***
Зед помнил глаза Шена, подсвеченные сумраком. В прошлой жизни они горели энергией и богатым многообразием эмоций. Такие же глаза были у Кусё, когда Зед отсёк ему голову — чистые и голубые как небо, а теперь выцветшие и безжизненные как мир, в котором он оказался. Серая безликая пустыня, застыла в стазисе мёртвых ветров и казалась бесконечной. Здесь не было единого источника света — лишь странное лиловое свечение, пробивающееся сквозь плотную пелену туч. Сильные порывы ветра поднимали песок и пыль, образуя мощные завихрения, способные оторвать взрослого человека от земли. Но Зед уверенно стоял на месте и игнорировал алмазные массы песка, проходящие сквозь него. Шен предупреждал, что в нижнем мире всё будет иначе, что Зед не сможет воздействовать на тамошние объекты напрямую, но учитывая обстоятельства, некая бестелесность, будет даже к лучшему. Мертвенная пустота совершенно не пугала его, как и отсутствие какой-либо жизни. Зед пытался не думать о времени, которое придется потратить на поиски Каина, о бесконечных грядах песка… Казалось, что он растворялся в этом мире, сливался с гудящим пением ветра и становился его частью… Шен говорил, что нижний мир похож на голодную воронку, которая медленно и уверенно высасывает силы, но пока Зед держался и не проявлял признаков слабости. Он уверенно шел вперед, и вскоре наткнулся на отчетливые следы. Ветру не удалось стереть отпечатки босых ног с пепельно-светлого песка, Зед внимательно изучил их и проследовал дальше, обогнув достаточно крутой бархан. Прямо за ним оказался огромный диск из литого золота, разломанный на несколько частей. Некоторые фрагменты настолько потускнели, что казались каменными. Зед аккуратно прошел под одним из них и заметил резные узоры, выполненные в древне-шуримском стиле. Знакомые следы нашлись и здесь, петляя меж обломков и многочисленных камней. Остановившись, Мастер Теней прикоснулся к золотой поверхности и тут же одернул руку, обожженный пульсирующей в обломке магией. Даже сломанным этот диск представлял угрозу, но Зед знал, что он не настоящий — обычная проекция из реального мира, перенесенная в нижний посредством воспоминаний. Цепочка из следов уходила дальше, и мужчина продолжил свой путь по бесконечной пустыне. Иногда ему приходилось обходить обширные барханы, по размерам не уступающие предгорьям, и за одним из таких обнаружился древний некрополь. Прямо из песка вырастали огромные здания из монолитных блоков времен древне-шуримской эпохи. Время и коррозия хорошо поработали над ними, превратив некогда величественные строения в ветхие руины. Зеда удивляло это. Каин никогда не питал любви к истории и давним временам, но его воспоминания слишком детально отражали элементы ушедшей эпохи… Он не мог знать столько о сломанном Солнечном диске, о былом величии Шуримской империи, и городе, восставшем из песка. Воспоминания, нашедшие выход в нижнем мире, не принадлежали ему… Тогда кто же воссоздал их?.. Даркин? Неожиданно Зед оступился и споткнулся о какой-то предмет. Опустив взгляд ниже, он заметил небольшой хозяйственный серп, отражающий острием лиловое свечение. Мастер Тени слишком хорошо помнил это орудие, он видел его в тот судьбоносный день, когда Каин сражался у реки Ипул. Затем в руках своих послушников, когда мальчик давал присягу… А следы, между тем, уводили дальше, к высокой арке из черного камня, возвышающейся на крутом бархане.***
— Ты должен помнить это место, — произнес гигантский исполин с бритвенно-острыми рогами. — Врата, ведущие в город государства, которое вы называете Ноксусом. Я тоже был там. Каин ничего не ответил, с трудом сдерживая боль, разрывающую изнутри. Холод темного камня, из которого высекли ноксторру, не особо спасал, но хотя бы немного подавлял жар, сжигающий тело. Его губы потрескались и запеклись кровавой коркой в некоторых местах. Жутко хотелось пить. — Оно наполнено ненавистью, стремлением к величию и бесконечным коварством! Всё как в старые добрые времена, когда империя Шуримы простиралась на все четыре стороны света. Безумие ещё не помутнило наши рассудки, и не превратило в даркинов… Шида сдавленно выдохнул и с трудом поднял взгляд на собеседника. Он неоднократно представлял себе Рааста, рисуя в воображении мясника и карателя, но реальный облик даркина оказался ещё ужаснее. Это существо походило на демона из детских книжек, на воплощение кошмара, от которых Каин так часто пробуждался в детстве со слезами на щеках. Огромный и крепко сложенный — он демонстрировал мощь и бесстрашие, готовый растерзать противника голыми руками… — …Нас вероломно и жестоко обманули, обрекли на вечные страдания в заточении клинков… Мир, который мы защищали, предал нас! И теперь мы утопим его в крови… Вместе с Аатроксом и остальными… — Мечты-мечты… — Огрызнулся Каин. — Я не сдамся так просто… И не потому, что мне есть дело до Ноксуса, справедливости или возмездия даркинов, я не сдамся, потому что я сильнее всего этого. И сильнее тебя. — Ты цепляешься за последние шансы на спасение, пока твоё тело перерождается в нечто большее… — Хохотнул Рааст. — Оно умирает, и спит в глубокой коме, пока ты здесь сотрясаешь воздух. Когда с превращением будет покончено, я шагну в реальный мир и начну резню, а ты останешься здесь, и будешь вечно гнить в пустоте нижнего мира! Никто не спасет тебя! Даже твой любимый наставничек! Его-то я и убью первым… Шида хотел было огрызнуться, обвинить Рааста в блефе и лжи, но энтузиазм даркина говорил сам за себя. Связь умирающего тела и души была настолько тесной, что Каин мог чувствовать боль даже здесь, в нижнем мире. Скверна распространялась слишком быстро, и у него не было возможности вернуться в реальность, чтобы хоть как-то предотвратить свою смерть. А ведь всё так хорошо начиналось… Он наконец обрел своё счастье с Зедом, и теперь терпел сокрушительное поражение перед даркином… Какой же глупый конец. — Что, нечего сказать? Вот и славно, твои споры изрядно утомили меня. Скоро страдания прекратятся, и я забуду о твоем ничтожном существовании! — расхохотался Рааст. — Хоть ты и продержался дольше всех своих предшественников… Каин с трудом поднялся и обогнул арку из черного камня. Его ноги подкашивались и могли подвести в любой момент, но лучше уж упасть и скатиться с дюны, чем слушать высокомерную болтовню Рааста. Ветер и песок мешали продвижению вперед, но Шида упорно шел дальше, игнорируя брошенные в спину слова. Даркин предвкушал своё возвращение в реальный мир и не стеснялся в выражениях, стремясь еще сильнее подорвать моральный дух умирающего парня. Завывание ветра и шелест песка превращали его рычание в смазанный вой, и Шида наконец расслабился, на время позабыв о своей судьбе. Избавившись от компании Рааста, он позволил себе слабость, и повалился на песок, уставившись в лиловое неспокойное небо. — Зед… — Только и смог произнести он. — Мне жаль, что так вышло… Закрыв глаза, он думал, что больше не откроет их, как вдруг что-то теплое прикоснулось к нему. Раскрыв веки, он подумал было, что Рааст догнал его, но никого в округе не было — всё тот же песок, всё та же пустота. — Я здесь, но ты не видишь меня, — проговорил до боли знакомый голос, который Каин узнал бы из тысячи. Не веря своим ушам, он подскочил на ноги и завертелся на месте, позабыв о боли, жаре и наступающей на пятки смерти. Глаза лихорадочно искали Зеда, но видели лишь пустоту. Наверное показалось… — Нет, я действительно здесь, — снова произнес голос. — Но… — Доверься мне, времени у нас мало, — ответил Зед. — Я пришел вытащить тебя отсюда, используй мою энергию. — Как?! — воскликнул Каин, но тут же умолк, боясь, что Рааст мог услышать его. — Как мне сделать это? — Протяни ладонь… Каин недоверчиво сделал это, скорее от отчаяния, нежели веры в возможность спасения. Будь у него больше времени и сил, он бы трижды задумался о существовании Зеда в этом мире. Как знать — не очередная ли это шутка Рааста? С другой же стороны, терять ему нечего, так почему бы не попробовать? Он чувствовал как копилось электричество на кончиках пальцев, чувствовал холодное покалывание летящего песка и неприятный холод, на смену которому пришло тепло, чуждое для столь негостеприимного мира. Каин пошевелил пальцами и улыбнулся, ощутив знакомое присутствие. Нежное тепло стекалось к его пальцам и собиралось в основании ладони, проникая сквозь холодную кожу в недра вен и дальше — к сердцу. Оно уносило с собой боль и избыточный жар, возвращая телу силы и уверенность. Шида словно заново родился, ощущая небывалое могущество, от которого захватывало дух. — Теперь поторопись, — в последний раз промолвил голос Зеда, прежде чем исчезнуть. Каин расправил плечи, но тут же приник к земле, увернувшись от широкого взмаха косы. Рааст несся на него безумным буйволом, пылая в пламени гнева. Коса в его руках светилась алым, и предвкушала скорую расправу. — Тебе не уйти отсюда! — ревел даркин. — Эта плоть принадлежит мне! Развернувшись на пятках, он вновь замахнулся, но острие косы рассекло лишь дымку. Каин громко рассмеялся, обернулся тенью, а затем исчез, бросив на Рааста презренный взгляд сияющих синим глаз.***
— Жар спадает, — сообщил Шен, выжимая смоченное в воде полотенце. — Распространение скверны удалось остановить, а некоторые очаги и вовсе сошли. Скоро он придет в себя. Зед приподнялся на локтях, но тут же упал обратно на одеяло, расстеленное на полу. — А что ты хотел? — хмыкнул Око Сумрака. — Думал, что передача энергии пройдет бесследно? Лучше лежи, и радуйся, что остался жив. — Главное, что жив Каин, — вздохнул Зед, прикрыв глаза. — Я благодарен тебе, ты спас нас обоих… Шен ничего не ответил, отвернувшись к мирно посапывающему Каину. Влажная ткань полотенца прошлась по лбу и чистой от скверны щеке. Благодарность Зеда грела душу, но чувство это было противоречивым. Он всё еще ненавидел его и не мог простить убийства отца, из-за него вся жизнь ушла под откос и больше не была прежней. Одним взмахом клинка Зед разрушил всё, что было дорого Шену, но всякий раз старая привязанность вырастала незримым барьером, смиряя гнев на милость. У Шена было столько возможностей убить Зеда, но каждый раз рука дрожала и предательски возвращала меч в ножны. Глупые игры в смертельные поединки осточертели им обоим, и бывшие братья по оружию заключили своеобразное перемирие во имя более значимой цели. Спасение Каина не входило в планы, но разве Шен мог отказать? — Любовь изменила тебя, — вздохнув, произнес он. — На мгновение мне показалось, что ты готов был рискнуть жизнью ради этого парня… — Так и есть, — отрезал Зед, не желая развивать эту тему. — Я искренне рад за тебя, — только и ответил тот. — Если это поможет… — Да брось! Зед резко сорвался с места, и стащил с себя маску, явив Шену своё лицо. За долгие годы оно почти не изменилось, разве чуть осунулось и покрылось сеточкой мелких морщин. Темные глаза не горели алым, но отражали целый спектр эмоций, подвижных как мозаика в калейдоскопе. Немного помедлив, Шен тоже снял маску. — Мне стыдно, что я попросил тебя о помощи! — в сердцах крикнул Зед. — И до безумия гадко от осознания, что ты преуспел… Ты должен был прогнать меня и пожелать скорейшей смерти Каину, чтобы я в полной мере ощутил потерю дорогого сердцу человека… Но вместо отмщения ты спас нас обоих, помог, черт тебя дери, убийце своего отца! Шен стиснул ладони в кулаки и отвернулся. Зед снова провоцировал его, ковырял незаживающие раны… В его возбужденных глазах плясали черти, но Око Сумрака сохранял самообладание и оставался всё таким же беспристрастным. Провокации Мастера Теней не раз выводили его из себя. В порыве гнева Шен часто выхватывал меч и бросался под наручные клинки и свистящие сюрикены, но в этот раз он не ошибется и не пойдет на его поводу. — В том то и разница, что ты — не я, — безмятежно произнес он. — Каин не повинен в твоих преступлениях, и я помогал ему, а не тебе. Без маски Зед казался до безумия ранимым. Всю жизнь он стремился быть сильным и непробиваемым, но под панцирем из камня и теней скрывался самый обычный человек, способный чувствовать и переживать эмоции. В пелене напускной жестокости и самоуверенности скрывался всё тот же юноша из далекого прошлого — такой же ранимый и впечатлительный, каким Шен помнил его. Но в глазах Зеда было и что-то другое… Что-то совершенно новое и незнакомое… — Ты прав, — выдохнул он. — Ты — не я, и нам никогда не стать прежними. Убийство твоего отца тяжким бременем лежит на моей совести, но я знаю, что этому нет прощения… — Не надо, — процедил сквозь зубы Шен. — Твои слова не вернут мне отца. Подумай лучше о Каине, сейчас он как никто другой нуждается в твоей поддержке… А обо мне не беспокойся, худшее я уже пережил… Око Сумрака вернул маску на лицо, и вышел из комнаты, оставив Зеда наедине с бессознательным учеником. Каин по-прежнему спал, но уже не сгорал от жара и не стонал во сне. Кожные покровы порозовели, и скверна постепенно отступала, возвращая привычный глазу облик. Устало выдохнув, Зед поправил скомканное одеяло, и подоткнул его под тело, дабы сохранить тепло, затем нашел здоровую ладонь и поцеловал её, прижавшись к мягким пальцам лбом. Благодаря стараниям Шена Каина удалось спасти, отсрочить неизбежную трансформацию в кровожадное чудовище. Сейчас Шида как никогда нуждался в отдыхе и восстановлении, ведь Зед знал, что следующий приступ не заставит себя долго ждать. Рааст непременно воспользуется подходящим случаем, чтобы добиться своего, и если это случится — Каин умрёт.