***
Тодороки сидел на скамейке около больничной палаты 312. Сейчас белый цвет стен, голубые бахилы и постоянный шум раздражали его как никогда. Охватывала буря эмоций: паника, непонимание, раздражение, отрицание, но больше всего — страх. Страх того, что в прямом смысле на его руках умер человек… Нет, умер он. Парень настолько сильно сжимал свои руки, что стали выделяться белые костяшки пальцев. Множество мыслей мельтешили в его голове, он не мог сконцентрироваться ни на одной. Страх полностью окутал его сознание. Неожиданно перед опущенными и сосредоточенными глазами Шото остановились ухоженные черные ботинки. — Простите, Вы вызвали скорую помощь для… Мидории Изуку? — раздался голос над головой героя. Тот вмиг поднял глаза, резко поднялся и устремил обеспокоенный взгляд на приятного, спокойного, но слегка сконфуженного доктора. — Да… Да, это я. Что с ним? — Понимаете, тут такое дело… — мужчина замялся, перелистывая очередные страницы, полные непонятных терминов. — Говорите прямо! — нахмурившись, еле сдерживая себя, проговорил Тодороки, готовясь к худшему. — Он жив? — Да, жив. Но… — он решил уж больше не ходить «вокруг да около», — Скажу честно: Вашему другу очень повезло. Когда мы проводили анализы, в его крови было найдено три разных наркотика, и один из них очень сильный. Это чудо, что он остался жив. Вы правильно сделали, что привезли его к нам. Если бы Вас тогда не было — неизвестно, чем бы все закончилось для этого молодого человека. Из-за того, что эти вещества стали смешиваться и реагировать в крови, сердце едва не перестало биться, а сам Мидория потерял сознание. Организм мог полностью отключиться, минутой позже — и он мог бы быть уже мертвым. — Что? — переспросил сын Старателя в шоке. — Наркотики? Но я… я не видел, чтобы он их когда-либо принимал, я чуть ли не каждый день находился рядом! — Видимо, Вы упустили этот момент. Наркотики попали в кровь несколько часов назад. Вы были тогда рядом? — спросил доктор, поправляя очки и всматриваясь в очередной раз в данные анализов. — Пару часов назад? — Шото нахмурился и отвел взгляд, закусив губу. — Нет, — произнес он глухо, — Нет, я тогда был… в другом месте, — он посмотрел обратно в карие глаза специалиста, — Доктор, что его ожидает? — Ну, это дело времени, — ответил он, со звуком закрывая папку, — После всего мы на всякий случай промыли ему желудок и поставили капельницу. К тому же, пациент сильно переохладился, чуть не пришлось ампутировать руки, а так как из-за действия наркотика организм был мягко говоря «ослаблен», то у него ОРВИ и воспаление легких. Сейчас он находится без сознания, а когда проснется, то примем следующие меры. По крайней мере, сон ему на пользу. Но, — доктор тяжело вздохнул, смотря на дверь палаты, — должен Вам сказать, что Мидория задержится тут надолго. Если он придет в относительно способное к жизни состояние за месяц, то это уже будет чудо. А так, я бы рассчитывал на два или даже три месяца интенсивного лечения минимум. Тодороки пребывал в оцепенении, он не знал, что сказать. Потупив взгляд, парень пытался осмыслить все услышанное. Слова, произнесенные доктором, эхом отдавались у него в голове. «Наркотики… ОРВИ… Переохлаждение… Воспаление легких… Два или три месяца… Черт, не могу ничего понять! Что с ним произошло? Он ведь был… иным, когда мы общались», — вмиг перед его глазами пронеслись моменты из прошлого, как Изуку беззаботно улыбался, подкалывал его, как Мидория готовил чай в своей кухне, как Шото проснулся в его комнате, укутанным в одеяло, как укутался в его шарф, как Мидория защищал героя от Шигараки, как его руки были в крови, как он с легкостью убил своих подчиненных. Картинки проскальзывали перед ним как какой-то видеослайд, Тодороки никак не мог зацепиться хотя бы за один из фрагментов. Сын Старателя схватился рукой за голову и сел обратно на скамейку, не заметив, что доктор уже испарился из виду. — «Что, черт побери, происходит? Почему он начал принимать наркотики? А если бы… если бы я пришел на те пару часов раньше? Что если бы я его остановил? Всего этого бы не было! И Изуку бы был… Здоров? Неужели это моя вина? Нет, меня там не было, я не могу так говорить, но все же… Что если бы я там был?». Шото не отдал себе отчет, как одним движением смахнул слезу, скатившуюся по щеке. Помассировав пальцами виски, он собрался и поднялся со скамейки и чуть ли не бегом покинул больницу, не замечая перед собой обеспокоено оборачивающихся пациентов и специалистов.***
По пробуждению неприятный запах очищающего средства и чего-то похожего с аммиаком сразу дали Мидории понять, где тот находится. Когда же он открыл глаза и, привыкнув к свету, поднялся на локти, догадки парня подтвердились. Палата ничем не отличалась от тех прошлых, в которых он был. «Опять больница… Черт, что я тут делаю?» — задался он вопросом, падая обратно на кровать. — «Ничего не помню». Через пару минут дверь в комнату открылась, и порог переступил доктор. — Здравствуйте, Мидория Изуку, Вы уже проснулись? Это радует, — проговорил он приятным голосом, подходя ближе и проверяя аппарат рядом. — Да. Доктор, что случилось? — спросил парень, потирая глаза. — Память будто стерли. — Это, вероятно, побочный эффект от наркотиков, которые Вы приняли, — с легким укором ответил тот, присаживаясь на пластмассовый стул у койки. — Наркотики? — Глава Мафии нахмурился и серьезно посмотрел на него. — Вы, видимо, шутите. Я… — он проследовал за взглядом специалиста, указывающего на руку. Выражение Изуку стало еще более хмурым, когда тот увидел несколько следов от игл. Пару секунд спустя он вспомнил, где и с кем проводил последнюю неделю. — Черт, — высказался он, зажмуривая глаза, — И что теперь, док? — Что теперь? Ну, — он как обычно открыл папку со всеми данными и стал перечислять. С каждым словом Мидория все сильнее бледнел и «удивлялся». Под конец доктор посмотрел на пациента осуждающим взглядом. — Вы пролежали уже полтора месяца в больнице, за это время мы привели Ваш организм в относительно сносное состояние, но от воспаления легких и отравления от наркотиков не так просто избавиться. Вам следует полежать тут еще минимум три месяца, прежде,. чем хотя бы надеяться на выписку. — Подождите, полтора месяца? Я тут уже полтора месяца? — переспросил он, пребывая в шоке. Его зрачки расширились, а голос выдавал некое волнение, можно даже сказать панику и смятение. — Да, Вы не просыпались, так как организм был слишком ослаблен. Как я говорил Вашему другу, это чудо, что Вы остались живы после стольких доз и такого стечения обстоятельств. Если бы его не было тогда с Вами, то… — Другу? — Глава Мафии с усилием воли поднялся и сел на кровать. — Пожалуйста, ложитесь обратно, Вы еще недостаточно восстановились и… Мидория отмахнул руку доктора и с легкой ноткой раздражения посмотрел ему в глаза. — Не стоит. Скажите, какому «другу»? — Ну, — специалист немного стушевался и, ощущая себя не в своей тарелке, отвел взгляд в сторону, — я не знаю его имя, но половина его волос была красной, а другая — белой, и на части его лица был шрам будто от ожога. «Тодороки? Что он тут делал? Я помню обрывками, что он тогда пришел ко мне, что-то говорил… А потом — провал», — пытался вспомнить он, продолжая смотреть на мужчину. — Ясно, — в какой-то момент голова Изуку вновь закружилась и подступила слабая тошнота к горлу, из-за чего он с «кислым» выражением лица лег обратно на кровать, — Я пока что и вправду останусь здесь. Хоть и не знаю, на сколько дней конкретно, но точно не на три месяца. И я настоятельно прошу отдать мне мой телефон. — Мидория, Вы же понимаете, что правила больницы… — Что за «правила больницы»? Мне нужно совершить пару звонков, так что, прошу. Вы же видите, в каком я состоянии, не раздражайте меня, — выпалил он, смотря в одну точку на потолке. Доктор вновь замешкался, однако, не проронив ни слова, вышел из палаты. «Надеюсь, после того, как я отдам ему телефон, этот неугомонный сорванец перестанет накручивать мне нервы», — думал он, пока шел по коридору. Тем временем Изуку все еще пытался досконально вспомнить, что с ним произошло. Но через несколько минут раздумий это занятие ему наскучило, а голова стала просто разрываться от боли, поэтому он решил пока что бросить это дело. К тому же, вновь накатившая усталость, порой пробивающий озноб и боль в груди не давали ему нормально думать. «Ненавижу пневмонию», — промелькнула мысль в его голове, прежде чем доктор вошел обратно в палату, только уже с телефоном в руках. — Держите. И, пожалуйста, постарайтесь заснуть как можно скорее. Это поможет Вашему выздоровлению, — кинул он дежурную фразу, когда скрылся за дверью. «Хах, заснуть. Я спал полтора месяца, а точнее — был без сознания. Будто бы сейчас я хочу заснуть». К счастью или нет, но доктор оказался прав, и слабость организма после всего пережитого с легкостью сломила волю парня. Изуку даже не успел сделать первый звонок, как сознание вновь покинуло его.