Ты - моя! Часть 2

— Прошу прощения, но Ваша карта… Продавщица супермаркета подняла на Оливию виноватый взгляд, скользнув глазами по округлому животу. — Возможно, это какой-то сбой, — добавила она, натянуто улыбаясь, — может быть Вам будет удобнее рассчитаться наличными? — Конечно, — машинально отозвалась Лив, слегка щурясь. Она достала из сумочки кошелек, и выудив оттуда последнюю наличность, оплатила покупку. Не сводящая с нее взгляда продавщица аккуратно упаковала продукты, и Оливия, прихватив пакет, поспешила к выходу, крутя в ладони свою карту. Лив не помнила сколько именно на ней было денег, и вполне возможно, что они успели закончится. В этот миг ей на глаза попался банкомат, и девушка поспешила к нему, чтобы проверить свою догадку. Однако, вместо того, чтобы показать остаток, экран аппарата высветился надписью «карта заблокирована». Недоуменно хмуря брови, Оливия решив удостоверится в исправности банкомата, решила проверить и карту, которую ей дал Элайджа. Результат был тот же. Возможно, это было просто совпадение, если только не… Лив неверяще покачала головой. Это было очевидно. И вполне в стиле ее жениха, который был на короткой ноге с президентом банка, где хранились все ее небольшие сбережения. Элайджа заблокировал ее счета. Оливию накрыла волна гнева. Это было уж слишком! Прижав к груди пакет с продуктами, она стиснув зубы от злости, выудила из сумки телефон, чтобы позвонить в банк, после чего ее последние сомнения отпали. К тому моменту, когда она дошла о квартиры Кола и Мег, Лив уже была в такой ярости, что ее белокурая подруга, испуганно отступила назад, увидев выражение ее лица, когда Оливия появилась на пороге. — Что случилось, милая? — Этот козел… Рассказ Лив был коротким, но эмоциональным, и после него Мег разделила гнев подруги, осыпав Элайджу отборными ругательствами. — Мудак! Кретин! Идиот! — О ком это ты так ласково? — поинтересовался заглянувший в гостиную Кол, вернувшийся в работы. — А ты угадай?! — с вызовом протянула Мег и ее дальнейшее внимание сосредоточилось на женихе, который даже не пытался ей возражать, не сводя взгляда с Оливии, в котором смущение смешалось с жалостью. — Я, пожалуй, пойду спать, — едва слышно выдохнула Лив, обессиленно поднимаясь с дивана, — Мег, прошу успокойся. Кол не отвечает за поступки брата. — Конечно, оливка, — тут же переключила свое внимание блондинка, бросив последний колкий взор в сторону жениха, — но вполне может… — Нет, Мег! — не терпящим возражений тоном прервала ее Оливия, — не нужно вмешиваться в это! Пусть подавится своими деньгами! После ее слов в гостиной воцарилась полная тишина, которую никто не посмел нарушить пока Лив шла к двери гостевой спальни. Оказавшись в гостевой комнате, девушка прямо в одежде опустилась на постель, притянув к себе клетчатый плед. Она сама не заметила, как провалилась в глубокий, мутный сон. Ты — моя, синеглазка! И ребенок — мой! Ты все равно не сможешь без меня! И не сопротивляйся! У тебя нет иных вариантов! Холодный голос Элайджи звучал в ее ушах, отражаясь многогранным эхо, и у Лив не было сил возразить ему, сказать хоть слово в ответ. Темные глаза гипнотизировали, обжигали ее властным взором, полностью лишая возможности к сопротивлению и когда Майклсон подался вперед, впиваясь жадным поцелуем в ее губы, она сама обвила руками его шею и… проснулась. Оливия рывком села на кровати, отчаянно мотая головой. Это был лишь сон. Просто сон. Но успокоиться ей удалось далеко не сразу. Настроение девушки не улучшилось и после того, как на кухонном столе около корзинки со свежими рогаликами, она увидела записку Мег, рядом с которой лежали кредитка и несколько крупных купюр. Милая, пользуйся деньгами и не нервничай, тебе нельзя. Кол поговорит со своим мудаком-братом. Я буду вечером. Люблю тебя. Твоя Мег. Оливия не сомневалась, что подруга сделала это из самых лучших побуждений, и все же такая забота вызывала у нее одну лишь досаду. Она сама могла о себе позаботиться. Сама в состоянии заработать на жизнь, обеспечить себя и ребенка. И чертов Элайджа Майклсон не удержит ее рядом с собой только потому, шантажируя своими деньгами. В конце-концом у нее была работа… Немного приободрившись, Оливия решила съездить в бюро, чтобы попросить у Гасса аванс, но там ее ждал очередной неприятный сюрприз. Не успела она появится в офисе, как ее тут же утянул в свой кабинет начальник, усаживая рядом с собой на кожаный диванчик. — Тебе очень нужно помириться с женихом, Оливия — доверительным тоном начал он, отчего глаза Лив стали похожи на блюдца, — сама понимаешь, мы не можем потерять такого клиента… Но его просьба… — Какая просьба? — тут же напряглась девушка. И Гасс рассказал ей. К тому моменту когда он закончил свой рассказ, не сводя с Оливии умоляющего взгляда, Лив едва не трясло от ярости. То, что Майклсон сотворил с картами оказалось лишь цветочками. Чертов тиран пошел дальше — решил лишить ее не только возможности самостоятельно обеспечить себя, но и любимой работы. Оливия просто не могла игнорировать это. — Я пожалуй прислушаюсь к Вашему совету, — процедила она, и в синих глазах вспыхнула мрачная решимость, — я поговорю с ним. — Отлично, дорогая! — с облегчение воскликнул Гасс, — можешь сделать это прямо сейчас! Я скажу своему шоферу, чтобы отвез тебя в компанию Майклсонов. Иди же, Оливия! И он выразительным взглядом указал ей на дверь. Дорога до офиса Элайджи пролетала как один миг, и все же Лив успела накрутить себя еще больше, кусая от злости губы. Она поднялась на третий этаж, и лишь выходя из лифта запоздало вспомнила о секретарше, встречаться с которой у девушки не было никакого желания. Она замерла, всерьез думая о том, чтобы уйти, но ярость все же взяла верх и Лив решительно направилась к президентскому кабинету. К ее облегчению приемная оказалась пуста и Оливия не долго думая, с силой толкнула дверь, ведущую в офис Элайджи, стремительно проходя вперед. Майклсон сидел за столом, изучая документы, но он тут же оторвался от своего занятия, когда подняв взор увидел, кто без спроса ворвался в его кабинет. — Ты до ужаса предсказуема, синеглазка, — насмешливо проговорил он, — прошу, проходи. — Надеюсь твоя шлюшка-секретарша не трудится сейчас у тебя под столом? — не смогла сдержаться Оливия, разозлившись от его самодовольного тона. — Ее миссия в моей компании окончена, — холодно отозвался Элайджа, слегка мрачнея, — я ищу другого секретаря. — Избавь меня от подробностей, мне плевать с кем ты спишь! — взорвалась девушка, — я здесь по другому поводу. — И по какому же? — вскинул бровь мужчина, спокойно изучая ее раскрасневшееся лицо, — ну же, любовь моя. Я к твоим услугам. — Прекрати поясничать! — окончательно разъярилась Лив, — мало того, что ты заблокировал карту с моими деньгами, так ты еще и работы меня лишить хочешь! Чего ты добиваешься?! Между нами все кончено! Не успела девушка закончить, как Элайджа вихрем оказался рядом с ней, заставляя отступить назад, и на его лице привычная маска ледяного спокойствия, сменилась холодной яростью. — Здесь ты ошибаешься! — процедил он, делая еще шаг, так что Оливия была вынуждена прижаться к стене, — ты- моя женщина! Это — мой ребенок, — проговорил он, опуская ладонь на округлый девичий живот, — и ты у меня это не заберешь! Глаза Майклсона буквально почернели от злости, и Лив отчаянно закрутила головой, когда его ладонь с силой сжала ее подбородок, не позволяя отвести взгляд. — Ты слишком заигралась в самостоятельность, синеглазка, — хрипло продолжил он, зло щурясь, — посмотрим теперь, куда денется твое упрямство без денег и работы. У тебя есть время до вечера, чтобы вернуться домой, и тогда, возможно, я прощу за все твои выходки! Глаза Оливии от такой наглости жениха расширились, занимая половину лица, но прежде чем она, шумно выдохнув, нашла слова, чтобы ему ответить, Элайджа подался вперед, обхватывая ладонью ее затылок и сминая в страстном поцелуе алые губы. На миг Лив замерла, не ожидая подобного, но затем ее тонкие ладони уперлись в мужскую грудь, отчаянно пытаясь вырваться из стальных объятий, но это было совершенно бесполезно. Майклсон лишь сильнее прижал ее к стене, а его рука скользнула в вырез свободного платья Оливии, сжимая налитую грудь. Мужские пальцы покрутили набухший сосок, и Лив совершенно против воли и здравого смысла простонала в мужские губы, ошеломленная чувственной лаской. Увидев ее реакцию, Элайджа углубил поцелуй, лаская ее язык своим и девушка сама не поняла, как стала отвечать на поцелуй своего мучителя. — Нет, это безумие. Нет, ненавижу его, — пролетали в ее голове обрывки мыслей, — нет, минута, всего минута, одна, последняя в его объятьях… Лив обессилив от сопротивления сдалась и Майклсон, почувствовав перемены в ее поведении, прошелся ладонью по ее спине, опускаясь все ниже, пока его пальцы не задрали вверх подол шелкового платья, оказываясь между дрожащих девичьих бедер. — Нет, — попыталась противиться этому девушка, сжимая ноги, — нет… — Да, Лив, — властно отозвался Элайджа, отодвигая в сторону полоску трусиков и касаясь влажной плоти, — да… Умелые пальцы прошлись по ее промежности, кружа вокруг входя в жаждущее лоно, и Оливия почувствовала, что тонет. Задыхается. Она хотела его. Хотела принадлежать своему тирану. Хотела сдаться. Лив откинула голову, позволяя Элайдже целовать шею, и в этот миг перед ее взором встала картина в гостиной их квартиры той злополучной ночью, когда ее жених принимал ласки другой женщины. Синие глаза наполнились слезами, но увлеченный поцелуями Элайджа, не заметил этой перемены. — Вот видишь, синеглазка, как легко ты превращаешься в покорную женщину, — самодовольно проговорил он, — на тебя нужно только немного надавить. Его слова словно холодный душ, мгновенно отрезвили и она, собрав последние силы, оттолкнула, явно не ожидающего от нее подобного Майклсона от себя. — Надавить, подчинить! — выплюнула она, скривив губы, — в этом весь ты и иначе не можешь. Ты хочешь моей покорности, чтобы я закрывала на все глаза… А когда я воспротивилась, ты решил меня уничтожить? Ненавижу тебя! Подавись своими деньгами! — Осторожнее со словами, синеглазка, — в тон ей отозвался Элайджа, тяжело дыша, — тебе все равно никуда не деться! — А вот тут ты ошибаешься, — почти прокричала Лив, прожигая Майклсона полным презрения взглядом, — я лучше буду голодать и жить на улице, но ни я, ни мой ребенок к тебе не вернемся! Сказав, это Оливия, не дожидаясь ответа, резко повернулась, и с силой толкнув дверь, и исчезла за порогом, покидая офис Элайджи, который застыл на месте, провожая ее ошеломленным взглядом. Его план явно провалился.