"20..."

Метка — это то, что омега не желал видеть на своей хрупкой шее, уж точно не в 16 и не от Чонгука. Тэ не понимает за что альфа поступил с ним так. Он и так уничтожил возможность отдать невинность любимому, а теперь решил и будущее забрать. Омега сидит в ванной уже минут 40. Он не запер дверь, просто забыв об этом. Возможно его бы не спасли и он был бы уже мертв. Тэхен смотрит на полочку с мыльными принадлежностями альфы и сквозь пелену слез, замечает бритву, а рядом сменные лезвия. Не хотелось сильно шуметь, разбивая зеркало, чтобы добыть осколок, и так удачно эти сменные лезвия здесь. Он берет одно, аккуратно разворачивая железную пластину. Ему страшно, но так охото просто умереть. Он знает, что сил убить себя ему хватит. Сейчас ему хватит сил психически даже убить всех здесь и не разу не смутиться перерезая глотки и марая руки в крови. Но не хватит сил физически, уж слишком больших амбалов набирает Чонгук. Он ухмыляется мысли о собственной смерти сквозь слезы и подносит острое лезвие к худому запястью. Один порез — неглубокий, но капельки крови уже стекают, капая на пол. Еще один — на этот раз глубоко. Кровь начинает быстро стекать на пол, образовывая лужицу. Лезвие в пострадавшей руке, пока она совсем не онемела. Сильно надавливая и оставляя глубокий порез, сразу же. Ему не больно, он окончательно свихнулся, решив сдаться вот так. Как жалко, что осознание приходит очень поздно… Кровь собралась в одну лужицу, тоненькой струйкой утекая под дверь. Тэ чувствует как слабеет тело, как отнимаются конечности, а в голове возникает тот, о ком омега забыл подумать, погружаясь в свои проблемы. Перед глазами расплывчатый образ Чимина, придавленного каким-то грузным альфой. Изображение довольно мутное, но Тэ в силах заметить большую, черную родинку на явно не молодом мужчине. Потом лицо Чимина, в слезах, а рядом размытое, того самого альфы, пытающегося поймать губы блондина. Снова другая картинка. Чимин сидит на кровати, по щечкам текут слезы, а после раздается ангельский голосок друга: «Почему ты меня оставил?». Тэ прикрывает глаза. Темнота успокаивает… и почему он раньше думал, что она скрывает в себе страшных существ? Она приглашает в свои объятья. Кажется, что она теплая и нежная, добрая и любящая, будто может укрыть от всех бед и успокоить в своих объятьях. Как папа. Но на самом деле, она поглощает. Заставляет отдаться ей без остатка, растворяясь и не оставляя после себя не единой молекулы. Она хочет поглотить и не показывать ни единому человеку в мире, окутывая тебя полностью. Как Чонгук. Омега не знает, что Чон — та самая бездна из которой не выбраться. Что заберет тебя, не дав и намека на твое существование. Она затягивает, и омега отключается, поддаваясь ее напору, срывая с губ, немое: «Прости меня, Чима»… *** Гук искренне был доволен реакцией младшего. Он не желал ему зла, он просто хочет владеть им. Он сделает все, чтобы владеть и сам отдастся без остатка. Тэхен заперся в ванной, и альфа не думал, что его обида будет такой долгой. Хотя, чему удивляться? Около часа омега не проявил не каких-либо признаков своего существования и альфу это начинало подбешивать. Гук прекрасно осознает то, что сделал и он бы соврал, если бы сказал, что это случайность. Он сделал это намеренно, он сделал это специально, желая, мечтая, не задумываясь, ведь он уверен в себе и своих действиях. Чон подходит к двери ванной и легонько стучит, длинными пальцами. — Хватит дуться, давай поговорим? — зовет Чон, а в ответ тишина. — Ты действительно думаешь, что я это сделал из-за своего распутства? — продолжает говорить с дверью. — Боже. Ты так глуп и наивен. Знаешь, Хосок мой жених, но метка только у тебя. Я хочу сказать… что не стал бы этого делать, если бы ты был мне действительно безразличен, как все остальные. — признается, так трудно даются эти слова. — Ну же… Тэхен, давай поговорим, выходи… — зовет Чон. — Тэ, если ты не выйдешь, то войду я! — старается пригрозить, но тишина рассеивается только его нервными вздохами. — Я вхожу! Слышишь? — тянется к ручке двери, и замирает так и не дотронувшись.