директор все-таки решится на разговор с ним.       Но, как известно, от судьбы не убежать, а Альбус явно считал себя тем, кто в праве вершить судьбу мальчика-который-выжил. Так что разговор все-таки состоялся, после чего Гарри напрягся еще больше.       — Гарри, мальчик мой, я рад, что вы с Северусом наконец нашли взаимопонимание, но и так отдаляться от однокурсников неправильно. Что могут подумать твои друзья? Ты же не хочешь, чтоб они решили, что ты предал и бросил их? Рону сейчас как никогда нужна твоя поддержка, а ты даже не навещаешь его. А ведь раньше вы всегда вместе боролись с несправедливостью.       *— Простите, директор Дамблдор, но я не совсем понимаю, что вы имеете в виду? Я никого не передавал и не бросал. Это они предали меня. Вспомнить хотя бы выходки Рона после нашей с Северусом свадьбы. Все его гнусные разговоры и обвинения, оскорбления, которыми он поливал меня перед всей школой.*       — Я уверен, что это было лишь недопонимание, мальчик ошибся, но друзья должны прощать друг друга. К тому же, я уверен, он давно раскаялся в своих словах и несомненно хочет помириться с тобой. Ты ведь не хочешь остаться совсем один без друзей? Одиночество убивает человечность, Гарри. Волдеморт ведь тоже всегда был одинок, и все мы видим, что из этого вышло, кем он стал, какие злодеяния совершил. Ты ведь не хочешь стать таким же?       *— Я не Волдеморт, но я понимаю, о чем вы говорите, сэр. Я постараюсь вновь обрести друзей, директор.*       Видимо Дамблдор решил, как всегда, истолковать данное обещание по-своему и поэтому, не смущаясь, ждал, когда же Поттер пойдет мириться с Уизли, который давно получил четкие инструкции. Альбус вообще очень любил играть в провидца. Нет, конечно, он не обладал этим талантом, да и в прорицаниях был не силен. Зато очень хорош был в шахматах и всегда мог предположить, практически просчитать действия людей.       Вот и сейчас он ни капли не сомневался, что Поттер последует его совету и помирится с Уизли, скорее всего, как всегда, через Грейнджер, но все же помирится. Ну в самом деле, не станет же мальчишка искать себе новых друзей? С его немотой это довольно проблематично, а Поттер не любит сложности и всегда идет по пути меньшего сопротивления. Да. Если бы не сам Альбус, он бы и против Волдеморта не стал сражаться. Эх, ко всему-то его нужно подталкивать. Хорошо хоть Том иногда делает это за него, а то директору совсем нудно было бы.       Гарри же и не собирался мириться с предателем крови, он напряженно обдумывал сложившуюся ситуацию.       «Конечно, навредить Дамблдор своими разговорами не сможет, но внимание привлечь запросто. Взять ту же Скиттер, эта продажная журналистка напишет любую чушь, лишь бы заработать. И если к ней дойдут слова Дамблдора о Томе, а потом и то, что я тоже становлюсь таким… в общем, ничего хорошего из этого не выйдет. А значит нужно искать людей на роль «лучших друзей». И желательно, чтоб эти люди сами были убеждены в этом».       Было сложно признать тот факт, что за столько лет он так и не понял смысла дружбы. Не понимал, зачем и как люди это делают. Все время, пока возле него крутились Рон и Гермиона, он лишь страдал от их внимания и ждал, когда же им, наконец, надоест его отстраненность и неприятие. Но они, словно два клеща, вцепились в него и никак не хотели свалить наконец, и найти себе другую жертву. Гарри тяжело вздохнул и принялся рассуждать логически:       «В первую очередь надо понять, как можно подружиться с минимальными потерями конфиденциальности личной жизни и своего личного времени. Ну и как это можно сделать? Можно ли дружить и не рассказывать о себе, не открывать своих тайн или с «друзьями» непременно нужно делиться чем-то личным? Как вообще люди заводят себе друзей? Да кому они вообще нужны? Ну, тут понятно — мне лишь для прикрытия, а не ради удовольствия. Какое вообще может быть удовольствие от дружбы с кем-то?       Но вопрос не в этом. Для чего людям нужны друзья? Секретами делиться? Так я не хочу ими делиться. Секрет, он на то и секрет, чтобы о нем никто не знал. Что там эти люди еще с друзьями делают? Гуляют, разговаривают. Ну так мне и с Севом неплохо.       «Поттер, ты идиот, — внутренний голос как всегда вовремя. — Тебе нужно думать, как найти этих самых «друзей», а не доказывать в сотый раз простую истину. И так ясно, что они тебе нахрен не нужны». — Гарри огорченно вздохнул, этот противный голос как всегда прав, но от этого не легче.       «Как назло Хорёк отстал. Вот ведь гад, все он всегда не вовремя делает. То не отвяжешься, а когда нужно, даже не увидишь. Хотя вот увижу я его и что? Что я ему скажу? Можно, конечно, какой-нибудь предлог для разговора найти, но… Все так по-идиотски. Ну какой, к нарглам, предлог? Вот что я у него спросить могу, а? Как дела у отца? Так я это и сам узнать без проблем могу. Как его дела? Уверен, он прекрасно знает, что мне это не нужно, я никогда не интересовался его жизнью. Это будет очень подозрительно. Блять! Вот же, блять! Ар-р».       Гарри влетел в гостиную и громко шарахнул дверью. В голову, как назло, ничего не лезло. Нужно было что-то выдумать, причем срочно, а в ней одни глупости и тупые варианты. Он что, от Уизли заразился?       Северус видимо снова пропадал в лаборатории, конечно, он ведь сам ему яд василиска для экспериментов подарил. Теперь попробуй его оттуда вытащить. Гарри так сильно задумался, перебирая слизеринцев, ровенкловцев и пуфендуйцев, с которыми был знаком и которые были достаточно легкомысленны для того, чтоб догадаться о его скрытых мотивах, с которыми мог бы подружиться без тупых предлогов, что, услышав стук в дверь, машинально открыл и отступил назад, пропуская вечернего визитера, после закрывая за ним дверь.       — Поттер. — Малфой поприветствовал его кивком головы. — А где крестный?       — В лаборатории, — все так же отстраненно ответил Поттер. — Позвать?       Не дожидаясь ответа, Гарри направился к Северусу. Зельевар увлеченно что-то варил. Хмурые брови и складка между ними явно свидетельствовали о напряженном мыслительном процессе.       — Северус, извини, что отвлекаю, там Драко пришел. Сказать, чтоб подождал, или ты тут до ночи пробудешь? — Парень обнял супруга со спины, утыкаясь лбом между лопатками.       Хотелось рассказать ему все, послушать, что он скажет, вместе попытаться найти решение. Но напрягать супруга сейчас было бы не правильно. У него ведь явно прогресс наметился.       — Через час освобожусь. Не ужинай без меня. Хочу покушать с тобой. — Северус на несколько секунд оторвался от котла и нежно прижался к губам супруга. — Прости, сейчас никак не оторваться.       — Я все понимаю, не буду больше мешать. Люблю тебя, — сказал Гарри и, проведя ладонью по плечу супруга, покинул лабораторию.       Это было уже привычно, они оба иногда становились сумасшедшими учеными, не способными отвлечься хоть на секунду от своих изысканий.       — Сказал, что освободится через час. Будешь ждать или позже зайдешь? — Гарри все так же был немного задумчив и совершенно не обратил внимания, что спокойно говорит с Малфоем.       Слизеринец был удивлен такой разговорчивости, обычно Поттер ему и двух слов за целый вечер не скажет, а тут столь развернутый ответ, еще и предложение.       — Я бы подождал, если ты не против. — Драко решил, что это было бы не плохим началом, чтоб помириться с этим идиотом. Том был бы рад этому.       — Как хочешь. — Гарри махнул рукой на кресла, предлагая располагаться. — Выпьешь?       — Давай. Эм-м… Поттер, что с тобой?       — А? — не понял Гарри, протягивая ему стакан с огневиски.       — Странный ты какой-то. Разговариваешь со мной, выпить предлагаешь.       — Забей, Малфой, просто не до тебя сейчас. Я думаю.       О, Драко многое мог бы сказать по этому поводу. Начиная с того, что вообще сомневается, что у Поттера есть чем думать, и заканчивая советом, не перенапрягать неподготовленную для этого единственную извилину, которая привыкла уши держать. Но все же решил не нагнетать. Это ведь такой шанс, если правильно разыграть карты, возможно получится уговорить его снять этот чертов браслет раньше.       Некоторое время они сидели в тишине. Малфой разглядывал о чем-то сосредоточенно думающего брюнета и буквально сгорал от любопытства. Ну вот над чем может так размышлять этот идиот?       «Можно подумать, ему действительно есть чем», — фыркнул про себя блондин.       На самом деле Драко не сомневался в уме гриффиндорца, в конце концов, он это демонстрировал уже не раз. Но считать его идиотом было привычнее, что ли. Тем более так не страдала его, Малфоя, гордость и самолюбие это тоже не слабо так тешило.       Услышав очередной искренний скрежет зубов, змей не выдержал и все же спросил:       — Что тебя так нервирует?       Неизвестно, что произошло в этот момент, Гарри и сам бы затруднился объяснить, почему он это сделал, но неожиданно даже для себя ответил:       — Старик чуть ли не ультиматум поставил: либо я завожу себе друзей, либо он распространит мысль о том, что я иду по стопам Тома.       — Так в чем проблема? Девчонка Уизли и Грейджер, тот же Лонгботтом не откажутся вновь погреться в лучиках твоей славы, — с небольшим ехидством ответил Малфой.       — Ага, а еще будут доносить старичку о каждом разговоре со мной и постоянно выпытывать о действиях отца. Думай, что советуешь, Драко. Я что, на полного имбицила похож? Не понимаю к чему это приведет? — несколько гневно вырвалось у Гарри.       — Значит не хочешь назад под крылышко к директору? О боги, не злись! — вспылил Малфой, видя, как гневно свернули глаза у гриффиндорца. — Чего ты нервный такой? Если ищешь друзей среди тех, кто точно не сдаст тебя, есть мой факультет, тем более они сами уже планы строят, как бы с тобой подружиться.       — Сын Лорда, привилегии и положение возле трона? — насмешливо сказал Гарри.       — Оно самое. Панси вообще чуть ли не мечтает о роли лучшей подруги героя.       — Ну уж нет, ненавижу прихлебателей. Да и на вашей свадьбе она мне так красиво рассказывала, что сделают со мной Пожиратели, я прям заслушался. У девчонки богатая фантазия, как для дурочки. Ей бы сказки писать.       — Не представляешь на сколько. Однажды она рассказала Блейзу, что встречается со мной, так он мне три недели мозг выносил, как я мог скрыть от него такой занимательный факт, как моя ориентация.       — И чем же гетеросексуальность интересна?       — О нет, Поттер, не гетеросексуальность, а зоофилия. Никогда не замечал, на кого она похожа, когда улыбается?       — На мопса. Так ты оказывается зверюшек любишь?       — Не перегибай. Я мужчин люблю.       Они ненадолго замолчали, Гарри вновь налил в их бокалы. Дальше разговор не продолжился. Гарри обдумывал полученную информацию, а Драко разговаривал с освободившимся крестным.       — Мне нужно сходить домой. Ты отпустишь меня на выходные?       — Я должен что-то сказать Дамблдору, ты же знаешь, как старик контролирует наши передвижения. Так что не обессудь, но тебе придется сообщить причину внеплановой прогулки.       — Я соскучился по мужьям! Как тебе такая причина? Не могу уже. Еще и вы…       — Что мы? — Снейп не понял, о чем говорит крестник.       — На мне до сих пор браслет, ты что забыл? — Драко изумленно смотрел на профессора.       Как так-то? Нет, ну вот как так, а? Они трахаются как кролики, он страдает, а они вообще о нем забыли? Он то думал им хоть немного неудобно, а им пофиг оказывается. «Вот ведь паразиты!»       — Если честно, да. У меня как-то вылетело это из головы. Ну ты ж сам понимаешь, у меня муж молодой, мне некогда о чем-то еще думать. — Снейп ехидно ухмылялся, издеваясь над крестником.       — Не смешно. Так что, отпустишь? Отец сказал, они заняты немного и прийти сами не смогут. Так что выход только один, я пойду к ним сам.       — Ты им-то об этом сказал? — Северус вздернул бровь.       — Нет, будет сюрприз.       — Ну-ну, нарвешься опять, я тебя лечить не буду.       — Как навредят, так и вылечат. Сами виноваты, у меня уже может крышу сносит. Как я по ним скучаю, а они уже третьи выходные меня игнорируют. Вообще совести нет.       Северус только хмыкнул и пообещал отпустить по делам семьи, так сказать. Драко обрадованно улыбнулся и, не став задерживаться, удалился к себе.       Следующие два дня прошли вполне обыденно. Малфой не трогал гриффиндорца, а Гарри больше с ним не говорил. Все вернулось на круги своя. Вот только Поттер становился все задумчивей и отстраненней. Северусу он, естественно, все рассказал, но отмахнулся от предложения помириться с Малфойчиком окончательно. Нет, умом Гарри понимал, что это самый легкий из всех возможных способов. Все же Драко и правда знает о нем, несомненно, гораздо больше, чем все остальные. Да что там, он даже дома у него был. Но вот как с ним можно дружить, Гарри не понимал.       Времени после их ссоры прошло достаточно, Гарри немного успокоился и уже не кривился каждый раз, когда видел белокурую макушку. Но тем не менее, никаких положительных эмоций слизеринец не вызывал. Да их вообще никто не вызывал кроме Северуса.       Вся проблема была в нежелании расставаться со своей привычной жизнью и скрытностью.       «О чем можно говорить хоть с кем-то, если не хочешь рассказывать о том, чем ты занимаешься и как проводишь время? О квиддиче? О погоде? Глупость какая». — Гарри устало вздохнул. Если он не поймет и не найдет в этом смысла, у него ничего не получится. Выход оставался только один.       В четверг вечером к ним в покои опять постучал Драко. Оказывается, Люциус вместе с Томом отправились во Францию. За каким надом им это понадобилось, осталось неизвестным, но вот то, что Драко останется в школе, сообщить полагалось.       Гарри отстранено слушал нервную и немного обиженную речь змееныша, который, взмахивая руками, рассказывал Северусу о своей нелегкой жизни. Малфой выглядел безутешным и разобиженым на весь белый свет. Раньше подобное нытье непременно позлило бы Поттера, и он давно сбежал бы в спальню или еще куда, лишь бы не слышать этих причитаний.       Сейчас же Гарри стало смешно от того, насколько по-разному они воспринимают одинаковые ситуации. Для брюнета несколько недель не видиться с Северусом было бы не очень сложно, главное знать, что он в безопасности и вполне хорошо проводит время. Гарри прекрасно понимал, насколько важны бывают проблемы, и, что иногда без должного внимания к ним, они стремятся стать просто катастрофическими, разрастаясь как снежный ком.       Драко же, наоборот, не понимал, почему он должен быть один тогда, когда ужасно соскучился по своим партнерам. Он всегда считал, что самое главное это быть рядом. Как, ну вот как у них могли появиться более насущные проблемы, чем он?       Неожиданно для себя Поттер рассмеялся:       — Малфой, не будь ребенком. Они несомненно заняты политикой. И это глупо ныть как маленький мальчик о том, что ты остался без их внимания.       — Кто бы говорил о нытье? Сам-то давно вырос? О, как же мне, маленькому геройчику, сложно найти друзей. Поттер, да дети в садике знают, как можно подружиться! — вспылил Драко, напрочь забывая о своем решении быть вежливым с мужем крестного.       — Не беси меня, Хорек. Раз такой умный, расскажи, для чего людям вообще все это надо? — Гарри хмуро смотрел на него. Ну вот опять все что-то знают, а он нет!       — Что надо? — не понял Драко.       — Боги, какой же ты тупой. Дружба, конечно! — Гарри не выдержал. Вот так всегда, сначала упрекают в чем-то, а потом объяснять не хотят.       — Во-первых, судя по твоему вопросу, тупой из нас двоих определенно ты. А во-вторых, ты не просто тупой ты, ты… — Драко не нашелся с определением, но все же продолжил: — Люди дружат, чтоб не быть одинокими. Как ты столько лет продружил с нищебродом и зубрилой, если до сих пор не видишь смысла в общении?       Северус с удивлением наблюдал за ними. Несмотря на то, что они явно раздражали друг друга, сильного неприятия все же не было. Глаза Поттера не полыхали гневно, как раньше, стоило ему лишь увидеть его крестника. Да и тот, невзирая на все слова, что вылетали из его рта, не старался оскорбить, скорее правда не понимал, как можно спрашивать настолько примитивные вещи.       — Да не дружил я с ними! Я их еле переношу на уроках, не говоря уже о большом зале или гостиной факультета. Ты видел, как он ест? Это же просто невыносимо. Если бы кто-нибудь еще, кроме меня и Бобрихи, слышал те звуки, которые он издает, когда жует, вы бы меня поняли. А она? Она же просто справочник ходячий, причем с ненужной никому информацией!       — В смысле? — слизеринец не ожидал подобных откровений.       — В коромысле. Она же указывает постоянно. Учеба это важно, не будешь учиться, так и останешься безграмотным, так нельзя, это нельзя, то неправильно, это глупо. А постоянные поучения? Лезет со своими советами ко всем, к кому не лень, а потом еще и жалуется, если ее не послушали. Коронная фраза, от которой просто хочется по-магловски нитками с иголкой зашить ей рот: «Я же говорила… «. Постоянные упреки: «Гарри, почему ты нам ничего не рассказываешь?», «Почему ты не хочешь погостить у нас в Норе?» Кто-нибудь из нормальных людей вообще видел эту Нору? Как вообще можно так дом назвать? Да какой это дом? Это не дом, это сарай, не покрытый соломой! — Гарри замолчал и шумно вздохнул, не понимая, с чего вдруг так разошелся. Видимо давно не выговаривался, поэтому и сорвался. Он хотел было извиниться, но тут выговориться решил Малфой:       — Да что ты? Ты хоть имел возможность отказаться, и не ехать к ним. Ты с ними вообще сейчас не общаешься. А если бы тебя заставляли каждое лето, представь себе, Поттер, каждое проклятое лето приглашать в гости Паркинсон? Думаешь, приятно общаться с дурой, которая глупа как пробка, да еще и слюни на тебя пускает? А ты даже в своей собственной комнате от нее спрятаться не можешь. Потому что «она же гостья, ты обязан ее развлекать. И вообще, посмотри какая милая девушка, она бы несомненно тебе подошла». А то, что она на мопса похожа, и глупости такие говорит, что непонятно вообще она ведьма или где? А эти Кребб и Гойл, которые бесконечно что-то жрут. Ну, вот сколько можно жрать, а потом еще жалуются, что не могут лишний вес сбросить. Так жрали бы на ведро меньше, не нужно было бы ничего сбрасывать. Но нет, «Вкусно же»! А сейчас вообще от них прохода нет. Панси ноет, как мне повезло, что я с тобой знаком несколько ближе, чем все они. Блейз бесконечно кривится «это аморально, с собственным отцом в браке состоять, и вообще быть в таких отношениях». Теодор пытает, как это я смог к Лорду в постель забраться. Ты думаешь, мне легко?       — Ну, Забини и идиот. Никогда бы не подумал, что он настолько светел.       — Он нейтрал. Но суть верна. Он слишком верит всему, во что верят светлые. — Драко горячо вздохнул. — Ну, что хочешь помогу подружиться с кем-нибудь из наших? — криво усмехнувшись, спросил он.       Гарри долго смотрел на него, а потом просто кивнул. Возможно, если бы Малфой всегда был настолько прост, они смогли бы общаться еще с первого курса. Но, как говорится, история не знает сослагательного склонения.       Парни и не заметили, как стали здороваться во время встреч в коридорах или в большом зале. Гарри не спешил делиться чем-то личным, а Драко и не влезал к нему в душу. Им хватало ехидного посмеивания над кем-то. Особенно Гарри нравилось бесить Паркинсон, как оказалось, девчонка была упертая, настырная, но довольно быстро выходила из себя. Ее неимоверно злило одно упоминание о том, что Драко состоит в партнерском союзе и вполне счастлив от этого.       Северус не стал акцентировать свое внимание на странном общении мужа и крестника. Оба упорно утверждали, что нисколько не дружат, а все это просто взаимовыгодно. Собственно, почти все слизеринцы именно так и называли дружбу — взаимовыгодное общение.       Драко с каждым днем все сильнее изводился из-за отсутствия партнеров, браслет исправно снабжал возбуждающими ощущениями, и отсутствие полноценного секса нисколько не способствовало нормальному настроению. Плюсом ко всему Люциус и Том задерживались на неопределенное время и вполне могли не приехать до конца учебного года.       Потому в один из очередных походов в Хогсмит Драко улизнул в Лютный переулок и посетил одно очень занимательное место. То, что он приобрел в этом странном, скрытом от посторонних глаз магазинчике, помогло ему нормально переживать моменты близости, которые транслировал в его сознание проклятый браслет.       Теперь каждую ночь Драко мог вместо пальцев насаживаться на довольно внушительных размеров зачарованное дилдо, которое несомненно помогало намного лучше и острее чувствовать все то, что так страстно делал с Поттером крестный.       Драко перестал сопротивляться этому ментальному воздействию, все равно от него никак не спрятаться. И все, что он мог, лишь вспоминать и представлять, что сделают с ним его мужья, когда они, наконец, окажутся в одной кровати. Он представлял, на сколько сильно он почувствует оба их члена глубоко в себе. Как на утро будет приятно ныть задница, сковывая движения, заставляя вспоминать все, что он испытает.       Искусственный член совершил особо сильный толчок, одна ладонь начала очень быстро и жестко ласкать член, а вторая до боли сжала яички. Слизеринец взвыл на одной ноте и, на секунду оторвавшись от члена, взмахнул палочкой. Член внутри ануса стал совершать просто сумасшедшие по жесткости толчки, рука еще сильнее сжала яички, кольцо почти болезненно сжимало багровый от прилива крови пенис, а вторая рука немного сжала один сосок. Тело Драко дернулось, когда браслет подсказал, как на Гарри в третий раз накатывает оргазм, но Малфой прекрасно знал, что это не предел для них. Он не стал снимать кольцо, хоть сам был уже просто полусумасшедшим с криком возбуждения, он плакал, извиваясь на своей постели, размазывая скопившуюся смазку по очень чувствительной головке, и стонал, проклиная браслет и любимых тиранов, которые посмели на столь долгое время оставить его одного.       Оральные ласки возобновились, и Драко закричал, срываясь со всех тормозов, теряя крупицы того, что осталось от его самоконтроля. Не прикасаясь к члену, он еще шире расставил ноги, ладонями разводя ягодицы в стороны, позволяя дилдо входить в него еще глубже.       Глаза закатились, когда он сжал свои соски, и за секунду до того, как Поттер вновь получил удовольствие, убрал сдерживающее его кольцо. Дилдо замерло в тот момент, когда член выстрелил первой струйкой семени, а потом еще несколько раз прошлось уверенными толчками по простате.       — До конца года осталось две недели, только попробуйте не приехать к началу каникул домой, и я не знаю, что с вами сделаю, — прошептал искусанными до крови губами Драко и всхлипнул, срываясь в отчаянное рыдание.       Это все было совсем не то. Он хотел своих извергов, а не жалкий силиконовый член. Хотел плавиться в их руках, а не ласкать сам себя, хотел, чтоб его губы целовали властно и нежно, грубо и страстно, а не ощущать рваные корочки, которые оставили его собственные зубы. Незаметно для себя, выплеснув все, что так давно терзало его, он забылся тяжелым, одиноким сном.       А на следующее утро за завтраком в большом зале на его колени упал очередной выпуск «Ежедневного пророка» с новой статьей Риты Скиттер.       «В ЧЕМ РАЗНИЦА МЕЖДУ СВЕТЛЫМИ И ТЕМНЫМИ МАГАМИ?! ВИНОВАТ ЛИ АЛЬБУС ДАМБЛДОР В ТОМ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С МАГОМ ПО ИМЕНИ ТОМ РЕДЛЛ?!» — кричала надпись на обложке.       Драко растерянно обвел большой зал взглядом и наткнулся на насмешливый взгляд зеленых глаз. По всей видимости лишь он один из тех, кто знал о том, чем занимается Лорд, забыл о том, чем должен закончиться его шестой год обучения в школе Чародейства и Волшебства Хогвартс.       Еще раз обведя взглядом большой зал и увидев, как гневно сверкнули глаза за очками-половинками, Малфой принялся за чтение.