Ты - моя! Часть 2

Утром Элайджа проснулся в пустой постели, и окинув лежащую рядом с ним смятую подушку, широко зевнул, прикрывая рот ладонью. Обычно синеглазка спала дольше него, и Майклсон привык будить ее неспешными ласками, но по всей видимости прошлая ночь повлияла на настроение его невесты, которая, хоть и признала свое поражение, отдавшись страсти, после не сказала ему ни слова, недовольно дуя губки. Элайджу происходящее даже немного забавляло. Правда, только сначала. Подобные капризы были свойственны Оливии в последние месяцы, но прежде она не выгоняла его из спальни, отлучая от своего тела, и довольно быстро забывала свои обиды, после их страстных примирений, происходящих чаще всего в постели. Майклсона ничуть не смущал бурный быт, в первую очередь потому, что после того, как Лив сменяла гнев на милость, она становилась совсем покорной, и Элайджа наслаждался ее нежностью и заботой, до следующей неминуемой ссоры. Оливия отстаивала свою самостоятельность, так как умела, и откровенно высказывала ему все имеющиеся претензии, которые Майклсон не всегда воспринимал так, как ей того хотелось. И все же, не смотря на эту периодическую борьбу за власть, в которой до настоящей поры был лишь один победитель, Элайджа не представлял себе жизни без своей маленькой упрямой синеглазки. Именно поэтому, он освежившись в душе, направился на кухню, откуда доносился звон посуды, свидетельствующий о том, что Оливия занималась завтраком. Майклсон оказался прав, и ступив на порог светлой комнаты, он увидел свою невесту, склонившуюся над тостером. — Привет, синеглазка, — ласково проговорил он, прижимаясь к ней со спины, но Лив не оценила его порыва, резко развернувшись в мужских объятьях. — Ты все еще дуешься? — нарочито невинно поинтересовался Элайджа, оглядывая прищуренные синие глаза и надутые губки. — И ты знаешь почему, — выдохнула в ответ Оливия, упираясь в его грудь ладонями, — ночью ты вел себя, как деспот! — Не благодари, — лениво улыбнулся в ответ Майклсон, отчего лицо Лив еще сильнее раскраснелось от злости. — Ты неисправим! — Как и ты, моя упрямая синеглазка, — легко парировал Элайджа, — именно поэтому мы такая прекрасная пара. Чем порадуешь на завтрак? — Тостами, — нахмурилась в ответ Оливия, — и на десерт — разговором о том, что я уезжаю на неделю в Нью-Йорк. — Что?! Майклсон широко распахнул глаза, замирая на месте, на что Лив лишь вскинула бровь, поджимая губы. — Это крайне неудачная шутка, синеглазка, — процедил Элайджа, немного придя в себя. — Это вовсе не шутка, — холодно ответила Оливия, — вчера я хотела обсудить это с тобой, но тебе было совершенно не до этого. — Здесь нечего обсуждать! Ты не поедешь! — Поеду, — упрямо проговорила девушка, глядя в чернеющие от злости глаза жениха, — и буду участвовать в новом проекте Гасса! — Может быть ты забыла, о том, что беременна? — с гневом выдохнул Майклсон, качая головой. — И это совсем не помешало тебе изнасиловать меня сегодня ночью, — прищурилась в ответ Оливия. — Для жертвы изнасилования ты слишком громко стонала, — с издевкой отозвался Элайджа, окидывая невесту обжигающим взглядом. Лицо Лив под его пристальным взором залилось краской, но быстро взяла себя в руки, гордо вскидывая вверх подбородок. — Я все сказала, Элайджа, — проговорила она, скрещивая руки на часто вздымающейся груди, — это моя работа и я не собираюсь ставить крест на своей карьере только в угоду твоему эго. — Но ты подвергаешь опасности нашего ребенка, ставя во главу угла свое! — в тон ей процедил мужчина. — Никакой опасности нет! — взвилась Лив, — и я лечу не на Марс! Просто скажи, что ты бесишься от того, что я не веду себя как рабыня! — Ты ведешь себя, как дура, — почти прорычал Элайджа, но тут же умолк, видя, как лицо невесты, явно не ожидающей от него подобного оскорбления, смертельно побледнело. — Вот значит как, — выдохнув, протянула Оливия, отступая к двери, — вот кем ты меня считаешь? — Синеглазка, я… — попытался было оправдаться Майклсон, но Лив не позволила ему этого сделать вскидывая вверх дрожащую ладонь. — А знаешь, ты прав, — с горечью произнесла она, — я настоящая дура, раз поверила в то, что такой как ты может исправится. Вот только я не твои девки, исполняющие любые приказы по щелчку пальцев. Видимо мы не зря отложили свадьбу... Сказав это, Оливия, хлопнув дверью, вышла из комнаты, оставляя Элайджу в полном одиночестве.