-
Вдоль Гарбателлы**, прежде чем подняться по ступенькам белой винтовой лестницы с обклеенными объявлениями стенами чтобы сесть на ветку метро В, была еще одна пешеходная эстакада которая вела к Виа Джиачинто Пуллино, по другую сторону железной дороги и Университета Рома Тре. Фабрицио нечасто посещал тот квартал, он бывал там время от времени чтобы поесть и выпить чего-нибудь почти всегда в одной и той же траттории***, в одной и той же компании, развалившись на деревянных стульях, пока девчонка-официантка подметала зал, чтобы потрепаться пока заведение не закроется. Как только погода изменилась и в Риме, наконец, можно было снова дышать, скинуть неудобные сандалии и солнечные очки-муха и обуть кеды Converse****, фланелевые рубашки в клетку, свитера и длинные черные майки под футболку с коротким рукавом различных цветов, многие римляне возвращались к карбонаре, говяжьим хвостам***** и черничным кростатам****** в уютной семейной кофейне, как будто уже было второе декабря. В ту пятницу вечером, вместо того чтобы пересечь пешеходную эстакаду, Фабрицио остановился на парковке у площади Джанкарло Валлаури, ожидая когда подойдет его друг с Изящных искусств на машине которого договорились поехать и который проживал в двух кварталах оттуда. План был сэкономить на бензине, встретиться с гитаристом и барабанщиком Фабрицио в Бароне Россо******* и, когда выпьют достаточно, отправиться тусить по ночному Риму. - Слушай, я видел, ты уже не употребляешь кокаин, тогда, может, прежде чем поедем, подзаправимся колесами? - Пей до дна, Фабрицио, пей до дна! И еще один шот обжег его горло. - Вижу, ты немного переутомился, сделай еще глоток, только не спи. И пара похлопываний по спине, ноги его не слушались и он не хотел больше пить, не хотел уже. - О, гляньте, наш Фабрициэтто совсем в дупло. Фабрицио успел в туалет паба как раз вовремя, ему даже не пришлось засовывать два пальца в рот чтобы вызвать рвоту. Он выпрямился как раз вовремя чтобы повторить себе что он в порядке, что все в порядке, что он не задыхается. И что на этом все и что это был последний раз когда он смешивал алкоголь с наркотиками. Потом он наклонился над раковиной и вырвал слюну и желудочные соки. Рухнул с друзьями в другом баре до трех утра, потом забрали машины и поехали домой.-
- Почему ты всегда держишь руки в карманах когда поешь? Так ведут себя коатто********. Эрмаль подождал пока тот сойдет по ступенькам сцены, чтобы приблизиться и поздороваться с ним с кривой улыбкой на губах. Эрмаль не был знаком с региональными праздниками и уж тем более деревенскими фестивалями в окрестностях Рима, но когда в магазине Фабрицио оставил в его руках флайер, объяснив что в воскресение будет петь на море, он не мог сделать ничего другого как с энтузиазмом принять приглашение. В воскресение он не работал и он не был против хорошей поездки за Кольцо*********, он любил быть за рулем, пусть даже и потерял более полчаса чтобы найти разворот на 180 градусов после того как ошибся попав на вторую дорогу. Когда он приехал после полудня, Фабрицио уже репетировал со своими музыкантами и орал немного мимо и невпопад; Эрмаль задрал нос вверх и мысленно поблагодарил небо за что не устроило в тот день капризов: дул Либеччо**********, но дождь не шел и люди заинтересованно поглядывали кто там пел на открытой сцене посреди площади. Под фонарями висели афиши и среди других музыкантов вечера можно было даже прочесть имя Фабрицио Моро. И он растрогался, прочитав его. - Ну и что? - ответил Фабрицио с досадой тихим голосом. Он опирался на железный каркас, державший сцену и проглотил прямо при нем желтую таблетку, в руках пинта пива в прозрачном пластиковом стакане, глаза красные и влажные, лоб нахмуренный, застывший взгляд, тяжелое дыхание. Эрмаль, который не ожидал ответа таким резким тоном, попытался засмеяться со своим обычным сарказмом: -Эй, ты забыл добавить « Привет, Эрмаль, как дела? Спасибо что потратился на бензин!» Фабрицио отпихнул его и прошел мимо, пошатываясь, потирая бессознательно ладонью толстовку в клетку, с капюшоном, завязанную узлом вокруг талии, и после сел на один из усилителей, на сцене, почти споткнувшись об электрический кабель, больше не удостаивая его взглядом. Эрмаль оторопело замер, но в следующую секунду уже отошел в сторону, сев, все еще сбитый с толку, на один из последних стульев красного цвета, расставленных на городской площади для музыкального события того вечера, ноги обтянутые в темные рваные джинсы, упираясь в переднее сидение, с мобильником в руках и хмурым выражением на лице. Фабрицио был весь обдолбанный, это он понял и пока продолжал нажимать на кнопки чтобы не проиграть в Space Impact, думал как тот собирался петь в таком состоянии. Горечь от того, что именно он был частью проблемы в этот раз, давила. От беспокойства Фабрицио пришлось присесть на парапет, кислота разъедавшая желудок заставила согнуться пополам, он ничего не ел и испытывал головокружение, как от резкого падения сахара в крови. Он никогда не плакал прилюдно, он бы не мог выплеснуть эмоции которые бы сделали его уязвимым, ему это даже в голову не приходило. Поэтому он только злился, его переполняло недовольство которое не знал куда выплеснуть. Он вскочил на ноги и пошел в уборную в баре на берегу, который был переполнен из-за фестиваля, и почти сразу же увидел в отражении в зеркале входящего Эрмаля: тот последовал за ним после того как присутствовал при всем том споре с организатором вечера. Фабрицио еще стоял с открытым краном, смачивая водой запястья и затылок чтобы успокоиться, когда Эрмаль подошел к нему, ничего не спрашивая, только смотря на него, немного с беспокойством в глазах. Фабрицио решил ответить на его взгляд прежде чем прикрыл струю с холодной водой. Затем, потащил Эрмаля за руку в первую свободную кабинку, открыв дверь туалета одной рукой и закрыв ее с той же скоростью: он хотел забыть хотя бы на пять секунд чувство быть отвергнутым; толкнул его прямо на тусклый кафель, к стене, с чуть большей горячностью пытаясь стянуть ему штаны. - Нет, - Эрмаль инстинктивно удержал его, упершись руками в грудь и оттолкнув. - Ну что? Ты тоже меня не хочешь? Для тебя я тоже слишком неподобающий? - Отдалился чуть, раненый его отказом. Потер глаза, с расширенными и потемневшими зрачками, пытаясь понять что он сделал не так или где проявил неуважение, но не мог понять. - Ты заставляешь меня чувствовать себя некомфортно. Фабрицио не смог сдержать раздражения. Он снова попытался успокоиться и решил расстегнуть свои штаны, может Эрмаль просто хотел наоборот. - И я не собираюсь заниматься с тобой сексом, когда ты такой, - пояснил Эрмаль, высвобождая ладонь из хватки Фабрицио и снова открывая дверь, которую тот закрыл за собой чтобы уединиться. - Ты растрачиваешь свое желание играть ради- …чего? Ну. Я не знаю сколько у тебя талантов, но ты можешь объяснить мне зачем ты их так уменьшаешь? Подняться на сцену легко, но что останется тебе после того как сыграешь? Новый уровень это не блевать на сцене, - сморщил нос и погладил его по лицу где прорастала легкая щетина, улыбка полная разочарования опечалила его черты. Он это сказал как состоявшийся факт. - Я не могу тебе помочь, это правда, но и потакать этому я тоже не буду. Он вышел из кабинки, остановился у зеркала на пару секунд чтобы поправить волосы и брюки, потом направился к выходу из уборной. Фабрицио проследил за ним взглядом, прислонившись к стене спиной, рядом с косяком двери: он не знал как ответить ему в тот момент, ширинка его штанов все еще открытая и изнуряющая дрожь в руках, слова так и застряли посреди горла. Если бы он был трезв то послал бы его нахуй, а потом сказал бы что не должен был ему этого позволять, что не нуждался в его заботе, в его недовольстве и разочаровании, что он доверился ему рассказав на сколько жертв пошел, как тот мог сказать подобные слова? Но сегодня он был под наркотой и был раздражен и Эрмаль умел быть человеком прямым и откровенным, не позволяющим манипулировать собой и как Фабрицио мог защититься от всех его обвинений? Сколько из всего чем он мог ответить было бы пустышкой? Эрмаль его упрекал: он был таким, каким отражался в глазах других? - Эрмаль... - позвал его прежде что тот мог исчезнуть из поля видения. - Эрмаль. - хриплый шепот, раздражающий спазм пока он хватал глоток воздуха и тело оседающее на унитаз. Тот остановился у края двери где была прикреплена табличка туалета, повернул голову направо, налево и вернулся внутрь. - Я так больше не могу, Эрмаль, так больше не могу. Я не осознаю как сильно ошибаюсь, не позволяя никому говорить мне такие вещи. - Фабрицио…- вздох. - Фаббри, не существует того что бы я сказал тебе делать. Ты прав. Люди не меняются ради других, это все вранье … это низко когда обещают измениться ради тебя, я это знаю. Так что я бы… не присвоил себе это право. Но если ты хочешь петь и не хочешь терять времени теперь, не допускай этого. Не ради меня. Ради твоей решимости, Фаббри. Эрмаль перевел дыхание, он не кричал, он говорил на автомате. Потому что те же самые слова он повторял сам себе как императив, как детский стишок затертый временем: синюшные круги под глазами от слишком упорной учебы чтобы получить стипендию в Университете Бари и воспоминание которое никогда не выцветет, этих самых глаз, с синяками от безжалостных ударов, наносимых на кожу тяжелыми руками. Эрмаль присел на уровне Фабрицио и предложил ему сигарету, пламя зажглось секундой спустя, после чего он окончательно вышел за дверь. Фабрицио поднялся много позже, распахнув дверь, не обращая внимания на двух мужчин зашедших сразу после того как Эрмаль ушел, посмотрел в зеркало чтобы проверить то жалкое состояние в котором находился: постучал пальцами по мешкам под глазами, потер скулы, скривился с сигаретой во рту и изучил тонкость плеч и рук, открытых после того как еще раньше он отвернул рукава толстовки чтобы намочить запястья. Инстинктивно растянул бандану и манжеты вокруг левого запястья. Послал нахрен Эрмаля и послал нахрен организатора мероприятия который отказал ему в выходе на сцену увидев в каком он был состоянии, только чтобы выпустить пар на словах. Он ведь уже согласился петь бесплатно, он мог по крайней мере просто спеть, а теперь то что его вышвырнули потому что он был в неподобающем виде и не был способен выступать сделало его отчаяние, сильное, злое, еще сильнее. Они рвали на части его мечты. Но что гораздо важнее: он рвал на части их сам. И для ностальгирующих: Windows XP версия 2002 и брелки с Винни Пухом: http://giotanner.tumblr.com/post/176487145113/aggiorner%C3%B2-ogni-tanto-con-alcune-cose-dei-primi (прим. автора)