***
Приёмный зал Мусуби-сама — а именно туда привели Мугену для вынесения приговора — был таким же аскетичным и блеклым, как и все постройки в их коммуне. Единственным украшением служило большое окно. Через него потоки света водопадом лились в помещение, смягчая серость и унылость. Монахи-охранники в своих белых длинных платьях казались ангелами, а высоченный и седой Мусуби-сама — самим Ками. Лишь две темные фигуры не вписывались в райский эскиз. Двое в одинаковых плащах. Незнакомцы. Девушка с интересом посмотрела на них. Те мгновенно обернулись и уставились на неё в ответ. Мугена не ожидала такой быстрой и слаженной реакции. Она смущенно потупила взгляд. Однако, этого хватило, чтобы девушка смогла кое-что узнать о гостях. Монахи натренировали мьериган так, чтобы уметь считывать информацию о человеке по его чакре. В этом деле Мугена превзошла многих; она умела шпионить абсолютно незаметно. Так она узнала, что мужчину звали Нагато, а женщину — Конан. Они оба были ниндзя! Вот это да! Раздался громогласный голос Мусуби-сама. — Здравствуй, Мугена! Мугена вежливо поклонилась и Мусуби-сама, и Нагато с Конан. — Здравствуйте. Девушка хотела показать им, что она может сохранять самообладание и хорошие манеры даже в безвыходной ситуации. Покидать этот мир с криками и оскорблениями она не хотела. В конце концов, раз она оделась, как химэ, то должна вести себя соответствующе. — Прекрасно выглядишь, Мугена, — без тени издёвки сказал Мусуби-сама. — Очень жаль, что такая красивая и способная молодая девушка оказалась предательницей наших идеалов, нарушительницей наших правил. Мугена пристыжено опустила голову. Да, она совершила ошибку. Да, она так и не нашла своё место — ни в Ордене, ни среди Сестёр Камицу. Возможно, она действительно изгой, которому лучше умереть? Выждав паузу, во время которой Мугене полагалось молча сгорать от стыда и молиться об искуплении своих грехов в следующей жизни, Мусуби-сама снова обратился к ней: — Мугена, позволь представить тебе моих гостей. Это Нагато и Конан. Они прибыли издалека, чтобы почтить нас своим присутствием и рассказать о своей организации. Акацуки. Ты что-нибудь знаешь о них? Девушка нерешительно кивнула головой. Акацуки? Мугене не послышалось? Она совершенно точно слышала это название в разговорах феодалов на светских вечерах. И все они заявляли, что Акацуки были самой опасной преступной группировкой шиноби в мире! Мусуби-сама сошёл с ума, когда решил принять их у себя, как гостей! Мужчина по имени Нагато сказал: — Мы, Акацуки, много лет работаем над тем, чтобы принести мир на наши земли. Взять под контроль военную мощь великих стран и закончить кровавую войну, в которой гибнут шиноби и простые люди со всех сторон. Как видите, наши идеалы схожи с идеалами Ордена Наблюдателей. Наши противники это правительства всех великих стран, включая Страну Огня. Мусуби-сама взял слово: — Страна Огня внесла смуту в прежде спокойную жизнь нашей коммуны. Феодалы совращают наших монахинь, толкают их на предательство ради дворцового блеска и комфорта. Только посмотрите на Мугену. Она была скромной монахиней, прилежной и старательной ученицей, доброй и светлой душой. А во что они её превратили? В распутную девку! «Распутная девка?! Жестоко и унизительно говорить обо мне так, особенно при гостях!», — подумала Мугена, внутренне сгорая от стыда и негодования. Но промолчала. — Мугена нарушила запрет Ордена Наблюдателей, связавшись со Страной Огня. Согласно нашим правилам, я должен назначить ей высшую меру наказания. Смерть! Хотя это было предсказуемо, сердце Мугены ушло в пятки, когда Мусуби-сама изрёк приговор. Она была тиха и смиренна, как и полагается монахине, пока её глаза наполнялись слезами. Смерть… Вдруг снова раздался голос Нагато: — Однако, мы, Акацуки, попросили Мусуби-сама сохранить Мугене жизнь. И подарить её нам. Мы пришли к договорённости, что так будет лучше для всех. Ошеломлённая девушка ахнула. Вот так новости! «Подарить её жизнь»… Это звучит немногим лучше, чем смерть! Дарить свою жизнь преступникам из Акацуки, что бы это ни значило, девушке не хотелось. Кто знает, как они решат ею воспользоваться. Раз уж строгий Мусуби-сама согласился поменять смертную казнь на ссылку в Акацуки, жизнь с этими ребятами далеко не сахар. — Акацуки состоит из шиноби с уникальными и выдающимися способностями. — продолжил Нагато. — Твой мьериган в сочетании с пространственными техниками нам очень интересны. Мусуби-сама кашлем прочистил горло, после чего изрёк: — Орден Наблюдателей и Акацуки могут быть друг другу полезны. Мы против войны, мы против Страны Огня. Но, согласно нашим правилам и убеждениям, мы придерживаемся нейтралитета. Я не могу посылать моих подопечных на войну. Однако, ты, Мугена, больше не часть нашей коммуны. Ты нарушительница и предательница. Казнить тебя в назидание остальным было бы правильно, но, в связи с обострением отношений со Страной Огня, не рационально. Ты принесешь больше пользы, если присоединишься к Акацуки и будешь работать на них. Мугена не смогла промолчать: — Мусуби-сама! Но чем я могу быть полезна Акацуки? Я ведь не куноичи! — Значит, будешь мыть полы и стирать белье, — невозмутимо ответил ей главный монах. Девушка растерянно захлопала глазами. Серьёзно? — Отсутствие подготовки это большая проблема, — признал Нагато. — Тебе придётся очень постараться, чтобы выжить на задании. Мугена нервно съёжилась. По ледяному тону его голоса было понятно, что «подаренная жизнь» не значила ничего ценного для Акацуки. — У меня есть выбор? — робко поинтересовалась девушка. Мусуби-сама прикрыл усталые глаза и замотал головой. — Нет. С того момента, как ты предала Орден Наблюдателей, твой голос это лишь пустой звук для меня. Всё, что я могу дать тебе, это прощальный подарок. Он достал небольшой конверт из складок своего необъятного белого одеяния. Монах-охранник передал этот конверт Мугене. Девушка нерешительно распечатала его и извлекла наружу пачку фотографий. Это же она, вчера, на балконе феодального поместья! Шелковое розовое платье на бретельках, длинные волосы уложены в высокую причёску, задумчивый взгляд. Удивительно, насколько красивыми получились фото: и глубокие цвета, и композиция, и постановка кадра. Тот, кто их сделал, был мастером запечатлеть момент. Неужели у Акацуки в распоряжении имеется профессиональный фотограф? Вдруг девушка поняла: «Раздражающее клацанье! Это была камера!» Дав ей немного времени, чтобы рассмотреть снимки, Мусуби-сама сказал: — Я немного сомневался их подлинности. Слишком уж художественно они выглядят. Но после того, как ты явилась к нам в сим роскошном наряде, всё стало очевидно. Вдруг Мугена почувствовала себя глупейшим человеком на земле. То есть, если бы она оделась в нормальную одежду, то могла бы оправдаться? И ей не нужно было бы отправляться на каторгу в Акацуки? Ну, чёрт побери! А всё из-за того, что она увидела будущее раньше, чем оно стало реальностью. Порой мьериган играет злую шутку со своим хозяином. Узнав грядущее и приняв его как неизбежное, становишься фаталистом. — Нам пора уходить, — сказал Нагато. Мусуби-сама кивнул. Монахи-охранники расступились перед троицей, освободив путь к выходу. Мугена затравленно оглянулась на главного монаха. Может быть, он передумает? Может быть, он её простит? Она ведь просто молодая и глупая девчонка! Нельзя наказывать за такое ссылкой в Акацуки! Но, в ответ на её полный мольбы взгляд, Мусуби-сама лишь тяжело вздохнул. — Твоя душа развращена, дорогая Мугена. Ты сбилась с пути и блуждаешь в темноте. Ты не знаешь, для чего тебе был послан дар жизни. Ты должна найти свой путь в Акацуки. Или умереть. Я буду молиться за тебя, как молюсь за всех грешных и отверженных. В глазах девушки защипало от слёз. Горло сдавило беззвучное рыдание. Мугена подумала: «Прощай, милый дом. Прощай навсегда. Конечно, ты никогда не был по-настоящему милым. Ты был холодным, строгим, серым и однообразным. Зато ты был безопасным, чего не скажешь об Акацуки». Два шиноби и монахиня-изгнанница покинули приёмный зал.Глава 3
29 июля 2018 г. в 14:47
Ужасы начались с самого утра. Мугена услышала шум в своей комнате. Нет, это были не мыши — к грызунам в стенах она уже давно привыкла. Люди! Она разлепила тяжелые от вчерашней выпивки веки и увидела пять монахов-охранников в своей спальне.
— Мугена, ты знаешь, что происходит, — сказал один из них. — Твой мьериган тебя не подвёл.
Разоблачение!
Девушка лениво поднялась со своей жесткой кровати. Впрочем, в тот момент эта кровать казалась самой мягкой, тёплой и уютной в мире. Как жаль с ней расставаться!
— Друзья, разрешите мне привести себя в порядок перед встречей с Мусуби-сама.
Наблюдатели переглянулись и бегло переговорились между собой, а затем вынесли вердикт:
— Конечно. Вот только мы больше не твои друзья.
Обидно, но и справедливо. Никто не любит нарушителей порядка.
Мугена болезненно поморщилась, вставая на ноги. Едва ли она была в состоянии убежать от бывших «друзей». Они владеют теми же техниками, что и она, но имеют ряд преимуществ: их пятеро, они выспались и не пили вчера в компании феодалов.
И всё-таки Мугена дерзнула и активировала мьериган. Будущее: Мусуби-сама и два чужеземца в одинаковых плащах. Мужчина и женщина. Кто они? Девушка не успела это выяснить. Один из монахов нейтрализировал её мьериган специальной печатью.
— Не думал, что ты настолько глупа, Мугена, — сказал он без нотки симпатии в голосе. — Ещё одна попытка активировать мьериган, и ты умрешь прямо здесь!
Это был бы настоящий позор.
— Прошу прощения, друзья. То есть, больше не друзья…
Под их пристальными и неустанными, но абсолютно безэмоциональными взглядами, Мугена начала прихорашиваться. Вдруг ей в голову пришла странная идея. По случаю своего разоблачения, суда и вероятного последующего за ним смертельного приговора, она решила надеть самое изысканное платье в гардеробе и обуть красивейшую обувь. Теперь уже не было смысла прятать дорогие подарки Фумао в грубо сколоченном деревянном шкафу. Она выбрала лиловое платье, сотканное из тончайшего шелка и кружева ручной работы, изящно вышитое фианитами, с манким разрезом на груди и сбоку на удлинённой юбке — настоящее произведение искусства. Какой смысл оставлять эту красоту на съедение мышам?
Девушка заколола волосы жемчужной заколкой. Надела свои любимые украшения и даже накрасила губы розовой помадой. Перед смертью так хочется насладиться красотой своей физической оболочки! Если бы она знала, что умрёт молодой, то наряжалась бы каждый день! Но возможность видеть будущее у мьеригана ограничена. Опытные монахи могут увидеть лишь пару дней. Мугена могла видеть не дальше, чем на сутки.
Сборы сонной Мугены были небыстрыми, но что значит время для мьеригана? Одно мгновение может стать вечностью, а вечность — мгновением. И действительно, будучи при полном параде, Мугена поняла, что с момента её пробуждения прошла всего лишь минута — монахи ускорили для неё время.
— Это то, на что ты променяла Орден Наблюдателей? — презрительно фыркнул грозных монах-охранник, глядя на нарядную Мугену.
— Тебе станет стыдно за свою ненависть, когда Мусуби-сама убьёт меня, — ответила ему девушка.
— Ты слишком много о себе возомнила, — парировал монах. — Пытаешься храбриться, но сама дрожишь от страха. Это тебе станет стыдно, когда ты осознаешь, что предала дом ради побрякушек.