Судьба?

      — Гарри, в каком купе ты ехал? Мы тебя искали, но так и не нашли.       «Ничего не меняется, снова, как будто и не ругались в прошлом году».       — А мы уже разговариваем, Рон?       — Ты чего, Гарри? С тобой все в порядке? — Рон насуплено смотрел на Поттера.       Как-то он и подзабыл, что они разругались в конце прошлого курса. Видимо вновь придется извиняться. Ты смотри, какой злопамятный стал. Раньше было проще, Поттер просто забывал про все обиды и продолжал общаться как ни в чем не бывало. Рыжий тяжело вздохнул и, хмуро глядя на стол, проговорил:       — Ты, это… Ты не обижайся на меня, я это… Ну в общем, я не имел в виду ничего такого. Ты прав, Снейп — это не настолько страшно и ужасно, как все остальные. И да, ты прав, ты имеешь право сам выбирать, с кем тебе жить.       Рыжик понуро опустил голову. Не так он представлял себе новый учебный год. Он, конечно, понимал, что не будет все настолько просто, как раньше, все-таки Снейп не мог не оказывать на гриффиндорца своего влияния, и рано или поздно Гарри должен был начать в чем-то подражать ему. Но все же Уизли надеялся, что этого не произойдет настолько быстро. Билл рассказывал ему о «Гаранте» и смог доходчиво дать понять, что мир значит для каждого из них.       — Надеюсь, это было не временное прозрение, Рон, и мне не придется вновь слышать гадости в свой адрес. — Поттер отмахнулся, ему не нужны ни чьи извинения, тем более тех, кто никогда не был, да и не мог быть близким человеком.       Драко скривился, глядя через проход между столами на то, как Поттер вновь разговаривает с Уизли. Нет, он никогда не сможет понять этого гриффа. Все лето они довольно мирно общались, и Гарри показал себя как вполне адекватный человек, и вот сейчас снова эти предатели крови. Малфой не собирался терпеть рядом с собой это рыжее недоразумение, Поттер его друг и никаким мерзким Ронам рядом с ним не место. К тому же совсем скоро все узнают, чей он сын, и рыжие первыми начнут орать об ужасе происходящего. Слизеринец предвкушающе улыбнулся, скоро, совсем скоро он перестанет быть «одним из», он станет первым приближенным к наследнику Темного Лорда. Самое главное — принятым и единственным в своем роде. Да, себе Драко, наконец, смог признаться: он действительно был рад стать единственным другом Поттера. А еще был безумно горд быть первым в его свите. Он станет кем-то вроде Снейпа при Томе. Будет неприкосновенной персоной для всех настоящих и будущих Пожирателей, станет первым из тех, кто имеет отношение и к отцу, и к сыну.       Эти перспективы несказанно грели душу. Малфои все же созданы именно для правления. И пусть сам он на «трон» не сядет, но занять место ближе всего к нему никто не сможет помешать. Уже завтра он будет единственным, кто не станет «целовать» подол гриффиндорской мантии, не будет лебезить и кланяться. Он по-прежнему будет общаться с ним на равных. И пусть для этого пришлось столько всего вынести, и испытать на себе его гнев, а теперь не иметь права даже ответить в случае проклятья. Но все же это гораздо больше, чем то, на что он вообще мог бы рассчитывать, не сложись все именно так.       Поттер с облегчением встал из-за стола, ужин закончился и можно со спокойной душой распрощаться со всеми, кто уж очень сильно заинтересовался тем, что как же так получилось, что он наконец заговорил. Отвечать совсем не хотелось, и он не видел смысла отказывать себе в молчании. Северус появится еще не скоро, Дамблдор без сомнений захочет обсудить с ним их времяпрепровождение летом, значит, придется поскучать. Закрыв за собой дверь и шумно выдохнув, Гарри улыбнулся, все сложилось как нужно. Уизли не оставит изменения в его характере в секрете. А значит, Альбус начнет шевелиться совсем скоро. Интересно, что же придумает директор? Каким способом он будет вырывать своего героя из лап врага?       Стук в дверь заставил отвлечься от приятных мыслей.       — Проходи. — Гарри отступил в сторону, пропуская Малфоя. — С чем пожаловал?       — Узнать хотел, мне завтра как все перед тобой «на колени» падать? Или как твое сиятельство будет принимать приветствия от подчиненных? — Драко с удобством разместился в кресле.       — У меня нет подчиненных. — Гриффиндорец прошел к бару наполнить бокалы.       — Ответ неверный, Поттер. Ты — сын Тома, и это перестанет быть секретом. Почти никто из «наших» не знает на данный момент, кто ты есть на самом деле. Чары конфиденциальности и приказ Лорда не позволили родителям посветить в эту тайну детей. Точно так же как и всем присутствующим судачить об этом. Так что как только тайна откроется, ты станешь для них младшим Темным Лордом. А это, как сам понимаешь, не может не повлиять на отношение и обращение к тебе. Весь вопрос лишь в том, как именно им тебя приветствовать, чтоб не навлечь на себя и родителей гнев моего супруга.       Гарри на секунду задумался. Конечно, Малфой прав, и он навряд ли сможет оставить все как есть. Да и для дела было бы не плохо показать всем, какое место он теперь занимает. Но все же так открыто заявлять о себе еще рано, очень рано. Если они начнут вставать на колени перед всеми, это может показать директору гораздо больше, чем нужно. Поттер прикрыл глаза и скользнул в сознание отца, ему нужен совет.       Губы смыкаются плотным кольцом вокруг напряженного до предела члена, пальцы зарываются в белые волосы и сжимаются в кулаки. Бедра с силой толкаются вверх, заставляя принять весь без остатка. Легкая пощечина обжигает бледную кожу. Неприличный звук раздается слишком громко, и блондинистая макушка пытается отодвинуться.       — Мне его уже не хватает, — тихий, но явно слегка недовольный голос Темного Лорда звучит как сигнал, и Поттер, покраснев, выскальзывает из разума Волдеморта.       Да уж, это совсем не то, что он хотел бы увидеть хоть когда-нибудь. Сейчас явно не лучшее время отвлекать Тома, но совет очень нужен. Придется Драко задержаться в покоях декана. А Северусу сегодня придется решать еще один вопрос, Гарри прекрасно знал, что он будет, мягко говоря, вовсе не в восторге от этого, когда вернется. Дамблдор постарается сделать все, чтоб начать портить им жизнь еще с первого дня их прибывания в школе.       — Что ты предлагаешь?       — Не знаю. Если честно, я даже не представляю, какая реакция будет у Тома, если они, не дай Мордред, проявят хоть каплю неуважения к тебе. И тем более не знаю, как он отнесется к открытому проявлению признания тебя своим Повелителем. Мы, конечно, говорили о том, что он хочет, чтоб наше поколение шло за тобой, как наши родители пошли за ним. Но он выделял, что это должен быть осознанный и принятый ими самими, совершенно добровольный выбор, он не хочет, чтоб мы служили тебе лишь из-за того, что ты его наследник, хоть и понимает, что это неизбежно.       — Что значит твое мы, Малфой? — Гарри озадаченно смотрел на слизеринца.       — То и значит, Поттер. Я, как ты сам понимаешь, не могу быть его вассалом по ряду причин. А вот за тобой я бы пошел, не сопротивляясь. Ты на удивление умный и сообразительный парень, несмотря на то, с кем рос. Ну и когда не общаешься с предателями крови, естественно.       — Мне не нужны вассалы, Малфой! — Гриффиндорец был просто возмущен, он не собирался влезать во все это. Ему вполне хватало и того отношения, которое Драко сейчас проявлял к нему.       — Ну, друзьями мы быть не можем. К тому же у нас не так уж крепка родственная связь. Считать меня своей семьей ты, ясное дело, не можешь. Да я на это и не претендую. Сам знаю, что натворил. Но разговор не о том. Все дело в том, что после Тома все равно должен остаться кто-то. И этим кем-то, в любом случае, будешь ты. Даже если ему вдруг… — Драко весело засмеялся. — Надоест его деятельность. Темные не могут оставаться без Сюзерена. Мы либо перебьем друг друга из-за власти, либо начнем творить полное беззаконие. И это понимают все. Так что у тебя нет выбора, Потти, смирись.       — Тогда уж лучше быть друзьями. — Парень скривился на последнем слове. — По крайней мере твоей слюны не будет на подоле моей мантии.       — Тогда что? Друзья? — Не веря, прошептал слизеринец. Кто бы мог подумать? Он все-таки смог это сделать.       — Только не произноси этого слова слишком часто. У меня, знаешь ли, с некоторых пор зубная боль от этого слова начинается. — Поттер с каким-то азартом и оцениванием смотрел на блондина.       — Какой ты все-таки неуч, Гарри! У волшебников не болят зубы, — весело оскалился парень.       — А если выбью?       — Мордред, тогда будет болеть десна.       Не сдерживая веселья, парни захохотали. Именно этот момент выбрал Северус, чтоб зайти в гостиную. Настроение у зельевара было под стать им. Дамблдор изрядно развеселил его своими разговорами. Кто бы мог подумать? Уж точно, не декан Слизерина, что директор воспринимает его как родного сына, оказывается.       О, Дамблдор долго распинался, как переживал и нервничал все лето. И как смог успокоиться только после того, как Северус посетил его. Оказывается, директор боялся, что Волдеморт может каким-то образом узнать, на чьей стороне все это время был Снейп. Тогда весь «их» план может провалиться еще до того, как принесет хоть какой-то результат. Зельевара очень позабавило это «их», Альбус никогда никого не посвящал в свои планы до конца, каждый участник знал лишь одну небольшую долю информации. А уж чтобы он советовался с кем-то при составлении этих самых планов, такого вообще никогда не случалось. Да и зачем самому Светлому, самому умному, самому мудрому и знающему магу советы? Тем более в построении многоходовых комбинаций.       Северус представлял, каким шоком завтрашняя пресса станет не только для Дамблдора, но и для всего магического мира. Хорошо если старичка удар не хватит. А то мало ли, возраст даст о себе знать в самый не подходящий для этого момент, тронется умом директор, что потом делать? В Мунго его, конечно, примут, но вот неуправляемая толпа последователей его идей будет не очень кстати.       — Чему радуетесь? — отвлекшись от своих мыслей, спросил мужчина.       — Да так, не важно. — Отмахнулся Поттер и продолжил гораздо серьезней: — Нам нужен твой совет. Драко говорит, что слизеринцы далеко не все знают о завтрашней сенсации.       — Да и те, которые в курсе, все равно в растерянности. Сами знаете, как Том относится к фамильярности. От не особо приближенных, — добавил Драко, заметив скептический взгляд крестного. — Если дети пожирателей не станут приветствовать Гарри как его сына, это может не очень хорошо закончиться, при условии, что это будет не личным желанием самого Поттера, разумеется.       — Посоветоваться с ним самим у меня не вышло, он… к-хм… несколько занят для подобного рода бесед. Поэтому нам следует все решить самим.       — Не понимаю, в чем, собственно, вообще проблема? — Снейп перетащил Гарри к себе на колени. — Ты волен поступать так, как тебе этого хочется. Если ты думаешь, что их приветствие станет для Дамблдора еще более шокирующим, то спешу тебя разочаровать. Скорее всего, он вообще не обратит на это внимания после основной новости. Да и студенты вряд ли станут падать перед тобой на колени в чьем-то присутствии. Даже их родители не делают так всякий раз, когда видят Лорда, с чего бы им вести себя иначе?       — А вот тут ты ошибаешься. Может не при всех, но многие захотят выразить ему свое уважение, и пусть они не станут падать ниц в большом зале, но они обязательно придумают нечто иное. Они должны показать, что совершенно не против такого расклада. Они ведь почти все наследники, помните об этом? — Малфой поднялся и, уже прощаясь, добавил: — Просто если надумаешь отказаться от официоза с ними, предупреди меня, я им скажу. Они все же чистокровные, им не стоит выглядеть глупо.       Так ничего и не решив, Гарри отправился спать. Если ничего не изменится до утра, пусть здороваются, как хотят. Какое ему вообще дело до их заморочек? К тому же от него не зависит их воспитанность, сам он не смог бы, даже если бы попросили, отказаться от привычного обращения. И пусть Петуньи давно нет рядом с ним, но позволить себе излишнюю фамильярность он так и не может.       Утром, неспешно приняв душ и собравшись, Поттер попрощался с супругом и направился в большой зал. С Драко они встретились в коридоре на выходе из подземелий. У Малфоя, как и у самого Гарри, было весьма приподнятое настроение. Просто удивительно, как мелкая пакость, да и не пакость вовсе, а так, не касающаяся никого, кроме небольшого количества людей, новость может зарядить тебя позитивом. И ведь во всем мире, да и в той же Англии в частности, магическое усыновление не такая уж редкая вещь. И никого особо никогда не интересовало кто, кого и когда усыновил. И будь Поттер не национальный герой, не назначенный мессия Света, а Том не Темный Лорд, никто бы даже и писать об этом не стал. А так да, теперь каждый будет обсуждать это событие, как нечто жутко потрясающее, удивительное и ужасное.       Сев за гриффиндорский стол и принявшись за завтрак, Гарри посмотрел на преподавательский стол. Все как обычно: Спраут разговаривает о чем-то с Макгонагалл, Флитвик ведет, наверное, ужасно интересную, неспешную беседу с Северусом, а Дамблдор так и излучает всю доброту мира и радости своими спрятанными за очки глазами. Его аляпистая сиреневая мантия с огромными золотыми звездами затмевает все вокруг, словно говоря о том, что это все не настоящая вселенная, а отголоски сказки для детей. И что волшебникам так свойственно быть чудаковатыми и особо странными, как можно больше отличаясь от маглов.       А вот и первые хлопанья крыльев, наконец-то совы добрались до замка. Первые выпуски «Ежедневного Пророка» падают на колени ожидающим прессу студентам и учителям. Гарри старается изобразить полное равнодушие и не смотреть на Дамблдора так откровенно. Сидящие рядом ученики начинают потихоньку перешептываться, шум и гул голосов постепенно набирает обороты, и вот спустя всего несколько минут Большой зал сотрясает просто колоссальный по громкости крик Уизли и Грейнджер.       — Гарри, как ты мог?       — Ты предал всех нас!       Поттер медленно поворачивает голову к орущим на него студентам и немного прикрывает глаза, в которых вспыхивают изумрудными искрами азарт и раздражение.       — Не понимаю, о чем вы говорите, Гермиона, Рон? Кого я предал? Как мог, что?       — Ты предал всех! Дамблдора, нас, Гриффиндор, своих родителей. Всех, кто верил в тебя. Всех, кто на тебя надеялся, ты должен был победить Того-Кого-Нельзя-Называть, а вместо этого стал одним из его слуг. Что он пообещал тебе? Чем задурил твои мозги? Это все Снейп, да? Это из-за него ты стал таким? Ты сам не понимаешь, что из-за тебя мы проиграли. И теперь по твоей вине будут гибнуть люди. Слышишь, их смерть будет на твоих руках, Поттер!       — Оу, действительно? Вы так считаете? Я стал сыном Лорда Мракса еще вначале июля и что-то пока не слышал ни об одном нападении. Или ты хочешь сказать, Рон, что он просто скрывает от меня это? Может быть «Пророк» все лето писал о нападениях, смертях и пытках, а я ни сном, ни духом? Мой отец не нарушает договор. Он просто решил позаботиться обо мне. Вот и все.       — Дамблдор заботился о тебе. И миссис Уизли о тебе заботилась. А ты предал их.       — Дамблдор только и делал, что врал мне. Все только и делали, что врали или недоговаривали, принимали решения за меня, практически не оставляя мне выбора. Вы глупы и наивны, вы даже не представляете всю суть этого извечного конфликта, не знаете, чего я был лишен по воле Дамблдора и что Волдеморт дает мне сейчас. Именно из-за Дамблдора я был вынужден заключить брак. Именно из-за него я…       — Что ты? Из-за Того-Кого-Нельзя-Называть ты стал сиротой. Это он убил твоих родителей, он хотел убить тебя. А ты сам добровольно согласился подчиняться ему? Ты, наверное, до сих пор не знаешь, что полностью зависим от его решений. Ему стоит только приказать волей главы рода и ты не посмеешь его ослушаться, сама Магия заставит тебя подчиниться.       — Что-то пока не было ни приказов, ни угроз, Рон. А если ты все это знаешь, то конечно же ты просто не мог не знать, что с того момента, как мои родители погибли, я был и до сих пор являюсь Главой Рода Поттер. Так почему же ни твои родители, ни тем более Великий Дамблдор, не сказали мне об этом? Лорд Мракс, в отличии от вас, не скрывает от меня ничего. И я уверен, что я первым узнаю обо всем, что будет касаться именно меня. — На этих словах Гарри поднялся и пошел к классу зельеварения.       Хорошо, что сегодня первым уроком именно оно, Северус не даст кому бы то ни было судачить о нем. Значит, у него есть немного времени, чтоб подготовиться к разговору с Дамблдором. Не сказать, что Поттер переживал насчет этого. В конце концов, он уже давно знал о том, что подобный разговор состоится. Но все же Альбус довольно хитрый и коварный человек. Нужно быть предельно осторожным при разговоре с ним, чтоб ненароком не выдать никакой лишней информации. Именно от предстоящей беседы зависит весь исход их плана. Нужно добить директора и вынудить его на нужные Поттеру действия.       Поттер стоял, оперевшись о стену и задумчиво смотрел в окно, странно, что он все еще в одиночестве. Студенты обычно не особо спешат на этот урок, но все же стараются прийти пораньше, чтоб не лишить свой факультет баллов за опоздание.       — Ну и как оно? — Драко подошел к Поттеру и заглянул в глаза. — Крики Уизли и визг Грейнджер было слышно на весь зал, несмотря на шум.       — Да все как обычно. Я предатель и идиот. Я не прав и виновен по всем пунктам. Том зло во плоти, Северус его приспешник, а я перешел на темную сторону, потому что мне предложили печеньки. — Парень улыбнулся и, подмигнув, спросил: — Ваши как? Уже придумали особый способ произвести на меня впечатление?       — О, не сомневайся. Но жаль тебя разочаровывать, на животах к тебе подползать не будут, это точно. Но, как ни странно, меня не посвящали.       — А как можно. Ты ведь приближенный к моей царской персоне. Муж короля и друг наследника. Твое эго может довольно урчать и принимать почести. Странно, что никого нет, кроме нас.       — Ты слишком быстро ушел, Дамблдор перенес уроки на полчаса. Так что можешь спокойно выдохнуть. Скорее всего старичку нужно немного времени для того, чтоб выпытать все особо важные подробности у крестного.       — Можно подумать, он действительно думает, что Северус хоть что-то ему расскажет. Да даже в случае применения легилименции он его щиты не обойдет.       — Думаешь, он не будет действовать открыто?       — Драко, ради Мордреда. Он же не совсем придурок. Представь, что будет, если он это сделает. О, — Поттер предвкушающе облизал губы, — это было бы просто прекрасно.       — Я думаю, он мог бы попытаться. Пока мы все в Хоге, он имеет очень большие перспективы. Не зря Люциус предлагал дать объявление раньше, пока мы еще были дома.       — Люциус параноик. И вообще, почему ты называешь его по имени?       — Поверь, ты не хочешь знать о том, в какие моменты я называю его папочкой.       — Том скучает по тебе, им обоим тебя очень не хватает в такие моменты. — Гарри покраснел и отвернулся, давая понять, что эту тему он развивать не собирается.       Северус стремительно шел к классу. Это же надо было додуматься? Да как он вообще посмел такое сделать? Ну ничего, Том и Люциус уже знают о случившемся, еще пару часов и все Псы будут поставлены на ноги. Главное, чтоб министр не стал противиться. И тогда Дамблдор не успеет оглянуться, до того как его попрут из школы, подгоняя старой метелкой Филча. Альбус, верно, совсем потерял голову от столь шокирующей новости, раз решился применить легилименцию открыто. Так грубо он не позволял действовать себе еще ни разу за все время их с Северусом знакомства.       Дамблдор всегда был предельно осторожен и аккуратен, он всегда при любых обстоятельствах продумывал не только свои, но и чужие действия на пару шагов вперед. Всегда просчитывал и учитывал всевозможные риски и возможные неожиданности. А теперь так грубо показал, что не доверяет Снейпу. И все лишь из-за того, что он сказал, что не смог переубедить Гарри. Если Дамблдор действительно поднимет щиты Хогвартса, как и намеревается, то у Волдеморта будет реальный шанс объявить договор нарушенным со стороны Светлых, после чего министерство долго не сможет противостоять им обоим, и Фаджу придется занять сторону лорда Мракса. О нейтралитете речь даже не зайдет, иначе все просто вернется на круги своя. Теперь осталось только подождать, пока через пару часов некоторые Псы, во главе с Люциусом, захотят проведать своих детей и не смогут пройти барьер. Тогда Лорд сможет развернуться по полной.       Гарри заходил в класс последним, не смотря на то, что пришел к нему первым. Пара минут тихого разговора с мужем, и он не может сдержать улыбку. Все пошло гораздо лучше, чем они планировали. Причиной тому возраст или чрезмерная самоуверенность Дамблдора, уже не столь важно. Просто школа закрыта от любых посещений без веских на то причин в мирное время. Это все равно, что открытое заявление об объявлении войны. Ни один студент не сможет покинуть школу, ни один родитель не сможет в нее попасть.       «Какая прелесть, мы все заложники», — проскользнула мысль в голове гриффиндорца, и улыбка на губах стала похожа на оскал.       В кабинете, как всегда, стояла тишина. Студенты, подошедшие к классу зельеварения во время разговора супругов, тихо гадали, что же так сильно разозлило одного и порадовало другого. Как не старался Поттер, а идиотская ухмылка нет-нет да и появлялась на его лице. Как только Гарри переступил порог класса, все слизеринцы, словно по команде, за исключением лишь пары человек, до этого мирно сидевшие за партами, поднялись, почтительно склонив головы и прижав правые руки к груди, повернулись к нему. Некоторые особо ретивые и вовсе поклонились в пояс. Гриффиндорец весело улыбнулся и легким, едва заметным движением руки показал им, что заметил и оценил их готовность следовать за ним. Проходя мимо Теодора Нотта, он тихо шепнул ему:       — Позже. — И молча подошел к своему месту возле Драко.       Снейп удовлетворенно прикрыл глаза, его змейки не подвели и сделали правильный выбор. Конечно, с одной стороны, могло показаться, что как такового выбора у них нет. Но на самом деле все они всегда осознавали ответственность не только за семью, род или факультет, но и за себя лично. Темный Лорд не прощает предательства, но до тех пор, пока решение не было принято и намерение не было озвучено, он не станет никого ни в чем обвинять.