***
— Ох, Джонни, дорогой, я тут хотела заглянуть в гости, и совершенно случайно… — Добрый день, миссис Хадсон! — Джон запихнул в карман куртки ключи. — Рад, что вы зашли, но я спешу. Меня пару часов не будет. И, раз уж вы здесь, можете присмотреть за Шерлоком? Ватсон выскочил на улицу. Миссис Хадсон заглянула в гостиную, оценила композицию «сидящий гений» и поспешила за доктором. Догнала она его уже на улице. — Вы это серьёзно, Джон? Мэри? Простите, что я лезу не в своё дело, молодой человек, но я должна вам это сказать. Посмотрите на Шерлока! Ваши слова почти убили его! Джон, он же… — Я знаю, — Ватсон сунул руки в карманы, — знаю. — Но… тогда почему… — Да потому, что он сам никогда не осознает этого. И не признается даже себе. — Но это не повод губить и свою жизнь, и девушки, которую вы не любите! И никогда не сможете полюбить! Джон вздохнул. — Он заставил меня страдать и плакать два года. Два бесконечных года. Пусть помучается хотя бы два часа. — Джон… — А потом я вернусь и объясню, что предложение делал и вправду ему. Может так он поймёт хоть что-то. — Мальчик мой, — миссис Хадсон взяла Джона за рукав, и тот остановился глядя на пожилую женщину, — поверь, нашему Шерли для осознания достаточно и двух минут. — Нет. — Джон. Два часа его убьют. Ты потеряешь самое большое счастье в жизни, если не прекратишь это прямо сейчас. — Я пережил два года. — Дорогой, он тоже их пережил. И не думай, что ему было легче, чем тебе. Ватсон некоторое время смотрел на собеседницу. — Я считал его мёртвым. Это другое. — А он не знал, каким найдёт тебя по возвращении. И найдёт ли. Да и суждено ли ему, это возвращение. Джон некоторое время стоял молча, обдумывая услышанное. Медленно кивнул. — Я никогда не смотрел на это так… С его стороны. Думаю, вы правы. Спасибо. И сорвался с места.***
Холмса он застал в той же позе, в какой и оставил его. — Шерлок? Тот вздрогнул, перевёл взгляд на Джона. — Ты уже вернулся? Так быстро? Или… сколько сейчас времени? — Ты никогда не замечаешь, когда я прихожу-ухожу, — с горечью проговорил Джон. — Но зато я всегда знаю, что ты у меня есть, — тихо сказал детектив, поднимаясь кресла. — Как всё прошло? Каков ответ? Ватсон шагнул вперед, обнял Холмса, уткнувшись лицом ему в грудь. — Не знаю. Ответ пока не получен. — Как так? — Ну… ты же ничего не сказал. — Сказал. Танцевать научу, шафером буду. Джон поднял голову и встретился взглядом со своим гением. — Ты не ответил на мой самый первый вопрос. Тут Ватсон стал свидетелем самого волшебного зрелища на свете. Как расправляется и оживает шерлокова душа, озаряя его глаза, да и всё лицо, снова делая живым и таким человеческим. И кто только придумал, что Холмс — всего лишь бесчувственная машина? Руки детектива обхватили доктора, обняли, прижали. — Ты это серьёзно сейчас? — А что говорит твоя дедукция? — Странно, но она сейчас молчит. Я чувствую себя круглым дураком. — Мне нравится, — Джон потёрся носом о подбородок Шерлока, — я люблю тебя. Я хочу быть с тобой. Но я также хочу, чтобы ты видел, замечал меня. Это важно, Шерлок. Детектив кивнул. — Я должен перестать воспринимать тебя как данность, Джон. Я понял. Зафиксировал. Лучший способ извинений — это изменить своё поведение. — Ну хоть чуточку, — Ватсон осторожно коснулся губ Холмса, даря тому его первый в жизни поцелуй. — Итак, твой ответ? Холмс осторожно выпутался из объятий, удивительно грациозно опустился перед Джоном на одно колено и проговорил: — Джон Хэмиш Ватсон, мой лучший друг, мой верный спутник во всех делах, самый добрый и терпеливый человек на Земле, сделаешь ли ты меня своим мужем? Ватсон счастливо рассмеялся, одновременно вытирая слёзы. Рухнул на колени, обхватил кудрявого гения, и тиская его выдохнул: — Да! Ну, конечно, да! — А кольцо мы купим сегодня же. Какое захочешь. — Хорошо, — Джон ещё раз поцеловал Шерлока, передавая ему вкус своих слёз, — пойдём за ним. Через пару минут.