***
Как и обещал, Пак не задерживается надолго и приезжает через час. Всё это время девушка не находит себе места и решает приготовить обед из тех продуктов, которые нашла в холодильнике, а ещё немного прибраться в каждой из комнат. Когда дело доходит до кабинета парня, Кан вспоминает его наказание или, скорее, запрет о входе в него и, переборов всё-таки своё любопытство, не совершает никаких необдуманных поступков. Сколько бы Моён ни думала, первая и самая что ни на есть логичная мысль о том, что Чимин может там скрывать, связана, конечно же, с его творчеством. Думать о чём-то противозаконном ей совсем не хочется, и девушка, долго размышляя, всё же останавливается на том, что парень ещё недостаточно уверен в своих навыках или просто пишет картины для собственного удовольствия, никому не показывая. К тому же, вчера он сам предложил посмотреть на них. Тем не менее, до самого прихода Пака ей не даёт покоя утренняя сцена и этот Тэхён. По их взаимодействиям очевидно, что отношения у них весьма натянутые, но Моён, сколько бы ни пыталась, не может взять в толк, почему? Разве родные люди могут быть настолько холодны друг к другу?.. — М-м, как вкусно пахнет, — слышится за спиной знакомый голос, и прежде сидящая на диване в гостиной девушка испуганно подскакивает на ноги. Чимин безмятежно улыбается, подходя ближе. — Говорил же тебе не перенапрягаться, я бы сам что-нибудь приготовил. Губы Моён незаметно для неё самой растягиваются в улыбке. Парень осторожно, словно боясь как-то ей навредить, утягивает девушку в крепкие объятия, поглаживая ниспадающие по тонкой спине волосы. Будучи абсолютно спокойным, он тихонько усмехается, потому что у Кан, совсем не ожидавшей от него подобного, сердце готово тотчас выпрыгнуть из груди, так что она мягко отстраняется, не подавая виду, что ужасно взволнована. — Это самое малое, что я могла сделать. Пак усмехается так по-доброму, так искренне, что Моён на секунду забывает, как дышать. Она, в самом деле, безмерно благодарна парню за всё, что он делает для неё, но чем больше девушка думает, на какие мучения обрекла его, тем ей тяжелее. И от осознания, что ничем не может помочь, — Кан становится в миллион раз хуже, пусть она и не подаёт виду. Как оказалось, Чимину, как начальнику, сегодня нужно было только встретиться с акционерами их компании, потому он и вернулся так рано. За обедом он немного рассказывает о том, как у них там всё устроено, а ещё по секрету делится, что вообще не создан для того, чтобы руководить, и такая работа даётся ему с большим трудом. Девушка внимательно слушает, иногда комментируя или задавая вопросы, но спросить то, что беспрестанно крутится на языке, долго не решается. Лишь после окончания трапезы на ум приходят подходящие слова. — Ты всё ещё прекрасно готовишь, — подмечает Чимин, принимая тарелки из рук девушки и складывая их в посудомоечную машину. — Я слышал, что даже после потери памяти руки человека помнят многие вещи, которыми он занимался долгое время. Интересно, смог бы и я продолжать рисовать или всё-таки пришлось бы учиться заново... Как думаешь? Моён, замешкавшись, всерьёз задумывается, подходя к опирающемуся о кухонную тумбу парню, что неотрывно следит за каждым её движением. — Мне кажется, что когда писатель пишет книгу или художник — картину, большую часть работы всё же выполняет мозг, а не руки. Я не задумывалась, что и в каких пропорциях мне следует добавить в суп, когда готовила, но с творчеством, думаю, всё обстоит иначе. Можно «наработать» руку, повысив навык, но особое видение мира не придёт так легко, как хотелось бы. — Ух ты, — Чимин пытается сдержать улыбку, — я потрясён. Не ожидал такого вдумчивого ответа. Но я с тобой согласен. Девушка слегка улыбается. Решив, что или сейчас — или никогда, она делает глубокий вдох и негромко произносит: — Тот парень, что приходил утром, твой брат? Пак заметно напрягается, с силой сжимает каменные края столешницы и отворачивается к окну. Она бесшумно вздыхает. — Да. У моего отца была короткая интрижка на стороне, та женщина забеременела и решила оставить ребёнка. Растила его в секрете, пока мои родители ни о чём не догадывались, а три года назад вдруг решила заявить о существовании незаконнорожденного сына. Спустя год отец выбросил мою мать на улицу и женился повторно. Моён так и замирает от шока. Она догадывалась, что они не ладят не просто так, но и подумать не могла, что причина кроется в чём-то столь серьёзном. Они некоторое время молчат, потому что Кан не знает, что сказать, а Чимин больше не хочет ничего говорить. Хотя у них обоих на языке вертится столько всего! Она тайком смотрит на него, изучая благородные черты лица, и в который раз подмечает, что он необычайно красив. Девушка подходит ближе, не прекращая теребить края лёгкого платья, которое отыскала в своём комоде, и снова набирает в лёгкие воздуха. — Мы с этим… Тэхёном были знакомы? Пак поворачивает голову в её сторону, и Моён ловит его беглый, даже несколько растерянный взгляд. Он нервно сглатывает. — Вы учитесь в одном университете, но в разных корпусах, — рвано дыша, вслух размышляет парень. — Я познакомил вас уже давно, когда мы случайно встретились все вместе, но не думал, что вы общаетесь… — В его глазах читается непривычная настороженность, а тон кажется неуверенным. — Он что-то тебе говорил? Кан натянуто улыбается. — Нет, ничего такого, — отстранённо отмахивается, пока внутри бушует целый ураган из непонятных ей эмоций. Чувство, будто ей нагло что-то недоговаривают, обводят вокруг пальца, усиливается с каждой секундой, и Моён не приходит в голову идея получше, кроме как узнать всё у самого Тэхёна.***
В эту ночь девушка почти не спит: неиссякаемые мысли о её прошлом никак не дают заснуть. Как бы она ни отрицала, но тот факт, что так запросто доверять Чимину — не лучшая затея, чётко прорисовывается на фоне его странного поведения. Моён кажется, словно весь мир настроен против неё, и от мысли, что ещё вчера Пак казался ей единственным близким человеком, которому она может довериться, на глазах то и дело наворачиваются слёзы. Ей так хочется, чтобы всё это оказалось лишь сном. За ужином, когда речь заходит об учёбе Кан в университете, девушка, несмотря на протесты парня, настаивает на своём скорейшем возвращении. Выловить Тэхёна где-то ещё пока не представлялось возможным. Предложенный лишь однажды вариант домашнего обучения Моён отметает сразу же, твёрдо решив преследовать поставленные перед собой цели. Следующий день Чимин великодушно посвящает делам в деканате, предоставив справку о болезни, и с неспокойной душой заявляет, что с завтрашнего дня Моён приступает к тяжёлым будням студентки, добавив, что плохо начинать с середины недели, но ничего уже не поделаешь. — Не перетруждайся в первый же день, хорошо? — остановив машину перед зданием университета, всё не успокаивается парень. — Всё будет нормально, — спокойно отвечает Моён, сдержанно улыбнувшись. — Да и ты сам говорил, что мне назначили помощника, значит, точно не пропаду. Пак устремляет на девушку наполненный нежностью взгляд и неожиданно берёт её руку в свою. Хотя Кан уже привыкла к внезапным проявлениям чувств с его стороны. — Я заеду за тобой в четыре, — оповещает молодой человек, легонько сжимая маленькую ладошку. — Удачи. Прежде, чем Моён успевает поблагодарить его, Чимин быстро сокращает разделявшее их расстояние и неожиданно целует её в щёку. Мгновенно зардевшись, девушка отстраняется, встречаясь с затуманенным взглядом парня. Она оторопело отстёгивает ремень, который как назло застревает несколько раз, и, справившись с подставившим её предметом только с помощью посмеивающегося Пака, выскакивает из автомобиля, потому что иначе унять стук заблудившегося в грудной клетке сердца никак не получается. Быстрым шагом приблизившись к внушительных размеров зданию, Моён останавливается перед самым входом, чтобы перевести дыхание. Она робко оглядывается и, убедившись, что автомобиля Чимина уже нигде нет, заходит внутрь, где её встречает просторный холл, выполненный в современном стиле, а также огромная лестница и множество коридоров, в которых она, наверняка, ещё не раз запутается. На удивление, девушка быстро находит огромную библиотеку, где ей вручают все необходимые книги, и с трудом укладывает их в рюкзак. А вот с поиском аудитории, в которой вот-вот должна начаться первая пара, у Кан возникают вполне ожидаемые трудности. — Извините, вы не подскажете, где находится триста двадцать седьмая аудитория? — спрашивает она у первой попавшейся девушки, когда уже совсем не остаётся времени. Светловолосая студентка невысокого роста, до этого разговаривавшая с каким-то парнем, поворачивается к ней лицом и окидывает удивлённым взглядом. — Кан Моён? Моён реагирует лишь спустя несколько секунд, слегка поклонившись в знак извинения за то, что побеспокоила. Девушка, очевидно, знающая её, так и продолжает изучающе осматривать Кан, создавая между ними весьма странную ситуацию, сопровождаемую заметным напряжением. Даже тот парень со странными кудрявыми волосами, с которым незнакомка разговаривала минутой ранее, теперь тоже с нескрываемым любопытством посматривает на Моён. — Точно, ты ведь меня не узнаёшь… — легко ударив себя ладошкой по лбу, напоминает себе девушка, а затем доброжелательно улыбается ничего не понимающей Кан. — Меня Чон Суа зовут, мы в одной группе учимся. Это мне сказали помочь тебе наверстать упущенный материал. Её лучезарная улыбка настолько ослепляет Моён, что она незаметно перестаёт чувствовать себя как-то неуверенно, а напряжение резко спадает. Суа протягивает ей руку, которую девушка, немного помедлив, с радостью пожимает. Пару секунд Чон легонько трясёт их руки в воздухе, а затем вдруг берёт Кан и того парня, который точно так же — ни сном ни духом о её планах — под локоть и уводит подальше от толпы. — Мы с тобой особо не общались, потому что я часто болела, но сейчас самое время это исправить! Это, кстати, мой старший брат, Хосок. — Отпустив Моён, Суа льнёт к явно недовольному этим темноволосому парню и продолжает странное знакомство: — это Кан Моён. — Приятно познакомиться, — не особо заинтересованно посмотрев на представленную девушку, бурчит он чуть хриплым голосом, однако в его тоне слышатся исключительно добрые нотки. Оглядев его, Кан делает вывод, что парень просто устал. — Мне тоже, — тихо проговаривает девушка, и её губы растягиваются в смущённой улыбке. Она переводит своё внимание на новую знакомую, для которой, похоже, весёлое расположение духа является скорее правилом, чем исключением. Миниатюрную фигурку обрамляет красивое цветочное платье; редкие украшения, подобранные со вкусом; лёгкий макияж и короткие светлые волосы, заправленные за маленькие уши. Моён про себя отмечает, что Суа довольно милая, и она рада, что встретила именно её. Первая пара проходит достаточно спокойно, правда, экономика, как и ожидалось, далеко не самый лёгкий предмет на факультете. Девушка про себя думает, зачем ей вообще понадобилась юридическая специальность, и представляет, что ещё не раз пожалеет о сделанном выборе. С новой знакомой обучение, к счастью, проходит намного увлекательнее: Чон при необходимости объясняет Моён непонятные термины и обещает дать свои конспекты, а ещё, несмотря на удивительно серьёзное отношение к учёбе, позволяет себе иногда отпустить пару шуток, вызывая на лице Кан искреннюю улыбку. На большой перемене Суа любезно проводит новоиспечённой студентке короткую экскурсию по учебному заведению, а после предлагает перекусить в столовой, на что девушка, недолго думая, охотно соглашается. — Ну наконец-то, — первой приземлившись за столик, выдыхает Чон, — осталась только пара по гражданскому праву — и домой. Она откусывает булочку с изюмом, листая ленту какой-то соцсети в телефоне. — Суа, а чем занимается Хосок? Похоже, что вы выбрали разные специальности, — интересуется Моён, заметив вошедшего в столовую кучерявого знакомого и, следуя примеру одногруппницы, пробует сдобное изделие с клубникой. Восхитительный вкус вызывает у неё блаженное мычание; Чон при виде этого по-доброму смеётся. — Мой брат помешан на танцах. С самого детства устраивал с друзьями уличные баттлы, так что домой его загнать было сложно. Родители поняли, что от него толку будет мало, и решили, что я-то уж точно обязана пойти по стопам папы и стать прокурором, — так, будто ей не впервой делиться этим с кем-то, рассказывает девушка, пока её взгляд не цепляется за небольшую компанию неподалёку. — Вон, кстати, и Хосок. Эта троица, — она кивает на них головой, — самая популярная в универе. Чон Чонгук, Ким Тэхён, и мой непутёвый брат. Суа ещё что-то болтает с набитым ртом, но Моён уже не слышит. Сердце моментально проваливается в какую-то зыбучую яму, а её саму словно окунают в воду, потому что в голове раз за разом раздаётся последняя фраза сидящей рядом девушки, а шум, характерный для такого рода заведений, вдруг прекращается. Она будто в каком-то вакууме. Ким Тэхён, развалившись за столом со своими друзьями, не сводит с неё своего цепкого, испепеляющего взгляда. С трудом опомнившись, Кан обращает потерянное внимание на недоумевающую Суа. — Ты чего зависла? — Она отставляет смартфон в сторону и смотрит то на ранее упомянутых парней, то на девушку. — Ты знаешь Тэхёна? Он с тебя глаз не сводит… Кое-как прожевав очередной кусок своего перекуса, Моён натягивает фальшивую улыбку. — Нет, мы не знакомы. — Она встаёт с места и, стараясь не смотреть на парня, не прекращающего сверлить в ней дыру, закидывает рюкзак на плечо. — Пойдём скорее, а то опоздаем. Чон оторопело следует за девушкой к выходу из столовой, напоминая, что до конца перемены ещё целых пять минут. Кан отмахивается, мол, ей срочно нужно в туалет, и мысленно бранит себя всеми возможными способами, потому что этот Ким Тэхён пугает её своим странным поведением до невозможного и одновременно является единственным способом узнать всю правду о её прошлом. Девушки уже почти достигают пункта назначения, как вдруг вдалеке Моён слышит своё имя. — Кан Моён! — громко раздаётся в коридоре знакомый баритон, заставивший её обернуться и вновь увидеть эту осточертевшую ухмылку.