«As motionless cars rust on driveways and curbs You take off your raincoat and stretch out your arms We both laugh out loud and surrender to it The sheer force of sky and the cold magnet Earth» © Snow Patrol — The Lightning Strike
В тщательные приготовления к городской ярмарке так неожиданно вмешались метеоусловия и новости из Бостона, что горожане даже не сразу поняли, что же, собственно, произошло. Голд, как обычно, отсутствовал, Реджина доводила до ума последние отчеты, Робин ловил мелких воришек, Эмма присматривала за детьми, а Киллиан, вооружившись ножницами, вырезал по вечерам фонарики из ярко оранжевой бумаги, чем вызывал смех и одобрительные кивки от напарника. До ярмарки оставалось семь дней. Сначала в Сторибруке скептически относились к самой идее проведения осенних торжеств. Детям вполне хватало конфет на Хэллоуин, взрослым — индейки с клюквенным соусом на День Благодарения, а Робину — травм и жалоб после последующей Черной Пятницы, да и не славился маленький Сторибрук особо ничем, кроме рыбного промысла, чтобы выставлять его на продажу. Но здесь, как и во многом ранее, сыграл решающую роль энтузиазм Реджины. Вооружившись статистикой за прошедшее десятилетие, Реджина однажды собрала домочадцев в закусочной и потрясая планшетом с данными, заявила: — Я все решила! — Что ты решила, Солнышко? — осторожно начал Робин, слишком хорошо помня, как деятельность жены закончилась открытием «Городских огней» в прошлый раз. — Мы будем ежегодно проводить осеннюю ярмарку. — Но нам нечего продавать, — пожала плечами Эмма. — Не картошку же. — Нет, ребята, вы меня поражаете! Вы хоть что-то знаете об истории штата и конкретно своего города? — ехидно поинтересовалась Реджина, Эмма и Робин растерянно переглянулись. — Ну, в Мэне есть национальный парк… — пробормотала Эмма. — А где их нет? Лебедь, мы в Штатах! — фыркнула Реджина и смилостивилась, наконец, над непонятливыми родственниками. — Черника, народ, весь секрет в ней! — А что черника? — почесал в затылке Робин. Реджина покачала головой, решив, что тугодумость у Эммы с братом — это точно семейная черта. — А то, что Сторибрук первый в штате по выращиванию черники! И это станет основной темой ярмарки. К нам будут ехать со всех округ! — Солнышко, а может ну ее, эту ярмарку? Скоро Хэллоуин, горожанам хватит праздников и без нас? — робко предположил Робин. — Пророчат затяжные дожди, — вставила свои пять копеек Эмма. Реджина грозно посмотрела на невестку поверх планшета: — Лебедь убоялась какого-то там дождя? Никогда не поверю. — Редж, ну что ты с этой черникой, ей-богу? Мне ребенка не на кого оставить, на тебе весь город висит, зачем нам эта ярмарка? Назревающую перепалку родственников нарушил Киллиан, вошедший в закусочную и улыбающийся во все тридцать два. В руках он нес ящик, доверху набитый яркими фонариками и кленовыми листьями. — Вот, принимайте работу, леди-мэр! Роб, здорово! Свон, моё почтение! Эмма шумно фыркнула. — О чём спорите? — Редж вбила себе в голову, что нам просто необходимо напечь тонну пирогов с черникой и продавать их на ярмарке! — тут же наябедничала Эмма. — Ммм, черника, обожаю! — размечтался Киллиан. — А в чем проблема? — За окном конец октября, Джонс, скоро начнутся ливни, крытый тент на всю площадь мы не потянем, в закусочной слишком мало места, куда нам деваться? — развел руками Робин. — Вы мыслите неверными категориями, — уверенно заявил Киллиан. — Быть всему: и ярмарке, и пирогам, и особенно чернике. Я живу на маяке, забыли? Огородим там площадку, выставим столы, развесим гирлянды, наварим глинтвейна, напечем пирогов, оторвемся на славу! Робин и Реджина еще потрясенно пересматривались, а Эмма уже притащила откуда-то толстенную кулинарную книгу и принялась выискивать в ней фирменный рецепт. — Но у нас совсем нет времени, скоро двадцать девятое октября, успеем за два дня? — бормотала она. Киллиан вздернул бровь и пробормотал одними губами: «Двадцать девятое?». Реджина отрицательно помотала головой: «Я тебе потом расскажу». Что ж, если Эмма таким странным способом решила пережить годовщину смерти Нила, то оно и к лучшему: меньше будет мрачных мыслей. — Я помогу, лэсс, во всем помогу. Моя мать пекла замечательные пироги, мы с братом часто ей помогали в детстве. Не смотри на меня так: бравые полицейские не только преступников умеют ловить. Так что, я отыщу свой фартук, и благодаря моему нескончаемому таланту у нас будет замечательная ярмарка! Эмма только закатила глаза.***
Джонс, верный своему слову, пропадал в закусочной в выходные, забегал после работы, задерживался до полуночи. Эмма, засучив рукава, трудилась над выпечкой, Руби сидела с детьми, Реджина погрязла в дебетах и кредитах. Киллиана, казалось, это только радовало. — От тебя больше вреда, чем пользы! — огрызалась Эмма, когда он нахально воровал яблочные кексы. — Ничего не могу с собой поделать, лэсс, я сладкоежка. — А по виду и не скажешь: вон какой худющий. — А я талантливо маскируюсь. — Да ладно, в чем еще твои таланты? — Например в том, чтобы сказать тебе, что если ты добавишь в песочное печенье ваниль, оно станет ароматнее. Эмма поворчала, но послушалась. Результат ее трудов наполнил соблазнительными ароматами кухню, Киллиан довольно улыбнулся: — Ну, что я говорил? — Вот смотрю я на тебя, Джонс, и все никак в толк не возьму, что ты забыл в нашем захолустье? — Меня распределили, я не возражал. — Роб говорил, ты хорошо играешь в бейсбол. Мальчишки просились к тебе в ученики. — Я думал над тем, чтобы организовать занятия по воскресеньям, но у меня травма кисти. Ничего серьезного, так, ноет на погоду, но для тренера — недопустимо. — Брось, Киллиан, малышня уже тебя обожает. Ты гоняешь на мотоцикле, держишь в страхе всех наших воришек, у тебя полно татуировок, и скажи, где им еще отыскать такого нахального тренера? — Ты, правда, так думаешь? — Уверена!***
День ярмарки застал Сторибрук сражающимся с жуткой грозой. Сплошной поток воды лил с неба, искрились провода, грозя в любой момент обернуться массовым отключением электричества. Но неугомонный Джонс не унывал: вооружившись помощью Робина и Дэвида, он перетаскал столы под натянутый водонепроницаемый тент, образующий вокруг маяка некое подобие шатра. Внутри Реджина и Мэри Маргарет уже разжигали лампы, развешивали гирлянды и накрывали столы клетчатыми скатертями. Эмма и Руби в любую минуту грозили появиться с пирогами. Несчастный Вейл пытался справиться с детьми. Эмма балансировала подносами, расставляла таблички, сообщающие, что у них есть пироги с черникой, кексы с яблоками, ванильное печенье и маковые крендели. Киллиан в последний момент подхватил готовые развалиться пирамиды выпечки, перемазал ей щеки сахарной пудрой, уронил гирлянду и чуть сам не улетел со стремянки. Эмма спешила на помощь, угощала малышню пирогами, торговалась с Лероем, хохотала над двусмысленными шутками Киллиана, а снаружи бушевала гроза. — Люблю непогоду, — призналась она. — И я, она дарит чувство защищенности, особенно, когда ты в сухой палатке. — И не говори. Впервые за год Эмме, действительно, было спокойно, и она даже не вспомнила, что сегодня — годовщина смерти Нила. — А ты покажешь мне, как зажигается маяк? — Всё, что пожелаешь, лесс, — улыбнулся Киллиан.