Птархи. Часть вторая: Пути космоса

Всю дорогу молчали. Правда, вылетев на широкую трассу, агрегат поменял форму и, вытянувшись, занял место среди спешащих куда-то подобных транспортных средств. — Тебя точно пропустят к лорду благодаря этому перстню? — уточнил Антони. — Обязаны... — Ты мне не веришь? — А должна? — Нет... но что-то все же происходит неправильное вокруг тебя, если ты решила сама все досконально проверить, — сделал безрадостный вывод Тони. — Увы. Я не легковерная дура чтобы не понять, что женитьба на лорде слишком шикарный куш для той, которая сменила фамилию, род, да и саму жизнь. — Как мама? Давно ее не видела? — Столько же, сколько и ты. После нашего расставания меня сразу передали тетке. Я не знаю, где наша мать, что с ней и где она живет. Родственники молчат, а когда я расспрашиваю, пресекают все мои вопросы тут же, говоря, что это ни к чему хорошему не приведет. Предложение от лорда было внезапным, но тетке застило глаза будущими возможностями в политических и финансовых кругах, и она не раздумывая согласилась. И если мы найдем этого даха там... — Каси глянула на Антони упрашивающе. — Ты можешь его забрать, а? — Не знаю, но я сделаю все возможное, — Тони повел плечами, меч Адаху сзади чувствовался всегда, даже когда он менял обличие, это, как ни странно, грело душу и успокаивало его. — Но как ты будешь оправдываться перед лордом за потерю птарха? — Никак, не думаю, что содержание в неволе дахов законно для этой системы. И если птарх пропадет, наверняка лорды будут молчать. «А твоя сестра умна, видна ваша великолепная порода. Быстро посчитала, что сын и отец оба в деле. Да и шумиху никто поднимать не будет. Видано ли дело чтобы политики, что поддерживают независимость планеты дахов, будут содержать у себя в невольниках одного из них». Они припарковались к одному из тянущихся воздушных пирсов. Ящер приземлился рядом с Антони, Каси даже не вздрогнула на его внезапное появление. Шиязу до сих пор был в личине смазливого военного. Только кивнула головой в сторону, туда, где находились переделанные под старинные беседки обычные гравлифты. — Осталось только проникнуть туда, где могут содержать даха... — начал было Тони. — Для этого данный перстень самое лучшее средство, — криво улыбнулась Каси. — Такие делают здесь, чтобы «влюбленные» могли встречаться до официальной свадьбы. Впрочем, любовникам и любовницам выдаются подобные. Мы же обязаны иметь благородный и незапятнанный лик, прикрывая им как маской свои разросшиеся блуд и похоть. Мне подобный уже пытались всучить, только с изумрудным камнем, предлагая стать безликой любовницей. Тогда-то я и узнала их значение. Каси кольцом провела по панели беседки, и гравлифт поднял их вверх, но, не докатывая до официального входа, застопорился на половине пути. В неприступной поверхности скалы перед удивленными взорами открылась потаенная дверь. — Никто не должен знать, кто посещает спальни высокородных лордов, да, красотка? — ящер, подмигнув девушке, шмыгнул в открывшийся проем первым. — А твой соратник еще тот ерник, — заметила Каси и, когда Тони переплел свои пальцы с ее, сжала их. — Я, правда, не думала, что еще раз увижу тебя, брат. — Я тоже не думал, что мой извилистый путь приведет к тебе, сестренка. Ну что ж, давай посмотрим, кого так рьяно трахает твой будущий супруг. Если ты конечно не откажешься от помолвки? — Зачем? — Каси немного застопорилась, а после объяснила Тони: — Если вы заберете даха, как я понимаю, оба лорда долго не протянут. Ужасная женитьба и вдовство. Это не самый плохой вариант стать независимой в этой системе и после начать строить жизнь, как я захочу сама. И это его когда-то бывшая столь наивной сестрица? Тони смотрел на Каси и удивлялся, хотя сам-то он кем стал и за такой короткий отрезок времени. Несмотря на внешнее благополучие, было видно, что Каси пережила несколько потрясений, превративших нежную, капризную девушку в настоящую светскую львицу. — Поспешим? Он потянул сестру за собой в освещенный путанный коридор и на этот раз она ему улыбнулась искренне, как бывало улыбалась только в ушедшем навсегда детстве. Они нагнали ящера на следующем повороте, пучок из третьего глаза на человеческом лице смотрелся пугающе. Каси зажала себе рот, но не вскрикнула. «Нам сюда!» — указали путь в лабиринте. Они проскочили еще несколько дверей, которые открывались перстнем, пока не наткнулись на нерушимую твердь. Вот тут даже камень из перстня не работал. Здесь не должно было ходить гостям, тем более тем, кто должен скрашивать постель лорда. Ящер над панелью колдовал недолго, что-то бормоча на ментальном плане и даже порой усмехаясь. Наконец-то, дверь съехала вбок, пропуская наших гостей внутрь огромного закрытого помещения, в центре которого на удобной мягкой лежанке спал солнцекрылый молодой дах. Птарх быстро почувствовал присутствующих, молниеносно просыпаясь, он поднял свою прекрасную голову и, развернув ушные веера, замер, изучая неизвестные лица. «Золотокрылый, судя по изысканным линиям, благородной крови», — охарактеризовал находку Шиязу скорее как товар, он отщелкал лихо по-дахски и ему с радостью ответили, все же томиться взаперти и глубоко под землей птарху было одиноко. Шиязу подошел к возлежавшему птарху и с разрешения золотокрылого осмотрел крыло, расправляя его во всю длину: «Несовершеннолетний, судя по развитию крыльев и перьев, вошедший только в возраст согласия. Ему примерно с полсотни дахских лет», — крыло осторожно отпустили, нежно погладив искристое оперение. Дах повел носом в сторону Тони и, распахнув изумленно глаза, подорвался со своего ложа. Видно украли его еще ребенком, но элементарные базовые знания этикета он получил должным способом. Перед Тони вытанцовывали приветственный танец, подтверждающий его статус старшего и ведущего по дому. — Почему он танцует? — изумилась Каси, даже она поняла, что дах, выделывая коленца, не отрывая влюбленного взгляда преданной псины, именно вытанцовывает определенные нужные па, а не просто извивается в экстазе. — Потому что ваш брат из старшего и более знатного дома, — гордо пояснил ответно ящер. Тони же с изумлением оценивал самого даха. Интересно, а когда он вдруг заинтересовался птархами как секс-объектами? Ведь с Адаху его просто свела судьба-злодейка, Луарху присоединился, так как Тони вошел в семью, а делиться младшими в постели у дахов норма. Но теперь, смотря на это еще не до конца оформленное несокрушимыми мышцами утонченное тело, Тони хотелось к нему прикоснуться самому. Этот солнцекрылый или золотокрылый дах напоминал по грации молоденьких дев-птиархов. Еще не раздавшийся в грудине, с худыми руками и тонкой шеей. «Скажи мне... я в этом не разбираюсь совсем. Этот дах красив?» — переспросил Тони у Шияза. «Нашел что и у кого спрашивать. Наверное, и красив, по мне, так дах, как дах. Только еще молодой, неумелый и незрелый. Это хорошо, что он признал в тебе старшего, нам необходимо уйти из замка, пока твоей сестры не хватились на балу». И то верно, Каси надо было вернуть, чтобы обеспечить ей алиби. Антони выдал, как мог, ответную трель, отплясывая, что он принимает его как младшего. Отчего даже Шиязу вошел в ступор. «Ты ебанулся, что ли, чего творишь? Зачем твоей семье такая обуза? Признал — это одно, но пока ты не подтвердил свое признание — он бы и так слушался тебя без каких-либо обязательств». То, что он выдал что-то взапаре и в суматохе ненужное, Тони понял, когда птарх вдруг распластался у его ног, предано тычась лбом о ладонь. «И этот тоже сумасшедший, тебя, не даха, признать старшим? — покачал головой Шиязу. — Теперь сказанного не вернешь, доводи ритуал до конца, иначе он не сдвинется с места!» Тони с ужасом смотрел, как ему наивно и доверчиво лбом тычутся в ладонь, выдавая в панике: «И что я должен теперь сделать?» «Когда дахи утыкаются лбом во что-то, тем самым они останавливают выделение своих желез-меток. То есть отказываются от ведущей роли и соглашаются на роль ведомого, давая себя пометить более сильному самцу. Так что, если уж заикнулся о семье, меть его и потопали отсюда. Надеюсь, Адаху с тебя не снимет за это шкуру». Про шкуру звучало страшно, но Тони уже не мог остановить запущенный процесс. «И как его метить? У меня нет подобных, как у дахов, желез!» «Ну, подрочи на него и сбрызни семенем или поссы... — но, видя ужас в глазах Тони, как он оглядывается на присутствующую, словно в трансе, сестру, дал более цельный совет: — Да просто потрись об него, этого будет достаточно на некоторое время, хотя, если берешь в свою семью, придется ставить более устойчивую метку своими жидкостями». Тони наклонился и, притянув за сложенные ушные веера послушного даха, потерся с одной стороны, а после с другой. Отчего тот радостно замотылял хвостом и, когда Тони отстранился, тут же поднялся на лапы, пристраиваясь за ним верной псиной. Даже по росту этот золотокрылый сильно не дотягивал до роста Адаху или Луарха. «Вырастет еще, — криво усмехнулся ящер и повел всю их небольшую разношерстную группу обратно в сторону гравлифтов. — Камер тут нет. Не думаю, что сами охранники в курсе, кого охраняют». Им пришлось поплутать и выбираться через другие проходы, три из которых Шиязу вскрыл так же, как и первый, когда они проникали внутрь. Обратно летели что есть мочи, прихватив более большой пузырь, и, не паркуясь на стоянке, высадили Каси в парке рядом с особняком, в котором до сих пор шло громкое торжество. — Если что, скажи, мол, заблудилась и попроси, чтобы тебя проводили до банкетного зала, — Тони вылез из пузыря с Каси наружу, дах и ящер остались внутри. — Не говори никому, что встречалась со мной, это для твоего же блага. — О чем это вы, о высокочтимый? Я понятия не имею, кто вы и откуда. Мне пора к моему жениху, — Каси даже плечом не повела, но когда Антони, развернувшись, заскочил в экипаж обратно, тихо добавила: — Передай отцу... что он не виноват и ему не в чем упрекать себя. Но когда младший Велли обернулся, Каси и след простыл. Ящер уже набирал новый курс, сломав все нужные программные коды. Антони, зайдя внутрь, уселся в соседнее кресло, дах лежал на полу, он поднял голову и пристроил ее тут же Антони на колени. Шиязу лихо оторвал пузырь и, переводя его сразу в режим без ограничений, повел в сторону расцветающего сполохами раннего рассвета горизонта. «Ну, и что ты будешь делать с этой куклой для траха? У него даже имени собственного нет, видно украли из гнезда еще совсем мальчиком», — заинтересованно спросили у Тони. «Ты можешь его отправить через связи на планету дахов?» — это единственное, что ему пришло на ум. «Могу, но если ты не обменяешься с ним жидкостями, парня просто разорвут на части. Сам посуди, он вырос в неволе, в тепличных условиях. Видишь вот тот неровный край у маховых перьев, ему их постоянно кромсали, чтобы даже не думал летать. Да и задние когти наверняка подпилены, если вообще не удалены». Тони навис над дахом, что улегся у его ног полукругом, и, коснувшись лапы, потянул на себя, когти выпустили, вернее те обрубки, что от них оставили, но ладно хоть не удалили, отрастут. Дах при этом послушно завалился на спину, прижимая плотно к спине крылья и выпуская розово-персиковый член. Даже он был куда меньше, чем у того же Адаху... и то, как перед Тони задрожали, утыкаясь ему в колени полыхающей жаром мордахи, возбуждало. Тони и не знал, что дахи могут краснеть, вернее чуть розоветь скулами, лбом и носом. «М-дам, не, ну я так не играю, я тут постоянно нахожусь в состоянии «Взять или отдаться», а приз достается тебе!» — взвыл Шиязу. «Без разрешения Адаху я не смогу с ним заняться сексом, даже если захочу», — прижимающийся к нему лик огладили, отмечая, как птарх отводит хвост в сторону, показывая открывшийся пульсирующий анус, подтягивая задние лапы вверх и давая тем самым к себе полный доступ. «Без твоей метки мальчишке, воспитанному в клетке, не выжить. Конечно, Луарху считает твои прикосновения к нему, но от посадочной площадки сзади плато Молодых и до короля отверженных ему еще придется добираться, минуя всех подданных, — Шиязу меж тем выровнял полет держа курс. — Я не говорю, что ты его должен трахнуть прямо в полете. Повремени, я не каменный, знаешь ли, и если не мечтаешь живописно размазаться в лепешку об местный ландшафт, держи себя в руках. Сейчас долетим до космопорта, — и, видя вопросительный взгляд человека, добавил: — Пока ты общался с сестрой, я связался с хамелеонами, воспользовавшись центром связи в поместье, параллельно угробив их коды, конечно, это боковая ветвь моей семьи, но нам повезло, они отправили весть моему передающему. Так что, через пару местных суток к нам прибудет еще один союзник». «Как думаешь, его кто, кроме людей, трахал?» — руки Тони, казалось, жили собственной жизнью, оглаживая распластанного перед ним птарха, он даже с кресла слез и теперь, углаживая золотокрылого, плавно приближался к перевозбужденному, подрагивающему древку члена. Головка разделилась надвое и, чуть потрогав ласкающую брюхо руку, робко ущипнула. «Я кому сказал? — прорычали от пульта. — Иначе брошу управление и укатаю обоих!» Как вдруг зашипели, хватаясь за горло, как будто кто-то невидимый душил ящера неотвратимо и верно. Антони оставил даха и рванул к Шиязу. Невидимый хват на горле прекратился так же быстро и непонятно, как и начался. «Что с тобой, Шиязу?» — Антони перехватил управление, выравнивая резко вильнувший в сторону транспорт. «Привет тебе от Адаху, — проскрипел тот и, видя недоуменный взгляд, пояснил: — Видишь ли, на таких расстояниях я не могу считывать мысли со второго своего тела, но общее состояние, эмоции, желания запросто. Я возбудился, следя за вами с дахом. И самое паршивое, возбудил меня ты, Антони, а не твой мелкий птарх. Это передалось моему второму я, и Адаху, считав информацию, придушил мою часть, что путешествует рядом с ним, за глотку». «Но ты даже члены свои не выпустил...» — начал было возражать Тони на сию бредовую ситуацию. «Ты моей смерти, что ли, хочешь? — возмутился ящер. — И потом, наличие стояка не обязательно для моей расы, вернее не только стояк говорит о том, что подобный мне хамелеон возбужден». Тони, успокоившись, опустился в кресло, смотря, как дах укладывается на брюхо, пристраивая свое полыхающее лицо на руки. Мальчишка все еще был на взводе, и если кроме людей половых связей не имел, то тяга его к Антони была вполне объяснима. «Ты можешь его и не трахать, если не уверен». «Ну, не кровью же мне его своей мазать!» «Кровью точно не стоит. Просто подрочи себе и семя вмажь в задницу пацану. Сразу покажешь этим его статус своего младшего или ученика». Вот это Тони заинтересовало и весьма: «Ученика?» Он уже слышал про отношения учеников и учителей у дахов от Луарху. «Ну да, сформированная пара мужчин может взять себе на воспитание младшего даха, если тот был лишен своих отцов. Молодой дах учится и, кроме того, скрещивает лапы со своими учителями. При этом не обязательно подтверждать этот статус в Сборе или перед другими, даже не обязательно доводить ученика до выплеска семени». Звучало это разумно. Тони, несмотря на ворчания Шиязу, что уже подводил их летящий пузырь к парковке рядом с доками космопорта, прикоснулся к своему костюму, думая, как же достать налитый член. «Черт с вами, делайте сейчас. Если в космопорте будут еще дахи, то так никто на вас не обратит особого внимания». Ящер припарковал их экипаж и, облизнувшись, глянул на ожидающего преданной псиной птарха. «А как мне член вообще достать с этим скафандром? Когда надо ссать или срать он сам снимает себя с необходимых областей», — заумная амуниция младшего Велли иногда ставила в тупик. Ящер вновь заржал и, прикоснувшись к запястью Тони, сообщил: «Запоминай, представляешь участок своего тела, с которого надо снять защиту, и делаешь вот так...» — движения были просты, тем более Шиязу повторил их пару раз. И Тони узрел, что вместо пышных пузырей штанов спереди у него прореха. Картина была еще та, словно ему кто ножницами аккуратно вырезал круг. «Ну вот, дрочи, вмазывай и пошли. Времени совсем в обрез, пока нас не стали искать. Конечно, шумиху поднимать не будут, но подпольно искать — запросто!» Тони скосил взгляд на ухмыляющуюся человеческую личину ящера и, проведя по своему члену рукой, стал поддрачивать себе, постепенно возбуждаясь. Тем более птарх подполз к нему ближе, весьма плотоядно облизываясь, ожидая приказ от своего старшего взять в рот, но приказа не последовало. Антони, отчаянно гоняя шкурку по стояку, прикрыл глаза. Пред лицом появился образ Адаху, Тони даже показалось, что он чувствует его жар, хотя это тепло было неподдельным, оно шло от висящего на спине меча, по-домашнему обволакивало и не отпускало... Еще несколько движений, и Антони, выгнувшись, часто задышав, кончил себе в ладонь, а когда распахнул глаза, то увидел следующее: Шиязу снова душили и золотокрылый птарх смотрел на него лиловыми глазищами не мигая. Тони, поднявшись, обошел птарха, удерживая в руке сперму. Тот понял сразу, задрав хвост вертикально, чуть отведя в сторону. Анус, чуть сжавшись, затем резко раскрылся. Тони огладил свободной рукой поясницу золоткрылого, заставляя его сильнее прижаться к полу, отклячив задницу на себя. Три пальца вошли легко, четвертый еле протолкнулся. Догадка подтвердилась, кроме людей у птарха никого не было. Антони чуть приподнял локоть, давая своей сперме стечь внутрь, остатки же размазал под хвостом, проводя рукой вперед до упирающегося древка члена в пол. Что ж, этого должно было хватить. А там Луарху поймет, что делать с этим мелким, и если подтвердит метку одного своих сыновей, то золотокрылый из статуса ученика может перейти в более высокий — младшего наложника. «Предоставь это Луарху, если тот подтвердит статус солнцекрылого мальчишки, Адаху и слова не скажет против этого подростка. Сам с радостью оттрахает его при случае за здорово живешь», — Шиязу отпустили и он измучено выравнивал дыхание, потирая свою несчастную шею. Тони вытащил руку и, встав с колен, погладил по хвосту птарха, смотря, как тот поджимает его под себя, прикрывая им резко сжавшийся анус. «Может, я все же неправильно поступаю? А парня просто следует передать в гнездо матери?» «Нет. Золотокрылый уже вошел в возраст согласия. В этот период как раз начинают образовываться пары между мужчинами. Они встают на путь самостоятельности и их выводят из гнезда завоевывать своей силой место между другими птархами. Золотокрылые самые слабые среди других дахов. Его просто выставят призом и откроют начало поединков. Он достанется самому сильному претенденту. Ну а если откажется от него или станет яблоком раздора между двумя, его запросто убьют. В таком случае какой смысл пацана отсылать на планету дахов? Проще найти ему хозяина среди других рас и пристроить как...» «Очередного бесправного зверька... — Тони обошел птарха и, приблизившись к его голове, попросил Шиязу: — Помоги с переводом, если он не поймет». «Зачем? Ты прекрасно говоришь на элементарном уровне дахов», — не понял тот, но возражать не стал. «Что ты хочешь сам? — вышелкивал Антони. — Я могу найти тебе другого хозяина или отвезти обратно в твой мир». «Хочу остаться с тобой, старший», — вышелкали в ответ весьма робко. «Не самая лучшая идея», — покачал головой Шиязу и начал вышелкивать вместо Антони, объясняя на ходу, что они ищут другого птарха, их поход очень опасен и они не могут взять с собой несовершеннолетнего мальчишку, но его передадут обратно на планету дахов, главе клана, в который входит и Антони, и где солнцекрылый может подождать своего старшего, пока тот не вернется. Птарх слушал внимательно, даже фона мыслей не было. Это немного удивляло Тони, что он практически не слышит о чем думает этот молодой птарх. Хотя, что ему представлять, сидящему в неволе? Как вдруг картины все же появились: необъятный лес, огромный, чуждый и страшный, красное небо с изумрудными облаками. Мальчик искренне боялся, что его снова закинут на эту планету и оставят в загоне одного, как его держали там все это время. Выдавали только пищу по часам и больше ничего. Перед Антони разворачивалась картина, теперь он видел, что это вовсе не загон, а прозрачный короб из отталкивающего вещества. Таких коробов-боксов было несколько. И не везде сидели дахи, два рядом были пусты, в дальнем сидел совсем еще мелкий птарх сиамской раскраски песчанокрылых. Он видел, как иногда приходят посетители-клиенты, смотрят на дахов и выбирают себе. Картина изменилась, песчанокрылый исчез, появился другой с пестрой расцветки, но золотокрылого не выбирали. Заказчиками выступали разные расы, он видел звероподобных людей с планеты Зварк, богомолоподобных инсектоидов с Пукана восемь — те вообще выбирали себе дахов как редкое блюдо для ресторана, чтобы приготовить как у них принято и сожрать. Потом пришел красный лорд. Антони его практически не узнал, глубокие морщины, седые волосы. Конечно, следы неоднократной процедуры омоложения, что проходил лорд, были заметны, но видно годы брали свое, и время, отпущенное природой, утекало песком сквозь пальцы. Клиентов встречали всегда разные представители разумных рас. «Уору», — подумал Антони, как увидел рядом с собой энергетический отпечаток в полный рост Шиязу. «Ага, только зарахи так могут менять свою личину, — подтвердил рептилоид, называя второе имя этой чокнутой расы. — Но не отвлекайся, мальчик понял, что ты владеешь даром Луноликой Птиарх, и показывает тебе все, что может вспомнить. Зачем он это делает, я не знаю. Но даже то, что он имеет представление о даре, хотя и не знает, как его применять, говорит о том, что он действительно маленький принц». Дальше картины были урывками и мельканиями, они явно погружались глубже в память золотокрылого, двигаясь в обратном времяисчислении. Как вдруг застопорились на видении одного из прожитых в этой клетке дней. Даже на этой богами забытой планете бывали светлые деньки, небо было нежно-розовым, а не как обычно бордовым... Птарх сидел взаперти один и, судя по укороченным крыльям, был совсем еще дитем. «Птархи рождаются без крыльев?» — понял по тем мелким выростам Тони. «Да, они у них оказываются в зачаточном состоянии, чтобы не поломаться во время родов. А затем растут вместе со своими владельцами, обычно в период согласия достигая достаточной длинны, дабы поднять владельца на крыло и дать ему путевку в самостоятельную жизнь, — подтвердил Шиязу и прицыкнул на Антони: — Но не отвлекайся!» Картина изменилась, Тони словно смотрел глазами этого еще совсем птенца и его взгляд уходил вглубь леса, там располагалась пятном густая тень, пока она не пошевелилась и не исчезла с глаз. «Это же...» — Тони не мог поверить. «Это был взрослый птарх, возможно, сбежавший из бокса, и, судя по расцветке, это был либо сумеречнокрылый, либо древокрылый. Тем более в боксах держали малышню, что не в состоянии постоять за себя. Думаю, надо проверить эту планетку. Обычно зарахи устраивают такой приемник один на сектор, и раз мальчик попал сюда оттуда, значит всех рабов из данного сектора концентрируют там. И торгуют эти ушлепки не только дахами, но другими разумными, это часть их обширного бизнеса. Наверняка порталы входа и выхода в систему межпространственного лабиринта там имеются, потому как им удобно было бы перебрасывать собранный товар». «А почему на людской планете, где торчим мы сейчас, есть только выход?» — не понял Тони логики вещей. «Люди — молодая раса. Как я знаю, эта система вообще пустовала, пока на нее не высадились новые поселенцы в виде людей, переделав всю экосферу планеты под себя. Сейчас же наличие поселения людей на планете — хорошая ширма. Ведь вся вселенная в курсе, вы победили зараху, а значит, их в системе, где обосновался человеческий род, по определению вообще нет. Лабиринт тут древний и не предусматривает наличия двух порталов на одной планете». «М-да, а уору никуда и не исчезали... а вели и продолжают вести свой теневой бизнес», — догоняя суть проблемы, подтвердил Тони. «Более того, изучая вас изнутри и, возможно, готовясь к контрудару». Видение растаяло, дах снова уткнулся лбом в ладонь Антони, подтверждая ему свою верность, блокируя помечающие железы. «Пора», — выщелкал на дахском ящер и, натянув на себя личину левого землянина с выраженными монголоидными чертами лица, потянулся на выход. Костюм у него тоже изменился, теперь это был космический торговец средней руки. Над браслетом Тони тоже поколдовали, ворча под нос, что тот уже должен запоминать манипуляции, превращая Велли в подобного себе напарника. «Неокитайцы в этом секторе не редкость, так сойдем за торговцев диковинами. Жаль, еще одного скафандра-кольца не взял. Так что дах пойдет под своей личиной». Неокитайцы — так звали жителей системы Желтого Дракона, когда-то давно оторвавшаяся от человеческой ветви еще на пороге освоения космоса, включила в себя большую часть рас Востока изначальной Земли, перемешавшись между собой своеобразным сплавом в единую расу, названную по самому большему проценту представителей. Те торговали по всей вселенной, и хоть и считались родственниками основной ветви людей, старались не сближаться и не создавать союзов. В общем-то, самое хорошее прикрытие, как смог оценить Тони, когда их пропустили в сам космопорт, даже не почесавшись и не проверяя особо документы. Просто занесли личные индексы эскринов, спродуцированные хитроумными скафандрами, помечая, что два неокитайца сопровождают золотокрылого даха. Любой космопорт подобного ранга считался нейтральной территорией, так как был отстроен не за деньги населения планеты, а всей федерации. Так что два неокитайца могли спокойно транспортировать даха, но вот выйди они из космопорта, к примеру, обратно, то сразу бы подверглись санкциям и проверкам: откуда, зачем и куда транспортируется столь опасный представитель официально охраняемых людьми дахов. Так что Шиязу прекрасно знал, зачем и почему тащит Антони вместе с дахом именно в космопорт, так как пока они торчали тут, откупив кредитами через семью ящера номер в отеле, даже красный лорд не имел право предъявить законные права на купленную через черный рынок редкую зверушку. Золотокрылый прекрасно понимал свой статус. Он не оставлял меток на Антони, только с его позволения тыкался лбом в раскрытые человеческие ладони, стараясь лишний раз к нему не прикасаться. И хотя их положение было крайне неустойчивым и подвешенным, но все же Антони начало казаться, что жизнь налаживается, и они на верном пути своего бесконечного поиска.