Связанные одной цепью. Враг в отражении.

- Мда уж. Дела… Не думал, что твоя сестренка сможет отключить чувства. Она ведь ими так дорожила, - Деймон почесывает лоб, проводя пальцами по бровям. - Никто не думал, - я стою у окна и поднимаю глаза вверх. Вечерело. В небе начали проявляться звезды и кое-что еще, чего я опасался. Полная луна. - Ее любовь к племяннику больше чем к тебе, братец. Тебя это не тревожит? Ревность не съедает? – острит Ребекка, мерзко улыбаясь. - Бекка, ты же только очнулась. Хочешь вновь заснуть, но на сей раз проснуться лет через двадцать? Если повезет, - отвечаю я, не поворачивая к ней головы.       Вся ситуация, все это выводило меня из себя. Моя сестра, моя любовь – предпочла отключить эмоции и броситься в омут с головой, чем придумать план.       План, как нам все – таки вернуть Романа, как спасти всю семью, да и вообще как жить дальше. А за ее выбор в пользу Кая, я ненавижу Джей сильнее всего.       Чертова ревность съедала меня изнутри, выжигала как яд оборотня и струилась по венам, не давая жить. - Ты ее интересно к кому больше ревнуешь, к Каю или к Роману? – Бекка проводит пальцем по краю своего бокала, наполненного красным вином, выуживая из хрусталя причудливую мелодию. - Доигралась, - мое терпение лопается, и я нападаю на младшую сестру, за шею приподнимая ее с кресла. Бокал из ее рук с грохотом падает на пол и разбивается, выплескивая из себя вино. - Мы знаем правду, - шепчет Ник, даже не пытаясь меня остановить. - Какую к черту правду, Никлаус? – ярость клокотала внутри, не давая спокойно соображать.       Я опасался, что они каким – то образом пронюхали про нашу ночь в Софии.       Как бы они отреагировали, узнай, что я люблю Джей и тянусь к ней не как к близнецу, а как к единственной любви?       К единственному источнику света в моем личном мраке? - Твоя любовь к Джейелле не знает границ, Кол. Это не нормально, - Элайджа кивает на сестру, безмолвно прося меня отпустить ее. - Все вы твердите, что это не нормально. А вам когда – нибудь приходилось чувствовать эмоции других? Уверен, что нет. А я вам объясню, что это такое и почему моя одержимость сестрой так высока. Ее боль, передается мне. Я чувствую, как она умирает, каждый раз, когда ей сворачивают шею или ломают руки в драках, как ее накачивают вербеной и этот яд пульсирует по телу. Чувствую ее радость, печаль, удовлетворение, влечение, похоть. Все. Весь спектр эмоций. А теперь скажи мне, Эл, как я должен относиться к своему отражению в зеркале? Как иначе? – я вглядываюсь в карие глаза старшего брата. - Трезво мыслить, когда этого требует ситуация, младший брат, - Финн впервые произносит своим хрипловатым голосом незамысловатую фразу. Фразу, к которой я должен был прислушаться давным давно. - Кол, так ты знаешь, куда могла убежать твоя сестра, или нет? – в которой раз спрашивает меня Никлаус, а я качаю головой, лениво развалившись в кресле. Мистик – Фоллс. 1864 год. Глупышка Катерина бежала туда, где берет свое начало род первородных вампиров. - Не в первой моей сестрице, как и твоей в принципе тоже, сбегать, - я подпираю рукой голову, всматриваясь в вечно семенящего старшего брата. - Мы приехали сюда не развлекаться, Кол. Чертова Катерина вновь может ускользнуть от нас, если Джей не будет слушать то, о чем я ей толкую, - Ник сносит с полки вазу, но я не слышу характерного звука битого стекла. - Так, я слушаю, - мой близнец возникает в дверном проеме, аккуратно ставя на место вазу. - И где ты была? – повелительным тоном спрашивает Ник, пока губы сестры нежно целуют меня в щеку. - У Сальваторе в гостях. Милые братики сказали, что у них гостит некая Кэтрин Пирс, сиротка, что осталась без семьи, - Джейелла невинно хлопает глазками, полностью копируя личность Катерины. - А милые братики не проболтаются? – передразниваю я сестру, и та улыбается. - Прекрасно, что они не пьют вербену, да? Учись трезво мыслить, братец, – она мне подмигивает, вновь поворачивая голову к старшему брату. - Каюсь, - Никлаус мягко улыбается, а сестра кивает ему головой. - О черт, - тело сводит судорогой. Все тело. Адски ломит, трещат кости, рвутся мышцы. - Кол? – Ник оседает рядом, будто понимая, что со мной творится.       А ведь он понимал. Челюсти жутко ноют, растут клыки. Не вампирские, нет. Волчьи.       Шерсть пробивается сквозь кожу, глаза теряют обычное восприятие цвета, приобретая новый. Более яркий.       Пальцы превращаются в когтистые лапы, и я падаю на четвереньки.       В небе сияла уже полная луна, а в небольшой гостиной, в том тайном доме, стоял волк. Коричневая шерсть, чуткий нюх, более точное зрение.       Спасибо, Айзек Лейхи, что сделал меня гибридом. Рука Ника опускается на мою косматую голову. Я понимаю, кто он.       Даже став волком, я не потерял разум. В нос бьет острый запах. Апельсин и корица. Не спутаешь ни с чем. Рядом тонкий шлейф мяты и грейпфрута. Джей и Кай. - Дядя Кол - гибрид? Это что еще за чертовщина? – Лиззи смотрит на приемного отца. - Не знаю. Не понимаю, - трясет в отчаянии головой старший брат. А ведь верно.       Никто не в курсе укуса. Кроме меня и Джейеллы. Я подхожу к двери и скребу ее лапами, прося меня выпустить.       Я чувствую ее. Я должен ее найти. - Я с тобой. Ох и не люблю я это дело, - Ник открывает дверь и бежит за мной, на ходу превращаясь в волка. Черного и больше меня.       Черт, я волк. Джей не обрадуется.       Ну, может, хоть чувства вернуться.