Вместе, но одиноки

Осень этого года было самой мрачной из всех, что были в памяти Малфоя. Листья засохли и спали во время первой же недели сентября, словно по дуновению ветра. Холод быстро занял свои позиции, прогоняя тёплый воздух. Солнце почти не выглядывало, дожди шли один за другим. Каждый человек в Хогвартсе понимал, что всё уже не будет так, как раньше. Многие потеряли веру и надежду, когда Поттер и его вечные спутники не появились в Хогвартсе. Сначала все думали, что он сбежал и прячется. Впрочем, и дальше так думают. Учеников стало меньше чуть ли не на треть, чему удивился Малфой. Он и не знал, что в школе столько маглорождённых. Лишь его факультет приехал полным составом, если исключить Фину. Она появилась на пороге школы только в середине месяца, как и в том году, что не особо удивило Драко. На свой день рождения она решила выпить половину бара отца, но на это потребовалось больше времени, чем она ожидала. Малфой ждал Яксли, как никакого другого человека. Она была его спокойствием. Но приехала Жозефина такой же, какой была летом. Бледная как смерть, безразличная ко всему и скрытная. Но он видел её глаза. Хоть лицо её оставалось каменным, не выражающий даже злость и отчаяние, как у других, но глаза выдавали её. Каждый раз Драко, заглядывая в них, замирал, а по его коже бежали мурашки, словно от холода. Никогда раньше он не видел людей с такими болезненными глазами. Её взгляд всегда был немного наполнен обречённостью и мукой. А помочь он не знал как.

***

Развеваясь на ветру, чёрные волосы на свету отливают холодным синим цветом, хоть и совсем немного из-за тусклости прядей. Хрупкие руки поправляют их снова и снова, но они всё равно лезут прямо в глаза. Слизеринке не особо это интересно, ведь, опять поднимая ко рту фляжку, Жозефина смотрит совсем пустыми зелёными глазами куда-то сквозь. В последнее время она напоминала Поттера, когда тот был на шестом курсе. После потери крестного, взгляд его был таким же. Девочка ни о чём не может думать, помимо того, что происходило летом. Ей страшно. Она ведь не храбрая гриффиндорка, верно? Глаза каждый раз наполняются слезами, когда она вспоминает свои прибытия в поместье Малфоев или одиночество в четырёх стенах, которое мучило её. В тишине в её голову забирался образ рыжеволосой красавицы и бледного блондина. Оба мучили её. Из-за Оли она чувствовала себя виноватой. Её смерть на её совести, а кровь на руках. Но пугал сильнее Драко. Смерть неизбежна, с ней она ничего и не могла сделать. А вот боль она может избежать. Если у тебя нет чувств, то как почувствовать боль? Но они стали проявляться в более сильном виде. Рядом с ним она успокаивалась, могла расслабиться от легкого касания руки, а теплотой наполнялось всё тело, которое слишком привыкло к холоду. Она не готова взять и кануть в неизвестность, которую из себя представлял Малфой. Не может. Рядом послышались медленные и неуверенные шаги, но Яксли прекрасно знает, кто к ней подходит, хоть и походка вовсе не та, что была свойственна Драко Малфою. Девушка не повернулась в его сторону, ей не хотелось именно сейчас разговаривать с ним, когда она не успела даже разобраться в себе, когда не знает, как реагировать на его прикосновения, на его присуствие рядом. С одной стороны хочет прогнать его, чтобы он не успел причинить ей боль, которой в жизни и так было много. Но с другой… С другой не хочется, чтобы он уходил. Фляжка исчезает из её рук, но Фина замечает это лишь из-за секундного прикосновения, от которого тело покрылось мурашками, а место, соприкоснувшееся с его тонкими пальцами, вдруг потеплело. Девушка услышала тихий вздох, после чего всё же решилась встретиться взглядом с Малфоем, надеясь, что он прекрасно поймет её, захочет уйти. Но он стоит на месте, словно не видит её замешательства. Но он видит. Драко замечает в её глазах все эти чувства, которые лишь его забавляют. Неужели можно бояться своих же чувств? Он не может в полной мере понять, какого бояться близких людей. Он не боится своего отца теперь, никогда не боялся матери и уж тем более не боялся своих друзей, если Забини или Нотта можно назвать таковыми. Ему кажется, что девочка боится жизни. — Ты же понимаешь, что рано или поздно ты должна принять все свои проблемы и начать жить нормальной жизнью, а не тем подобием, которое зовешь жизнью. Разве тебе это нравится? — Малфой, мне не нравится сама жизнь. Этот ответ ввёл его в ступор. Он не знает, как реагировать на такие слова, ведь все люди вокруг любили жизнь, даже такую. Фина почти постоянно вводит его в такое состояние, когда приходится всё переосмыслять, обо всём думать, чего он не хочет. Малфой не горит желанием погружаться в свои воспоминания и анализировать каждое из них. Ему тоже бывает больно. Но все действия, которые он совершил прежде, что привели к боли, он бы вновь повторил. Не пытался бы от неё спрятаться. — Дело не в этом. Ты просто трусиха, Фина. Яксли на пару минут застывает, стараясь как-то вникнуться в эти слова, которые почему-то её задевают. Она не хочет считать себя таковой. Драко же усмехнулся, понимая, что угадал, но в этот же момент сам застывает от шока, когда девушка всё-таки сдвигается с места. Яксли резко делает пару шагов, хватает Малфоя за воротник пальто и притягивает к себе, а её губы дотрагиваются до его. Драко ощущает не сам поцелуй, а его вкус и чувства. Виски перемешан с болью. Этот поцелуй для обоих не является чем-то романтичным, она лишь выплёскивает на него свои чувства, от которых ей больно, а он принимает его, ведь давно ждал. Малфой наконец может двинуться, поэтому руками прижимает её ближе, а она неуверенно кладёт свои ледяные ладони на его щёки, углубляя поцелуй. В голове у него возникает несколько вопросов, а в её лишь тихий голос шепчет, что она дура. Она так же резко, как и поцеловала, отстраняется, смотря прямо в серые глаза Драко. — Больше никогда не называй меня трусихой, Малфой.