Утопая в ненависти

Така с подавленным видом устроился на своём новом доме. Почти неделя прошла с обещания Уру принять племянника в прайд как можно скорее. А Ахади оставалось только подозревать жену в том, что не просто так Така спит на выступе каждую ночь. Когда красногривый король задавал подобный вопрос королеве, она мягко утыкалась коричневым носом в его гриву и говорила, невинно пожимая плечами: «Он же одиночка, привык быть один, мы не можем противиться его желанию». Ахади знал, что что-то его супруга не договаривает. Но, к счастью Уру, на этой неделе король был завален делами, поэтому не смог уделить этому вопросу должного внимания. И Така все также оставался на выступе, в холоде и одиночестве. Ндого каждую ночь навещала его, ложилась рядом с ним, а с рассветом возвращалась в пещеру. И очень скоро отношения Афуы и Ндого превратились в пропасть. Уру вселяла в него веру, что мать чувствует вину перед Сио, поэтому уделяла столько времени будущему члену прайда. И рыжая знала, что с присутствием болтливости и жажды внимания в характере, Афуа долго не сможет держать язык за клыками. Королеве будто улыбались сами небеса, преподнося ей все материалы для достижения желаемой цели. Ждать пришлось недолго и очень скоро песочного окраса подросток рассказал своим друзьям о ситуации где-то через несколько дней. Взмахнув челкой будущей темно-песчаной гривы, Афуа поднялся по камням наверх, мысленно подбирая слова для загадочного вступления и трагичного окончания. Юный самец с поникшим видом взобрался на огромном выступе, где собрались несколько подростков. Синие глаза изучающе оглядели присутствующих: хохочущих во весь голос Дику и Двалу от шуток Иму, Зубери, хмуро глядящего на мурлычущих Муфасу и Сараби. В начале сына Ндого немного охватило чувство грусти, ведь не все услышат его печальную историю в самых насыщенных красках, но после отрада опять заиграла в его естестве, когда до голову дошло, что Дику и Двала главные сплетницы. Зубери оживленно поднял голову, когда увидел пришедшего друга и тут же подскочил к нему, не сразу приметив его грустный вид. Зубери был самым старшим львенком в прайде, поэтому косматая грива уже отросла на его шее, щеках, лбу и появился легкий пушок на подбородке. К тому же будущий отец Чумви был далеко не большим, а самым настоящим гигантом. Своего рода богатырь, что очень привлекало внимание Уру, ведь обладатель зелено-синих глаз мог бросить вызов Муфасе. Но сам красногривый принц не уступал старшему сверстнику в размерах и силе. И в отличии от Зубери, на его стороне была не только грубая сила, но и ум с мудростью. Глядя на таких огромных друзей, Афуе автоматически становилось неловко рядом с ними. Сейчас было также, песочный моментально скукожился под натиском взгляда темного приятеля, в чьих глазах блистал энтузиазм в перемешку с благодарностью. Круглые, наивные синие глаза льва округлились еще сильнее, а Зубери будто игнорировал этот факт. — Ты не поверишь, как я сейчас рад, что ты пришел! — от прилива радости и облегчения каштановый начинает нелепо мотать головой, продолжая напором собственного взгляда вжимать песочного в землю. Тут же мощная каштановая лапа без перчаток падает на худые плечи сына Ндого, заставляя его содрогнуться. Черные губы комично вытягиваются в трубочку и шепчут в песочное ухо, прикрывая рот лапой. — эта парочка и кадрящий всех подряд Иму, меня достали. Афуа мягко улыбаясь, стараясь пересилить чувство тяжести, смотрит в двухцветные глаза льва. Темный изгибает бровь, наконец удосужившись заметить поникшее состояние приятеля и озадаченно скидывает лапу с его плеч. Синеглазый, почувствовав свободу, тут же роняет улыбку и плетется к остальным, радуясь от осознания того, что его настроение заметили. Сараби тут же подхватывает озадаченность Зубери и несильно толкает Муфасу, смеющегося во все горло, локтем. Принц мгновенно захлопывает пасть и недоуменно глядит на возлюбленную, пытаясь проследить за взором её прекрасных оранжевых очей. И как только он натыкается на эту огненно-золотую радужку, его взгляд мгновенно прикидывается к ней. И львица замечает это, далеко не шутливо закатывает очи, аккуратно берет морду воздыхателя и поворачивает её в сторону общего друга. Красногривый тут же удивляется и переглядывается с Сараби, та словно читая его мысли, пожимает плечами и намеренно задевает Иму хвостом по плечу. Лев поворачивается к темно-песочной хищнице и изгибает бровь, в ожидании вопроса. Сараби кивает в сторону Афуы. Черногривый кривится, раздраженный тем, что его отвели от флирта с Дику и Двалой и переводит взгляд на сверстника. Даже когда он замечает печаль на морде синеглазого, кареглазый закатывает глаза и, натянув улыбку по-очаровательней, поворачивается к юным самкам. Но те насупились, видя безразличие льва, демонстративно задрали носы и направились к песочному льву. Когда Афуе показалось, что на его состояние всем плевать, он вдруг почувствовал тепло чьего-то тела и вздрогнул. С одного бока к нему пристроилась Двала, с другого — Дику. Последняя, не теряя сногсшибательности, нырнула лбом под его подбородок, провела носом по изгибу шеи и уложила голову на перекрещенные песочные лапы с более светлыми перчатками. Двала же, наклоняя голову вбок, потерлась лбом об узкие плечи ровесника и лучезарно улыбнулась. Афуа растерянно посмотрел на двух львиц, прикусывая язык, от отсудив каких-либо реплик. А оранжевые и медные глаза сестер выжидающе смотрели на него. И не только они ожили чего-то от синеглазого. Остальные тоже нетерпеливо глядели на друга. — Ну давай, выкладывай уж! — пыхтит Зубери, аккуратно плюхаясь на каменный пол. Все кивают, а Дику даже поддевает подборок приятеля пальцем. Тот удивленно глядит в её рыжие очи, горящие интересом и тревогой одновременно. Затем он поворачивается на вторую львицу с медными глазами, стараясь найти между ними хоть одно отличие кроме цвета глаз. — Ну давай уже! — торопит его Дику, вырывая синеглазого из раздумий. — заодно потом скажешь, кто из нас красивее, я или Двала? — шутит розово-песочная, невинно хлопая глазками и вызывая у своей любимой сестрицы смех. — Расслабься, дорогуша, сегодня ты спала, а я была на охоте, так что ты свежее! — улыбается медовоглазая. Сараби шутливо закатывает глаза, мысленно радуясь, что её сестры именно такие. И только Наанда как обычно где-то бродит. От такой мысли по телу львицы прошел холодок. Охотница давно догадывалась, о чувствах своей сестры к Муфасе, но что она могла поделать. Сердцу не прикажешь, как говорится. Её желтоглазая сестра не выносила вида влюбленной пары и это пугало и расстраивало Сараби. Темно-песочная могла бы и дальше думать о сестре, но внезапный голос Афуы отвлек её. И песочный лев рассказал им все. Все, что было благоприятной правдой для него и королевы. Ндого была тираном, которая даже выпустила когти на сына, а Така демоном, прикинувшемся невинным дитём. И все сочувствовали ему, но только Муфаса настороженно слушал. Сараби, будучи мудрой и умной для своего возраста, почему-то не смогла разглядеть во всем этом долю лжи. Возможно из-за историй, которыми их обучали в детстве. Злобная Сио, возжелавшая стать королевой и напавшая на Ахади, когда тот выбрал Уру, навсегда запала в умы молодежи. В своей истории, Афуа часто подчеркивал, что ему невыносимо тяжело существовать в отсутствии матери. Дику сострадающе поглаживала его лапы, стараясь утешить. И когда синеглазый снова залепетал про боль в отсутствии отца, его прервал низкий голос с легкой хрипотцой. Все переместили взоры к входу на выступ. Поджарая фигура песочной хищницы с сероватым оттенком шерсти и медовыми глазами предстала перед всеми. — А ты не думал, что это всего-лишь маленький львенок, которому от силы один месяц и несколько недель? — с отвращением спрашивает охотница, кривясь и исподлобья глядя на друзей. Сараби отчетливо заметила, что её сестра избегает смотреть на неё и Муфасу. Челюсть Афуы отвисает от неожиданности. — А твоя мама делает доброе дело, чтобы львенок не умер из-за несправедливой воли нашей королевы. — Юная самка цокает, сжимая клыки и не отрывая глаз от угла, в котором не было фигур принца и его возлюбленной. — Я бы попросил. — вкрадчиво начинает красногривый, медленно поднимаясь на лапы. Услышав до боли знакомый голос, Наанда вздрагивает и через весь страх поворачивает голову на золотистого. Престолонаследник делает пару шагов к сестре своей любимой и хмуро глядит на неё. — Я разделяю твою точку зрения, Наанда. — вежливо кивает он, вызывая у собеседницы недоуменное выражение. — но я не позволю тебе подвергать сомнению решения, принятые моей матерью. И твоей королевой. — цедит самец, выпятив грудь. Молчание затягивается. Медовые глаза песочно-серой щурятся, а красно-золотые глаза льва сохраняют холодность. Дыхание всех замирает, ведь каждый знал про любовный треугольник Сараби, Муфасы и Наанды. И их захватывали события, которые могли бы развернуться дальше. Но к удивлению всех, вторая дочь Соды цокает и расхлябано переставляет лапы на месте. Принц, возмущенный такой несерьезностью, напрягается и слегка разминает плечи. — Скажи мне, Муфаса. — загадочно выбрасывает медноглазая, рассматривая лапы. — во что ты веришь? — вопросительный взгляд поднимается на золотистого льва, впавшего в ступор. Он на автомате хочет ответить «В Круг жизни и Королей Прошлого», но самка перебивает его заученную речь. — Я не об этом. Ты веришь, что справедливо оставлять беззащитного львенка одного на выступе в холоде, когда в таком возрасте он может очень легко заболеть. А правильно ли, что Афуа — она бросает взгляд на льва, в котором читались все самые плохие описания взглядов на свете. — будучи молодым самцом-подростком, скидывает всю вину на мать, которая только пытается помочь бедняге. И не просто бедняге, а твоему брату. Муфаса вздрагивает от её слов. Сердце бешено колотится, так как из-за слов хищницы в нем появляются… сомнения. И трудность выбора, на чью сторону встать, сжимает его горло, заливая жидким льдом желудок. В жилах стынет кровь, до головы доходит понимание всей ситуации и через несколько мгновений он обескураженно глядит на Наанду, выражающее каменное спокойствие. Когда она видит, что в его глазах заиграли огни эврики, песочная, еле-заметно кивая, удаляется. Двала и Дику переглядываются, слегка разочарованные таким концом и при этом взбешенные словами сестры. Как она могла перейти на сторону сына Сио, которая была рождена с меткой дьявола — разного цвета ушами. Охотницы переглянулись и скривили уголки ртов. — А давайте, раз у Афуы нет теперь мамы. — начинает Дику, не задумываясь насколько её слова резки и обидны. Двала тут же положила свою лапу ей в рот, в качестве самопожертвования и взвизгнула, когда острые клыки сомкнулись на подушечках. — Раз уж мама Афуы обращает внимание только на Таку, давайте мы не будем обращать внимание на него. — говорит львица, сдерживая очередной визг от боли. Дику вытолкнула лапу сестры изо рта и вытерла губы от натекших слюней. — У него будет нянька, но не будет друзей! — самодовольно присела львица к сестре и выжидающе посмотрела на всех. Афуа встал, широко улыбаясь. Сестры заговорщически улыбнулись ему в ответ. — А знаете, это очень даже честно! — восклицает Зубери, вскакивая на лапы. — хоть и по-гиеньи, но справедливо! — улыбается обладатель серо-зеленых глаз и лапой толкает Иму, равнодушного ко всему происходящему. Его видно волновало только внимание Дику и Двалы, которое теперь переместилось на Афуу. Кареглазый поднимается на лапы, нехотя и лениво, в такой же манере произнося «Ага». — А когда флиртует — такой резвый. — ехидно хихикает Двала, вызывая у сестрицы смешок и румянец. Все пялятся на Сараби и Муфасу, которые до сих пор не проронили ни слова. Темно-песочная тяжело вздохнула и неуверенно осмотрела всех, взглянула на Муфасу, находившегося в полнейшем замешательстве. Хлопнув ресницами, возлюбленная принца покачала головой и молча поплелась к спуску. Золотисто-огненные глаза престолонаследника грустно проводили её. — Ну… — безразлично пожимает плечами розово-песочная. — молчание, знак согласия. А ты, Муфаса? Что скажешь? — спрашивает Дику, уверенная в положительном ответе друга. Но к её удивлениею, будущий король отворачивается от заговорщиков. — Я должен подумать. — Что?! — вспыхивает Симба, подпрыгивая от злости. Гнев бурлил в его венах, вызывая желание продавить лапами неосязаемую скалу. — Как он мог, он же твой брат! Дядя Шрам, почему он так поступил?! Вы же братья, а ты тогда был просто львенком! — золотистый скатился, сжимая когтистый кулак. Черные лезвия в подушечки, но ярость глушила всю боль. И проткнутые подушечки казались просто песчинкой в пустыне из боли, которую причинил Муфаса Симбе этим решением. И не только Симбе.

***

Шкодливые лучи ласкали гибкие тела львиц. Взрослые самки, скучивавшись вокруг самой главной и самой выделяющейся, вылизывали её идеальную рыжую шерсть во всех местах. Охотницы болтали, принимая солнечные ванны. Мышцы перекатывались под кожей, сильные тела изгибались, лениво и сладко. Рай для льва, абсолютно любого. Красавицы с белоснежными улыбками и глазами всех цветов радуги. Некоторые с интересными приметами, типа трехцветных ушей или очень светлых носов. Неподалеку, для травоядных мрачно, а для хищников торжественно, расположились разодранные трупы двух газелей. Кровь их обагряла траву, песочного оттенка и когти хищниц. Но некоторые уже вылизались от вкусной жидкости, довольно вылизывая мордочки друг другу. Королева была в центре всеобщего внимания, как и полагается. Голубоглазая задавала темы, которые были всегда актуальны и интересны. И это были не бытовые ситуации, а истории из прошлого. Мало кто догадывался, что скрывалось за блистательной улыбкой Уру. Эта львица со светлым пятном меж глаз искусно скрывала все свои чувства, мотивы и желания. Храни Айхею того, кто попытается разгадать её намерения. Этот избранник или неудачник, выбранный судьбой, скорее умрет, чем сможет доказать подлинность её фальши. Лишь несколько таких львиц существовало. И среди них была Ндого, от которой не было возможно скрыть ничего. Эта персиковая самка будто была рождена для равновесия в жизни: кто-то лжет, а кто-то разрывает ложь. Мать Сараби, Наанды, Дику и Двалы — первая лучшая подруга королевы, поэтому она знала всю правду. Почему же Сода ни о чем не рассказала? Из уважения. Когда-то именно решение Уру повлияло на их вступление в прайд. Мохату хотелось проверить характер дочери и та оправдала его ожидания. Но только не совсем так, как ему хотелось бы. Старшая принцесса просто разглядела в родном прайде Соды львят и решила, что они будут её будущими подчиненными. Конечно, ни одна из львиц об этом не знала. Мдого, мать Сарафины — вторая лучшая подруга королевы. С младенчества дружила с Уру и когда к прайду присоединилась Сода и еще многие львята, они стали дружить втроем. Эта зеленоглазая самка просто не могла предать старую дружбу, тем более её подкупила личная неприязнь к Сио, ведь та забрала у неё сестру, как думала сама Много. Медноглазая и зеленоглазые львицы не только скрывали преступления своей королевы, но и рассказывали всем львятам небылицы о Сио. И делали они это настолько старательно, что иногда переходили грань разума, например уши разных цветов — метка Шетани. Говоря об этом дуэте — Мдого и Сода, можно назвать их главными самками прайда, не считая правительницы, конечно. Они были ближе всех к королеве, но была ещё одна львица. Самая молодая из всех взрослых самок в прайде, утонченная и всеобщая любимица, как львов так и львиц. Имя ей — Дэйо и своей красотой и искренним характером. Но даже тут коварная монархиня все предусмотрела, с самого рождения этой львицы прибрав её к своим лапам. И именно из-за предусмотрительности рыжей, носительница медово-янтарных глаз бережно вылизывала хвост повелительницы, улыбаясь и внимательно слушая её. — Ну так, что бы вы хотели изменить в своей внешности? — белозубая улыбка владычицы красиво растягивает губы. Некоторые львицы призадумываются, а одна из них, фыркая закатывает глаза. И это была не Ндого. Небольшая охотница с темно-песочной шерстью укладывает голову на перекрещенные лапы без перчаток и незадачливо поводит ушами. — Это очевидный вопрос. Конечно же уши. — не без легкого разочарования цедит хищница. Самки тут же качают головами и нежно глядят на неё. — Это же здорово иметь такие уши! — восклицает охотница с серо-песочной шерстью и оранжевыми глазами. — Я бы хотела такие примечательные уши! — мурлычет бежево-серая, хлопая ресницами. — Это твоя фишка, Чеко. — улыбаясь, говорит Уру, поддевая ярко-красно кисточкой хвоста подбородок подчиненной, призывая ту выпрямиться. — если будешь лежать в таком положении, отрастишь горб и шея будет болеть. А мои сестры по прайду самые красивые во всей Саванне, ты же знаешь. — слова голубоглазой положительно подействовали на львицу с каре-оранжевыми глазами и она буквально расцвела, послушно выпрямляя спину и мурлыча. — А мне вот не нравится цвет моей шерсти. Я выгляжу какой-то зеленой. — шутит еще одна охотница, кладя лапу с лапой рыжей правительницы. Хищницы захихикали. — Ну, Савви, ты может зеленая, а я коричневая. — с легкой усмешкой выговаривает зеленоглазая львица. Все прыснули со смеха, начиная вставлять различные комментарии типа «А я розовая!» «А я желтая!» и т.д. — а я бы хотела иметь темный нос, подстать своему меху. А не то он у меня такой светлый! — Расслабься, Кубеба — отвязано произносит самка с глухим, оливковым цветом глаз и тычет когтем в свой розовый изогнутый, розовый нос. - я бы все отдала, чтобы иметь нормальный нос, а не какую-то поломанную палку! - Лучше такой, чем огромный и коричневый. - фыркает лимонная самка с маленькими ворсинками на лбу, напрягая ноздри. - или же этот дурацкий хохолок, как у львенка в детстве. - Очень милый хохолок, Ния. - хихикает Ндого, расположившаяся между королевой и сестрой. Её голова устало лежала на спине Мдого, хранившей веселое молчание. Ния зажмурила один глаз, что являлось её дурной привычкой и взглянула на рыжеглазую кошку. - Ну а ты, Ндого. Что хочешь поменять в себе? - интересуется Сода, чувствуя недовольный взгляд Уру. Персиковая зевает и лениво переворачивается на другой бок, пристраивая голову рядом с животом сестры. - Ничего, меня все устраивает. - незадачливо молвит лохматая, закрывая глаза. Королева морщится, ловя себя на мысли, что подруга её сестры мыслит также, как и она. Прайдлендеры удивляются. - А твоя жесткая шерсть? Не хочешь иметь шелковистую как у Уру или Мдого? - вскидывает брови Савви. Ндого качает головой, не открывая очей, бросает довольное "нет". - А твои брови? Они очень ворсистые. - задумчиво спрашивает Дэйо, старательно вылизывая шерстинки на хвосте королевы. Но персиковая снова отвечает отрицательно. - А твои веки? У нас с тобой нижние темнее, чем верхние! - обескураженно задает вопрос Ния. И Ндого вновь качает головой, затем произнося долгожданное "нет". - Если хоть одному льву на свете я приглянулась, значит все не так уж плохо, девочки. К тому же, я не подросток, чтобы заморачиваться по этому поводу. У меня есть проблемы поважнее. - отрешенно молвит самка, подставляя брюшко солнцу и Хлоя на себе кучу озадаченных взоров. И только Уру хочет задать вопрос, как вдруг. - Ма-а-а-а-а-а-а-м! - разносится эхом в ушах львиц и они одновременно смотрят в сторону крика. Вдали бежал золотистый подросток, махая красной гривой, лезшей в глаза. - Мам, надо поговорить наедине! - кричит лев, отчего уши королевы удивленно поднимаются. - Ну раз ты так хочешь. - бормочет самка, пожимая плечами и взмахивает хвостом. - девочки, оставьте нас, пожалуйста. - улыбается правительница, оглядывая нежным взглядом каждую. Самки растягивают спины и неторопливо покидают главную охотницу. Муфаса пробегает мимо них, стараясь кивнуть и поздороваться с каждой. Голубоглазая терпеливо ждет его, расположившись на песочно-зеленой траве в грациозной позе, как полагает леди. - здравствуй, солнышко. - от души мурлычет рыжая, закидывая лапу на золотую шею, обросшую красной гривой и целует принца в лоб. - о чем ты хотел поговорить? Престолонаследник пристраивается к матери, ложась напротив неё и неуверенно глядит на свои лапы. Львица замечает его мнительность и кладет лапу на лапу сына, надеясь вселить в него смелость. - Что-то случилось? Ты же знаешь, я ни за что тебя не накажу, радость моя. - ласково мяукает самка, скользя рыжей лапой вверх по плечу будущего короля, гриве и останавливаясь на щеке. - я же твоя мать, говори, не бойся. Что такое важное ты хотел сказать, что несся сюда сломя голову. - убедительные слова матери действительно вселяют в подростка уверенность и он отвечает. - Нужно поговорить о Таке.