Темные времена для Гермионы Грейнжер

— Ну так что, мы летим на метлах или на чем-то еще? — Гермиона разжала предплечье Долохова после того, как они трансгрессировали в Брайтон. — Не думаю, что метлы уместны. Мы все же навещаем магглов, будет странно прийти к ним с метлами. — Просто скажите, что боитесь упустить меня. — Вы посредственно летаете, мисс Грейнджер, поэтому ваш блеф не уместен. Я предлагаю более консервативный метод — электричка. — Консервативный для кого? Метлы были созданы до электричек. Гермиона после этой фразы сама себя пресекла, ей много раз говорили в школе, чтобы она не умничала лишний раз. Придется учиться никого не бесить. Гермиону после трансгрессии несколько укачало, но она старалась не подавать вида. Штормило ее вплоть до вокзала, до которого они с Долоховым шли пешком, благо расстояние было небольшим. Гермиону удивляла такая перемена в ее положении. Совсем недавно она представляла, что уже никогда не сможет выйти за пределы поместья, а тут она разгуливает по Брайтону, да еще и с палочкой в кармане. Правда, рядом шел Долохов, который, в случае чего, был готов воспрепятствовать ее побегу. Не стоило и забывать про палочку, которая ей не принадлежала, а значит все выпущенные заклинания будут слабыми или неправильными. Да уж, вроде и свобода, а вроде бы ничего и не изменилось. Спустя час Гермиона и Долохов купили билеты и сели в вагон электрички. В вагоне было на удивление малолюдно, поэтому у Гермионы вновь пронеслась мысль о побеге. Она украдкой рассматривала лицо Долохова, в надежде увидеть в нем хотя бы секундную потерю бдительности. Но внимание ее занимали лишь острые скулы, обтянутые кожей, впалые щеки и явный дефицит подкожной жировой клетчатки. Его глаза болотного цвета смотрели то на нее, то в окно, но она не могла предугадать его мысли, не могла понять, когда настанет тот самый момент. Долохов был явно нездоров и мало ел… С чего бы ей волноваться о его здоровье? Пусть не ест и умрет от голода и истощения. Ей-то что с этого? Она всего-лишь достанется на растерзание Беллатрисы и ей подобных. Может все-таки стоит волноваться о его здоровье? По крайней мере стоит перестать его разглядывать, а то его тонкие брови уже вопросительно поднимаются вверх. — По поводу задания, — Гермиона решила, что нужно нарушить тишину. Долохов стал осматривать вагон. — Мы здесь одни. Вагон пуст, в смысле. — поправила себя она, мысленно усмехнувшись. — По поводу задания… — Долохов, повторяю за Гермионой, достал из внутреннего кармана пиджака вскрытый конверт с письмом и передал его своей новоиспеченной напарнице. — Значит, мы охотимся на вампира. — констатировала она после прочтения. — Скорее это просто местный маньяк из какой-то секты или чего-то вроде того. — скучающе ответил он. — Нам нужно только поспрашивать местных жителей и убедиться, что нам там делать нечего. Сразу скажу, ни в детективов, ни в журналистов мы играть не будем, мисс Грейнджер. Нам нужно будет просто послушать сплетни, ненавязчиво послушать. — Я-то думала придется импровизировать. А что если это действительно будет вампир? — Я крайне сомневаюсь в этом. Во многих случаях подобные убийства совершаются обычными людьми, помешанными, но людьми. Ну, а если же это вампир, то, я думаю, мы с вами легко с ним справимся. — Хочу вам напомнить, я не колдовала уже больше месяца. — Вы хотите размяться? — А вы не боитесь? — Я дал вам палочку, мисс Грейнджер. Было бы странно в таком случае думать, что колдовать вы не будете. — Вы рассуждаете как человек, который не хочет жить. Вы дали мне палочку, подвергнув себя тем самым опасности. Пусть даже это и не моя палочка, но навредить я вам смогу, я уже давно не первокурсница. — Помните, я вам сказал, что это палочка принадлежала моей матери? Я верю в теории, что палочки любящих не могут навредить. Я не настолько легкомыслен, насколько вы сейчас описали. — Сколько нам еще ехать? — Вам так претит мое общество, мисс Грейнджер? — Мистер Долохов, вы когда-нибудь избавитесь от своей невыносимой привычки отвечать вопросом на вопрос? — Долохов искренне усмехнулся. — Еще две станции. Около тридцати минут. — Он скрестил руки на груди и повернул голову к окну. Им пришлось еще немного идти после электрички до деревни. Было около восьми часов вечера, и температура начинала падать. Гермиону еще спасала кофта, но она понимала, что ночью в этом будет холодно, поэтому она надеялась, что до этого времени они выяснят все по поводу вампира, решат эту задачу и трансгрессируют в поместье или, на худой конец, смогут где-то остановиться на ночь, в чем она глубоко ошибалась. — Вы, как я понимаю, здесь ни разу не были? — спросила она, когда они подходили к деревне. — Нет, я тут впервые, иначе бы трансгрессировал прямо сюда, и мы бы не тратили время на электрички. — Я к тому говорю, что ваш вид мало похож на туристический. Пиджак и рубашка, конечно, смотрятся презентабельно, но это деревня, а мы еще и без транспорта, а значит целенаправленно сюда ехали. — К чему вы клоните? — К тому, что может все-таки будет играть в детективов. Мы сейчас больше походим на них или на журналистов. Тогда и будет повод расспрашивать местных об убийствах. — Вы готовы импровизировать? — Ну вы же не соизволили продумать план. — Хорошо, мисс Грейнджер, передаю вам бразды правления. Отныне вы главная. Тогда уходим отсюда и возвращаемся завтра утром, хотела сказать она, так как кофта из-за начавшегося ветра уже плохо спасала от холода, а озвучить это Долохову она не хотела. Долохову же было все равно, как они узнают об убийствах, будут ли местные подозревать в них заинтересованных людей или подумают, что они туристы. Он вообще не хотел заниматься этим делом и думать о нем тоже не желал, поэтому передал все тяготы своего положения мисс Грейнджер. — Тогда, мы импровизируем. — Провозгласила Гермиона. — В кого в итоге играем? — В журналистов, сомневаюсь, что мы знаем правила детективов. Гермиона, как новоиспеченный лидер, не знала, с чего начать, куда идти и какие вопросы задавать. А если люди здесь образованные и потребуют документы, удостоверяющие личность. Ладно Долохов, он в костюме, ему еще могут поверить, а она в джинсах и кофте, скрюченная от холода. Может, действительно, лучше попробовать план Долохова и просто послушать местных. — Смотрите, там столовая, туда и надо. — Мне кажется, что местные ужинают у себя дома, а не в столовой. — Начнем с нее. И вообще, я главная, а приказы главных не обсуждаются. — Слушаю и повинуюсь. — Со вздохом и усмешкой проговорил он. Это была типичная столовая в деревне для проезжих. Как и говорил Долохов, народу здесь не было. Зато были работники, которые явно могли помочь. Гермиона решила, что они все же пойдут по плану Долохова, а уже потом, если не достигнут результатов, станут играть в журналистов, а к тому времени и день закончится, и они вероятнее всего вернуться на ночь в поместье. — Добрый вечер! — Первым Долохов, хотя Гермиона думала, что и за это она будет отвечать. — Не подскажете, где здесь можно переночевать? Мы туристы и навряд ли успеем до ночи доехать до другого населенного пункта. — Так вы чего? Где у нас тут переночевать-то можно? — в замешательстве и с неким укором ответила женщина, стоявшая на раздаче. — Только если у других поспрашивать, может кто и пустит вас на одну ночь. — Да, хорошая идея. Мы, пожалуй, так и поступим. Они вышли из столовой. Гермиона была, мягко скажем, в ярости. — Какие к черту туристы? — спросила она полукриком полушепотом, отойдя от столовой на несколько метров. — Они ни за что не поверят в это. — Вам действительно важно, чтобы они поверили, туристы мы или нет? Мы не делаем ничего, чтобы нас раскрыли, как магов. Пусть они думают, что мы туристы, журналисты, клоуны, мошенники. Нам важно получить информацию и не более. Вы относитесь к этому чересчур серьезно, мисс Грейнджер. Действительно, в словах Долохова была правда. Им ведь по большому счету все равно, поверят ли им местные. Им главное добыть информацию об убийце. И чего Гермиона так тщательно пыталась продумать все их действия. — Вы сказали, что я главная, а на деле все сделали сами. — Вы ведете себя, как ребенок, который преувеличивает значимость дела и своего статуса. — Хорошо, отныне все будете делать вы, я буду просто стоять позади. — Вы так и сделали пару минут назад. — Долохов усмехнулся и пошел в сторону домов. Гермиона была в ярости из-за того, что ее так нагло обманули, так еще и посмеялись над ее претензиями. Ей не очень нравилось сейчас ходить по домам и проситься переночевать, она уже так привыкла к теплой комнате, мягкой кровати, что сейчас ей не хотелось бы менять все это на другие условия. — Вы ведь понимаете, что нам никто не поверит. — Мисс Грейнджер, с каких пор вы стали такой пугливой. Или вас больше не привлекают авантюры? — Я не боюсь и… вообще, перестаньте называть меня «мисс Грейнджер». — Мне называть вас «Гермиона»? — Нет. — действительно, чего она ожидает вместо обычного обращения. Им отказали в трех домах, а деревня была небольшой. Гермиона уже репетировала свою торжественную речь, в случае провала Долохова, но дома еще оставались, а значит и надежда тоже. — Мисс Грейнджер, не злорадствуйте настолько откровенно, а то последняя семья нам отказала, как мне кажется, из-за вашего скептически настроенного вида. — Мистер Долохов, — она решила его передразнивать. — Вы не думаете, что нам просто не верят. Туристы в богом забытом месте, без какого-либо багажа, так вы еще и в костюме. Люди скорее подумают, что мы бежим от кого-то, а это явно не будет способствовать их радушию. Вы бы хоть деньги предлагали. — Мисс Грейнджер, вы замерзли? — Нет, с чего вы взяли? — У вас дикция стала хуже, будто у вас все лицо замерзло. — Следующий дом, — Гермиона постаралась перевести тему и не выслушивать заботливые речи Долохова. — Только предложите им вознаграждение. Долохов подошел к забору, который был еще открыт, хотя время было позднее. Они прошли до входной двери, и он постучал в нее. Из дома вышла пожилая женщина, укутанная в шаль. — Добрый вечер! — Чему было Долохову не занимать, так это обаятельности. Даже Гермиона не была уверена, что сдержалась бы под этими чарами не магического характера. — Мы с моей невестой несколько припозднились и, кажется, уже не успеем доехать до города. Вот и ищем тут ночлег. Готовы заплатить любую цену, которую назовете. — Как вас зовут? — мягко спросила пожилая женщина, приглашая их войти. — Меня зовут Тони, а мою невесту… — Меня зовут Гермиона, очень приятно! — Я — Маргаретт, но можете называть меня Мэгги. Последняя комната прямо по коридору пустует всегда, поэтому можете ее занять, коли действительно некуда идти. — Мы премного благодарны, сколько мы должны заплатить? — Утром решим, сколько вы должны, сейчас не стоит платить за то, чего еще не получили. Ну, отнесите пока свои вещи и идите в зал, вы, наверное, не ужинали, ну хотя мне компанию составите. Долохов и Гермиона прошли в комнату. Двуспальная кровать, тумба, светильник, все… Не густо, но на одну ночь хватит. — Невеста? — Я подумал, что эта женщина может растаять от присутствия влюбленной пары и дать им ночлег. — Могли бы хоть предупредить. — И вы бы согласились? Глубоко сомневаюсь, мисс Грейнджер. — Ну, что же вы, Тони? Кто невесту по фамилии называет? — Вы вживаетесь в роль, Гермиона. — Хорошо, я готова на одну ночь принять ту выдумку, что я ваша невеста. — Звучит неоднозначно. — Милая женщина. — Гермиона перевела тему. — Вам не показалось, что она несколько слепая? — Ну, она нам посоветовала отнести вещи… Может она просто не заметила их отсутствие? В любом случае, нам это никак не помешает. — Либо эта женщина все обо всех знает, либо живет жизнью отшельника, последнее нам крайне не подходит. — Мы не выясним это, пока не узнаем наверняка. Тем более, что убийства и обескровливания — это достаточно громкая тема, даже для отшельников. — Вас действительно называют «Тони»? — Нет. — Коротко и лаконично. Долохов жестом пригласил Гермиону пройти из их комнаты в зал. Они оказались в достаточно просторной комнате, в середине которой стоял стол, заполненные небольшим количеством еды. — Я ем всегда одна, поэтому не ругайтесь, что еды так мало, сюда редко заезжают туристы. — старушка разливала чай по фарфоровым чашкам, приглашая рукой своих гостей к столу. — Вы сами-то откуда? — Из Лутона, — Гермиона опередила Долохова. — Это недалеко от лондона. — Наверное, тихое место для молодоженов недалеко от большого Лондона? — Да, все верно, идеальное место. — Мы с моим мужем тоже жили в большом городе. В Ливерпуле, но быстро надоела эта суета, и мы переехали сюда. К тому же, здесь и климат лучше. — Мы думали на счет того, чтобы переехать в Брайтон, но в Лутоне как-то роднее, — Долохов теперь взял на себя роль сказителя. — Гермиона сама родом оттуда. Женщина, между делом, ушла в другую комнату, кухню, по всей видимости. — Я даже сама уже начинаю верить в это. — процедила Гермиона, протягивая руку к кружке. — Не советую пить и есть что-либо. — Вы подозреваете эту женщину? — Пока нет, но лучше соблюдать бдительность. Женщина вернулась с кастрюлькой в руках. — Это место действительно настолько спокойное, как о нем говорят? — Долохов решил, что пора уже переходить к теме. — Росли-то? Это деревня, оказывается, так называется, подумала Гермиона. — Здесь тихо, но для молодых людей не подойдет. Вам нужно больше переживаний, больше движения, волнений. Это место вам не подходит. — Мы же туристы, мы просто хотим узнать чуть больше об Англии, а эту информацию нам могут дать такие места, как Росли. — Гермиона действительно уже сама поверила Долохову. — Я читала в газетах, что где-то недалеко от Брайтона пропадают люди. — Гермиона решила, что тянуть время больше нельзя, иначе они сами запутаются в своей лжи. — Пропадают? Нет, их убивают сразу. — Старушка очень спокойно отвечала, на что Гермиона напряглась и незаметно посмотрела на реакцию Долохова, его лицо было непроницаемым, но так казалось только со стороны. — Убийства в этом тихом месте? — спросил он. — Я вам не говорила, что убивают в Росли. — Я подумал, что если вы знаете об это, то, наверное, эти новости отсюда. — Время уже поздное. Вы еще сидите, а я пойду. Свет только не забудьте зажечь. На счет тишины не переживайте, я слышу уже плохо. — Спокойной ночи! И, спасибо за ночлег. Старушка вышла из комнаты в другую. Гермиона и Долохов для вида посидели еще минут 10, разговаривая на отвленные темы, чтобы создать иллюзию, что они сидят не просто так. Затем Долохов потушил весь свет, и они ушли в отведенную им комнату. Обы они были не в самом лучшем настроении. — Как вы собираетесь спать? — спросила Гермиона, когда Долохов зашел в комнату. — Кровать одна, поэтому, скорее всего, на полу. — Я что, изверг по-вашему? Спите на кровати, только дистанцированно от меня. Я имела ввиду, после того, что мы узнали, как вы будете здесь ночевать? — Мы с вами, на самом-то деле, практически ничего нового не узнали. — Вы видели ее реакцию на убийства? — Гермиона, на всякий случай, перешла на шепот. — Если вам так страшно, то можем спать по очереди. Но я вас уверяю, ничего плохого этой ночью не случится. — Откуда такая уверенность? — Интуиция и опыт. Постарайтесь отдохнуть, мисс Грейнджер. — Я не устала. И вообще, почему мы на ночь не могли трансгрессировать в поместье? Не проще было бы приехать в деревню, а на следующий день просто трансгрессировать сразу сюда и продолжить расследование? — Не знаю, почему вы все еще не трансгрессировали. — беззаботно ответил Долохов, прислонившись к стене. — Вы бы так просто отпустили? — Ну, правила вы знаете. Чуть дальше от дома устанавливаете точку и все. Я вас не удерживаю. — Но вы никуда не уйдете? — Я пообещал этой милой, невинной старушке занять на ночь эту комнату. Вы прекрасно знаете, я сдерживаю обещания. — Хорошо, значит, я буду за компанию. — Премного благодарен, мисс Грейнджер. — А вы спать будете в костюме? — Гермиона до сих пор не понимала, зачем Долохов вообще надел этот костюм, а не повседневную маггловскую одежду. — Вы как всегда правы. Секунда и Долохов исчез. — Он серьезно? — тихой яростью сказала Гермиона после трансгрессии Долохова. Если он еще и оставит меня здесь, то я точно сбегу, подумала Гермиона, но здравый смысл подсказывал, что он не оставит ее одну, тем более он знает, что она сильно напугана местной обстановкой. Пять минут она сидела в тишине и с замиранием сердца ждала Долохова, который, она верила в это, снова появится в этой комнате. И он появился. Появился в спортивных брюках, поло и, накинутой сверху, толстовке. В руках Долохов держал спортивную сумку. — Я-то уже думала, вы не вернетесь. — Ну как же я могу бросить вас? Времени было немного, но я собрал некоторые вещи. Видели бы вы лицо Гернка, когда я бегал в поисках одежды и еды. — Видели бы вы мое лицо. — Не думаю, что оно бы удивило меня. В сумке у Долохова лежали ее спортивные штаны, футболка, какое-то печенье и термос. — Я подумал, что этим мы сможем перекусить, а завтра сходим в столовую. Тем более, вы же волновались, что у нас нет багажа, вот он и появился. — И вы больше не в костюме. — констатировала Гермиона. — Вы можете отвернуться? — Гермиона хотела переодеться в принесенные вещи, чтобы не спать в джинсах. — Я могу выйти из комнаты. — Будьте так любезны.