Сплетение

Эби чувствовала, как её глаза постепенно слипаются. Она протерла их, широко зевнула и сказала Баки, что пора спать. Он вздрогнул и бросил короткий взгляд на Эби. — Я пока еще посижу, прослежу, чтобы костер окончательно потух. — Просто залей его водой, — проворчала Эби и еще раз зевнула, прикрыв рот рукой. Он ничего не ответил. Эби еще мгновение рассматривала его сутулую фигуру в тусклом свете догорающих головешек, затем пожала плечами и скрылась в палатке. По обыкновению Эби скинула с себя все вещи, сложила их аккуратной стопкой у изголовья и скользнула под прохладное одеяло. «В мое время на женское белье тратили намного больше ткани», — прозвучало в мыслях Эби, и она свела напрягшиеся бедра вместе. В момент представилось как большие, чуть шершавые пальцы ложатся на её трусики, а потом скользят под них… Эби мотнула головой, отгоняя непрошенные мысли. Она кулаком взбила подушку и легла на бок. У неё совершенно обычное белье… Интересно, что бы он сказал, увидев, например, стринги? Хотя, возможно, он бы даже не подумал, что это носят. Эби улыбнулась своим мыслям. Но затем опять нахмурилась, почувствовав очередной приступ вины. Она считала себя высокоморальной особой, которая не поступится своими принципами. И разве они были такими сложными? С пациентами нельзя: Спать; Влюбляться; Оставлять их привязанность после завершения лечения. Но Баки лихо смел все эти высокоморальные преграды меньше, чем за месяц. Ну, конечно, последний бастион еще держался, но Эби чувствовала, как хлипок стал его фундамент. Стоило лишь подумать о том, что Баки забудет её, и она станет лишь «мисс Ленц», которая волшебным образом убрала Код, как сердце болезненно сжималось. Он нравился ей всем. Но больше всего ей в душу запало то, как он менялся. Возможно, это было продиктовано больше эгоистичностью и тщеславием, но Эби чувствовала себя особенной. Он по особому относился к ней, потому что она помогала ему вернуть себя. И в свою очередь Эби не могла игнорировать такое отношение. Но все же, кто первый запустил этот разрушающий чувственный маятник? Эби, что начала дарить одичавшему и потерянному Баки крупицы доброты и заботы, или же сам Баки, который начал смотреть на Эби таким взглядом, от которого внутри все начинает пылать? Ответов Эби так и не смогла найти, потому что была до смешного неопытной в этих делах. Она призвала все осколки воспоминаний своих пациентов, но и там не было ответов. Она лечила душевные раны, нанесенные войной, а никак не любовью. Зашуршала отодвигаемая створка палатки. Эби замерла и скосила взгляд, но увидела лишь едва заметную тень Баки — на улице было очень темно. Он на секунду замер, шумно выдохнул и забрался внутрь. Баки сел на свое спальное место и тоже начал готовиться ко сну. Когда он через голову стягивал водолазку, то задел локтем стенку палатки и та пошатнулась. Он чертыхнулся себе под нос. Штаны он снимать не стал, и тоже юркнул под одеяло. Эби лежала спиной к нему и могла слышать лишь его дыхание, да иногда поскрипывание вибраниума его руки. Когда он лег, его дыхание чуть участилось. Эби поднялась на локте и оглянулась. — Я тебя разбудил? — тихо спросил Баки. — Нет, я не спала. Эби перевернулась на другой бок, подсунула руки под голову и подтянула колени к груди. Глаза постепенно привыкли к темноте, и она четче начала различать фигуру Баки. Послышалось еще одно шуршание — он повернул голову к ней. Эби почувствовала, как он пытается рассмотреть её и подвинулась ближе. У обоих перехватило дыхание от такой близости. Эби медленно протянула руку и дотронулась кончиками пальцев до плеча Баки. Как она и думала — кожа была мягкой, гладкой и невероятно теплой. Баки сначала лежал, затаив дыхание, а затем накрыл пальцы Эби ладонью. Эби улыбнулась и придвинулась к нему еще ближе. — И часто ты так со своими пациентами? — сипловатым голосом поинтересовался он. — Что? — Эби приподняла голову и посмотрела в темное, едва различимое лицо Баки. — Нет. — Подумав, она приблизилась к лицу Баки почти вплотную и добавила: — Но и пациентов таких не было. — Это каких «таких»? — спросил Баки. Эби не ответила, лишь загадочно хмыкнула. Баки почувствовал этот смешок на своих губах и его кровь начала закипать. Он переплёл их пальцы и несильно сжал ладонь Эби. Голова Эби опустилась ему на плечо и он почувствовал, как волосы её прохладными прядями легли ему на грудь. Он начал перебирать их, но осторожно. Он боялся спугнуть этот момент, полный умиротворения и простого обывательского счастья. Баки закрыл глаза, чтобы полностью погрузиться в этот мир, где не было ничего, кроме Эби. Она олицетворяла для него все, что он растерял за много лет. Сейчас он чувствовал себя чистым листом, который не запачкан грязью и кровью. Но все же была на уголке пометка, которая могла в любой момент растечься алыми чернилами. — Эби. Когда ты уничтожишь Код? — Не сейчас, — уклончиво ответила Эби и неуютно повела плечами. — Почему? Я готов. — Баки, сейчас не время… — тяжело вздохнула она. Баки нахмурился и сел. Эби хотела выскользнуть из его рук, но он удержал её. Обхватил её лицо ладонями и опять приблизил к своему. Он не удержался и провел большим пальцем по нижней губе Эби, словно бы проверяя её мягкость. Ему сразу же захотелось проделать то же самое, только своим ртом, но остановил себя. Сначала нужно решить вопрос с Кодом. — Почему? — вновь повторил вопрос Баки, вглядываясь в её лицо, затерявшееся в темноте африканской ночи. — Если я уничтожу Код, все воспоминания, который он скрывает, разом вывалятся на тебя. А нам надо выполнить миссию. — Это как-то помешает? — Сам представь… — Эби вздохнула и положила ладони ему на виски. — Все воспоминания, которые заталкивала под замок Гидра… Все задания, всё… В одночасье ты вспомнишь, погрузишься в них. Баки нахмурился. Он помнил те темные обрывочные сцены, что возникали у него перед глазами после бегства от Гидры. Ничего хорошего в них не было, а если, как говорит Эби, они разом вспомнятся, то это будет просто катастрофой. Баки не забыл, как совсем недавно потерял связь с реальностью из-за нахлынувших воспоминаний другого рода… — И я боюсь, — уже совсем тихо-тихо добавила Эби. — Чего? Эби порывисто вздохнула и убрала ладони с висков Баки. — Тогда и начнется твоя реабилитация. Как обычно… — Голос Эби надломился. — Буду погружаться в них, распутывать от боли. — Ты не обязана этого делать, — хрипло произнес Баки. — Ты не обязана касаться всего этого ужаса, который был со мной. — Я должна помочь. Баки почувствовал под своими пальцами слезы и его дыхание перехватило. Он не хотел, чтобы Эби плакала. Эти слезы нанесли ему почти физическую боль, ведь он посчитал, что это из-за него. Он подался вперед и прижался губами к влажной солоноватой дорожке на щеке Эби. Баки начал со странной неистовостью вытирать слезы губами. — Баки, Баки, Баки… — шептала Эби. Их губы соприкоснулись. Эби шумно всхлипнула, рассмеялась, а затем обвила руками шею Баки. Он почти потерял голову от её вкуса. Её пальцы запутались в его волосах, а его ласкали нежную кожу шеи, где ритмично бился пульс. Его ладони скользнули ниже, по спине к пояснице, когда поцелуй затянулся, сделался еще более глубоким и чувственным. Баки вновь тонул, но теперь он хотел раствориться в этой черноте, что была пропитана запахом и прикосновениями Эби. Эби с трудом оторвалась от Баки и глубоко вздохнула: от поцелуя у неё кружилась голова. Она положила пальцы на его влажные губы, но не сдержалась, поцеловала их еще раз и наконец чуть отодвинулась в сторону. — Я хочу обратно, в хижину, — сказала она. — Давай скорее закончим с этим заданием и вернемся домой. Вернемся домой. Эта фраза задела самое нутро Баки и оно сладостно сжалось. У него не было дома так долго. Но наконец он вновь его нашел, и он был там, где была Эби. — Да, хорошо, — выдохнул он. Он согласился бы на что угодно, что Эби ему бы не предложила. Он мог хоть сейчас выйти из палатки в черноту ночи и найти проклятых бандитов, что смущают своим присутствием Т’Чаллу и волнуют приграничные племена. Баки хотел поскорей домой. И когда он уже хотел сказать об этом, Эби вновь подалась к нему навстречу, но не за поцелуем. Она обняла его, потерлась щекой о его колючую щетину и положила голову на плечо. — Давай поспим, чтобы завтра скорее наступило. Баки без лишних слов уложил Эби на её кровать и заботливо укрыл одеялом. Велик был соблазн лечь вместе с ней под него, обнять, прижать к себе, но сейчас ему не хотелось опошлять этот момент своими низменными желаниями. Если Эби хотела этого, она бы, несомненно, дала бы ему знать. Так что он с тяжело бухающим сердцем рухнул на свое место и прикрыл глаза предплечьем, пытаясь успокоить гормоны в крови. Спустя несколько минут он почувствовал прикосновение к своей руке и едва сдержался, чтобы вздрогнуть. Эби уже лежала к нему лицом и держалась за руку. — Спи, — тихо проговорил он и погладил её по голове. Их пальцы переплелись. Возбуждение Баки постепенно улеглось, оставив после себя теплое чувство умиротворения. Ощущая у себя в руке маленькую, чуть прохладную ладошку Эби, он вскоре заснул сам.

***

— Опять никого, — заключила Эби, дотрагиваясь до головешек давно затухшего костра. Они стояли посреди очередной стоянки неизвестных. Эта былая пятая, и как четыре до этого — покинута несколько дней назад. Эби огляделась, желая приметить что-нибудь, что они могли упустить. Но нет — ничего необычного не было. Но эти люди держали приграничные с Вакандой племена в страхе. Они не нападали, но стоило местным подойти чуть ближе, то убивали даже без предупреждения. — Может, это какие браконьеры? — высказала предположения Эби. — Слоновая кость, рог носорога и прочее до сих пор ценятся на черном рынке. — Не нравится мне это, — проворчал Баки. Эби посмотрела на него. Стоило им пересечь границу Ваканды и найти первую брошенную таинственную стоянку, как он преобразился. Он был максимально сосредоточенным, сканировал взглядом местность, выискивая намек на опасность. Эби было приятно смотреть на такие преображения, ведь Баки теперь был точно тем самым сержантом Джеймсом «Баки» Барнсом, о котором рассказывал дед. Именно такой образ рисовало воображение маленькой Эбигейл перед сном. Когда ей было шесть, она выдумывала разные истории на основе рассказов дедушки. Как Капитан Америка, его Коммандос и Эби сражаются плечом к плечу против врагов. Обычно у неё это все заканчивалось тем, что отважная Эби спасала Роджерса, он подхватывал её на руки, она целовала его в щечку и они уходили в закат, а Баки кидал им в след лепестки роз. Кто бы мог подумать, что когда она вырастет, что она и правда увидит вернувшегося Капитана и сержанта Барнса? Вспомнив свои детские фантазии, Эби не смогла сдержать улыбки. Конечно, сейчас в её симпатиях Капитан и Баки поменялись местами, но часто ли сбывается все в точности, как ты хочешь? Баки заметил полуулыбку и загадочный взгляд Эби, и подошел к ней. Он хотел протянуть к ней руку и коснуться ее, чтобы в очередной раз насладиться её присутствием, как затылок обожгло чувством опасности. Баки выхватил из-за пояса пистолет и развернулся. Он увернулся от летящего снаряда, припал на одно колено и сделал кувырок. Вновь ощутив приближения врага, он обернулся, но было слишком поздно. В спину вонзился длинный, грубо сделанный дротик. Тело мгновенно наполнилось тяжестью, разум начал ускользать в непроницаемый белый туман. Последней мыслью угасающего создания был страх за Эби. Эби зажмурилась, а затем стала часто моргать. Последнее, что она помнила — как Баки откатился в сторону, а затем все потонуло в ослепительной вспышке световой гранаты. Перед глазами все еще плясали белые вспышки, мешая оглядеться, а в висках пульсировала боль. Она попыталась встать, но не могла пошевелиться. Эби пару раз тряхнула головой, прогоняя от себя белесые мушки, прищурилась и вновь попыталась оглядеться. Она была привязана на окраине большой поляны. Слева — пара камней, справа стоят несколько машин: один большой грузовик, и три пыльных ржавых джипа, у одного на борту глубокие борозды словно бы от ногтей крупного хищника. На противоположной стороне в небольшой клетке сидел Баки. Его голова была откинута назад и лицо терялось в тени. Все его тело было обвито аспидно-черной цепью, словно он был диким зверем. Эби дернулась. Вышагивающий чернокожий бандит с автоматом наперевес увидел это и издал странный звук, напоминающий одновременно свист и рык. В кузове грузовика что-то громко упало, послышались приглушенные ругательства. Ткань, что укрывала кузов, колыхнулась в сторону, и из него выпрыгнул высокий мужчина, подняв вокруг своих ступней пыль. — Что так пугать, а? — недовольно произнес он, отчитав своего наемника. Наемник сказал что-то на своем родном языке и ткнул пальцем в сторону Эби. Мужчина улыбнулся и довольно потер ладони. Широким шагом он направился к Эби и сел перед ней на корточки, слишком рядом. Эби нахмурилась и подтянула к груди колени. Она злобно посмотрела на мужчину. Он лишь снисходительно посмеялся над этим. — Ну, давай знакомится, Эбигейл Ленц, — сказал он по-французки с сильным акцентом. — Меня зовут Стефан. Эби промолчала, лишь одарила его ледяным взглядом. Он еще несколько секунд смотрел на неё, ожидая какой-то реакции. Не получив её, он разочарованно вздохнул и поскреб светлую щетину на своем подбородке. — Что, хочешь сказать, ты не знаешь французского? — продолжил он. Эби исподлобья осматривала поляну. Баки все еще сидел без движения, а из машин повылезали другие наемники. Среди чернокожих местных затесались и европейцы, и даже один азиат. Эби пошевелила запястьями — они были крепко связанны у неё перед собой. Она опустила взгляд и рассмотрела плотный холщовый мешок, который надёжно скрывал её руки. Эби медленно подняла взгляд и уставилась на этого Стефана. Он знал, какая опасность кроется в её прикосновениях. Видимо, они нашли тех, кого искали. И они умело завели их в ловушку, и ударили буквально из ниоткуда. Стоянка, которую они с Баки осматривали, была на открытой местности, на километр вокруг не было ничего, кроме сухой от жаркого солнца травы. — Ну, скажешь что-нибудь? — Стефан попытал счастья еще раз. — Что тебе нужно? — процедила сквозь зубы Эби. — Пожалуйста, давай на французском!— всплеснул руками Стефан. — Такой красивый язык, а у тебя говор такой, словно мед пить. Сделай мне одолжение. — Нет. Стефан недовольно поджал губы. Эби видела, как некоторые наемники навострили уши, прислушиваясь к их разговорам. Видимо, Стефану есть, что скрывать от своих подчиненных. — Ну, ладно! — Стефану, видимо, надоело ломать комедию. Он встал на ноги и раскинул свои длинные руки, словно хотел обнять Эби. — Как хочешь. Я надеялся, что наше сотрудничество будет безоблачным. Эби молчала. Она осматривала лагерь и лихорадочно соображала, как ей выбраться из этой передряги. Голова все еще болела, и это тоже мешало сосредоточиться. Наемники выглядели вооруженными до зубов, они шатались рядом с Стефаном, взгляды насторожено осматривали каждый сантиметр окружающего мира, выискивая угрозу. Эби приметила, как чернокожие наемники косятся на неё, а в их глазах словно бы мелькал страх. Она попыталась поймать один из таких взглядов, и когда это удалось, наемник поспешно отвернулся и начал медленно отходить от неё подальше, к машинам. Эби склонила голову набок и облизала пересохшие губы. — Хочу пить. — Будет тебе вода, но сначала поговорим. — Стефан щелкнул пальцами и что-то отрывисто бросил на местном диалекте. Наемник отстегнул от своего пояса флягу и передал в руки начальника. Стефан потряс ею прямо перед носом Эби. — Итак, Эбигейл Ленц, у меня есть к тебе предложение работы. Он сделал паузу, видимо, рассчитывая, что Эби начнет ему перечить. Она все так же молчала. — Хм, с чего бы начать… — Стефан провел ладонью по челюсти, словно бы собираясь с мыслями. — Не хочется вываливать на тебя все и сразу… — Стефан хохотнул. — Боже, сколько недель я представлял наш с тобой разговор, сколько я планировал его… — Стефан заложил руки, что держали флягу с водой, за спину и начал мерить шагами пространство перед Эби. — Я стоял перед твоим домом в Эдмонтоне, а он взирал на меня холодными темными окнами. Я стоял на морозе днем, я приезжал вечером и ждал тебя с работы. Я сидел на ступенях перед твоим домом с раннего утра. Но тебя уже не было там. Я встретил агента, которая привела в твой дом других людей и сказала мне, что ты уехала неделю назад. Как? — Стефан прижал руку к груди. — Ведь Эбигейл Ленц хотела спокойной жизни, осесть в прохладной Канаде! А тут я узнаю, что она внезапно сорвалась в жаркую Африку. Эби сначала почти не слушала Стефана, но когда он заговорил про её желание жить в Канаде, то навострила уши и даже отвлеклась от планирования побега. Она еще раз посмотрела на мужчину, но уже другими глазами — ведь он и правда искал её. Стефан склонил голову и улыбнулся. — Вижу, я наконец привлек твое внимание и ты отвлеклась от планирования своего побега. Брось, ты не сможешь уйти, если я сам тебя не отпущу. — Стефан запустил пальцы в свои светлые волосы и откинул пряди со лба. — И зачем Эбигейл Ленц ехать в Африку? Затем я начал думать, анализировать… — Стефан постучал указательным пальцем по виску. — И тут я увидел поразительное совпадение — ведь Эбигейл пропала после того, как в аэропорту Ванкувера вроде как, — он сделал воздушные скобки, — заметили неуловимого Капитана Америку. Службам пришлось перекрывать чуть ли не полгорода, выискивая его. Здорово мы тогда побегали, заглядывая под козырьки кепок всех мужчин, которые попадались на глаза. Но зачем Капитану психолог? Тут уже и гением не надо быть, если знаешь, что её родственница работала на Гидру. Капитан все еще жаждет спасти своего давнего друга, сержанта Барнса. Вот и завербовал ту, которая сможет уничтожить Код… — Что тебе нужно? — повторила свой вопрос Эби. — Ох, теперь я не хотел, чтобы ты меня перебивала, Эбигейл. — Стефан пригрозил ей пальцем. — Я тут не зря распинался перед тобой, словно классический злодей, который рассказывает все свои злодейские планы. Я предлагаю тебе альянс, союз, называй как хочешь. В обмен на твои способности, которыми прославилась Эрика Голдман, я предлагаю тебе… Деньги, власть… Жизнь. Эби не удержалась и невесело расхохоталась. Стефан и был шаблонным злодеем. Какой он ответ хочет от неё услышать? Она тряхнула головой, отсмеявшись, и вновь посмотрела на Стефана. — Какой ответ ты ожидаешь услышать? — Конечно же «да»! — скривился Стефан. — Но, да, я допускал большую вероятность, что ты откажешься… — Он сел рядом с Эби и заглянул ей прямо в глаза. — Но, позволь рассказать, что мною руководит. — Ты и так много болтаешь, — хрипло произнесла Эби. — Мне плевать. — Как грубо! — Стефан и правда выглядел очень оскорбленным. — Ты даже не выслушала мою просьбу. — А что ты хочешь у меня попросить? Что ты МОЖЕШЬ у меня попросить? В Эби поднялась обжигающая злость. Все хотят от неё только одного — её силы. Щ.И.Т. хотел сделать из неё первоклассного дознавателя, Капитан вспомнил о ней лишь тогда, когда Ваканда не справилась с Кодом Гидры, и теперь этот… Неужели она и правда ничего из себя не представляет, и вся её уникальность — лишь проклятая мутация? От этого она стиснула зубы до скрежета и опять посмотрела на Стефана, вложив всю свою ярость в свой взгляд. — Когда Земо плел свою паутину и старательно ссорил Капитана Америку со Старком, — продолжил Стефан как ни в чем не бывало, — дела его привели в заброшенную лабораторию. Там по образу Зимнего солдата Гидра создала еще несколько таких же. Некоторые были свирепее даже оригинала. Но ему они не были нужны, но вместо того, чтобы их просто не трогать… — На лицо Стефана набежала тень, и он поджал дрожащие губы. — Он их застрелил. Вот так просто, пустил в расход… За эту сыворотку между прочим Старки жизнью поплатились. — Ты не сможешь повторить сыворотку. — Я в шаге от её воспроизведения, — беспечно хохотнул Стефан. — Как-никак, я работал в Щ.И.Т.е. — Он довольно улыбнулся и стряхнул с плеча невидимую пылинку. — Да и в подопытных сейчас недостатка нет. — Зачем тебе это? Ни Щ.И.Т.а, ни Гидры уже нет. — Как там говорили?.. Отрубишь одну, и на её месте вырастет две? Да и Щ.И.Т. живее всех живых. — Стефан хмыкнул. — Земо говорил о том, что хочет увидеть, как Империя падет… Но он даже не думал о том, что будет дальше. Он видел лишь месть за свою семью, а после хотел вышибить себе мозги, да ему не позволили. — Стефан опять сел напротив Эби и заглянул ей в глаза. — Войны — извечный двигатель прогресса. Противостояние — основа жизни человечества. Мы противостояли погоде, голоду, затем нашли противников в лице себя… Что будет дальше, если человечество перестанет сражаться? Жировать на собственных успехах и лаврах? Погрязнет в своих пороках, лени, унынии, общество начнет разлагаться, и от былой славы и силы вскоре не останется и следа. Эби слушала речь Стефана и не верила своим ушам. Он говорит об этом на полном серьезе? В этом едва ли был смысл. Стефан просто безумец. — Ты безумец, — высказала вслух Эби. — Думаешь, помимо тебя нет других, которые хотят обрушить мир? — Предпочту управлять этим процессом, а не трепыхаться в хаосе, словно бабочка в ураган. — Стефан отвинтил крышку фляги и пригубил воду. — Ну, так что? — Он протянул открытую флягу Эби. — Мы договорились? Эби одарила его ледяным взглядом и демонстративно отвернулась. Стефан тяжело вздохнул, залпом выпил оставшуюся воду. Утерев капли с подбородка, он швырнул флягу в сторону Эби. Она едва успела увернуться, чтобы она не влетела ей прямо в лоб. С громким звоном она откатилась в сторону. — Ну, тогда я тебя убью. Стефан навис над Эби и достал из кобуры глок. По спине Эби потек холодный пот от осознания того, что сейчас её жизнь оборвется. Сердце затрепетало в груди и начало неистово биться, словно хотело наверстать удары за всю жизнь. Популярный художественный прием — когда персонажу грозит смертельная опасность, то перед глазами у него проносится его жизнь. Но у Эби такого не было. Она глядела в черное дуло пистолета, и эта черная пустота буквально засасывала её. Восприятие будто бы выкрутили на максимум: она почувствовала капли пота у себя на коже, как веревка туго впивается в запястья, как она сидит на теплой земле, а в левую ягодицу впился острый мелкий камушек. Она не хотела умирать, но также она не хотела порождать таких же несчастных людей, как Баки. Жизнь подкинула ей такой выбор, и она без сожалений выбрала свою судьбу. Хотя нет. Сожаление было — она так и не смогла спасти Баки. — Есть вещи похуже смерти, — проговорила Эби. — Да, наверное, ты права, — неожиданно согласился Стефан и убрал пистолет. Эби вздрогнула и сморгнула выступившие слезы. Стефан развернулся к ней спиной и широким шагом направился прочь. — Во время мира люди так быстро забывают страдания… А ведь благодаря им ты ощущаешь разницу между порядком и хаосом. — Он небрежно запихнул свой глок за пояс. — Будите его. — Он махнул в сторону клетки, где сидел Баки. — Но, сэр! — подал голос один из белолицых наемников. — Мы вкололи в него успокоительное, которые используем для носорогов… — Сколько тебе раз говорить, Билли, что он не обычный человек?! — возмутился Стефан. — Слыхал, Роджерс не может напиться из-за ускоренного метаболизма. Барнсу та доза снотворного подремать на пару часов. И они уже прошли! Он дошел до клетки и с размаху ударил ступней в решетку. Металл отозвался стоном. Эби с опаской думала о том, что Стефан задумал. Из-за того, что его действия напрочь были лишены классической логики, Эби даже не могла представить, что он хочет. Баки слабо пошевелился и Стефан ударил по клетке еще раз. На подмогу пришли другие наемники и с явной опаской начали тыкать в него через прутья автоматами. Неожиданно Баки распахнул глаза и резко дернулся вперед, распугав впечатлительных наемников. Стефан же и бровью не повел. Баки затравленно огляделся и попытался еще раз освободиться от цепей. — Не старайся, даже тебе понадобится несколько попыток, чтобы сломать эту цепь из вибраниума, — произнес Стефан. — Эби?! — зарычал Баки, оглядываясь, и полностью игнорируя Стефана. — Я тут, — подала голос она. На челюсти Баки заходили желваки и он опять дернулся. Раздался опасный скрип — прутья клетки начали изгибаться от его прыти. Стефан в этот раз не стал долго болтать, молча достал небольшой листок из внутреннего кармана и развернул. — Нет… Нет. Нет! — Эби попыталась встать, как-то привлечь к себе внимание Стефана, но все было тщетно. — Не смей! Баки с ужасом смотрел на бумагу в руках Стефана. — Интересно, почему она выбрала русский язык? — пробормотал Стефан себе под нос. И начал зачитывать Код. Эби кричала, била в землю ногами, все, лишь бы перекричать его. Но это было тщетно. Громким, четко поставленным голосом он начал повторять на первый взгляд бессмысленные, никак с собой не связанные слова. К крикам Эбигейл вскоре присоединились и крики Баки. Они были наполнены болью и ужасом — именно это приносил ему код. Настоящие воспоминания, смешанные с фальшивыми, подавляли волю, делая из Баки Зимнего солдата — идеальную машину для убийств. Созданная для Гидры самой Гидрой. Не ради власти, но ради порядка, который был ей нужен. — Баки, Баки! — Голос Эби осип, так она старалась докричаться до него. Стефан умолк и сложил бумагу. Баки обмяк в своих цепях, уронив голову на грудь. Стефан сделал нервный жест рукой, приказывая наемнику проверить в сознании он или нет. Тот едва дыша подошел к клетке и вновь тыкнул автоматом в его руку. Баки медленно поднял голову и уставился на Стефана. В его глазах была тупая покорность, ни тени мысли. Стефан улыбнулся. — Солдат, — почти весело сказал он. — Я слушаю приказ, — безэмоциональным голосом проговорил Баки на русском. — Освободите его, — приказал он наемникам. — И её. — Он сделал небрежный жест себе за спину. Все тот же наемник достал ключ из кармана и открыл замок, что соединял два конца цепи. Она с тихим звоном упала. К Эби подошел другой наемник, и опасался он её не меньше, чем Зимнего солдата. Опустив взгляд в землю, видимо, чтобы не дай бог не столкнуться с её взглядом, он обрубил веревку, которая все это время держала её у ствола дерева и отпрыгнул в сторону. Эби замерла, быстро соображая, что делать. Накинуться на наемника, выбить автомат у него из рук?.. Нет, первым делом надо освободить руки, которые закутаны в мешок. Без них она ничего не сможет сделать. Затем надо обезвредить Баки, который превратился в Зимнего солдата. Но как? — Солдат, — повторил Стефан. — Убей её. Эби замерла, с ужасом уставившись на Баки. Он встал на ноги мрачной тенью и посмотрел на неё — ничего не дрогнуло в его лице или глазах. Он схватился за прутья решетки и почти играючи раздвинул их. Эби словно в замедленной съемке видела, как Баки пересекал поляну, вот, еще несколько шагов и он будет на расстоянии вытянутой руки… В кровь мгновенно выбросилось огромное количество адреналина. Все мышцы в теле напряглись до своего предела, а в висках застучало «сражайся». Эби рванулась вперед, а её тело вспомнило все боевые тренировки, которые были. Она согнула правую ногу в колене и влетела в Баки. От неожиданного удара он дрогнул. Эби чуть нагнулась и нанесла кулаком удар в пах — Зимний солдат, не Зимний — у любого мужчины эта точка наиболее уязвимая, и этот удар ставят агентам-девушкам первым. Баки с шумом выдохнул и сделал шаг назад. Эби нанесла еще один удар в корпус все той же правой ногой, вкладывая в удар все силы, ведь нога итак онемела от боли. Затем она ловко, по-кошачьи, поднырнула под руку Баки, зашла за спину и обхватила его шею, придушив. Ударив для отрастки под колено, она выиграла себе еще несколько мгновений. — Баки, Баки… — Эби прижалась губами к его разгоряченной шее. Под влажной и чуть солоноватой от пота кожей бешено бился пульс. — Вспомни, пожалуйста… Она не могла полностью проникнуть в его разум без зрительного контакта. Лишь подсмотреть, что творится у него там. Но ничего, кроме пульсирующих щупальцев Гидры, которые обвили все, она не увидела. Баки схватил её рубашку на спине и резко дернул. Эби перелетела через его голову и шлепнулась на землю. Удар выбил из неё дух. Она увидела, как Баки нависает над ней мрачной темной тенью и откатилась в бок. Кулак из вибраниума влетел в землю там, где секунду назад было её лицо. Эби пружинисто встала на ноги, и теперь была её очередь защищаться. По сравнению с ударами Зимнего солдата удары Рамлоу, которые он щедро отвешивал ей на спаррингах, казались заботливыми поглаживаниями. Два удара Эби блокировала предплечьями, а третий не успела. Кулак солдата с размаху влетел в её ребра. От боли она едва не потеряла сознание, перед глазами начали плясать цветные круги. Зимний солдат нанес еще один короткий удар в живот и Эби сложилась пополам. Холодные пальцы из вибраниума коснулись её шеи и сжали. Зимний солдат повалил её на землю и начал душить. Эби видела над собой мрачное лицо убийцы Гидры и не могла найти ничего, что осталось от Баки. В ушах застучала кровь. Эби попыталась как-то освободиться от смертельной хватки, но это было бесполезно. Она подняла ногу и с размаху впечатала ступню в лицо Баки. Он даже не дрогнул. Эби ударила еще раз, и еще. Из разбитого носа начала течь кровь, скапливаясь крупными каплями на волевом подбородке. — Баки… — с трудом просипела Эби. — Пожалуйста… Мир начал тонуть в красных всполохах, а легкие горели от недостатка кислорода. Эби тщетно пыталась вдохнуть, но ничего не получалось. Глаза начали закатываться, а разум уплывал в небытие. Но тут хватка ослабла и пальцы соскользнули с её шеи. Эби громко закашлялась, прижимая ладони к шее и растирая её. Баки, опутанный едва видимой паутиной, рухнул на землю. Его вибраниумная рука неестественно выгнулась и держала другое плечо, выворачивая его. Из его ослабевших пальцев выскользнул пульт управления, который Эби положила ему в задний карман. — Я же сказал обыскать их! — взревел Стефан и наставил пистолет на одного из своих наемников. В следующий момент что-то со свистом пролетело мимо него, глубоко порезав запястье. Его глок упал, а сам он, придерживая раненую руку, отшатнулся в сторону. На поляну из-за деревьев, словно тени, вышли воины Ваканды. Впереди них шла очень красивая девушка в зеленых одеждах. Она вытянула руку, и чакра вернулась к ней. — Сукин сын, — процедил Стефан, не сводя взгляда с наемника. Тот бросил автомат на землю. Он посмотрел на девушку и скрестил руки на груди, приветствуя её. — Ты едва не погубил наших гостей, — угрожающе произнесла она, приставив к горлу Стефана острое лезвие чакры. — Ты убивал людей приграничных племен, браконьерствовал… За это ты поплатишься… Один из воинов Ваканды подошел к Эби и разрезал веревки. Как только её запястья освободились, она даже не поблагодарив воина, бросилась к Баки. Паутина все еще трещала от остаточных электрических разрядов. Эби осторожно дотронулась до плеча Баки. Пальцы стало немного покалывать от тока, но это было единственное неудобство. На глаза навернулись слезы — ей было больно видеть Баки таким. Она наклонилась к нему и прижалась лбом к его щеке. Код Гидры все еще властвовал над ним, хоть и щупальца стали чуть меньше. Она с нежностью убрала пряди с его лба и постаралась вытереть рукавом кровь, которая все еще сочилась из носа. — За это ты поплатишься своей жизнью… — Стой! Эби увидела, как Стефана уже хотят прирезать и вскочила на ноги. Девушка обернулась и вскинула бровь, посмотрев на Эби. Но Эби не сводила взгляда со Стефана. — Он не заслуживает такой легкой смерти, которую ты хочешь ему подарить, — медленно проговорила Эби, подходя к нему. Глаза Стефана забегали. Он рухнул на колени и замолил о пощаде. Но Эби была глуха к мольбам, ведь сейчас она была во власти духа мщения. Он посмел причинить боль её пациенту, Баки… Он хотел заставить мир вспомнить о страданиях, вновь погрузить в них мир. Но Эби поняла, что Стефан ничего не знает о страданиях и страхах. Она схватила его за голову и впилась ногтями ему в кожу. — Посмотри мне в глаза, — угрожающе проговорила Эби сквозь зубы. — Посмотри мне в глаза! Стефан медленно поднял на неё взгляд. Глаза Эби уже светились тем самым потусторонним светом и сразу же затянули его в липкий водоворот воспоминаний. Эби вложила в его голову почти все, что сама вытянула из бывших военных и испытала на себе за все время своей работы. На Стефана разом нахлынуло несколько войн от десятка пациентов, которые раньше перенесли такие муки, что большинство людей просто не могут себе вообразить. Из его глаз потекли слезы, а все тело свело судорогой. Эби разжала пальцы и Стефан рухнул на землю. Его глаза закатились, а изо рта потекла пена. Эби равнодушно смотрела на то, как мужчина корчится у неё в ногах. Воины Ваканды с широко открытыми глазами смотрели на все это. Стенания и рыдания Стефана разносились по всей поляне, вызывая дрожь. Постепенно он затих, его тело расслабилось, а дыхание замедлилось. Последний раз дернувшись, его грудь больше не вздымалась.