Вместе, но одиноки

Заканчивался обычный июньский вечер, который вовсе не радовал Жозефину, как впрочем и другие дни. Плохое настроение и гнетущие мысли преследовали её ежедневно. Близился день, когда она не сможет свернуть с пути, станет ещё хуже, чем сейчас. Девушка считала себя ужасной не только из-за Чёрной метки на руке, но и из-за лицемерия. Прикидываться бесчувственной ей было сложно, потому что внутри было множество эмоций, рвущихся наружу. Очередной вечер она провела в дурмане около камина гостиной Слизерина. Глаза уже были совсем пусты, когда рядом кто-то сел и забрал из её рук бутылку ненавистного ею ирландского виски. Она бы что-то сказала, но была не способна даже повернуть голову к человеку, слишком много мыслей было в голове, чтобы отвлечься. Малфой же перевёл взгляд с брюнетки на бутылку, в которой осталось пара глотков, чему он не удивился, судя по состоянию его подруги. Слизеринец до сих пор не знал, как именно относится к девушке. Яксли безумно интересовала его. Ему хотелось узнать всё о ней, до каждой глупой мелочи, но в то же время не желал общаться с ней из-за всех этих странных чувств. Он впервые интересуется девушкой, которая даже не старается сблизиться с ним. Малфой поднялся с дивана, вставая перед девушкой, стараясь привлечь её внимание. Жозефина наконец подняла на него глаза, своим затуманенным взглядом осматривая лицо Драко. Когда слизеринец сталкивался с изумрудными глазами, его тело покрывалось мурашками, словно от холода. Её взгляд всегда был таким отстранённым и одновременно болезненным. — Ты что-то хотел? — тихо произнесла Жозефина, ладонями потирая щёки. — Почему ты здесь одна? — Я всегда одна. Её ледяной голос даже не сравнивался с Малфоевским. В его словах всегда проскальзывали эмоции, но Жози умудрялась говорить абсолютно безэмоционально. Драко даже пугало её постоянно ужасное настроение, как и её настрой. Нечасто встречаешь людей, которые не видят смысла жить, которые не знают, зачем им проживать одни и те же дни, не наполненные ни какими эмоциями, кроме отчаяния. Жозефина встала, немного пошатываясь, собираясь пойти в свою комнату, но рука, схватившая её за локоть, остановила её. Она медленно развернулась к Драко, приподнимая брови от удивления. Зачем он её остановил? Драко преодолевает расстояние между ними, не переставая смотреть в её глаза. Яксли стоит на месте, но, когда между ними остаётся лишь несколько сантиметров, девушка хотела бы отойти, что ей не удаётся, потому что Малфой одним резким движением притягивает Жозефину к себе и впивается в губы. Она застывает, но, неожиданно даже для себя, отвечает на поцелуй, нерешительно и неумело, в отличие от Драко, который действовал уверенно. Слизеринец удивился, ведь видел не раз её поцелуи с Забини. Она умела целоваться, но с ним словно потеряла все навыки. Малфой прикусывал её губы и тут же языком проводил по месту укуса, что заставляло её голову кружиться, а ноги становились ватными. Вдруг Яксли пришла в себя и оттолкнула парня, губы которого расплылись в ухмылке. — Это неправильно, я не хотела этого, — прошептала девушка, схватившись за волосы. — Почему? — Потому что нам нельзя, Драко. — Да что с тобой не так? — удивился парень, а в его голосе появилась злость и обида. — То есть к Забини ты прыгнула в кровать сразу же, а со мной даже целоваться не хочешь? Чем я хуже? Яксли застыла. Он что, считает её обычной потаскухой? Если бы это был любой другой человек, девушка лишь ухмыльнулась бы, даже не обижаясь, но это сказал Драко. Слизеринец, который ей был важен. — В том то и дело, ты лучше. Видимо, мне так казалось. Брюнетка разворачивается и идёт в сторону своей комнаты. Как только она пропадает за поворотом, Малфой рычит и сжимает кулаки от ярости. Он выругался и хотел дать себе оплеуху за то, что из-за ссоры с Жози он чувствует себя виноватым. Может быть, она всё-таки важна для него? Яксли, оказавшись в комнате, упала на кровать, чувствуя подступающие слёзы. Не хватало ей мыслей об отце, так к этому присоединился и Малфой? Девушка тут же поднялась и взяла в руки пергамент и перо с чернилами, намереваясь отправить письмо человеку, из-за которого страдает ежедневно.

***

В комнату Яксли залетел чёрный филин, который бросил письмо на стол перед Жози и немедленно удалился, а девушка неуверенно открыла записку. «Сейчас. Встречаемся у Выручай-комнаты.» Брюнетка тут же срывается с места и выбегает из комнаты, схватив по пути свою мантию, которую тут же накинула на плечи. Ей было всё равно, в каком виде она должна предать студентов Хогвартса и саму себя, обрекая стать прислугой Тёмного Лорда. На секунду застыв, девушка вдруг подумала, а почему она должна предавать именно студентов? Увидев рядом Грейнджер, девушка схватила её за локоть и повернула к себе. — Где Поттер? — Не знаю. Должен быть с Дамблдором. Яксли застыла на месте. Нет, так не должно быть. Если Поттер будет там, он может пострадать, как минимум. — А что? — подозрительно начала девушка, но, заметив глаза Жозефины, сильно напряглась, словно прочитала в них мысли брюнетки. — Сегодня что-то случится? — А ты догадливая, Гермиона, — ухмыльнулась Яксли и направилась в сторону лестницы, ведь студенты не помогут ей избавиться от Пожирателей смерти, но почему-то всё равно произнесла некую информацию. — Астрономическая башня, совсем скоро. Гриффиндорка побежала в сторону своей гостиной, а слизеринка пошла к Выручай-комнате, куда вовсе не тянула её душа. «Беги», — шепчет голос внутри, но она идёт дальше. Оказавшись неподалёку от пункта назначения, Жози видит несколько Пожирателей. Сердце начинает биться быстрее, а голос в голове уже не шепчет, а кричит всё громче с каждым шагом. «Беги!» Яксли видит своего отца, который идёт ей навстречу и хватает за руку, оказавшись рядом. — Теперь нам нужно на башню. Идём, Жози. Жозефина бросает взгляд на Драко, которого ведёт Белла. Оба напуганы, оба не хотят делать шаг, оба хотят бежать. Малфой обречённо улыбается Жози, а та не может. Неужели он не сказал остальным, что девочка готова предать их? А отец? Она совсем недавно написала ему всё, что думает о Пожирателях и о своём желание сбежать. Почему все ведут себя так, словно ничего не было? Пожиратели Смерти слишком быстро оказываются на самой высокой башне Хогвартса. Беллатриса улыбается, как сумасшедшая, и косо смотрит на дочь Яксли. Девочка была неправа. Тёмный Лорд знал, что она готова предать их. Перехватывать письма у Пожирателей получалось отлично, а Том давно интересовался, что обо всём думает Жозефина. Нужно было её проучить. Отдав письмо сове и отправив её к Яксли, Волан-де-Морт придумал наказание, в которое посвятил лишь Беллу.

***

Выйдя на свежий воздух, Жозефина не почувствовала абсолютно ничего. Директор мёртв от рук профессора Снегга. Мёртв. Голова начала кружиться, а кожа покрылась мурашками. Вместе с тем пришло чувство тошноты и безвыходности. Неожиданно тело перестало её слушаться, поэтому Яксли вырвалась из рук отца и рванула в сторону школы. Корбан не успел ничего сделать, ведь именно в этот момент собирался трансгрессировать, что и сделал. Несколько Пожирателей исчезли, на территории Хогвартса остались лишь Снегг, Лестрейндж и Сивый из старших прислужников Лорда. Яксли же бежала, даже не обращая внимания на Малфоя, который что-то ей крикнул. На мгновение она стала нормально дышать, но её тут же схватила Беллатриса, которая ухмылялась, но не была весела. Её глаза пропитаны злостью. — А куда это ты собралась, Жози? Ты должна быть наказана за свои сомнения. Взгляд Яксли изменился, все чувства снова скрылись, оставляя пустоту. — Сивый, разберись. Покажи, что может быть с теми, кто сомневается. Только не медли. На глазах слизеринки появились слёзы, но она гордо подняла свою голову, смотря прямо в голубые глаза оборотня. Крупный мужчина приблизился к ней за одну секунду и руками дотронулся до девушки, от чего она поморщилась. Его грязные руки вызывали у неё отвращение, как жёлтые когти на них и запах, исходящий от него. Грязь, пот, кровь. Самое ужасное сочетание. — Поиграем? — произнёс оборотень, а она хотела зажать уши, чтобы не слышать его скрипучего голоса, напоминающего волчий лай. Брюнетка плюнула ему в лицо, ухмыльнувшись, а тот, оскорбившись, проткнул её живот своими длинными когтями. Ноги девушки в это мгновение даже не касались земли, а взгляд она остановила на Малфое, улыбнувшись. Он удивился подобному жесту. Она рада? Но его тело вздрогнуло, когда её улыбка стала алой. Кровь стала вырываться изо рта Жозефины, а капли скатывались по шее на белую блузку, которая уже приобрела красноватый оттенок из-за раны на животе. Кожа слизеринки с каждой секундой становилась бледнее, как и губы. — Остолбеней, — послышался голос Гермионы. Оборотень отлетел от девушки, а та упала на землю, не подавая признаков жизни, но ещё не отключилась. Беллатриса и Драко тут же бросились в сторону Запретного леса, а последний бросил взгляд на Жози, стараясь не кричать от чувств, чтобы трансгрессировать, а Сивый медленно приходил в себя, пока Гарри бросился к Снеггу. — Рон, нужно отнести её в больничное крыло, — сказала обладательница каштановых волос, стараясь осмотреть рану и понять, как облегчить страдания Жозефины. Уизли поднял девушку на руки и развернулся в сторону Хогвартса, но остановился, услышав хлопок. Пожиратели Смерти пропали с территории школы.

***

Яксли всю ночь провела в агонии. Она думала лишь о том, что лучше бы умерла. Почему Троица появилась так не вовремя? Когда же Золотое Трио пришло в больничное крыло, чтобы узнать, почему Сивый набросился на неё, девушка была на грани, ей хотелось плакать и выть в голос. Жозефина кинула взгляд на вошедших, болезненно улыбнувшись. — Как ты? — спросил Поттер, сев на койку рядом с ней. — Тебя интересует физическое состояние или моральное? — И то, и то, — мягко ответила Гермиона за лучшего друга. — У меня большая потеря крови, адская боль, жар и я не могу встать, хоть и выпила все зелья. И я ужасно себя чувствую. Зачем вы спасли меня? Голос брюнетки ни разу не вздрогнул, а после слов о собственной кончине она даже улыбнулась, что не укрылось от внимательных слушателей. — Ты хотела умереть? — удивлённо протянул Рон, косо посмотрев на слизеринку. — Что бы ты чувствовал, если бы тебе насильно поставили эту мерзость? — зло прошипела девушка, задрав рукав, давая гриффиндорцам взглянуть на Чёрную метку, и тут же скрыла татуировку, от которой её тошнило. — А потом заставили прислуживать, хоть ты и не хочешь этого? Наказали бы не меня, а отца. — Почему ты просто не сбежишь? — спросил Рон, на что Гермиона закатила глаза. На этот вопрос она уже ответила. — Из-за отца. Да и моя попытка не увенчалась успехом, ведь я здесь. И у меня не тот характер, чтобы просто трусливо сбегать, хоть мысли только об этом и были. Не смогу оставить отца одного. — Ты улыбнулась перед смертью, — прошептала Гермиона, положив ладонь на руку девушки, но тут же убрала её. — Я похожа на человека, желающего жить? У меня нет никакого желания. Спасибо, что «спасли меня», но в следующий раз не утруждайтесь ради тех, кому не нужна помощь. Троица переглянулась, а девушка отвернулась от них, стараясь забыть вечер и ночь, ведь сегодня похороны Дамблдора и возвращение домой. Ей даже не хотелось объявляться дома и думать, а знал ли отец о наказании.