С миру по нитке

Ночной пейзаж вокруг моста через Темзу дышал волшебством, но спешащему на встречу человеку было не до любования этой красотой. Он видел лишь огонёк сигареты, мерцающий где-то на середине моста. Майкрофт Холмс шёл довольно быстро, почти бежал. Он знал: когда сигарета погаснет, стоящий там швырнёт бычок в воду и уйдёт. Они это уже проходили. — Соскучился? Джим Мориарти обернулся. — Привет, Май, как жизнь? — Средней паршивости. Мистер Британское Правительство облокотился на заградительную часть в виде горизонтальных металлических прутов, что между этими вертикальными, полукруглыми сваями. Ему нужно было отдышаться. Он видел как Джим улыбался. Хотя эта улыбка больше была похожа на оскал. — Дурацкое место для встречи. Претенциозное. «Мост Тысячелетия». Люди-люди… считают себя центром мироздания. Новое тысячелетие началось, как же. Это вы так решили, поставили точку во времени, чтобы знать, когда поднимать свои задницы с кроваток, когда топать на свои ненавистные работки, когда чпокать своих надоевших любовниц. Или любовников. Джим сделал последнюю затяжку, с наслаждением выдохнул дым, полюбовался на огонёк сигареты и щелчком отправил её в последний полёт. Оба следили за летящей искрой, будто это было невесть какое важное событие, и они никогда прежде ничего подобного не видели. — А на деле, вы вот так же тлеете, горите, отравляя всё вокруг себя, а потом исчезаете без следа. Остаётся от вас мёртвое тельце, противное, как размокший окурок. Даже от самых лучших из вас. Оба помолчали. Джим не задавал вопросов, а Майкрофт не хотел начинать разговор первым. Но куда деваться, сам же вызвал. — Ему опять скучно. — Ну ещё бы. — Он нудит в два раза сильнее и докапывается до бедолаги Джона на пустом месте. — А когда-то было иначе? — Джим развернулся и посмотрел на Майкрофта. Холмс-старший невольно сделал шаг назад — такой злобой сверкали глаза Мориарти. — Джеймс… я не прошу от тебя чего-то… сверхоригинального, но… — Но ты забываешь, я не твоя ручная обезьянка, существующая для развлечения твоего братца! — Джеймс… — Вы слишком с ним носитесь! Никто не обязан его развлекать! — Не сердись, прошу. — Я не сержусь, дорогуша, я в бешенстве! — Джим… та твоя заварушка с двенадцатью статуэтками была великолепна. Он почти неделю бегал с горящими глазами. — Угу. — Но вот в деле о пропавшем барабанщике ты перегнул. Их с Джоном чуть не застрелили! — Май, ты не поверишь, но такой исход тоже возможен. Я не спектакли ставлю, а дела проворачиваю! И — как это ни странно для тебя прозвучит — я контролирую не все преступления в Лондоне. — Ты прав, я не верю. А то дело с пропавшей пассажиркой в поезде? Тоже скажешь — не твоё? Шедевр! — Уж надеюсь. Я месяц убил на подготовку. Исполнительницу найти чего стоило. Одни тупые курицы попадались. Ещё избавляться от неё потом… — Джим, ты же… — Ой, вот не надо делать такое лицо, — Мориарти недовольно поморщился, — твой брат получил развлечение, ты — несколько спокойных дней, Джон — ночи с горячим сексом от довольного детектива, а грязь разгребать оставили мне. — Брось… ты же тоже любишь все эти комбинации… — Да. Когда это для меня, а не для твоего «постоянно действующего несчастья». — Я боюсь, ещё немного, и Джон не выдержит его закидонов. — Ага. И свалит. Как и я. — Джим… — И тогда твоему гениальному братцу останется одно развлечение. Старый добрый семипроцентный… — Джим! — Что?! — Мориарти перевёл взгляд на мерцающую огнями воду. — Думаешь, спас меня однажды и теперь я до конца жизни буду тебе благодарен? Вечно перед твоей персоной на задних лапках прыгать? Обеспечивать Шерлоку интересные дела? А вот фиг тебе. Я тоже устал. И своё отработал. Баста. Дальше играй без меня. Джим поднял воротник пальто и двинулся по мосту. Майкрофт постоял секунду и сорвался следом. Длинноногому Холмсу стоило больших усилий догнать невысокого Мориарти. — Чего ты хочешь, Джим? — Чтобы ты и твой братец исчезли из моей жизни. Ему хорошая порка нужна, а вы ему жопу облизываете. Вот и получайте. Заслужили. — Ты… забываешься. Ты на свободе только потому… Мориарти остановился. Где-то две трети моста уже были за их спиной. — Только потому, что режиссирую спектакли с твоим братиком в главной роли? А если брошу, то ты меня посадишь? Будешь пытать? Пристегнёшь наручниками к постели и трахнешь? Что из этого, Май? — Джеймс, давай не будем горячиться. Мы можем прийти к компромиссу. — Можем, — Джим вытащил пистолет. — Ну вот, только не начинай… — Я продолжаю. Продолжаю нашу игру четырехлетней давности. Думаешь, у меня рука дрогнет? — Мориарти развернул оружие дулом к себе. — Будет твоему малышу загадка. Труп давно умершего человека на темзинском мосту. На дело тысячелетия не потянет, но… Майкрофт с силой рванул Джима за рукав пальто. Выстрел переполошил всю округу. Где-то заорали автомобильные сирены, откуда-то сорвало целую стаю голубей. Или это были чайки? Или чёрт их знает, что за птицы. Холмсу пришлось прикрыть лицо рукой, борясь с чувством, что ему пытаются выклевать глаза, а потом счищать с плаща перья, а кое-где и помёт. — Джим, я тяну одного дорогого мне человека с нестабильной психикой, двое — уже перебор! — Майкрофт, наверное сам не заметил, что перешёл на крик. А, может, у него просто в ушах звенело после выстрела. — С каких пор я занесён в этот список? Помнится, ты меня даже на свадьбу с Грегом не пригласил. — Прошу, не паясничай! — Майкрофт невесть каким чудом сумел отобрать револьвер. Осмотрел его и сунул в карман плаща. — Из него человек пятнадцать убили, — уже более спокойным голосом продолжил Джим, — в разных концах света. Так что… Я бы посоветовал стереть с него свои пальчики. — Я в перчатках, — прорычал мистер Британское Правительство, взяв криминального гения под руку, — а теперь уходим отсюда. Я полицейскую сирену слышу. Ты на машине сюда приехал? — Да. Только она на том берегу. Южном. Неподалёку от галереи «Тейт Модерн». — Да-да. Я там же. Около реконструкции шекспировского театра «Глобус». Поймаем такси, не проблема. Машину заберу завтра. Джим невольно расхохотался. Они, как два нашкодивших подростка, неслись среди огней ночного города. Холмс впереди, увлекая за собой Мориарти. Вот они домчались до Собора Святого Павла, самой высокой точки исторического ядра Лондона. — Забавно, не находишь? — всё ещё смеясь, Джим раскинул руки в стороны, не вырывая левую из хватки Майкрофта, — мы — два величайших ума в этом «чудесном» городе, а может во всей этой «великой» стране (не беру весь мир, так уж и быть), и мы как в Титанике — на вершине мира! Никого нет выше нас! Ни буквально, ни физически! Холмс смотрел на своего спутника, и не мог понять, что бушует в его сердце. Несколько минут назад Мориарти пылал ненавистью, потом был готов умереть, а теперь радуется жизни, как беззаботный ребёнок. Хотя, радуется ли? — У нас с Грегори не было свадьбы, — тихо сказал Майкрофт, уверенный, что Джим его не услышит. Но тот услышал. Обернулся. Остановился. — В сочетании с признанием меня дорогим тебе человеком, я должен расценивать это как… Как? — Как хочешь, Джим. Как осознание, что не только Шерлок одержим тобой. И, может быть, что та инсценировка на крыше этого трижды проклятого мной Бартса была затеяна, чтобы разорвать вашу связь? Чтобы ты стал моим. Только моим. — А я твой? — Это ты мне скажи, — Холмс остановился, ловя взгляд этих колдовских агатовых глаз, что не мог забыть с их первой встречи. — Нет, Май. Хватит с меня Холмсов. На вас лучше смотреть издалека. А ещё лучше — не смотреть вообще. Некоторое время они шли молча. — Ладно, — вздохнул Майкрофт, — я снимаю свою просьбу относительно Шерлока. Ты прав. Нужно искать другие пути. В любом случае, спасибо за эту встречу. Был рад тебя увидеть. Надеюсь, не в последний раз, — он всё ещё держал Джима под руку, совершенно не думая, как на это смотрят редкие прохожие. — Может… может возьмём одно такси на двоих? Где ты сейчас живёшь? — Надеешься, что я приглашу тебя «на чай»? — усмехнулся Джим. — Нет… просто хочу побыть с тобой подольше. — Забавно. Но ехать никуда не нужно. У меня одна из «рабочих квартир» в паре кварталов отсюда, а погода шепчет… Но ты меня только проводишь, ясно? А потом, я так и быть, подожду пока за тобой такси приедет. — Хорошо. — И… есть у меня подозрение… что завтра-послезавтра случится ограбление… или похищение… что, возможно, заинтересует самого гениального детектива современности… — Джим! — Молчи. Это не потому что ты просил, а потому что я тоже работаю. И если этих двоих там всё же пристрелят — я не виноват. Дальше они шли молча. Джим глазел по сторонам, иногда задерживая взгляд на Майкрофте. Тот преимущественно смотрел себе под ноги, боковым зрением следя за Мориарти. Ночь текла и обволакивала их. Мост через Темзу остался позади, как и все проблемы нового тысячелетия. Во всяком случае, Майкрофт, дышащий этой ночью, этой близостью Джима, очень хотел в это верить.