Сплетение

Былые обиды позабылись Баки и Эбигейл. Как и хотела Эби, они отправились в путешествие по Вакандским просторам. Но Т’Чалла как практичный король, не смог оставить своих гостей «без дела». Он снабдил их транспортом (то был неприметный старенький джип, на которых катаются на сафари по Африке большинство туристов), но конечно же Шури нашпиговала его неприметными вундервафлями. Но самое главное — Баки подарили новую руку. И пока он проходил вводные тесты на моторику, Шури незаметно сунула Эби небольшой пульт, похожий на обычную автомобильную сигнализацию. — Если у него переклинит, нажимаешь и рука его же и скрутит, — шепнула она краем рта. — И еще сигнал бедствия пошлет. — А как же «ненавязчивое слежение»? — как бы между прочим спросила Эбигейл, но пульт управления все же засунула в карман свободных штанов. — Обстоятельства миссии не позволяют выслать за вами нянек, — отмахнулась Шури. — Тем более, кто говорил, что твой пациент чувствует вечную слежку, и из-за этого не может расслабиться? К лицу Эби прилила кровь и её скулы стыдливо заалели. Шури будто бы вложила какой-то особый смысл в эту фразу. Впрочем, она сразу же переключилась на презентацию своих побрякушек и надавала в дорогу еще несколько интересных штук. Миссия была скорее плевой — на границе появились сомнительные стоянки с не менее сомнительными личностями. Но Эби все еще было странным то, что попросили разобраться с этой проблемой именно их. Неужели у королевства больше не осталось свободных солдат или агентов, которых можно отослать подальше от столицы, защищая суверенные границы? Видимо, недавняя гражданская война окончилась более серьезными потерями, нежели думало большинство. Их машина неслась, подпрыгивая на ухабах, по извилистой дороге, что вела на север страны. Густой зеленый лес, который окружал столицу, постепенно сменялся желтизной равнин. Воздух становился все суше, а солнце пекло нещадно. Эби высунула руку наружу и начала ладонью ловить ветер. Её мысли вновь вернулись к загадочной просьбе Т’Чаллы и она высказала его вслух. — А, ты не слышала? — Баки на секунду оторвал взгляд от дороги и посмотрел на Эби. — В Ваканду прибывает первая дипломатическая группа из Европы. Меня просто отослали подальше, вдруг заметят. — Что за ерунда! — Эби даже фыркнула. — Мы живем не в столице, а дальше, не пойдут же они поля рассматривать. Да и в самой столице живет так много народу, что затеряться — плевое дело. — Думаю, дело в том, что меня до сих пор пытаются найти, и прочесывают весь земной шар. — На губах Баки появилась печальная улыбка, которая тут же исчезла, стоило ему опять бросить взгляд в сторону Эби. — И нас отослали подальше. Эби надула губы и начала ворчать себе под нос, ругая все на свете. Баки стало как-то по особому приятно, что хоть кому-то еще есть дело до его проблем. Прежде, чем он сам сообразил, что делает, он протянул руку и указательным пальцем погладил щеку Эбигейл. Она в момент замолкла и уставилась на него, не скрывая во взгляде своего удивления. Баки этот взгляд пристыдил, и он поспешно отдернул руку, и крепче вцепился в руль. — Не стоит хмуриться из-за этого, — глухо сказал он, уставившись на дорогу. Она была прямой, но он так напряженно начал в неё вглядываться, словно она была узкой и петляла у обрыва. Она лишь угукнула и начала рассматривать просторы, которые медленно плыли рядом с машиной. После этого прикосновения повисла тишина, которая была соткана из чувства неловкости. Баки размышлял о том, что его заставило сделать это. Хотелось все списать по привычке на код, это было бы по-детски. Эби постаралась и страх перед этой хреновиной в голове практически отступил окончательно. Баки сейчас как никогда чувствовал, что его тело — это его тело, которое принадлежит только ему и подчиняется только его приказам. Его взгляд скользнул по потускневшей от налетевшей пыли приборной панели к Эби. Она сидела и глядела на природу, изящно подперев подбородок рукой. Сейчас он видел лишь её профиль, да развевающие светлые прядки волос, что выбились из-под кепки. Она пошевелилась и Баки поспешно вернул взгляд на дорогу. Эби бросила на Баки осторожный взгляд, но убедилась, что он неотрывно следит за дорогой. Она не могла понять, смотрит он на неё, но только возможность этого рождала в груди трепет. Эби вздохнула, облизала кончиком языка пересохшие губы и перегнулась через сидение за бутылкой воды. Нащупав её в кармане своего сидения, она отвинтила крышку и с наслаждением приложилась к ней. Вода уже была теплой, и не освежала так, как хотелось бы. Эби открыла бардачок, который перед отъездом набила всякой всячиной, и начала там копаться. Наконец она нашла, что искала — упаковку с супер мятными конфетами. Когда она впервые попробовала их в Ваканде, то её рот онемел, словно ей дантист вколол анестезию. Эби вытряхнула на ладонь две безобидные на вид беленькие конфетки и закинула в рот. Погоняв их у себя во рту и почувствовав ледяной огонь, разгорающийся у себя во рту, запила его. Она словно бы проглотила глыбу льда. Сморгнув выступившие слезы, Эби с наслаждением передернула плечами и откинулась на спинку. — Хочешь? — спохватилась Эби. Баки был занят дорогой, а она даже не предложила ему воды. — Давай. Баки протянул руку и Эби торжественно всучила ему бутылку воды, которую она выдула наполовину. Он залпом прикончил остатки, а затем медленно отнял горлышко от губ и задумчиво облизнулся. — Мятная? — Что? — Эби растерянно моргнула и с хрустом раскусила конфеты. Он ничего не ответил, перекинул через плечо пустую бутылку на заднее сидение и опять уставился на желтую полосу дороги. Эби коснулась большим пальцем своей нижней губы и дыхание вновь перехватило. И виной на этот раз точно не были мятные конфеты. Мысль о том, что они пили из одной бутылки, и что губы Баки касались того же горлышка, что и её, подняла в душе еще один виток чувственного трепета. Эби начала прокручивать в мыслях то, что Баки почувствовал мяту, что была у неё во рту, и теперь она с досадой думала о том, что не успела перехватить его взгляд в тот момент. Что бы она прочитала в его глазах? Эби нервно поерзала на своем месте. Только сейчас она осознала то, что теперь рядом с ними нет наблюдения. Только она и Баки. Едут в необитаемую часть страны. Эби еще раз облизала губы, и они начали приятно пощипывать. Нервное напряжение лишь усиливалось, и она попыталась успокоиться, сцепив пальцы в замок. Теперь природа мало интересовала Эби. Просторный кузов машины и сидящий рядом Баки за рулем полностью затопили её внимание. Она надвинула кепку поглубже на глаза и скосила взгляд в сторону. Она видела лишь бедра Баки, которые скрывали штаны цвета хаки свободного покроя. В голове сразу, с необычайной яркостью, всплыла картина обнаженного Баки, что плескался в первое утро пребывания в Ваканде Эби. Эби опять начала ерзать. — Ноги затекли? — спросил Баки, в очередной раз, заметя краем глаза, что Эби не сидится на месте. — Или в туалет хочешь? — А?.. Нет… Да… — Эби поморщилась от своего блеяния. — Давай сделаем остановку, хорошо? Баки проехал еще немного и затормозил у небольшого скопления деревьев, что создавал теневой островок в океане солнечной палящей равнины. Эби с облегчением открыла дверь и неловко вывалилась из машины. Ноги от длительного сидения и правда затекли. Сделав несколько неуверенных шагов, она потянулась, а затем с хрустом размяла спину. — Вроде бы сто лет тут мне, но именно ты звучишь как живое ископаемое. — Очень смешно, — проворчала Эби. Она приказала ему стоять спиной к деревьям и громко напевать какую-нибудь мелодию. Эби углубилась в заросли и постаралась побыстрее удовлетворить «зов природы». Все же не стоило пить так много воды. Через минуту она вернулась, и они с Баки поменялись постами. — Можно я поведу? — спросила Эби, услышав поблизости шаги возвращающегося Баки. — А ты умеешь? — ляпнул он. — Прости? — Эби скрестила руки на груди и возмущенно уставилась на него. — Как хочешь, — пожал он плечами и примирительно поднял руки. — Сколько нам до ближайшей стоянки?.. Эби нажала на высокотехнологичные часы и тут же перед ней всплыла объемная голограмма с картой. Баки подошел к ней и тоже начал рассматривать детальный рельеф, который сейчас Эби увеличивала, чтобы лучше понять какой путь ей предстоит. Дорога до нужного места занимала примерно неделю. Пока они идут по расписанию, и уже к вечеру должны прибыть в первую на пути деревню и там заночевать. Эби свернула голограмму и заняла водительское место. И сразу же зависла — под ступнями было три педали. Она начала лихорадочно вспоминать, как переключать передачи в ручной коробке передач. Баки уселся рядом с ней, с шумом захлопнул дверь и приготовился к расслабляющей продолжительной поездке. Эби неловко шмыгнула, нажала на сцепление, включила первую скорость и медленно нажала на газ. Машина фыркнула мотором и поехала. Окрыленная этим, Эби скинула сцепление, машина резко дернулась и заглохла. Баки посмотрел на Эби и поднял бровь. — Проблемы? — Нет. Она раздраженно дернула плечом и почувствовала, как кровь прилила к лицу. У неё есть права, в Щ.И.Т.е её научили управлять практически любым транспортом, но эти навыки заметно притупились за эти годы. В Эдмонтоне у неё даже не было машины, лишь велосипед. В голове всплыли советы тренера и Эби повторила попытку. Она оказалась более удачной, и машина поехала, но вылезла другая проблема — коробка передач была слишком «тугой», у Эби с непривычки не хватило сил перекинуть рычаг и машина опять дернулась, заглохнув. — Может, лучше я? — Ладно! — раздраженно отозвалась Эби. Баки вышел из машины, но Эби не стала париться, и просто переползла с водительского опять на пассажирское. Ей было очень неловко от того, что выставила себя перед Баки немощной дурочкой и настроилась дуться на саму себя до самого вечера. Когда край неба начал окрашиваться в желтый цвет, Баки и Эби впервые за день повстречали людей. Пастушонок сидел отдыхал у дороги, присев на камень. Баки сбросил скорость, чтобы не поднимать особо пыли. Мальчуган как увидел пассажиров, вскочил и замахал руками. Эби неуверенно помахала мальчику в ответ. На его лице расплылась широкая улыбка и он побежал следом за машиной. — Остановимся? — спросил Баки, сбрасывая скорость еще. — Я не знаю… — Эби растерялась и поспешно нацепила на ухо переводчик. — Я не говорю на их языке… Баки решил все же притормозить. Мальчик добежал до их машины и начал быстро говорить про то, что им недавно передали, что они приедут, и старейшина его деревни оказал ему великую честь — встретить их. Баки сказал ему запрыгивать на заднее сидение, и он послушно выполнил это. Но прежде чем отправиться в путь, он громко свистнул собаке. Она понимающе гавкнула и начала собирать стадо, что щипало траву неподалеку. Мальчик оказался очень говорливым и любопытным. Он без остановки болтал, расспрашивая обо всем. Баки дал ему передатчик, так что Эби с большой охотой включилась в их разговор. Мальчик рассказывал, как они тут живут, с живым интересом расспрашивал о столице. Он там никогда не был, и его мечтой было стать великим воином и стать боевым псом. Эби удивила это название и попросила рассказать об этом подробнее. Мальчуган сразу стушевался, пробормотал, что это слишком секретно, и он не может рассказать даже Снежной газели об этом. Эби перестала расспрашивать, но сделала вывод, что скорей всего это каста вакандских шпионов. Деревня тонула в алых лучах заката, когда они приехали. Эби вылезла из машины и понадеялась на то, что ей удастся принять хоть какой-нибудь душ. Она чувствовала, как дорожная пыль и песок налипли на её кожу. Их приняли тепло, но Эби видела, как напускное радушие сильно обременяет старейшину этой деревни. Взрослые откровенно сторонились и косились на них, а вот дети наоборот — явно были заинтересованы чужаками, но не всех заботливые мамаши отпускали поговорить и потрогать белолицых. За общий стол их так же не пригласили — отнесли порции к ним в палатку, которая была установлена на отшибе. Эби окончательно поняла, что душ ей не светит. Они с Баки молча принялись за еду. Наевшись, Эби поняла как дорога её вымотала, хотя она ничего толком не делала. Она пожелала спокойной ночи Барнсу и первой залезла в их общую палатку. Стянув с себя пыльную одежду, Эби осталась в одном нижнем белье. Она залезла в спальный мешок и мгновенно заснула. Их путешествие быстро надоело Эби. Она думала о том, что путешествие по Ваканде будет чем-то необычным, но в итоге они просто ехали. Темы для разговоров тоже закончились, так что пришлось ставить музыку, чтобы не ехать совсем в тишине. Эби это угнетало — Баки стал слишком молчаливым. На расспросы он отвечал словно бы неохотно, и ей пришлось ненадолго отложить болтовню. Но только ненадолго. А Баки молчал потому, что осознал — он пропал. До сих пор не берет в толк, почему им дали лишь одну палатку. Оказавшись сегодня ночью в замкнутом небольшом пространстве с Эбигейл, ему словно крышу снесло. Он лежал на спине, вслушивался в её мерное дыхание и втягивал воздух, который был пропитан её ароматом, словно дикий зверь. Его тело начало пульсировать от желания, а разум начал тонуть в воспоминаниях, которые фейерверком взорвались в нем. Они словно волны, друг за другом набегали на берег, заменяя одно другое, смешиваясь. До войны у Баки Барнса было много девушек, и даже на фронте удалось заполучить объятия одной или даже двух медсестер. Все удовольствия, все эмоции, которые он от них получил, сплелись воедино и обрушились на него. В глазах потемнело, он тонул в самом себе, и не мог выбраться из обжигающих зыбучих песков возбуждения. Баки сам не понял, как ему удалось очнуться. Он судорожно сжал кулаки, проморгался и мгновенно похолодел. Пока воспоминания о сексе застелили ему глаза, он навис над спящей Эби. Она лежала на боку, подтянув ноги к груди, а её светлые волосы разметались по подушке. Баки сглотнул и до боли стиснул зубы. Он не мог пошевелиться, его руки были по обе стороны головы Эби, и он хотел наклониться к ней, разбудить горячими поцелуями и… В паху болезненно запульсировало от неудовлетворенного желания. Баки обругал себя последними словами — он причинил столько бед, на душе у него столько грехов, еще не хватало добавить к этому изнасилование. Эби вздохнула во сне. Баки не мог оторвать от неё взгляд — такая чистая, такая непорочная. Боже, легче было вырваться из-под действия кода Гидры, нежели отойти от неё. Но Баки смог и на ватных ногах выполз из палатки. Свежий ночной воздух смог чуть-чуть разогнать наваждение, но напряжение в теле так и осталось. Баки все еще стоял на четвереньках и тихо ругался на себя сквозь зубы. Он крепко зажмурился, чтобы прогнать образы прошлого, но вместо этого у него перед глазами вновь предстал образ спящей Эбигейл. По спине пробежал табун мурашек, и Баки ладонью провел по напряженному члену в штанах. Он понял, что ему придется сделать это, хочет он или нет, иначе сойдет с ума. Он с трудом встал на ноги и быстро дошел до машины. Привалившись спиной к прохладному кузову, он приспустил штаны и ладонью скользнул к члену. Там было так влажно и жарко, что он на секунду подумал, что он уже кончил. Хмурясь, он обхватил член ладонью и провел от основания до головки. Воспоминания черной водой опять поднялись в голове, топя в своем омуте самообладание Баки. Смазки было так много, что ладонь без труда скользила по стволу. Воздух с хрипом входил в его легкие, возбуждение обвивало его тесными кольцами, совсем как его ладонь член. Баки чувствовал, что скоро кончит и с силой сжал кулак, в последний раз проведя по нему, и стиснул головку. Оргазм теплой волной прошелся от поясницы до кончиков пальцев и Баки не сумел сдержать стона. Ноги предательски задрожали и Баки пришлось ухватиться за ручку двери, чтобы не осесть за землю. Он отдышался, подождал, пока перед глазами исчезнут цветные всполохи и вытащил ладонь, которая вся была в белой липкой сперме. Брезгливо скривившись, он стряхнул её на землю и полез чистой рукой в бардачок. Он помнил, что предусмотрительная Эби положила туда и влажные салфетки. Но задумывалась ли она, для чего он будет их применять? Убрав все следы своего запретного дела, он подошел к палатке, но заходить не решился. Налетел холодный ветер, а поскольку его майка пропиталась потом, стало очень зябко. «Ты же сраный Зимний солдат, который не боится холода!» — проговорил противный голосок в его голове. Баки скривился, развернулся и потопал обратно к машине. Он не чувствовал себя удовлетворенным, но кровь хотя бы частично вернулась в мозг, вернув критическое мышление. Он залез в машину, сложил руки на руле и устало положил на них голову. Видимо, Эбигейл и правда получается его лечить. Но кто бы мог подумать, что либидо, дремавшее более полувека, вылезет именно сейчас. Баки с досадой прищурился, и подумал о том, что было бы здорово, если бы оно и дальше отдыхало где-то в недрах его сознания. Хотя, связано ли это и сознание? Баки мало что знал о психологии и у него мелькнула мысль уточнить это у Эби. От абсурдности этой мысли он даже коротко и невесело рассмеялся. Несмотря на усталость, он был до предела взвинчен. Остаток ночи он так и просидел в машине, думая о том, в какую ситуацию он попал. Сколько он не думал, он не видел выхода. Эби хорошая, добрая девушка, которая не смотря ни на что с теплом относится к нему. Она разглядела в нем старину Баки, о котором в детстве слышала от своего дедушки и всеми силами старается вытащить его из Зимнего солдата. Баки опять невесело хмыкнул, осознав, что пропасть между ними увеличилась еще и за счет того, что он старше её на добрых… Баки понял, что Эби никогда точно не говорила, сколько ей лет. Но уж точно не больше тридцати, когда ему — сотня. Но с другой стороны, это всего лишь цифры. Выглядит он весьма молодо, он годами спал в крио-заморозке, где время было не властно над ним. Как же сейчас не хватало Стива с его проповедями! Баки в молодости шутливо уговаривал его стать священником, наставлять на путь истинных таких грешников, как сам Барнс. Не раз он убеждал его в неправильности его поведения, когда того заносило. Каждый раз стыдил за то, что использовал девушку и отнесся к ней по-свински, да так, что Баки, полный раскаяния, возвращался обратно хотя бы извиниться. Он размышлял еще об этом до тех пор, пока край неба не тронул рассвет. Баки как можно скорее хотелось отправиться дальше, лишь потому, что нахождение на одном месте стало для него невыносимым. Он хотел оставить тяжелые думы тут, в этой маленькой деревеньке, как и постыдство, что он совершил сегодня ночью. И он пошел будить Эбигейл.

***

В следующую деревню они приехали вместе с сумерками. Там их встретили еще более прохладно: выдали немного продуктов и попросили установить палатку даже не на окраине поселения, а чуть поодаль. Эби это задело не на шутку, но ругаться с местными было бесполезно. Еще она злилась на себя, ведь в мечтах их поездка с Баки была совершенно другой. Чтобы приготовить еду, пришлось разводить небольшой костерок. До сих пор молчали. Эби быстро пожарила два куска чьего-то мяса, она сильно сомневалась, что это говядина, доложила свежих овощей и протянула тарелку Баки. Он отрывисто поблагодарил её и с такой же угрюмой физиономией принялся за еду. Эби лишь тяжело вздохнула — Баки так и не разговорился за день и прятал от неё глаза. — Ты вспомнил что-то очень плохое, Баки? — спросила Эби, когда тарелки опустели. Яркий огонь отбрасывал на лицо Баки жутковатые тени. Он поджал губы, посмотрел на Эби, но лишь секунду, а затем опять отвел взгляд. Эби шумно выдохнула и склонила голову на бок. — Баки, я не смогу тебе помочь, если ты будешь молчать. Мне можно рассказать все, без стеснений. У него было другое мнение. Он уставился в огонь немигающим взглядом, эту его позу можно было посчитать как расслабленную и отстраненную, но руки выдавали его волнение. Указательный палец вырисовывал замысловатые и запутанные узоры на поверхности новой руки. Эби какое-то время следила за ними, пытаясь разгадать эти знаки, но бросила это дело. Молчание затянулось, опять начало давить, и Эби решилась на еще одну попытку заговорить. Она подвинулась поближе к Баки и протянула ему ладонь. — Не можешь сказать, так покажи. Баки почти что с ужасом уставился на раскрытую ладонь Эби. Раньше он с радостью касался её и впадал в забытье, пока она копается у него в мозгах. Ему было нечего скрывать, но вчерашний день все изменил. Он подавил в себе трусливое желание отодвинуться от Эби, и просто пронзительно на неё посмотрел. Вдруг она прочитает его мысли на расстоянии? Он начал как мантру повторять про себя «не лезь в это, не лезь в это». Но, увы, Эби не умела читать мысли подобным образом, а его мимика и выражение глаз не были на этот раз красноречивы. Эби сколько смогла выдержала пристальный взгляд Баки, но затем отвернулась и разочарованно вздохнула. Вновь сведя кончики пальцев, она начала вспоминать, что могло травмировать Барнса. Он опять закрылся в своей ракушке, даже в их первый день знакомства он так её не избегал. — Эби, сколько тебе лет? Она вздрогнула от неожиданности: и вопрос был внезапным, и желание Баки говорить. Эби посмотрела на него и ответила: — Двадцать шесть. А что? Баки не знал, что ему это дало. Точный подсчет разницы в их возрасте? Эби смотрела на него выжидающе, но он больше не знал, что спросить, поэтому пожал плечами и опять уставился в огонь. — Просто ты не говорила об этом. — Я не думала, что тебе так это будет важно. Он тряхнул головой, словно бы отгоняя мысли. Эби подозрительно прищурилась, все еще думая что же мучает Баки. Он шумно выдохнул, провел пятерней по волосам, словно хотел причесать мысли и встал на ноги. — Я буду спать в машине. — Он прочитал немой вопрос в глазах Эби. — Ночь в тесной палатке с девушкой навевает дурные воспоминания. И на такой загадочной ноте он удалился. Эби еще с минуту сидела, анализируя сказанное, затем не без раздражения засыпала костер и влезла в палатку. Рухнув на спальный мешок, она сначала полежала вниз лицом, а когда воздуха стало не хватать, перевернулась на спину. Эби сложила руки на животе и уставилась в темный потолок, через который едва пробивался серебряный свет луны. Баки вспоминает что-то плохое, деля палатку с ней? Дурные, не плохие. Эби нахмурилась. Сейчас она словно пытается притянуть что-то за уши. А что? Что может быть дурным между взрослыми мужчиной и женщиной в одной палатке? Эби попыталась вспомнить, что такого могло произойти вчера между ними? Как она не силилась вспомнить, все было бесполезно — она почти сразу же заснула, и даже не была уверена, что слышала, как ложился Баки. В голове у неё опять зазвучал его голос: «Ночь в тесной палатке с девушкой…». Сейчас она додумывает, или его интонация была другой, более хриплой и низкой? Эби нервно сглотнула и перевернулась на бок. Она коснулась пальцами губ, вспоминания вчерашнюю мяту на них, и вопрос Баки. Чертыхаясь, она зажала одеяло между ног и шумно выдохнула. Это просто наваждение от длительного нахождения наедине с мужчиной. Из-за этого дремавшее с пубертатного возраста либидо начало просыпаться. Эби начала повторять про себя мантру «врачи со своими пациентами не спят» и вскоре забылась беспокойным сном. Третий день путешествия был еще сложнее. Эби чувствовала себя разбитой от беспокойных образов, которые преследовали её во сне. То были не черные тени — страхи её пациентов, а её собственные. Мысли о том, что отношения с Баки балансируют между дружескими и нечто большим, сильно беспокоило Эби. Ей одновременно было и страшно, и волнительно. Страшно, потому что у неё за плечами был кратковременный, но очень неприятный опыт отношений с противоположным полом, и потому, что Баки — пока еще ментально нестабильный ровесник её дедушки, который выглядит на тридцать с небольшим. Но эти страхи заглушались трепетом в груди, стоило ей перехватить полуулыбку Баки или же задержать взгляд на его сильных руках больше, чем на секунду. От мыслей, что начинали лезть ей в голову, она чувствовала себя морально грязной. А если учесть, что ей так и не удалось помыться, грязной она чувствовала себя вдвойне. Влажные салфетки не давали нужного ощущения чистоты и свежести, и при этом скоро должны были закончиться. Наверняка Баки тоже ими пользуется. Эби отругала себя за то, что не сообразила и не взяла еще пару упаковок. А тем временем пустыня никак не хотела заканчиваться. Эби каждый час открывала интерактивную карту и сверялась, когда они наконец доедут до границы Ваканды, что была скрыта в чаще джунглей. Уж там точно должна быть вода. Где-нибудь! Их стоянки перестали быть рядом с племенами. На шестой день желтая земля пустыни начала меняться и уже к полудню окрасилась в зеленый. Еще через час машину укрыла прохладная влажная тень джунглей. Это так обрадовало Эби, что она вскочила на ноги и высунула голову в люк. Она подставила обветренные жарой щеки под влажный ветерок и блаженно улыбнулась. — Как мне надоела эта жара! — пожаловалась Эби. — Влага делает жару еще более непереносимой, ты в курсе? — просветил её Баки с улыбкой. — Мне плевать! — Эби провела руками по пыльной рубашке. — Такое ощущение, что с меня скоро будет кусками грязь отваливаться! Вдруг Эби услышала такое, что заставило её подпрыгнуть на месте и охнуть. Шум воды. Она поспешно развернула карту и начала искать реку. Она оказалась совсем недалеко. Река была не очень широкой и глубокой, но у неё было несколько высоких порогов, которые можно было использовать как душ. Эби от возбуждения даже начала раскачиваться на сидении. — Не думаю, что хорошая идея — становиться лагерем прямо у воды, — с сомнением произнес Баки. — Да, надо найти место побезопаснее. Хотя, это все еще территория Ваканды. На нас только если пантеры нападут. Баки внимательно изучил ближайшие окрестности и выбрал наилучшее место для их стоянки. Он пропустил Эби вперед, а сам начал заниматься хозяйственными делами — установкой палатки и поиском сухого хвороста для разведения огня. Эби почти бежала до воды. Она уже на ходу начала расстегивать провонявшую потом рубашку. Быстро скинув грязную одежду, Эби вошла в быстрый прозрачный поток речушки. Вода была холоднее, чем она думала, но к этому можно было привыкнуть. Эби встала под ниспадающий поток воды и удовлетворенно вздохнула. Это стоило шестидневной гонки по пустыне. Все таки вода была слишком холодной, что бы стоять под ней так долго, как рассчитывала Эби. Уже после пяти минут она покрылась гусиной кожей, и зуб на зуб не попадал. Так что как только последний пузырек мыла был смыт с тела, Эби поспешила на берег. С еще большим удовольствием она укуталась в огромное пушистое полотенце и растёрла холодную кожу. Эби натянула чистое белье и не могла согнать с лица довольную улыбку. Она не стала тащить грязную одежду в лагерь, а оставила её на берегу. Когда помоется Баки нужно будет все их шмотье постирать. Пока она намывалась, Баки уже успел все сделать и сидел на траве о чем-то задумавшись. — Баки! — Эби подскочила к нему и протянула мыльные принадлежности, которые зачем-то притащила с собой обратно. — Держи! Вода прохладная, правда. — Для меня это не проблема. Опять эта улыбка, которая заставляет все внутри Эби дрожать. Она поспешила отвернуться, чтобы спрятать раскрасневшиеся от смущения щеки. Баки ушел и Эби впервые осталась одна в незнакомом месте. Она почувствовала себя неуютно и повела плечами, отгоняя мрачные мысли о хищниках, которые уже учуяли добычу. Чтобы отвлечься, она залезла в багажник и вытащила сумку с их грязными вещами. Подождав несколько минут, она решила пойти обратно к реке. Хотелось побыстрее разделаться со всеми делами и наконец отдохнуть, валяясь в траве и слушая пение птиц. Уже на подходе к реке, Эби остановилась и прислушалась. Из-за деревьев был еще слышен характерный плеск воды. Ничего себе, он до сих пор не замерз! Эби не сдержалась и украдкой выглянула из-за толстого ствола дерева. Баки вновь стоял к ней спиной, так что ей выдалась еще одна возможность попялиться на его широкую обнаженную спину. Вдоволь насмотревшись на неё, взгляд Эби постепенно начал скользить вниз, к ягодицам и бедрам. «А я вчера во время спарринга полапала задницу инструктора Рамлоу!» — раздался в голове довольный голос знакомой из программы Джуниор, приглушенный слоем времени. Остальные девчонки завистливо зароптали и начали вздыхать о темпераментном действующем агенте, который иногда захаживал к ним и проводил мастер-классы. Эби он решительно не нравился, и она тогда лишь брезгливо сморщилась, совершенно не понимая восхищения остальных. Но теперь поняла. Желание прочертить ноготками розоватые полосы на бледной коже ягодиц Баки в момент захватило Эби, да так, что дыхание перехватило. — Эби? Баки вздрогнул и начал озираться, видимо почувствовал чье-то присутствие. Или взгляд. Или ногти у себя на заду. Эби поспешно спряталась за дерево и изобразила шумную походку, словно бы только что пришла, а не черт знает сколько времени пряталась и пялилась на него. — Да, я подхожу. Ты уже все? — Эби понадеялась, что её голос звучит максимально непринужденно. — Подожди минуту. Эби уселась на мягкую зеленую подушку мха у корней дерева и прислонилась к нему спиной. Она слышала как Баки с плеском выбрался из воды, и воображение начало рисовать ей как именно сейчас он выглядит. Картина была уж слишком откровенной и Эби отругала свое же воображение. — А это что? — раздалось у неё внезапно над ухом. Она испуганно шарахнулась в сторону, схватившись за сердце. На мгновение Эби почудилось, что Баки каким-то образом узнал о чем она думает, и вопрос относился именно к этому. Но нет — Баки смотрел на сумку, которая валялась рядом с ней. Эби почувствовала, как краснеет, поэтому поспешно схватила сумку и быстрым шагом направилась к реке. — Я решила… — Эби услышала, как её голос взвился на пару тонов вверх и прокашлялась. — Решила постирать наши вещи, — уже нормальным голосом договорила она. — Тебе не обязательно стирать мое, — поспешно сказал Баки, схватил сумку и утопал обратно к реке. Эби поспешила за ним следом. Баки уже начал доставать свое скомканное нижнее белье, а на лице у него… Появился румянец? Эби подошла ближе и без стеснения заглянула ему прямо в лицо. — Ты смущен? — спросила она. — Есть такое, — пробормотал Баки и с силой дернул майку, которая зацепилась за другой ком его вещей. Этот самый ком вывалился из сумки, но при этом вытянул вещи Эби. Последними посыпались её трусики и легли на гору белья, словно укроп на блюдо, украшая его. Эби ойкнула, Баки поспешно отвел взгляд, и пробормотал извинения. Он схватил в охапку все свои вещи и одним движением скинул их в воду. Эби краем глаза наблюдала, как он намыливает и полощет свою одежду, и начала раскладывать для стирки свою. Но наблюдать за Баки, конечно же, было приятней — ведь он не натянул футболку или майку, и сейчас был в одних штанах, которые сидели достаточно низко. Эби склонила голову, будто бы очень увлечена стиркой, а сама сквозь влажные пряди волос продолжила наблюдение за Баки. Он чувствовал этот изучающий взгляд и от этого сердце билось чаще. Перед глазами все еще стояло нижнее белье, которое выпало. На фоне его грязных темных шмоток они ярко выделялись своей цветастостью и размерами. — В мое время на женское белье тратили намного больше ткани, — ляпнул он. Эби моргнула, оставив свои фантазии, и откинула волосы. Она посмотрела на Баки, переварила его фразу и покатилась со смеху. Он выглядел и растерянным, и смущенным одновременно, и эта комбинация эмоций на момент вернула внешний вид того Баки из прошлого. Баки — любимца девушек Нью-Йорка, а затем фронтовых медсестер. Смех Эби постепенно сошел на нет, стоило ей подумать о том, сколько раз он легкомысленно стягивал это самое нижнее белье с девчонок. — Помоги мне отжать это, — Эби сунула ему свои штаны, рубашки и майки. — Надо еще придумать, куда это все развесить. Баки молча принял одежду и принялся скручивать их в жгуты, выжимая лишнюю воду. Эби уселась и начала уже безо всяких прикрытий рассматривать его. При каждом движении мышцы рук и груди напрягались, усиливая свой рельеф под гладкой кожей. Тишину внезапно нарушило шуршание листвы. Эби дернулась и начала оглядываться по сторонам, ища врага. Баки тоже напрягся, но доставать нож, прикрепленный к бедру, не спешил. Листва опять зашевелилась и Эби подвинулась ближе к Баки, в надежде на то, что он сможет её защитить. И вот из кустов вылез их враг — он был едва ли выше полуметра. Лемур смерил чужаков недоверчивым взглядом, а затем с осторожностью, обходя их по широкой дуге, добрался до воды и начал пить. Следом за ним из кустов вышло его семейство. Каждый лемур сначала попялился на замерших Баки и Эби огромными глазищами, затем доходили до воды, а следом также осторожно уходили обратно. Когда последний полосатый хвост исчез в кустах, Эби с шумом выдохнула и отняла ладонь от груди, где бешено билось сердце. — Так, хоть это были миленькие лемурчики, мне все равно страшно, — заявила она. — Сегодня будем спать вместе в палатке. У Баки кровь от лица отхлынула и он почти что испуганно посмотрел на Эби. Она словно бы не заметила этой реакции и начала раскладывать еще сырую одежду в стопку, чтобы удобнее было донести до лагеря. — Нет, — отрезал Баки. — Почему? — Эби посмотрела на него через плечо. — Мне лезет в голову… Всякое, — выдавил из себя Баки. Баки встретился с Эби взглядом и осознал, что она знает. А почему ей не знать, если она не раз доказывала, что будучи отличным психологом она читает его, словно раскрытую книгу? Баки знал, что язык тела может сказать больше обычных слов. А он за эти дни особо не заморачивался с этим: он расслабился рядом с Эби. — Мне тоже. Вот так просто она призналась в том, что тоже испытывает к нему влечение. Баки стоило бы обрадоваться, но вместо этого он нахмурился. — Не надо только чтения лекций по этому поводу, — произнесла Эби. — Сексуальная революция произошла еще в шестидесятые. — Я не Стив, чтобы заниматься этим, — парировал Баки. Удивительное красноречие для того, у которого все внутренности расплавились и словно в студень превратились. Эби лишь улыбнулась и отвернулась, продолжая раскладывать одежду. Баки молча довыжимал остатки и помог Эби сложить её. Подхватив её, Баки и Эби молча пошли обратно в лагерь. Молчали, но это молчание не то, что бы было обремененным, просто напряженным. Напряженным в том плане, какое может быть напряжение между мужчиной и женщиной, что только что высказали друг другу «я тебя хочу». Такая откровенность и простота очень импонировала Баки. Он вспомнил ту усталость, которая однажды у него возникла тогда, еще до войны, от жеманства и бесконечного кокетства девушек. — Баки… — Эби прервала его размышления. — Ты же помнишь, что мы доверяем друг другу. Он кивнул. — Сейчас, рядом с границей Ваканды нам расслабляться нельзя, так что… Пока оставим тот наш разговор. Но если ты поймешь, что тело тебя перестаёт слушаться… Да и просто — какой бы поворот событий не произошел… — Она запустила руку в карман и достала небольшое устройство. — Что это? — Шури дала мне. Это пульт управления твоей рукой. Если активировать этот пульт, сработает защитный механизм, и твоя рука тебя же и обезвредит. — Если я стану Зимним солдатом. — Это сейчас менее вероятно, согласись? — Эби улыбнулась. — Я доверяю тебе. И ты доверяй. Самому себе в первую очередь. Эби протянула ему пульт, но поняла, что руки у него заняты сырым бельем. Она вновь улыбнулась и подошла к нему вплотную, и заглянула в глаза. Её рука с пультом скользнула ему в задний карман штанов, и положила его туда. Словно бы ненароком её раскрытая ладонь провела по его напряженной от такого прикосновения ягодице. Эби опять улыбнулась — так светло, искренне и невинно. И это совершенно не вязалось с тем, что она сейчас сделала. Баки почувствовал, как его уши краснеют.