***
— Остаешься? — сухой смешок срывается с моих губ скорее автоматически — я знаю, вижу, что Пеймон не шутит, — Это с какой радости? Пеймон усмехается, явно моим замешательством наслаждаясь. От этого противно даже в какой-то степени. — После того, как я успешно материализовался в этом мире, не без твоей помощи, конечно, — демон улыбается ехидно, бровь изгибая, — я больше не могу, да и не хочу тратить энергию на поддерживание альтернативного пространства, даже настолько маленького. — Альтернативного? То есть… — я хмурюсь, — тот кабинет?.. — Да, на самом деле его там не было, — скалится демон довольно, — это иллюзия. И дворецкий — просто дух. Теперь, когда я в полностью материальной форме, смысла продолжать все это и прятаться в морге нет, да и сил на это уходит слишком много. Я пораженно смотрю на Пеймона, который, судя по всему, не видит в ситуации ничего из ряда вон выходящего. — Сними номер в гостинице, — только и выдавливаю я, — здесь тебе не… — Зачем? — я до сих пор не могу понять, искренне ли Пеймон недоумевает, или это все — какой-то новый демонический пранк, — Во-первых, у меня нет денег… — Наколдуй, — фыркаю я, — или загипнотизируй администратора, я не знаю. — Во-вторых, — Пеймон даже не удостаивает меня ответом, расслабленно на спинку стула откидываясь, — я вроде как отвечаю за твою безопасность, о чем ты и сама мне напомнила не раз и не два за сегодняшний вечер. И когда… если колдун узнает, кто ты и где находишься, у меня вряд ли будет время вызывать такси на край города. — Все равно, — упрямо качаю головой — уже не так уверенно. — В-третьих, — Пеймон ухмыляется торжествующе, с абсолютно однозначным ехидством в голосе, — стыдно признаваться, но я, знаешь ли, не слишком разбираюсь в тонкостях функционирования вашего человеческого общества. Не хотелось бы провоцировать… недоразумения. Кому от этого лучше? Я замираю. Вдыхаю глубоко. Глотаю рвущиеся наружу оскорбления. Слова встают в горло противным комом, и я только руки в кулаки сжимаю. Все равно никакого смысла. Прикусываю язык. Отвратительная усмешка раскалывает лицо Пеймона надвое. Я молча разворачиваюсь и ухожу в комнату. — Да ладно тебе, — издевательские нотки в голосе Пеймона заставляют губы кусать от злости, — так даже интереснее. Хлопаю дверью шкафа, доставая одежду, бормочу что-то матно-злобное под нос, слыша издевательское фырканье Пеймона с кухни. Придурок. Идиот. Бесит. А потом стою в душе, пока пальцы морщинками не берутся, как полная идиотка, изо всех сил стараясь не прислушиваться к звукам за дверью. Изо всех сил стараясь взять себя в руки. Почему-то не получается. Ладно, мне-то что, думаю я, вдыхая и выдыхая влажный, тяжелый воздух. Так безопаснее, тем более, я все равно дома бываю только ночью, и то не всегда, так что… Зеркало запотевает. Провожу раскрытой ладонью по поверхности, вытирая воду — смотрю на свое лицо, усталое и перекошенное какое-то. Пеймону вроде как до меня дела нет, да и мне до него быть не должно. Ну и что, что раздражает? Мы ведь работать будем, а не паззлы по вечерам собирать, и без него тут не разобраться. Чем скорее справимся, тем лучше. Язвительная ухмылка мужчины так и маячит перед глазами. Пинаю бортик ванной досадливо, о чем тут же жалею. Оглядываюсь в сторону двери. Надеюсь, сквозь стены он видеть не умеет.***
После того, как я в душе больше часа провожу, в пустоту уставившись, в квартире воздух необычно зябко ощущается. Отопление не включили до сих пор, хотя на дворе даже не октябрь уже. Не выходя из ванной, натягиваю растянутые спортивки, собираю влажные волосы в привычный пучок, путаюсь в рукавах безразмерного свитера. Устало вываливаюсь из ванной вместе с клубом пара. За это время раздражение и злость успели смениться равнодушием, и я выбираю максимально действенную модель поведения, которая мне свою эффективность уже успела доказать. Я собираюсь просто забить. Пеймон вольготно устроился в кресле, пока меня не было — встречает меня развеселым взглядом серых глаз, сидя аки князь на троне. Это вызывает волну раздражения, которая катится по позвоночнику медленно. — Душ свободен, полотенце на стиралке, — стягиваю запасное одеяло с полки и кладу рядом с креслом, не глядя беру смартфон со стола и заваливаюсь на кровать, — одежды для тебя у меня нет, потом где-то что-то достанем. Отворачиваюсь к стене, утыкаясь в телефон — но расслабляюсь толком только тогда, когда дверь ванной хлопает, отрезая меня от демона. Выдыхаю. Среди сообщений с акциями из круглосуточных и от оператора одно непрочитанное в диалоге с Кирой. Хмурюсь — но оказывается, что она просто сообщает, что все в порядке, а ребята добрались домой в целости и сохранности. Отправляю облегченное «Отлично» и собираюсь уже уснуть наконец-то, но спустя пару минут от девушки приходит ответ. «Ты уж прости, но меня от любопытства просто распирает. Что это за парень был с тобой?» Поджимаю губы. Вот именно этого я и боялась. «Пеймон — просто знакомый, он помогает мне с этим расследованием». Ага, как же. Шипение воды в душе отвлекает, мешает сосредоточиться. «Он что, как ты?» Я хмыкаю. Если бы ты знала… «Нет, совсем нет. Он может мне помочь… с тем, в чем я сама не разбираюсь». Наступает тишина, в душе перестает журчать вода. Натягиваю одеяло повыше — просто так, для успокоения совести. «Это хорошо. Я рада, что ты не одна». Замираю. Позади дверь хлопает. Перед глазами — белая вспышка. «Ты всего лишь человек, Ада» — мягко произносит образ Пеймона из того сна, что никак не хочет сменяться его настоящим лицом с почти садистской ухмылкой и глазами, зло прищуренными. «Спокойной ночи», — пишу я и закрываю глаза. Мне бы такую уверенность.***
Понедельник и так ничего хорошего не приносит — а утро понедельника после почти бессонной ночи разглядывания противно-желтых каких-то цветочков на обоях вообще желания жить не добавляет. Надо будет сделать ремонт. Когда-то. Когда я просыпаюсь, Пеймона в кресле нет, да и вообще нет нигде. Одеяло нетронуто, на кухне все так же, как вчера. Я только плечами пожимаю и иду готовить завтрак. Так даже проще.***
Серое и тяжелое ноябрьское небо давит. Мелкий и противный дождь давит — набрасываю на голову капюшон, то и дело протираю от капель очки. Унылые серые стены института после трех бесполезно-скучных пар давят невероятно. Я раздраженно затягиваюсь третей уже за утро сигаретой, глядя на белый-белый корпус, считая вдохи до момента, когда нужно будет отправляться на остановку. Здание щерится беззубыми и темными провалами-окнами, выплевывает студентов с тихим скрипом дверей, постепенно сереет от влаги, сливается с тучами. Одногруппники по одному проходят мимо, торопясь домой или на соседнюю лавочку, чтобы перекурить. Я так мощно залипаю на темные окна корпуса, что пропускаю момент, когда из здания выплывает Андрей Вершинин — а когда спохватываюсь, тот уже машет мне рукой, смешно подпрыгивая. Блять. Стоически зажигаю вторую сигарету. — Островская! — Андрей останавливается рядом, улыбается на редкость жизнерадостно как-то, — Думал, ты ушла уже. — Не ушла, — бурчу, затягиваясь, — хотя собираюсь. Андрей, если ты по поводу проекта… — Сделаем как-то, — отмахивается Андрей, и я удивленно на него глаза вскидываю, — ты лучше вот что скажи. Ты куда вчера так быстро убежала? Я давлюсь сигаретным дымом от неожиданности, тараща глаза на парня. Тот подбородок с неряшливой щетиной почесывает: — Просто столько всего произошло, и я, если честно, очень мало понимаю. Я удивленно сигарету в руках кручу, глаза в сторону отводя и губы прикусывая. В голове — неожиданно звенящая тишина с неприятным каким-то привкусом на языке. Парень мнется на месте неловко как-то — становится даже его немного жаль. Я растягиваю губы в сухой какой-то улыбке: — Вряд ли я понимаю больше твоего. — Ну, ты же вроде бы дружишь с Кирой, а она там вчера все в основном разгребала, — пожимает плечами Андрей и улыбается невинно, — думал, может, ты в курсе, что там и как. — В курсе, — пожимаю плечами и тушу окурок о краешек лавки, пытаясь скрыть напряжение, руки сковывающее, — что какие-то ребятки напились и друг друга накрутили до предела. Кира в основном просто успокаивала тех, кто испугался сам и других напугал. — То есть, наверху ничего не было? — задумчиво кивает Андрей, — все равно, странно все это. — Может, и было, — пожимаю плечами я скучающе и бросаю красноречивый взгляд в сторону остановки, — бомж какой-то или еще кто. Все были пьяны, еще и эта история про бедную Сонечку… настраивает на определенный лад. — Островская, да ты скептик, — фыркает Андрей, — странно даже, учитывая все обстоятельства. — Обстоятельства? — хмурюсь, взгляд на парня поднимая, — Ты о чем? Вершинин улыбается, скользя по моему лицу рассеянным взглядом: — Да просто в последнее время… — улыбка на губах парня блекнет, когда он замечает что-то позади меня, — о, кажется, это к тебе. Я недоуменно поворачиваюсь. И почти сразу же замечаю ехидно улыбающуюся рожу Пеймона, который летящей походкой уже направляется к нам. Блять. Я таращусь на демона, чувствуя, как мне постепенно перестаёт хватать воздуха. Мужчина ухмыляется ещё шире, чуть ли не вприпрыжку преодолевая открытый участок площадки. Курящие и обсуждающие что-то студенты заинтересованно провожают его взглядами. — Привет, — голос Пеймона сочится ехидством, — как учёба? — Как ты… — запинаюсь и бросаю кривой взгляд на Андрея, с интересом за нами наблюдающего, — что ты здесь делаешь? — Соскучился, — все с той же издевательской ухмылкой произносит демон. Бесит. Как же бесит. Вдох-выдох. Сжимаю пальцами рукав куртки. — Нельзя было подождать дома? Я уже собиралась ехать, — убийственного спокойствия не получается, как и какого-либо спокойствия вообще — внутри все бурлит неожиданно от возмущения и желания мужчине в волосы вцепиться. Судя по удивлённому взгляду Андрея, последняя фраза вызывает у него некоторые вопросы. Один из них он тут же озвучивает: — Так вы что, живёте вместе?.. — По дороге поговорим, — хватаю за рукав Пеймона, улыбающегося, как придурок, и киваю Андрею, — прости, нам пора. — Да, конечно… — удивление на лице парня в другой ситуации было бы комичным, но сейчас вызывает раздражение. Все вызывает раздражение. Тащу Пеймона к воротам под удивленными взглядами студентов. — Зачем было устраивать представление? — бросаю через плечо, — Что ты здесь делаешь? Как ты вообще узнал, где я? — Я-то как раз ничего не устраивал, — хмыкает вполголоса Пеймон, останавливаясь. Поворачиваюсь, руки на груди скрещивая: — Соскучился? Серьезно? — Ладно, не соскучился. Появились кое-какие догадки, — Пеймон плечами пожимает невинно, — и мне нужна твоя помощь. Разве не в этом заключалась наша сделка? Я медленно втягиваю воздух. — Или я чему-то помешал? — щурится Пеймон, бросая взгляд на фигуру Андрея. Я выдыхаю с присвистом, глядя на то, как губы Пеймона уже изгибаются в очередной усмешке. Спокойно. Тихо. Прикрываю глаза. Он просто тебя провоцирует. Не ведись. — Что тебе нужно? — произношу, открывая глаза и губы в упрямую линию сжимая. Пеймон серьёзнеет мгновенно — будто бы предыдущая игра потеряла для него вмиг всякий смысл. — Для ритуала поиска нужны кое-какие материалы. Не знаю, где достать. — Заедем в Ашан? — фыркаю, чувствуя, как напряжение отпускает постепенно. — Смешно, — качает головой мужчина, — нужен колдун, обычно у них много чего есть. Есть кто-то на примете? Поджимаю губы. Пальцы цепляют цепочку с амулетом. — Ведьма подойдёт? Пеймон усмехается и кивает.***
— Значит, это — ее работа, — Пеймон задумчиво разглядывает медальон на моей шее, склонившись чуть вперед. Бросаю взгляд в сторону — остальные пассажиры старенького троллейбуса слишком заняты своими делами, чтобы обращать на нас внимание, — хорошо, очень хорошо. — Передам твои комплименты, — фыркаю, переводя взгляд на стремительно темнеющее небо за окном, — хотя можешь сделать это и сам. Погода испортилась окончательно — вместе с сумерками на землю постепенно опускается густой, тяжелый какой-то туман, влажно оседающий на окнах троллейбуса. Сквозь открытое окно долетают запахи влажной земли, дыма, прелых листьев и… вечера? Где-то звонит церковный колокол. Ежусь. Почему-то резко это все мне не нравится. Звуки, запахи, липкий туман, который вот-вот, гляди, через окно заберется в салон, горящие в дымке окна домов где-то будто бы в другом измерении. Совсем не нравится, потому что вызывает внутри что-то полу- или почти-полностью-забытое, что-то такое вязкое и противно-холодное, такое, что внутри что-то будто бы тисками сжимает. Что-то, что не хотелось бы… Перед глазами вместо запотевшего стекла вдруг резко что-то совершенно другое вырисовывается. Пустынная дорога, по бокам которой подслеповато щурятся в туман и надвигающиеся сумерки одноэтажные дома. Собака, лающая на меня сквозь прутья чьего-то забора. Купола церкви, пронзающие тяжелые осенние тучи. На короткий, жуткий момент мне вдруг становится жутко холодно. И просто жутко. А потом я моргаю — и перед глазами снова плывут знакомые городские пейзажи. Вдыхаю пахнущий бензином и пылью воздух полной грудью. Только сейчас замечаю, что впиваюсь ногтями в собственную ладонь — до боли. — Ада? Вскидываю глаза на Пеймона — тот разглядывает меня с научным каким-то интересом, прищурившись едва заметно и голову набок склонив. Я вопросительно брови вскидываю, пряча облегченный выдох. — Что-то увидела? — Пеймон бросает взгляд за окно, — Призрак? — Задумалась, — коротко отвечаю, качая головой, — забей. Наша остановка — следующая. Пеймон только плечами пожимает — судя по взгляду и полуулыбке на бледных губах, ни капельки не поверил. Я больше не смотрю за окно, всю дорогу до следующей остановки пялясь в лысину сидящего за Пеймоном мужика. Запах щекочет ноздри.***
— Я говорю, ты молчишь, — в который раз произношу, поднимаясь по лестнице подъезда, — только не так, как в прошлый раз. Пеймон хмыкает очень даже многозначительно — я останавливаюсь, занося ногу над последней ступенькой. Перспектива объяснять что-то Юле меня не радует и так — а если демон будет вести себя так, как обычно… Ничем хорошим это не кончится. — Пеймон, — в голосе больше просьбы, чем мне хотелось бы, и гораздо меньше безразличия. — Я понял, — демон кривится, — ты говоришь, я молчу. — Спасибо, — выдыхаю, останавливаясь перед нужной дверью. — Сочтемся, — бурчит мужчина где-то сбоку. Заношу руку над звонком, колеблюсь ровно несколько секунд. Да ладно, она и так уже знает, что я здесь. Зачем-то бросаю взгляд на Пеймона — тот только кивает неожиданно серьезно. Юля открывает через несколько секунд после звонка. Успеваю только заметить, что короткие волосы девушки встрепаны еще сильнее обычного, а под глазами пролегли отчетливо заметные темные круги. Ведьма смотрит обеспокоенно и внимательно. — Нам нужно поговорить, — резко произносит она, пробегаясь по мне быстрым и цепким взглядом, — ты мне многое должна объяснить. Я замираю на месте от строгости и холода в её голосе — язык прилипает к нёбу. К счастью, Юля уже переводит взгляд на Пеймона. — …и в первую очередь то, что рядом с тобой делает демон, — заканчивает она. Пеймон улыбается, молча переводит на меня абсолютно чистый и невинный взгляд. Я качаю головой, набираю в легкие воздуха и делаю было шаг вперед, чтобы пройти хотя бы в коридор, но Юля не двигается с места. Вообще. Я поднимаю на девушку изумленный взгляд и понимаю одну очень важную вещь. Она не собирается меня впускать.