Глава 23 "Невинный дьяволенок"
30 сентября 2019 г. в 11:33
Ахади обвел взглядом скалу, сосредотачивая внимание на супруге, игриво вилявшей хвостом и приближающейся к нему. Белоснежные клыки мерцали под лучами солнца, а голубые глаза сверкали озорством и ехидством. Встретившись взглядом с прекрасной львицей, она невинно припустила ушки, как юная дева, стеснявшаяся своего воздыхателя. Ему передается её игривость, и он расплывается в беззубой улыбке, изогнув черную бровь. Заметив хорошее расположение духа своего льва, королева счастливо засмеялась, срываясь с места и ныряя лбом в красную гриву.
Их запахи, одновременно ненавистные и любимые, снова смешались воедино. Король с удовольствием втянул аромат ярко-рыжей шерсти и провел языком по изогнутой спине. Поддавшись приятному ощущению массажа, хищница выгнулась, припав светлой грудью книзу и выпятив зад. Дикий кот протянул мокрую полоску по мощному позвоночнику и до основания беззащитного хвоста. Дыхание опалило самые её чувствительные части, которые он знал наизусть. Уру приятно передернуло, и она не смогла сдержать урчания, рокотавшего даже не в горле, а в душе. Хищник лукаво прищурился и властно положил мускулистую лапу на крестец львицы.
И она повинуется, покорно опускаясь к лапам мужа, стараясь не отводигать пристального взгляда в этом безумии взаимной страсти. Золотистый наклоняется к ней, проводит шершавым языком по лбу, соединяя мокрой линией её светлое пятно в форме ромба и рыжую макушку. Затем плавно очерчивает рельефы рыжих ушей и спускается к скулам, иногда намеренно касаясь розовым языком уголков черных губ. Губы львицы растягиваются в довольной улыбке. Именно улыбке, искренней и счастливой.
«Ну почему же ты, Ахади, не верен мне?» — с тоской задается вопросом она, молча хлопая ресницами алмазных глаз. Супруги сцепляются пожирающими взглядами, когда красногривый отрывает язык от рыжей морды и выжидает её реакции, нацепив на мужественную морду вопросительный, нелепый взгляд. Повинуясь не разуму, а отголоскам влюбленной души, она уверенно обхватывает лапами широкие плечи и тянет мускулистого самца на себя. — «Мы бы вместе покорили этот мир». — грустно думает она, не отрывая пристального взора от жениха, пока они кубарем катятся по скале, собирая на себе удивленные и радостные взгляды подданных.
Муфаса на мгновенье оторвался от разглядывания своей возлюбленной, которая сладко спала в тени выступа, рядом с матерью и тремя сестрами. Сода удивленно вскинула брови, заметив королевскую пару, которую все уже считали распавшейся. Рыже-песочная охотница быстренько перебудила всех дочек, которые недовольно заворчали, отмахиваясь. Из-за этого Соде пришлось буквально оторвать их веки от глаз. С горем пополам, ей все же удалось перебудить трех львиц, но вот четвертая, даже не спала, показывая всем видом безразличие к ситуации. Стараясь не замечать холодного отношения Наанды к себе, лучшая подруга королевы тяжело вздохнула и снова посмотрела на короля и королеву.
Ахади прижимает жену всем весом к горячему камню. От прикосновения к обжигающей поверхности Уру вздрогнула и поспешила оторвать спину от нагревшегося булыжника, но кареглазый требовательно поставил лапы по бокам от её головы и приблизился, одним только взглядом прижимая её к горячей поверхности. На это раз ощущение боли только раззадорило её. Эта ирония, которую он выдал своим поведением, весьма возбудила владыку. И ей нравится его месть. Вместе с обжигающей болью в спине, по телу пробежала дрожь. Покорность — вот, чего он требовал от неё, от королевы.
В эти секунды она забыла обо всем, и даже о Таке, который своим рождением испортил ей жизнь. Красногривый шумно выдыхает, рыжая повторяет за ним. Он слегка прикусывает её ухо, еле сдерживая себя, чтобы не оторвать. Король пытается отогнать приятные мысли о том, как кровь будет хлестать из оторванного уха, как её морда сплошь и до покроется красным цветом и как побагровеют его лапы. Ненависть и дикая страсть — вот, что она вызывала у него. Эту стерву хотелось обуздать, покрыть и приручить, но никому это не по силам. Ахади фальшиво, подобно ей, улыбается и нежно мурлычет, делая вид, что наслаждается моментом.
А она улыбается сама себе, давно раскусив ненавистного супруга в обмане. «Да чтоб ты сдох, мерзкая тварь». — про себя рычит правительница, представляя как вырвет его лживые карие-золотые глаза. Но снаружи она выглядит невинной и наивной, что у короля свело челюсть от злобы, копившейся в нем несколько лет. Он терпеть не мог её еще до свадьбы, как и она не выносила его, а ревновала лишь потому, что каждый прайдлендер должен был отдать любовь ей. Хищница легко улыбается и целует его, на глазах у всех, зная, что он не отпрянет при сыне, пристально смотрящим на родителей и поверившим в представление актеров.
Сердце подростка, отчаянно пытавшегося примирить родителей и не стать объектом дележки, забилось быстрее, когда супруги впервые за долгое время слились в поцелуе. Прайд зачарованно ахнул, даже не догадываясь, что они повелись на шоу короля и королевы. Сараби расплылась в счастливой улыбке и тут же, делая изящные шаги, скользнула щекой по золотистому боку своего будущего мужа, вздрогнувшего от неожиданности. Её близость оказалась как никак кстати, и принц ласково провел языком по щеке возлюбленной.
Наанда зажмурилась, почувствовав болезненный укол в груди и отвернулась. Львица с головой провалилась в печальную думу об отсутствии внимания со стороны всех. Младшие сестры терпели её присутствие, вделана поверила такое асоциальное преступление — заступилась за львенка. Сода старалась наладить контакт, но все обрывалось на условиях, при которых она должна была перестать общаться с Такой. И только старшая сестра старалась найти подход к ней без всяких условий и договоров. Сараби было тяжело не меньше Наанды.
Каждый раз, чувствуя отчаявшийся взгляд сестры на ней и Муфасе, сердце доброй кошки сжималось, истекая кровью. Иногда боль была настолько невыносимой, что хотелось стонать и молить кого-нибудь разобраться во всей этой Санте Барбаре без неё. Бессилие в ситуации — вот, что её мучило каждый день. Сараби корила себя за то, что она не может быть счастлива из-за самой себя. Почему вся внешняя привлекательность не досталась второй сестре? Почему Наанда, будучи умной и притягательной самкой, не смогла привлечь внимание Муфасы, которого она так любила? Ведь оранжевоглазая львица с радостью бы обошлась Зубери, или Иму, или кем-нибудь еще.
И когда бушующий ураган мыслей снова закрутился в светлой голове, ей стало противно от себя. В очередной раз, из-за того, что она готова отдать свое счастье кому-то из-за сострадания. Но и от таких выводов становилось не по себе. Приходилось стоять перед выбором самопожертвования или боя. И Сараби выбирает бой, с этой мыслью вжимаясь щекой в мощную лапу возлюбленного и повторяя про себя, что никогда и никому не отдаст своё счастье. А Наанда… Со временем она все поймет и сможет простить и сестру и Муфасу. А пока серо-песочная скрывала бескрайнюю печаль за легкой улыбкой, предназначавшейся рыжему львенку.
Черные губы супругов разорвались, расплывшись в длинных улыбках. Рыжая отстранилась от золотистого, изящно проведя хвостом под его подбородком. Ахади слегка оскалил клыки, сдерживая злобный оскал и безмятежно шлепнул самку хвостом по боку, когда та быстро обошла его со спины. Хитрый прищур отразился в льдисто-голубых очах, вызвав неприязнь в груди у короля. И когда она хотела быстренько смыться в пещеру, монарх в два прыжка перегородил ей дорогу и напористо приблизился, из-за чего ей пришлось отойти на два шага назад. Недовольство вызвало секундную хмурость, которая быстро сменилась на удивление.
— Я думала мы закончили. — загадочно молвит королева, прикрывая веки и опускает подбородок, кидая секундный, якобы стеснительный, взгляд в сторону. Затем грациозно вытягивает шейку, ставя лапу меж лап мужа и приближается губами к губам льва, оставляя между ними небольшое расстояние. Дыхание львов опаляет губы друг друга. — Неужто вам требуется продолжение? — игриво изгибает бровь она, пристально всматриваясь в карие-золотые глаза. Рыжие плечи слегка погружаются, показывая заведенное состояние самки. — Царь зверей… — последние слова она шепчет сладко, расплывается в улыбке, но нотки иронии все же доходят до сознания правителя.
— Хотел попросить тебя заменить меня на сегодняшних переговоров с буйволами. Голова раскалывается, буду перед тобой в вечном… — на секунду хищник запинается, боясь подписать собственный приговор. — долгу… — неуверенно заканчивает он. Однако Уру не придает этому значения и лишь пожимает плечами, похлопывая ресницами.
— Ты уже в вечном долгу передо мной. — безмятежно чеканит королева, когтем слегка надавив на подбородок мужа. Он изгибает бровь, а она в ответ шутливо закатывает глаза и опускает лапу на землю. — Я же твоя жена. — ехидно ухмыляется кошка, изящно изогнув спину и как бы невзначай поддев хвостом его грудь. — скоро вернусь с благими вестями, будь уверен. — задорно пропела она, немного помахивая головой из стороны в сторону. Ахади натянул улыбку и проводил супругу взглядом, изо всех сил держа ненастоящее, хорошее настроение. А вот от львицы несло за милю хорошим расположением духа.
Она шла мимо прайда, виляя хвостом и довольно мурлыкая солнечному свету, приятно гревшему её морду. Така нырнул за спину Наанды, пригнулся и поджал ушки с хвостом, искренне боясь, что тётка заметит его. Он пока ещё не знал, зачем подруга привела его туда, куда ходить было не положено, поэтому любопытство и нетерпение так и сверкали в зелёных глазках. Когда фигура рыжей кошки скрылась где-то в просторах саванны, Ахади тут же встрепенулся и принялся наворачивать круги вокруг себя. В его мыслях бушевал ураган смятения, заставлявший ритм сердца ускоряться.
Наанда внимательно огляделась по сторонам, убедившись, что никто не помешает им добраться до Его Величества без лишнего внимания. Дорога к королю оказалась свободной, правда медовоглазой предстояло как-то незаметно провести львенка. Его рыжая шерсть сразу бы привлекла внимание. Но не так важно, что кто-то из обычных членов прайда заметил бы их. Гораздо хуже было бы, если б бунтари попались на глаза Соды. А в данном случае, она лежала к ним спиной ближе чем на метр.
Серо-песочная охотница боязливо сглотнула, расправила плечи и поднялась. Така тут же встрепенулся и подскочил к лапам подруги. Она высоко задрала нос, чтобы никто не заметил её страха и направилась к правителю, явно избегая встречи с взором матери и сестер. Но, к её несчастью, Сода тут же приметила, что одна из дочурок куда-то уходит. С уст её тут же сорвался вопрос, который был грубо проигнорирован. Оранжевые глаза слегка прищурились, львица переглянулась с дочерьми. Приближенная королевы не сразу заметила львенка, болтавшегося в лапах Наанды.
— Это что, Така? — шипит Дику, не скрывая оскала. Двала прищурилась, разглядывая объект внимания сестры. Через пару секунд, она переглянулась с ней и кивнула её предположению. Недовольный цок вылетел изо рта. — Кто бы сомневался, что она с ним якшается! — возмущается оранжевоглазая, прижав уши к затылку. Двала поддерживает её хриплым рычанием. А вот Сараби, в отличии от сестёр, чувствует облегчение и радость на душе. Она не желала Таке ничего плохого, но ей было страшно пойти против друзей. С другой стороны, она могла их образумить, но молодая львица не верила в собственный авторитет среди подростков.
Преодолев, казалось бы, нескончаемую полосу из недоуменных взглядов, Наанда и Така быстрым шагом подошли к монарху. Львица почтенно поклонилась, а львёнок, на секунду забывший о манерах, повторил за ней. Ахади ласково улыбнулся и кивнул обоим. Хищница подняла медные глаза на льва, а рыжий комочек сорвался с места. Хрупкое тельце буквально прилипло к золотистым лапам. Король обомлел, проникаясь любовью и сочувствием к племяннику, наклонился к нему и шершавым языком намочил рыжий лобик. Львенок замурлыкал, сильнее прижимаясь к дяде. Наанда почувствовала, как внутри разливается тепло от столь прекрасного момента.
— Пришло время тебе стать полноправным членом Прайда… — загадочно промолвил красногривый, встречаясь с изумленными изумрудными глазами. Наанда видит, что он хочет добавить еще что-то, но долго решается. — сынок. — вполголоса произносит он завершение реплики и облегченно замечает, как малыш расцветает. Сложилось ощущение, что еще одна секунда и он завизжит от радости. Но он только улыбнулся во все зубки и благодарно посмотрел на подругу, без которой этого момента, возможно, не произошло бы.
Далее король негромко зарычал, созывая прайд, и уселся на невысокий выступ. Рядом с ним сел Така, осматривавший новых сожителей с неподдельным интересом. А вот они старались не смотреть на него, будто боясь, что их взгляд заметит кто-то из доносчиков королевы и они схлопочут наказание. Молодежь и вовсе не скрывала своей неприязни, но сейчас рыжий львёнок пребывал в отраде от происходящего, и его не заботили какие-то там косые взгляды. А даже если бы он и обратил внимание, то вряд ли бы он сделал из этого какой-то вывод, слишком наивен он был ещё.
— Наверное, все задаются вопросом, в честь чего я собрал вас? — с улыбкой начинает лев, бегло оглядывая каждого подданного. Взгляд медно-оранжевых глаз скользнул по молодняку и на несколько мгновений задержался на красногривом подростке. Муфаса в ожидании смотрел на отца, не отрывая своего пристального взора. Такие глаза он делал только во время уроков и серьезных разговоров с отцом. Голос льва слегка дрогнул, когда в голову прокралась неспокойная мысль. А что, если Муфаса поймет все неправильно? Что, если он воспротивится появлению названного брата?
Золотистый подросток скоро заметил, что отец смотрит четко на него и обескураженно похлопал глазами, теряя всю сосредоточенность. Король поспешно отвел взгляд и продолжил подводить тему к Таке. Красногривый хотел было снова сосредоточиться на словах папы, но его внимание привлекла львица, спускающаяся по склону. Это была Наанда. В любой другой день он бы возмутился, почему она проявляет неуважение к Ахади и не слушает его вместе со всеми, но сейчас принца заинтересовало другое.
Он присмотрелся к её морде, отражавшую лишь удрученность и спокойствие последнюю неделю. Раньше её черты казались ему лишь терпимыми, хотя возможно она просто меркла на фоне с его непревзойдённой Сараби. Однако сейчас, присмотревшись получше, он почувствовал прилив удивления и… страсти? Её тело, окутанное золотой пеленой солнца, показалось таким изящным и сильным. Бугры мышц, свидетельствующие о её силе, привлекательно виднелись сквозь темноватую шерсть. И глаза, медовые, отливающие золотистым.
Но престолонаследник быстро смекнул, что не внешность бывшей подруги его привлекла, а натура. Остальные львицы были одинаковы: кокетливые, забавные и красивые, как Сараби, и взрывные, активные и глуповатые, как Дику и Двала. А Наанда отличалась своим поведением, даже тогда, когда она еще была частью их компании. Вторая сестра Сараби была боевой и грубоватой, но при этом спокойной и веселой. Он вспоминает моменты, когда они были чуть ли не лучшими друзьями, а все остальные просто приятели.
Лев вспоминает как приятно было лежать с ней часами напролет, разглядывая облака и болтая о настоящем. Да, именно о настоящем. Ни о прошлом, ни о будущем. Она жила настоящим и каждый день хотела провести так, чтобы его запомнить. Тогда принц смеялся, что у неё не хватит места в голове, чтобы помнить все. А она закатила глаза и с улыбкой сказала, что приложит к этому все свои силы. Горечь об утраченной дружбе неприятно заволокла сердце, и Муфасе вдруг показалось, что он озяб от холодка, окутавшего его.
И почему он раньше не замечал, как хороша Наанда? Золотистый краем глаза взглянул на Сараби, неотрывно слушавшую речь короля. Её наружность уже не казалась ему невообразимой. Теперь перед ним сидела обычная львица. И от этого ему вдруг стало страшно, ведь она его будущая жена. Сколько радости было в глазах у Соды и Уру, когда молодая пара известила их о своей любви. Хищник стиснул клыки и захлопнул глаза, не веря собственным чувствам. Но как такое могло произойти?
— И потому… — наконец Ахади доводит свою речь до заключения. — Така становится полноправным членом королевской семьи и Прайда Света. — с открытым энтузиазмом мурлыкал большой кот. Рыжий гордо выпятил грудку и поднял подбородок, растягивая довольную улыбку от уха до уха. — Отныне его титул — Принц. А для других королевств, ты, Така, принц Прайда Света, второй сын Короля Ахади и Королевы Уру. — удивление застыло на мордах прайдлендеров, все переглядывались, будто переспрашивая друг у друга, что они услышали. О королеве никто спросить не осмелился. Возникла неловкая пауза, напряжение возрастало и первый принц решил взять все в свои руки.
— Добро пожаловать в семью, — дружелюбно заговорил красногривый, поднимаясь к отцу и брату. — братишка. — золотистый улыбчиво мурлыкнул и лизнул кузена в пушистую щеку. Таку озарила отрада и он счастливо посмотрел на Муфасу. Лев засмотрелся на его ядерные, невинные глаза. — «Разве может дьяволенок быть таким невинным?»
***
— Гр-а-а-а-ар! — дикий, гневный рык вырвался из пасти голубоглазой львицы. Зеленоглазая и рыжеглазая хищницы, лежавшие напротив взбесившейся подруги, испуганно вскочили. — Как он посмел?! — рявкнула главная охотница, проводя черными когтями по каменной поверхности. Несколько искр взлетели от пола, полосы, оставленные нагревшимися когтями, окрасились с пламенного в белый. Глаза королевы сверкнули опасным бешенством и это явно выразилось несколькими покрасневшими капиллярами в её очах. Охотницы переглянулись, наверно попятившись назад. — Да чтоб Я,Я, называла этот рыжий помет моей сестры-инвалидки сыном?! Да как он смеет?! Чтоб ты сдох, Ахади, вместе со своим зеленоглазым ублюдком!
— Полегче, Уру. — взволнованно и недоверчиво щурясь, вставляет Мдого. От её слов правительница затыкается и пещеру наполняет гробовое молчание. Но это молчание лишь затишье перед всепожирающей бурей. Тишина напрягала, и зеленоглазая поспешила дополнить свою реплику, поздно понимая, что ничем хорошим это не кончится. — Знаешь, этот Така не такой уж и плохой. Вчера он помог Рафики найти травы для Сарафины. — львица мягко улыбнулась. — Она как-то неудачно поцарапалась о ветку.
— Умолкни, Мдого! — взрывается владыка, закрывая подруге рот. Шерсть на рыжем и бежево-песочно затылках встает дыбом, а Сода только бесспорно бегает взглядами по мордам подруг. Салатовые глаза кошки наполняются недоверием и возмущением, она поджимает губы и прикрывает глаза, ожидая объяснений за такое обращение. И это вывешивает монархию ещё сильнее, ярость стучит в груди с такой же скоростью, с какой бьется сердце. Голубоглазая в один прыжок преодолевает расстояние между ними и сверлит её прямым взглядом. — На тебя подействовала его детская невинность.
— Что значит подействовала? — изумленно воскликнула Мдого, вскочив на лапы. Взгляды львиц не отрывались от глаз друг друга. Лапы начали машинально наворачивать круги. — Он такой, какой есть, а не то, каким ты его описала. Он не посланник Шетани, это уж точно. Он просто наивный, славный, маленький львенок!
— Он вырастет и ты увидишь, каким он станет! — огрызается королева, щелкая клыками воле розового носа подруги. Та оскорбленной фыркает и отдергивает подбородок. На мгновение гнев отступает и на его место приходит хитрость. Ехидство выражается в длинной улыбке и театрально-растянутой интонации. — Ну раз уж он такой славный, почему бы тебе не выдать свою дочь за него замуж? — Мдого пробирает испугом до мозга костей. И это замечает рыжая.
— Что ж ты так заволновалась? — изогнула бровь Уру, обходя львицу по кругу и очерчивая её подбородок хвостом. — Раз уж он, мой второй сын и принц, такой идеальный, почему бы мне не подыскать ему идеальную супругу? — коварно воркует жена короля. Мдого стискивает клыки в отчаянии.
— Ты не можешь этого сделать без моего согласия. — шепчет она, отводя взгляд. Сода вскидывает брови, не веря происходящему. Что происходит с её лучшей подругой? Почему она ведет себя с Мдого, как с какой-то обычной подчиненной? И как она смеет так открыто манипулировать ею? Монархиня посмеивается и наигранно заботливо проводит лапой по щеке подруги.
— Я м-о-г-у в-с-е… — уткнувшись губами прямо в светлое ухо, шипит голубоглазая и расплывается в белозубой ухмылке. — Но не переживай. — внезапно интонация королева и отходит от подруг на несколько метров. Она начинает бесцеремонно вылизываться, слыша, как Сода подбегает к Мдого и шепчет ей подбадривающие слова. — Я не стану вредить своим подругам, заменившим мне семью. — львицы переглянулись и вздохнули, поспешно приблизившись к старой подруге. Они не видели, как лукавая ухмылка исказила рыжую морду, ведь когда они заглянули в голубые глаза, смогли разглядеть только непоправимую печаль и боль.
— Мы тебя не бросим. — шепчут они, не догадываясь, что всю свою жизнь были обмануты.
***
— Ах, это моя оплошность. — бурчит себе под нос хищница, недовольно отведя взгляд в сторону. — Он слишком долго ведет себя, как невинная антилопа. — отойдя на пару метров от львиц и львенка, голубоглазая вновь погрузилась в размышления. — Его личность раскроется где-то в подростковом возрасте, я знаю это. Но ждать слишком долго. Все уже остыли к нему, кроме детей. О, Айхею, как же тяжело восстанавливать справедливость. — простонала королева, чуть не свалившись с лап. — Стоп… — рыжие уши вдруг подскочили. — А если его подтолкнуть к этому?
