Птархи. Часть вторая: Пути космоса

«Да ладно тебе заумствовать. Будет Луарху ученик, пока вы всем семейством шаритесь по галактике, оставив его единственного на планете. Судя по показанным им воспоминаниям, его не брали потому, что цену загнули слишком высокую. Значит, мальчик очень красив и родовит даже по меркам дахов», — Шиязу успевал сраться по межкосмисческой связи со своим передатчиком, выдавать логические советы Тони, а еще, иногда снимая защиту костюма с чресел и выпуская два крепких стояка, подрачивать их умелыми ладонями. Видно состояние возбуждения было совсем критическим, но так как, делая это, он утыкался взглядом в изящные линии птарха, а не человека, невидимая рука Адаху его не душила. «И как он там...» — у Антони впервые выпала свободная минута, дабы вспомнить о своей половине, в грудине тотчас заныло, а меч, висевший на спине, запульсировал живым жаром. Эта связь через меч напоминала чем-то то, как чувствовал свое второе я Шиязу. Младший Велли не знал, чем занят его птарх, но чувствовал, что он жив, здоров и полон сил. Воспоминания вызвали желание, кровь прилила к низу живота, яйца подобрались. Тони глянул на дремлющего золотокрылого, милый, нежный мальчишка... но почему-то память подбрасывала картины иного плана, на которых он сливался с совершенно другими дахами. «Да ладно тебе, если его возьмут младшим супругом, когда вернешься на планету, стрясешь с него со всеми причитающимися процентами... хотя, я твой член не так подробно рассмотрел, как хотелось бы, в стоячем состоянии, может, покажешь?» «Отвяжись, а то тебя снова придушат». «Да ладно тебе, просто задница у пацана широкая и глубокая, хотя и малоразработаная, но размер надо нормальный, чтобы такую с толком поиметь!» «Предлагаешь свои?» — усмехнулся Антони. Конечно, у ящера члены хоть и парные, но куда тоньше, чем у дахов, но если он их засунет сразу два... пришла пошлая весьма мысль. «Именно мои два как раз образуют вместе один среднестатистический дахов член, и по ширине, и по длине. А сколько нужно человеческих, чтобы отодрать подобную детку?» — Шиязу и не думал униматься в язвительности. Но переговорное устройство переключилось, пискнув, на внутрипортовую связь, подтверждая неумолимо надвигающуюся встречу, передатчик из семьи Шиязу прибыл. Через стандартный час еще один представитель неокитайцев рассержено входил в их каюту. Даже несмотря на липовую личину, было видно, что прибывший не просто зол, он в ярости. Как только дверь за ним закрылась и восстановился режим конфиденциальности, что предпочитали использовать все продвинутые торговцы на нейтральных станциях, личина гостя тут же спала, и перед глазами Антони предстал совершенно черный представитель расы хамелеонов. Хотя чуть белесая полоса, пересекавшая невозмутимый лик, имелась. С одной стороны, чернота отливала синью, с другой же была матовая, без каких либо оттенков. «Как это понимать?» — ящер ругался на родном наречии, которое Антони, к счастью, знал, все же ему дали неплохое образование до того, как он попал на станцию планеты дахов. — Мало того, что ты связался с людьми, притащил на космическую станцию левого даха, так что я вижу? Ты встречаешь меня в половинном состоянии, возбужденный и без своей шкуры. Сними, скотина, липовую личину!» «Зачем? Если ты и так все понял», — отмахнулся нехотя от своего официального партнера Шиязу. «Да как тут не понять, если все пропитано твоими феромонами, ты воняешь, как в день великой случки, на весь сектор. И только одним типом, когда должен благоухать сразу двумя». «Зарахи украли Харима», — был краткий ответ Шиязу и, как ни странно, передатчик сразу заглох. Он подошел к Шиязу и, обняв того, вжал в себя. «Соболезную, что твоя сердечная привязанность покинула тебя. Но этот птарх вроде не Харим? Тот вроде куда был мощнее и старше...» «Ага и чернее, если что...» — подумал про себя Антони, чем вывел в полный ступор другого представителя рептилоидов. «Боги чешуи, яиц и потока семени... человек нас понимает?» «Да, это полноправная пара лунокрылого Адаху, сына отверженного Луарху», — представили Антони не без доли помпезности и с какой-то потаенной гордостью. «Так надо было начинать с этого, а то напридумывал кругалей, один сложнее другого. А тут высокородный собственной персоной, да еще и полноправная пара сына Луарху...» Пришлось Антони, сняв личину монголоида, произнести на языке ящеров приветственную речь и даже по этикету сделать несколько сложных па. «Боги чешуи... — простонали, обрезав от потрясения и восторга всю длинную фразу. — А какое у мальчика воспитание, тебе бы поучиться, Шиязу». «Не ковыряй, Кокталь. Именно Антони и есть твой заказчик. Нужно перебросить его ученика-птарха и сдать на руки королю отверженных. Справишься?» «Кто заплатит? Он, ты или король?» — уточнили с хваткой хорошего торгаша. «Плачу я слезами ангелов», — зыркнули в сторону Антони так, что тот даже подумать не успел о королевских запасах Луарха. «М-м-м... возьмусь за эту цену». На вытащенном из грудного кармана планшете тут же насчитали круглую сумму. «Это обдираловка. За что я плачу две цены сверху?» — возмутился Шиязу. «За свой непотребный вид и порочащее поведение! Если бы заплатил Антони или король, я взял бы меньше», — отрезал хитрый Кокталь, скалясь белоснежными пластинами зубов из полураскрытой пасти. И Антони просто видел, как борется в Шиязу расчетливость и торгашество. Да свали он оплату на Антони или короля, то те, естественно, заплатят теми самыми же алмазами. Конечно, передатчик его хамелеонистая семья, с которым он не в первый цикл откладывает яйца, но... получить конкурента в виде ушлого родственничка у себя под носом Шиязу явно не хотел. Но и цена была слишком задранной, просто заоблачной. Опять же, сейчас он не мог положиться ни на кого. Его судно давно считалось пиратским, и сунься оно в эту обжитую часть вселенной, тут же любым радаром будет опознано как вор и разбойник. Что за этим последует, Шиязу предпочитал не думать, высылка на шахты с какими-нибудь смертельными рудами вместе со всей командой. Никто даже не почешется, откуда пошел этот чертов слух об его «пиратстве», подумаешь, пару раз не заплатил системе хамелеонов, к которой когда-то была преписана его шхуна, налогов. Да так половина знати делает, но именно его сделали хамелеонским козлом отпущения. «Если ты подпишешь согласие о том, что наш приемник и дирижёр породнятся в следующий цикл с верховным правителем Цка. Ты перестанешь быть официально пиратом, — Кокталь вытащил из кейса, что принес с собой, нужный документ. — Все по-честному. Цка древний род. Я понимаю, что мы в вечных терках с изначальных времен. Но когда его личные приемник и дирижёр покинули во имя Бога чешуи, яиц и потока семени наш мир, именно он пришел к нам первым, а ты даже слушать его не хотел. А ведь Цка испытывает сердечную привязанность к нашему дирижёру. Так может сейчас, когда ты потерял Харима, поймешь его и согласишься объединить наши кланы?» «Он тут же поглотит нас, как делал со всеми остальными», — хмуро уперся Шиязу. «Я беседовал не с Цка, а с Кац, его передатчиком, и тот подтвердил, что наш тиран уже не тот, что был раньше. Линия царственных Цка оборвалась, последние несколько циклов были бесплодными, яйца оказались пустыми. Ты же можешь дать им надежду, кроме тебя все остальные согласились». «Я не могу решать за обоих», — хитро заюлил Шиязу и Антони понял, что ушлого ящера вяжут по всем конечностям. «Покажи мне цвет кожи и тогда я поверю», — оскалился на это Кокталь, растянув пасть от одного ушного отверстия до другого. «Хорошо, я подпишу. Но ты снизишь цену вдвое, иначе сам пляши со своим Цка в день великой линьки!» «Договорились!» Ящеры стиснули передние конечности друг с другом в странном рукопожатии и, как понял по ментальному фону Тони, все стороны получили то, что хотели изначально. Шиязу перекинули передатчик межгалактической приватной связи и, пока он связывался со своим кораблем и договаривался о цене за доставку золотокрылого птарха, Антони оказался предоставлен Коктаклю. «Вы не ревнуете своего верхнего к Хариму?» «Зачем? — не понял четко тот, а потом, смерив человека, попросил протянуть ему запястье, через пару минут Антони был в обтягивающем черном и в собственной личине. — Прости не люблю неокитайцев, много они мне крови выпили по торговым делам. Но как прикрытие просто идеальное, с ними никто не связывается — себе дороже». Ящер тяжело вздохнул и снова уставился золотыми выпуклыми глазами в Антони. «У нас сердечная привязанность всегда стоит отдельно, это нечто личностное, которого другие, даже входящие в твою семерку, влезать не подвластны. Да, во время великой линьки я скрещиваю ноги с Шиязу, причем дважды меняясь партнерами, получая от него семя, я смешиваю его со своим и спускаю в приемник, так же двумя порциями, дальше приемник соединяется попеременно с дирижёром. Это кульминация великого праздника «Потока семени». Дирижёр хранит в себе семя несколько дней, перераспределяя и создавая каждому необходимую структуру, при этом мы празднуем, можем, конечно, еще соединяться, но это уже не принципиально. Дальше, под занавес праздника, дирижёр каждой слившейся паре вводит по двойному яйцу вот сюда... — ящер указал на выемку, что была видна в его обтягивающей одежде, как раз между щелями, из которых по замыслу выпускались парные члены. — Потом она закрывается и каждый из нас вынашивает яйцо, что затем выходит через анальное отверстие. Если тебе интересно наше строение органов, то у каждого оно отлично, кроме, конечно, принимающей камеры яйца. Шиязу имеет два члена, я под каждым членом парные семяприемники, принимающий мою сперму просто приемники, дирижёр отдельный единственный многофункциональный хобот. Он забирает семя у принимающего, а после через него откладываются яйца в каждого из нас. Так что все до безобразия просто...» Тони округлил от всего физиологического буйства информации глаза, а ведь он об этом совсем не спрашивал, а только про сердечную привязанность Шияза к Хариму. «Так и я тебе о том же толкую. Откладка яиц — это торжественный обязательный обряд семерых, за который отвечает вся группа. Сердечная привязанность это личное. Я вот пока привязан к своему приемнику, ну повезло мне в этом, но все может кардинально поменяться. Вообще, среди ящеров встречаются и более замысловатые привязанности, иногда к кристаллам, древовидным разумным и прочему. Это неподвластно нам и никакого отношения к семье из семерых не имеет. Так что мое сочувствие Шиязу было искренним, тем более его дах хорош — даже я это понимаю». Шиязу вернулся довольным через край, он уже пробил по своим связям все нужные документы, по которым торговый корабль, принадлежащий хамелеоновой коалиции, с разномастным на борту составом, во главе с капитаном неокитайцем, перевозит ценный экземпляр даха на его родную планету согласно целому списку законов с поддержкой таких-то межгалактических содружеств и на совершенно легальном основании. «Впервые везу столь контрабандный груз и так открыто», — сверился по сопроводительным документам Кокталь. «И кто из нас при этом пират?» «Надеюсь, после вот этой подписи уже никто! Так что, собирайте своего красавца и пора сваливать с этой людской помойки», — Кокталь хлопнул сложенным в трубу документом о свою свободную ладонь и призывисто заулыбался. «Мы не можем...» — начал Антони, как его перебил Шиязу. «Оставь мне многофункциональный шлюп, я передам команде, они тебе отдадут свой». «Хм... значит, с дахами вы тут еще не завершили, так? — догадался Кокталь, натягивая с подозрением глазные поперечные пленки на золотистость выпуклых глаз. — И я забираю источник помех... так, не надо было урезать тебе изначальную цену». «Извини, но право завершенной сделки. Увидимся в следующий цикл великой линьки, — партнера обняли, на ходу меняя личину, и, скомандовав даху следовать за ними, поманили Антони рукой. — Поноси-ка пока неокитайскую рожу, целее будешь. Давай, проводим твоего ученика и займемся изначальным делом». По запястью Велли прошлись умелые пальцы, и Антони мог не сомневаться, что любая зеркальная поверхность отразит во всей красоте его безмятежный лик забытого к тому времени великого Будды. При продвижении к докам на них косились, но старались на пути не стоять. Конечно, дах все же диковинка, причем очень дорогая, но судя по вытянувшимся рожам таможни, красный лорд точно протащил солнцекрылого по своим частным каналам. Служащие с удовольствием уже потирали руки, призывно лыбясь неокитайцам и старательно выверяя документы, ища косяки. Документов было, видно, порядочно, так как, листая бесконечную документацию на предъявленном неокитайцами гаджете, лица у таможни становились все смурнее и смурнее, пока не вытянулись полностью, и те не передали приказ «Пропустить». «Ступай, мой отец среди дахов, король отверженных, примет тебя. Если пожелаешь вернуться к матери в гнездо, я думаю, он тебя отпустит. В общем, ждать меня или нет, решишь сам». «Я буду ждать тебя, мой старший», — выщелкал, как положено, дах и, исполнив пируэт расставания со своим учителем, удалился вслед за сопровождающим его Коктальем. Таможня еще долго собирала свои челюсти с пола, пораженная грацией и мощью молодого птарха. Как только они ушли из таможни, то тут же обнулили контракт с отелем и переселились под левыми личинами в другой. Намутить в системе и стереть никогда не существовавших двух неокитайцев для ящера было плевым делом. Так как на данный момент станция была наводнена суперэкстрасенсами с планеты Хвельф, Шиязу связался с их представителями и, напомнив тем долг перед хамелеонами, быстро зачислил себя и Антони на время в их команду. Зачем устраивали слет этих суперменов от бога на этой планете, Шиязу был не в курсе. Но согласно декларации хамелеонов любой из них мог попросить долг с других разумных рас, если те значились в общем списке должников. «Пусть Цка подавится, если получил нашего дирижёра и принимающего, это не значит, что я ему спишу все его бесконечные грехи перед моим древним родом». Тони глянул в планшет списка так называемых должников и присвистнул, ящерам должны были буквально все разумные расы, и хамелеоны видать этими долгами умело пользовались. Сумма долга у товарищей из системы Хвельф была значительной. Так что уже через час они имели индикационные левые номера, места и были включены в группу, дабы отправиться обратно на покинутую ими планету. Космический порт хотя и был прикреплен навечно лифтами системы «планета-космос» с гравподъемниками, которыми они уже пользовались, оставив свой прогулочный пузырь среднего тоннажа на парковке и поднявшись выше стратосферы. Но на всех подобных портах была общая политика, поднимающихся с поверхности планеты никогда не проверяли, зато тех, кто хотел вернуться, с особой тщательностью. Это была удобная система умалчивания, так преступники могли с легкостью покинуть планету на своем личном транспорте, если у них все было намази с космопортом, обратно же им бы пришлось проникать с боем. Порт платил планете комиссионные за аренду орбиты, бизнес процветал, даже с бандитов стрижа деньги. При этом планета невольно очищалась от ненужных посетителей. Когда раздражитель исчез, Шиязу в образе экстрасенса-прорицателя обошел весь космический порт в поисках следов других дахов, впрочем, безрезультатно. Однако, предсказал нескольким влюбленным парам их радужное будущее, нашел пару потерянных гаджетов и, вернув их владельцам, пополнил свой счет буквально из ничего. Тони поражался ящеру, тот готов был даже из вакуума сделать деньги. Но блуждания подтвердили только прискорбный факт, что люди утерянного птарха все же искали. Переодетые военные даже в гражданском отличались фирменными выбритыми затылками, походняком «ать-два» и тупыми вопросами из разряда: а не замечали ли вы в последнее время что-то необычное. Естественно, кто видел солнцекрылого даха, тут же называли его в сопровождении неокитайцев, однако, по версии многих, те смылись со станции несколько дней назад. Даже сам старший красный лорд прикатил, и судя по его перекошенному лицу, такой подлянки его великолордие точно не ожидало. Но и начальник порта не дурак, не пальцем деланный, лихо предъявил копии сопровождающих документов, по которым груз, конечно, был и проходил сквозь станцию в одном направлении, поступив с планеты. Как туда попал — не их дело, спросите неокитайцев, чья гильдия располагается у них в секторе «Жё», то есть Желтом квартале. Да, дах, но смесь, не имеющая такой цены, как предъявили при поиске вы. Так что начальник не дурак и может отличить одного даха от другого. В общем, как бы красный лорд ни рыл, все было без толку. Из квартала Жё его вообще вежливо попросили, намекнув, что если не уберется, отрежут сначала уши, потом нос, а после то, что у лорда еще пока покоится в штанах. И даже документы, по которым лорд выступал посредником, который был просто-таки обязан якобы вернуть даха на его собственную планету, никого не убедили. Порт есть порт, ругаться с ним бессмысленно, применять санкции бесполезно, это практически отрезать себя от космической торговли, изолировав полностью. Конечно, кроме огромного межгалактического порта были и мелкие частные, куда уж без них. Но валовую проходимость и навар по деньгам они не покрыли бы всем скопом даже несчастных пять процентов. Куда повезли птарха, тоже осталось под секретным грифом, неокитайцы щедро расплатились за сохранение тайны, и любой космопорт, блюдя свою независимость статуса кво, оставлял за собой право сохранять проплаченные секреты. Любой слух, что одна из межгалактических станций порта слила информацию про своих клиентов, разлетится не хуже пожара по всем уголкам вселенной, и на космопорте придется ставить жирный крест, так как с теневых сделок тут тоже имелся существенный оборот, более того, именно он давал большую прибыль. Лорд поотирался и вернулся ни с чем. У сына намечалась свадьба с одной из новых особ пансиона «Святой Ламии», на которую особо обратили его внимание военные, они же подкинули идею с омоложением тела дряхлого старика на совершенно юное и подсказали как найти перекупщиков дахов. Дальше было дело времени. Перекупщика лорд нашел быстро, правда за дахом пришлось лететь черти куда, зато именно там возвращаясь с солнцекрылым птархом на борту и прошивая нейтральную территорию туманности, он наткнулся на разорванный в клочья корабль уору. Вспышку они зафиксировали недалеко от себя и, решив слетать на ее источник, заполучили неплохой куш. Присваивать красный лорд умел и делал это с превеликим удовольствием. Карьера складывалась как нельзя лучше, помня схему, полученную от верхушки военных, которым подчинялся непосредственно сам. Он трахнул это несуразное создание, вернее быстрее просто потыкался в широкую дыру под хвостом, пересилив в себе подкатывающуюся брезгливость. А вот его сын воспринял близость с дахом на полное ура, он любил тому долбиться в приоткрытую пасть, емко задвигая своими стройными бедрами, а еще тычась в половую щель, в которой скрывался у дахов, втягиваясь, член. Солнецкрылый сосать не умел в связи с особенностью физиологии, но, оплетая языком человеческий член, мог скользить по нему, имитируя принимающее человека лоно. На проникновение в половую щель пытался отстраниться или дрожал от боли, как оказалось, это было очень чувствительное место для мужчин-птархов. И чтобы избежать подобного насилия, дах делал все другое, что от него требовалось. Но младшему нравилось показывать свою силу и доминировать, поэтому засаживать, насильно раскрывая щель, и трахать туда стало его постоянной забавой. Иногда он дотрахивал даха там до крови. И хотя тот восстанавливался быстро, буквально на глазах, но каждый раз рвать тонкие стенки плотно прилегающих створок щели стало для этого властного ушлепка излюбленным действием. Что ж, все шло по плану великого венценосного лорда, он лихо омолодился, обзавелся парой любовниц на стороне и забыл про крылатую игрушку, полностью отдав ее сынишке. Осталось только обженить того на особе, что ему подсунули военные, и дело в шляпе. Спорить с верхушкой военных лорд не желал. Те могли просто лишить его привилегий и подвести под трибунал, подставив по-крупному. Но как теперь поступить с этой навязанной для его сына девицей Каси? Судя по фамилии девушка была родом из той же системы, семья отличалась хорошими деньгами, но родовитой не была. Зачем же тогда был необходим столь странный неравный брак между сыном лорда и этой простушкой с большими счетами? Красный лорд был человеком хватким, иначе бы не продержался на своем посту и полгода местного времени. Он приказал своим верным людям покопаться в информации, и когда всплыло другое имя, а именно Джероми Велли, ведущего специалиста по изучению дахов — все встало на свои места. Его подставляли, причем так хитроумно, что не прикопаться. И кроме того, еще и даха увели прямо из-под носа. Но лорд решил пока не раскрывать своих карт, и когда его командование сделало запрос, как проходят приготовления к намеченной свадьбе, просто по-быстрому обженил своего сына с этой самой Каси, что еще недавно также носила фамилию Велли. *** Через несколько месяцев после описанных событий к королю отверженных прибыл стройный юноша родовитых кровей из клана солнцекрылых. Подданные Луарху, приняв челнок от пирата Шиязу, голодными псинами уставились на это плохо летающее чудо. Мальчик по меркам птархов был чрезвычайно красив, утончен и беззащитен. Самые рьяные уже начинали потрясать крыльями, вывалив демонстративно члены, дабы предъявить права на свободного понравившегося им птарха, но тут странный знакомый запах резко остановил смельчаков. Главный помощник Зиг, подойдя к трясущемуся, испуганному агрессивным поведением сородичей, ничего не понимающему птарху, и, тщательно обнюхав того, особенно под хвостом, подтвердил, что мальчик уже помечен учеником и никем иным как Антони, приемным сыном Луарху. Разочарований была масса, но против самого Луарху переть никто не решился, да и оспаривать этот напуганный сюрприз тоже. Так что Зиг и его доверенные крылатые тут же сдали пацана своему вождю, лишь только тот неуклюже домахал своими не до конца окрепшими крыльями до пещер отверженных. Луарху же, просканировав столь знатный подарок, долго ржал, бухая горлом, поминая Антони хорошими словами. Еще раз подтверждая тот факт, что, как приемный сын даха, бывший человек Антони Велли полностью оправдал его надежды. Этой же ночью солнцекрылого отвели за собой в один из внутренних колодцев, что играл у отверженных роль башен Сбора. Как любовнику Луарху не было равных, он готовил пацана под себя долго, вылизывая его сзади своим гибким языком, массируя, растирая и растягивая, заставляя терять разум и плавиться телом. Солнцекрылый только иногда вздрагивал, но послушно принимал ласки короля, стараясь не смотреть на балконы амфилад, с которых на это действо пришли понаблюдать все отверженные. А после его подмяли под себя, осторожно фиксируя челюстями гибкую шею, и, не давая вертеться под собой, взяли на полную, принося с небольшими отзвуками тянущейся боли волны всепоглощающей похоти и нирваны. Только под утро король отпустил своего укатанного до состояния выделанной шкурки мамумрика молодого визави, дав ему имя Рахту, подтверждая тем самым, что взял птенца в свою семью младшим наложником. Теперь у солнцекрылого был достойный: клан, дом, учитель и защитник.