Вместе, но одиноки

Жозефина просыпается в слезах. Какой бы сдержанной она не была, все сны в последнее время доводили её до состояния истерики. Девушка поднялась с кровати, аккуратно убирая руку Блейза со своей талии. В комнате парней уже никого не было, но ей было всё равно, даже если в помещение остались бы лишние свидетели её легкомысленности. Найдя свою блузку и штаны на полу, она тут же оделась и вылетела из спальни. Яксли не сразу нашла душевую комнату и зашла внутрь, закрывая дверь на замок и накладывая на помещение заклинание звукоизоляции. Включив воду, она вздрогнула от холода, но продолжила смываться с себя последствия этой ночи. Стараясь не плакать в голос, она неожиданно поняла, что может хоть громко выть, ведь ничего не было слышно за границей душа. Жозефина ненавидела себя за то, что делала: связи с малознакомыми парнями, алкоголь, сигареты. Все её попытки очернить своего отца ничего не стояли для Корбана, ему было всё равно. Он оставался холоден, откупался деньгами. Нет, Жози понимала, что он любит её, но по-своему, как-то болезненно и странно. Слёзы льются по щекам, сливаясь с водой, тихий вой заполняет душевую, а глаза совсем покраснели. Она хочет кричать, как только на глаза попадается чёрный узор на левом предплечье. Чёрная метка, которую Жози никогда не хотела видеть на своём теле. Ещё одна причина ненавидеть отца, но, как бы она не хотела сбежать, начать скрываться где-то, Жозефина не может оставить Корбана Яксли одного. Жози любит его, каким бы ужасным отцом он не был. Любовь от дочери к отцу невозможно убить ничем, иначе бы Яксли стал для девушки врагом номер один. Слизеринка выходит из душа уже апатичной и безразличной. Как только она вернулась в свою комнату, её за рукав схватила Пэнси. — Как тебе Забини? — На твёрдую четвёрку, — ответила брюнетка на вопрос, а Паркинсон засмеялась и села напротив Яксли. — Ты дочь Корбана Яксли? — Да, — отрезала девушка, натянув на себя мантию. — Значит, будем подругами. Жозефина кивнула, взяв в руки учебники. Ей это только на пользу, нужно заводить новых знакомых, как бы ей этого не хотелось. — Жози, идём на зельеварение вместе? — Да, конечно, Пэнс. Оказавшись в кабинете, девушка на секунду застыла. Жози почувствовала запах дорогого одеколона, ирландского виски и цитруса. Яксли пошатнулась и чуть не упала на Пэнси, но та вовремя её подхватила.

***

Лишь спустя неделю после появления Жози в Хогвартсе Малфой наконец остался наедине с Яксли. Он часто следил за ней. Да, по манерам и поведению сразу было видно, что воспитывалась она в аристократической семье. Но до сих пор поступки Яксли не были понятны Слизеринскому Принцу. Что руководило ею? — Знаешь, Яксли, я не могу разобраться в тебе. Ты воспитана аристократом, а ведешь себя совсем не так. Она хмыкнула, стараясь не смотреть ему в глаза. Она поняла скрытый смысл в этих словах. «Путана». — Никто не может понять. — Зачем тебе Блейз? — Это моё личное дело. Я не буду помогать тебе разбираться во мне, Дракоша, — усмехнулась девушка, дотронувшись до плеча парня. — Не называй меня так, — огрызнулся Малфой, зло посмотрев на Жози. Яксли застыла и кивнула, а парень не ожидал, что она так легко согласится. Заглянув ей в глаза, он словно заметил в них обречённость. А вдруг они с ней очень похожи? В этот момент в его голове крутилась куча вопросов, но задал он один. — Ты здесь из-за отца? — Да, — хмуро ответила Жози, отводя взгляд, — я знаю о тебе, Драко. Я такая же. Из-за отца, — с желчью прошипела слизеринка. — Ты говоришь, словно ненавидишь его. — Только немного, но он мой отец. Я люблю его. После своих слов она взяла фляжку в руки и почувствовала вместо бурбона запах ирландского виски, который пил её отец, а вокруг пахло дорогим одекалоном, имеющий популярность у чистокровных, и цитрусом, запах которого наполнял её дом. Именно это ассоциировалось у неё с домом. — В чём-то я тебя понимаю. Руки Жози дрожат, когда она снова поднимает фляжку со своим излюбленным бурбоном, а Малфой не решался выпить вместе с ней. Боялся наболтать лишнего, ведь не был уверен, что именно знает девушка.

***

Гостиная поместья Яксли была выполнена в светлых тонах, она была чиста и аккуратна благодаря слугам, которых Жози, будучи маленькой девочкой, часто подкармливала. Отец, поймав её за этим делом, на неделю закрыл в спальне, чтобы та поняла своё положение. Ей нельзя преклоняться перед слугами, это ей объяснили ещё в детстве. Волосы девушки были взъерошены и отливали синим цветом, таким красивым и редким, что выделяло её из толпы. Яксли, сев напротив дочери, сразу же подумал, что она точная копия своей мамы. Корбан старался реже заглядывать в изумрудные глаза Жозефины, ведь его голубые сталкивались с холодным взглядом, пропитанным разочарованием. — Ты даришь меня? Отдаёшь Ему в руки? — тихо спросила девушка, но голос не дрогнул, оставался флегматичным. Не зря её всё детство учили выдержке. — Жозефина, я понимаю, что это выглядит так, но это честь, — произнёс Яксли, положив свою ладонь на руки девушки, а та отстранилась и встала, подойдя ближе к камину. Пепел попадал на одежду, а она ощущала себя этим углём. С каждой секундой она перегорала. Всё ближе и ближе пропасть, из которой ей не выбраться. — Знаешь, не ожидала этого от тебя, отец. Я думала, что ты хочешь увидеть свою дочь, а на самом деле ты просто решил преподнести своему Лорду новое тело, которое можно пустить в ход. — Не смей так со мной говорить, Жозефина, — грозно отрезал мужчина, а девушка застыла на месте, не решаясь посмотреть в сторону отца. — Сейчас уже прибудет Лорд, и ты пополнишь наши ряды. В изумрудных глазах застыл ужас и появилась пелена слёз, от которой она тут же избавилась. Она не может поверить в происходящее. Неужели отец правда готов сделать её одной из Пожирателей Смерти? Вдруг послышалось движение у входной двери, а тело Яксли покрылось мурашками. Она сдерживалась, чтобы не кинуться бежать подальше отсюда, но, смотря на отца, девушка понимает, что не может уйти, не может подставить его под удар Тёмного Лорда.

Глаза Жози открываются, а в них только ужас и боль. Слёзы снова вырываются наружу.