Символ Зла

Когда веки витрин красит ночь серебром, зазевался — пропал, а пропал — поделом. Когда серый асфальт, повелитель дорог, здесь под серым плащом свой лелеет порок.

Токоями не помнит своего настоящего лица. То, что он видит птичью голову в отражении — не его лицо. Это и лицом-то назвать нельзя. Он наполовину птица. Или меньше, чем на половину, ведь птичья у него только голова и шея, а ещё — причуда. В виде птицы, то есть в виде её тени, но более достоверная, чем он сам: с крыльями, лапами и когтями. Тёмная Тень пожирает его ночью. Пожирает его днём, стоит ему немного скрыться от солнца. Она отгрызает от него куски ежечасно. Нет — не отгрызает. Отрывает вместе с плотью длинными мясными кусками, расклёвывает черепную коробку злодейскими позывами укокошить кого-нибудь, чтобы хоть на мгновение утихомирить эту жажду. И в какой-то момент Фумикагэ очухивается в переулке за своим домом, причуда — или он сам — подталкивает его вперёд, обнимает чернотой, как матушка, ластится к коже, укрывает от уличных фонарей. При его приближении гаснет свет и звучит короткий крик, который быстро прерывается. Токоями как языческий бог: жаждет крови и жертв, но никто ему не поклоняется более, про него забыли, но это исправить легко. И стать сильнее легко. Нужно всего лишь следовать заветам предков, что шептали вместе с Тенью. Он выковыривает из грудной клетки поверженного человека — возможно, даже героя — сердце и склёвывает его, словно падальщик. Тень одобрительно шепчет что-то неразборчивое. Миру нужны боги, даже такие.