***
После всего произошедшего взаимодействия Моён и Тэхёна сопровождались гнетущим молчанием. Разница была лишь в том, что теперь, хоть и возможность разговаривать вернулась к девушке, ей совсем не хотелось поднимать эту тему. Казалось, будь у неё возможность — и Кан сию же минуту упадёт на пол и разрыдается. Но она держалась. Лодыжка всё ещё отзывалась ноющей болью при каждом движении, поэтому Тэхён, мгновенно оценив обстановку, молча принял решение за них двоих и, припарковав свой порше возле подъезда, помог Моён добраться до своей квартиры. Впрочем, тот момент, когда пребывание в апартаментах парня стало неотъемлемой частью их маршрута, девушка успешно пропустила, но бунтовать у неё не было ни сил, ни желания. Первое, что тут же бросилось в глаза, стоило им переступить порог юношеского жилища, — лёгкий, но всё же довольно ощутимый беспорядок. Невольно Моён провела параллели с минималистичным интерьером Чимина, где всё, кажется, испокон веков лежало на своих местах. Однако, похоже, Киму ничуть не было стыдно: сняв верхнюю одежду и разувшись, он прошёл вглубь квартиры и даже не удосужился помочь своей гостье. Хотя, большего Кан и не ожидала. Тэхён, к слову, обосновался в гораздо менее перспективном, «среднестатистическом» районе Сеула и, должно быть, на этот факт ему глубоко плевать. Да и небольшой размер говорит о явно невысокой цене. Проследовав за хозяином в гостиную, Моён, честно говоря, и видом из окна не впечатляется — всего-навсего бесконечные жилые дворы и шумная трасса, усыпанная множеством фонарей. — Тебе кофе или чай? — Не успевает девушка опомниться, как юноша бесшумно растворяется в проходе на кухню, а затем оттуда слышится его приглушённый голос. — Ну… чай, наверное, — не так громко, как хотелось бы, вторит ему Кан. Она ещё в здравом уме для того, чтобы пить кофе ночью. Тэхён ничего не отвечает, и Моён принимает это за знак того, что он услышал. Она обводит взглядом небольшое светлое помещение, пребывающее в этаком творческом беспорядке, и нерешительно садится на диван, расположенный прямо напротив голых окон. Пустые настенные полки и лишь пара книг на крохотном, будто бы неродном стеллаже буквально кричат о том, что квартира новая и ещё совсем нетронутая. Впрочем, стал бы Тэхён украшать свой дом памятными семейными фотографиями, как это принято у большинства людей? Для Моён это всё ещё остаётся загадкой. Не проходит и нескольких минут, как парень появляется перед студенткой с двумя кружками в руках. В нос ей тотчас ударяет резкий запах кофе — должно быть, достаточно горького. Он ставит их на столик перед Кан, и она озадаченно уставляется на ту, что, видимо, предназначена ей. Вместо самим же Тэхёном предложенного чая в толстых стенках посуды мирно покоится прозрачная жидкость. Заметив её замешательство, юноша пожимает плечами: — Чай я не пью. Подумал, что кофе тебе вряд ли захочется, а вода, по-моему, — оптимальный вариант. — Ну да, вкусы у меня не такие специфичные... — Девушка кивает на напиток парня и отпивает немного прохладной воды. Его и вправду устраивает перспектива не спать всю ночь? — Спасибо. — Пожалуйста, — неожиданно мягко отвечает Тэхён и одаривает Кан таким красноречивым взглядом, что она чудом не давится. Парень делает пару глотков горячего напитка и, растерянно оглядев комнату, зачем-то удаляется в прихожую. Чуть позже Моён понимает его намерения, когда стройная фигура вырастает в проёме с уже знакомым пакетом в руках. — Хочешь принять душ? — как гром среди ясного неба спрашивает он совершенно будничным тоном. До опешившей от его слов девушки не сразу доходит смысл этой фразы. — Д-да, было бы кстати, — отчего-то вспыхнув, неловко бормочет Моён и, сама того не замечая, нервно сжимает кружку обеими руками. Всё-таки обрабатывать лучше чистую ногу, и явно не в том виде, в котором Кан находится сейчас. Ничего не ответив, Тэхён, выудив из пакета и опустив необходимые медикаменты на столик, вновь уходит в неизвестном направлении — в сторону, где, как можно догадаться, должна располагаться единственная спальня. Понятия не имея, куда себя деть, Моён осторожно поднимается и неспешно идёт следом, пока вдруг не сталкивается с парнем в тесном коридоре. Девушка испуганно вздрагивает, а смуглое лицо Кима озаряет лёгкая ухмылка. — Чистые полотенце и футболка. Моя. Женских вещей у меня, к сожалению, не водится, но, думаю, ты не возражаешь. — С этими словами он вручает Моён вещи и, аккуратно потеснив её в и без того узком проходе, заводит руку ей за спину, тыльной стороной ладони ощутимо касаясь бедра, и открывает ещё одну дверь слева от девушки. Всё это время, лишь изредка отвлекаясь на свои незамысловатые действия, он неотрывно смотрит на Кан, и та, совершенно ошарашенная, отвечает ему тем же. Неуклюже оглянувшись на раскрывшуюся дверь и, дождавшись, пока парень щёлкнет выключателем прямо у её виска, девушка так быстро, насколько может, заходит в обозначенную светом ванную и поспешно закрывается. Лишь убедившись, что наконец осталась в одиночестве, Моён облегчённо вздыхает и прислоняется к шершавой поверхности двери. Заведённое, словно нарочно, сердце успокаивается далеко не сразу, а вот покрасневшие щёки остывают на удивление быстро. «Что это было?» — без устали крутится у неё в голове, но девушка старается во что бы то ни стало отогнать коварные мысли. Горячий душ оказывается настоящим спасением. Желая как минимум насладиться собственной чистотой, как максимум — смыть с себя непрекращающееся отчаяние, Моён проводит в ванной, кажется, слишком много времени. Гель для душа, едва ли не единственное средство, найденное на полке, отзывается знакомым цитрусовым ароматом, в котором она вмиг узнаёт запах Тэхёна. Эта мысль вызывает у Кан непроизвольную полуулыбку. Наконец, спустя добрых двадцать минут выйдя и воспользовавшись предложенным ей махровым полотенцем, девушка останавливается перед оставленной на стиральной машинке бордовой футболке. Именно она была на Тэхёне в первую их встречу. Тяжело вздохнув, Моён всё же натягивает её на себя и обращает любопытный взор на своё отражение в зеркале. Просторная ткань доходит ей почти до половины бедра, но имеет один существенный недостаток: зоны, которые ей хотелось бы скрыть от посторонних глаз, футболка как раз весьма выгодно подчёркивает. Отчего-то смутившись, Кан проводит рукой по влажным волосам, за неимением расчёски слегка причёсывая их пальцами, и выходит из ванной. Последнее, что она ожидает увидеть, но что неизменно предстаёт перед ней, так это сидящий на диване, к ней спиной, Тэхён с гитарой в руках. Он самозабвенно перебирает струны и поочерёдно зажимает аккорды. Его тонкие изящные пальцы воссоздают какую-то грустную мелодию, которую Моён ещё не слышала. Позже девушка замечает сложенные на столике блокнот с ручкой и с восхищённой улыбкой заключает, что Ким пишет песню. Так вот, почему он предпочёл кофе на ночь глядя. Интересно, как часто он проводит так своё время? — Ночное вдохновение напало? — любопытствует Моён прежде, чем успевает обдумать свой вопрос, и нерешительно подходит сзади. На долю секунды ей кажется, будто парень вздрагивает, но тот как обычно не подаёт виду, что испугался. Повернув к ней голову, он обводит студентку оценивающим взглядом и внезапно мрачнеет, поспешив отвернуться. Кан тем временем поджимает губы и про себя надеется, что дело не в её внешнем виде. — Ага, — уже живее отзывается Тэхён. — Ночью мне хочется сделать столько всего — но я ограничиваюсь лишь созданием музыки, пытаясь воплотить свои идеи в ней. — Например, что? — Моён не надеется на серьёзный ответ, но, как говорится, попытка не пытка. Она располагает руки на спинке дивана, прямо рядом с головой Кима, и, чуть сжимая грубую обивку, опирается на свои ладони всем телом, невольно затаив дыхание. Тогда парень медленно оборачивается, смотря на Кан снизу вверх, и до её ушей запоздало доносится его хриплый баритон: — Секрет. Такой ответ её немного расстраивает, но, безусловно, ничуть не удивляет. На что она вообще надеялась? Выдержав паузу, уже скоро ставшую невероятно неловкой, Тэхён ставит гитару рядом с диваном на пол и пододвигает бинт с мазью поближе, а сам похлопывает по дивану рядом с собой. — Садись. Я не кусаюсь. Моён слушается. С самым бесстрастным, граничащим с мрачным, выражением лица из своего арсенала парень дожидается, пока она удобно устроится, а затем кивает девушке на её больную ногу. Не разобрав странный жест, она буравит его непонимающим взглядом, но уже в следующую секунду самыми последними словами проклинает собственную недогадливость. Тэхён неожиданно и весьма осторожно хватает Кан за колени и укладывает на свои. У неё тут же перехватывает дыхание, а сама она становится похожей на свёклу, не иначе. Соприкосновение уличных штанов Кима с нежной кожей девушки кажется ей таким интимным, что она невольно закусывает губу. Но это не идёт ни в какое сравнение с его руками. Не спеша парень сначала наносит себе каплю мази на ладонь, а затем прикладывает её к опухшей лодыжке Моён. Холодная субстанция внезапно обжигает кожу, и Кан даже вздрагивает от странных, но по-своему приятных ощущений. — Скажи, если будет больно, — мгновенно реагирует Тэхён. Серьёзность, застывшая на его лице, забавляет девушку, и она не сдерживается, всё-таки хихикнув. — Обязательно. Парень слабо, но искренне улыбается. Моён откидывается на подушки позади себя, наслаждаясь массирующими движениями мужских рук. То, как бережно он втирает мазь в место ушиба, поражает воображение, не говоря уже о самом факте того, что Ким, без всяких просьб, сам вызвался ей помочь. Ким. Чёрт побери. Тэхён. Он явно последний, от кого она могла ожидать столь заботливого отношения. Это совсем не похоже на мерзавца Тэхёна, коим Моён его запомнила, однако ей, почему-то, вопреки всему, хочется верить в его искренность. Хочется надеяться, что он не преследует никаких корыстных целей, ухаживая за ней. Она одёргивает себя от этих мыслей. Ей совестно думать о Тэхёне в таком ключе, пока Чимин, наверняка, не может найти себе места. Она не должна. Но всё становится таким неважным, когда Кан позволяет себе поддаться невероятным ощущениям. Девушка прикрывает глаза, покрываясь мурашками от приятных прикосновений, а когда открывает — парень уже неподвижно сверлит её пристальным взглядом. Пытаясь угадать, что же кроется в этих тёмных ледяных глазах, Моён не замечает, как в открытую пялится на него, кажется, будто и вовсе не желая брать себя в руки. Её вполне устраивает ладони Тэхёна, так и оставшиеся согревать нежную кожу. И она даже мысленно расстраивается, когда он тянется за эластичным бинтом. — Не жалеешь? — неожиданно каким-то чересчур сокровенным тоном спрашивает парень, не отрываясь от махинаций с опухшей лодыжкой. Завороженная этим зрелищем, Моён удивлённо моргает. — О чём? Тэхён вдруг прекращает бинтовать место ушиба и поднимает на девушку задумчивый взгляд. — О том, что ты сейчас со мной. — Его проникновенный голос вдруг опускается до шёпота. — А не с ним. Моён отворачивается и опускает глаза на собственные руки, медленно и ненавязчиво перебирая пальцами. Есть масса вещей, о которых она жалеет. Например, о том, что попала в аварию, шрамом от которой всегда будет служить амнезия. Или о проклятой несправедливости жизни, лишившей её самых близких и родных людей на всём белом свете — родителей. Моён жалеет и о том, что случилось с Чимином. Он меньше всех заслуживает того, как она с ним обошлась, и эта мысль терзает её каждую минуту, стоит только вспомнить минувшие накануне события. Но о том, что сейчас она с Тэхёном, девушка, пожалуй, ничуть не жалеет. Если бы не это странное стечение обстоятельств, кто знает, как долго они бы взаимно презирали друг друга? — Нет, — вернувшись в реальность, как можно беззаботнее произносит Кан. — Мне некуда было бы пойти, если бы не ты, Тэхён… — Она не замечает разительную перемену в собственном тоне и вымученно улыбается. — Спасибо тебе. Большое. Она знает, что Тэхён имел в виду совсем не это, но и разом выдавать всё, что таится в её душе, Кан не собирается. Ей тоже страшно. Он вздыхает. Быстро покончив с бинтом, уже красовавшимся на аккуратной девичей лодыжке, парень вдруг крепче прежнего сжимает ноги Моён в районе щиколотки. Кажется, словно он чувствует, как ей паршиво, но не знает, как оказать свою поддержку, и делает это по-своему — через будоражащие сознание прикосновения. Впрочем, Кан достаточно одного его присутствия. Или своего — у него дома… Совершенно неожиданным образом девушка решает перевести тему. — А ты?.. Ты не жалеешь, что тебе приходится возиться со мной? Ты ведь мог сейчас быть там, в клубе, с… Юной, кажется, — выпаливает она почти на одном дыхании и тут же больно прикусывает язык. Надо же — даже имя вспомнила! Тэхён точно это подметит. Но он, к её удивлению, даже не ухмыляется. — Не нужно обо мне беспокоиться, это лишнее. Я сам разберусь. — По-прежнему обвивая длинными пальцами чужую щиколотку, он хмуро смотрит прямо перед собой. От его слов сердце девушки тотчас грохается в пропасть. Ну конечно! Тэхён не был бы похож на себя, если бы не горел желанием приструнить её при жалкой попытке сблизиться. Он невыносим. Раздражённо фыркнув, Моён грубо выдёргивает свои ноги и, перекатившись, взгромождает их на холодный пол. Парень не возражает, пребывая в привычном хладнокровии. Рассматривая свою забинтованную ногу и свыкаясь с ощущением дискомфорта, вызванным присутствием инородного тела на ней, девушка какое-то время обдумывает беспрестанно крутящийся на языке вопрос. Ответит ли Тэхён прямо или снова увильнёт, на этот раз окончательно возведя толстую стену между ними? Слегка подавшись вперёд и вытянувшись, она всё-таки решается прервать давящую на нервы тишину: — Почему ты снимаешь квартиру? — Ты имеешь в виду, почему я её не покупаю? — помедлив какое-то время, лукаво отзывается парень, и Моён цокает языком. Он знает, что она подразумевает под своим вопросом. Просто не хочет отвечать. — Разве ответ не очевиден? — Тэхён становится серьёзным, а его голос съезжает на несколько тонов и становится пленительно низким. — Не хочу жить с людьми, которые притворяются моими родителями, хотя по факту ими не являются. Озабоченный бизнесом отец и беспечная мамаша — лучше уж здесь, чем делить с ними одну жилплощадь. Да и с ненаглядным старшим братцем видеться не приходится. Сначала девушка даже жалеет, что заставила Кима говорить о том, о чём он явно не хочет даже думать, но последние его слова прочно заседают у неё в голове. Выходит, Чимин регулярно навещает отца и мачеху, а с ней об этом ни разу не обмолвился? Обида от осознания этого колит в самое сердце. — Чимин не говорил мне, что приезжает к родителям… — Она не замечает, как произносит это вслух. Тэхён хмыкает каким-то своим мыслям. — Боюсь, он много чего тебе не говорит, Моён. «Как и ты», — успевает подумать Кан, но ничего не отвечает. Неоднозначная фраза повисает в воздухе, и девушка погружается глубоко в свои раздумья. — Уже поздно, — сурово подмечает Тэхён и, поднявшись на ноги, скользит по Моён неожиданно ехидным взглядом. — Ложись спать в моей кровати. Она заливается краской и, резко дёрнувшись, поднимает изумлённые глаза на парня. Тот с наслаждением ухмыляется: ему определённо доставляет немыслимое удовольствие заставать её врасплох своими двусмысленными фразами. — Что, ты против? — невинно округляет глаза парень. — Я… ну естественно я против! — опешив, выпаливает Моён и смущённо отводит взгляд. Уж лучше на диване в гостиной, чем в одной постели с ним… Она вновь густо краснеет. — Ты ещё такая девочка, Моён, — наклонившись, выпаливает Тэхён прямо ей на ухо. — Это так заводит… — Эй! — восклицает Кан, мгновенно отпрянув, но мурашки, заведённые как по команде от его соблазнительного шёпота, уже не унять. Фирменная, довольно пошлая ухмылка вырисовывается на красивом юношеском лице и, честно говоря, Моён с трудом сдерживается, чтобы крепко его не ударить. Пожалуй, достаточно пощёчины, которую она отвесила парню пару часов назад, возле клуба. — Будь на твоём месте кто-нибудь другой — я бы, честное слово, не стал уступать, но сегодня, так и быть, сделаю исключение и лягу на диване, — с деловитым видом поясняет Тэхён, любезно подавая девушке руку. — Да неужели! — ухватившись за крепкую кисть и поднявшись, фыркает она, но улыбки сдержать не может. Удивительно. Ещё утром Моён и подумать не могла, что будет так благодарна человеку, которого совсем недавно клеймила последним мерзавцем. Жизнь, пожалуй, слишком непредсказуема.***
Крохотная спальня Тэхёна оказывается на удивление уютной. Тёмная, на его манер, она, однако, сгущается над каждым посетителем, и Моён не становится исключением. В ней малость грязнее, чем в остальных комнатах, и совсем нет убранства, к которому девушка успела привыкнуть, живя у Чимина. Двуспальная кровать — конечно же, незаправленная, — прямо у окна, комод и рабочий стол с явно недешёвым серебристым ноутбуком, поверх которых беспорядочно разбросаны маленькие листочки и пара тетрадок. Ни цветов, ни даже памятных безделушек. Благо, шторы имеются. Тёмно-синие, почти что серые. Моён понравилась эта мрачная атмосфера, так похожая на своего хозяина, и, что удивительно, даже перспектива провести здесь остатки сегодняшней ночи. Гостеприимно приготовив ей чистую постель, Тэхён, видимо, удаляется в ванную, бросив напоследок, что гостья может звать его в случае необходимости. Радуясь такому стечению обстоятельств и мысленно то и дело благодаря необычайно учтивого парня, Кан не замечает, как засыпает. Но просыпается девушка раньше, чем ожидает. Перед рассветом. От собственного крика, который кажется ей чужим, а когда открывает глаза — на пороге уже стоит не меньше её шокированный Тэхён. Моён скользит по нему испуганным взглядом и неожиданно замечает, что тот, слегка растрёпанный после сна, стоит в одних лишь трикотажных штанах. Задержавшись на голом торсе, рельеф которого отчётливо виден даже в темноте, девушка поспешно отворачивается, судорожно сглатывая, и натягивает одеяло к лицу. — Кошмар? — догадывается парень, бесшумно подходя ближе. Моён кивает, прикрывая глаза. На самом деле ей не впервые снится сон, в котором её сбивает машина. Всё началось в первую же после пробуждения от аварии ночь, ещё в больнице. Она не запоминает ни марку автомобиля, ни номер, ни даже водителя, — только страх и панику, охватывающие её с головой. Призрачная машина каждый раз словно вырывается из темноты и всё время настигает девушку, как бы она ни пыталась сбежать. Вдруг прямо рядом с ней скрипит половица, вынимая девушку из ужасных воспоминаний, и Моён резко распахивает глаза. — Всё в порядке, он уже закончился, — шепчет бархатный голос склонившегося над ней Кима. — Засыпай. С секунду девушка, не издавая ни звука, разглядывает тёмный силуэт, пытаясь понять: она всё ещё спит или это и вправду Тэхён зачем-то решил её успокоить? И если всё это происходит наяву, с какой стати ему это делать?.. Взгляд парня настолько серьёзен, что Моён понимает: это точно не сон. Выражение его лица и ласковый тон вкупе с заботливыми действиями совсем не вяжутся вместе, но девушка решается рискнуть, понимая, что другого шанса может и не быть. В момент, когда Тэхён, вздохнув, разворачивается и собирается покинуть собственную спальню, Кан, поддавшись странному порыву и привстав на локтях, хватает его за руку. Юноша оборачивается. Смятение и лёгкое раздражение с секунду борются в бездонных карих глазах, после чего над эмоциями возобладает прежнее спокойствие. Наваждение быстро спадает. Не зная, чего конкретно она добивается своими действиями, Моён неуверенно отпускает его запястье и чувствует, как к щекам приливает румянец. Из-за кошмара она вряд ли заснет этой ночью, и желание, столь же навязчивое, сколь безрассудное, чтобы кто-то был рядом, заставило её так сглупить. «Дура». — Ты хочешь… — парень явно в замешательстве, но всё ещё никуда не уходит, — чтобы я остался? Девушка медлит с ответом и небрежно закусывает губу, когда её взгляд случайно съезжает с сосредоточенного лица на жилистую шею, затем обводит широкие плечи, чуть задерживаясь на выпирающих ключицах, и, словно проваливаясь в западню, в конце концов неизменно останавливается на крепком торсе. Ким, к её великому сожалению, следит за фигурой. Наконец, борясь с неутихающим смущением и страшной неуверенностью, Моён кивает, совсем не надеясь на согласие. Тогда парень несколько секунд разглядывает её лицо, слегка сощурившись, будто выискивая какой-то подвох, а затем недоумённо выгибает одну бровь. — Хорошо, — слегка сконфуженно отзывается Тэхён без тени ухмылки. До чёртиков мрачное, его лицо сливается с сумеречным мраком. — В таком случае мне придётся лечь с тобой, Моён. Неоднозначность его слов ставит девушку в неловкое положение, но она снова кивает. Скорее машинально, чем по собственному желанию. Её не особо радует факт того, что им придётся лежать в одной кровати — таким она не занималась даже с Чимином. Но гораздо более важным ей сейчас кажется другое: Тэхён, кажется, впервые на памяти Кан поинтересовался её мнением, прежде чем что-то сделать. Ей с трудом верится, что в этом парне хранятся ещё остатки благородства. Отправившись в гостиную, некогда рисковавшую стать его ночлегом, юноша в мгновение ока возвращается со своим одеялом. Не желая терять время на обдумывание, кто какое место займёт, Моён перебирается к стенке. Получается слишком неуклюже — Ким даже издаёт подобие смешка. Однако стоит только матрасу рядом прогнуться под весом чужого тела, девушка тут же отчего-то краснеет и отворачивается к окну, подоткнув одеяло по самый нос. Какая дурацкая затея! С парнем под боком, а уж тем более Ким Тэхёном, она точно не сомкнёт глаз. И зачем он только согласился? Должно быть, ему действительно нравится её мучить. Тэхён почти не двигается, и его ровное дыхание, наряду с её часто вздымающейся грудью, начинает порядком нервировать. Решив, что в ближайшее время у неё вряд ли получится заснуть, Моён выпускает одну руку и, водя пальцем по шершавой подушке, негромко спрашивает: — Почему именно музыка? В полнейшей тишине девушка слышит, как Тэхён устало вздыхает. — Ты всегда накидываешься на людей с вопросами при любом удобном случае? Я хочу спать, Моён. И тебе тоже следует. — Ты не ответил. — Потому что не хочу отвечать, — так же тихо огрызается парень; колючие нотки проскальзывают в его голосе. — В этом разговоре нет смысла. — Тогда и в твоих действиях тоже, — отчего-то заводится Моён, переворачиваясь на другой бок. Под пронзительным взором лежащего на спине Кима она на миг теряется, но затем сердито продолжает: — зачем ты помогаешь мне, а потом хамишь, будто мы никто друг для друга? — Мы и так никто друг для друга, — мрачно напоминает Тэхён, возводя глаза в потолок. Выдержав странную паузу, он облизывает губы, и хриплый, словно ему не принадлежащий, голос шепчет: — мне просто стало жаль тебя. Промолчав, Моён снова переворачивается на другой бок. Он ясно выразился. Ему плевать. Тэхён просто проявил сочувствие и сделал всё, что мог, как поступил бы любой человек на его месте. Кан не стоило искать в его совершенно обыкновенных действиях скрытый подтекст и глупо лелеять мысль о потаённом смысле небрежно брошенных слов. Девушка не замечает, как проваливается в желанный сон, который внезапно прерывает скрип шин и характерный гоночным автомобилям рёв мотора. Знакомые звуки, раздавшиеся где-то на улице, колышут в сознании недавний кошмар, от которого её тут же бросает в жар, и тело пробивает сильная дрожь. Она хватает ртом воздух в попытке издать хоть звук, и испарины пота проявляются на бледном лице. — Тэхён, — бесцветным голосом наконец зовёт Моён. Но тщетно. Лишь тихое сопение раздаётся за спиной. Тогда она зовёт уже громче. — Тэхён! Он резко распахивает глаза, недоумевающе уставившись в подрагивающую девичью спину. — Что? — настороженно спрашивает Ким. — Обними меня, — не ведая, что творит, просит Моён. — Пожалуйста… Парень не отвечает, словно решается: соглашаться или нет. В ужасающем томлении Кан прикрывает судорожно дрожащие веки. Как назло — второй раз за ночь она вынуждена чувствовать себя такой жалкой. Кажется, проходит целая вечность, прежде чем кровать рядом с ней прогибается, и на тонкую талию под одеялом ложится широкая ладонь. Моён чувствует осторожное шевеление прямо возле затылка, а затем и горячее дыхание Тэхёна, неожиданно оказавшегося слишком близко. Будто не решаясь, он аккуратно проталкивает вторую руку ей под голову, и девушка, приподнявшись, благодарно укладывается на мускулистом предплечье. Устроившаяся поверх футболки ладонь бережно, будто боясь ненароком спугнуть, пододвигает Моён ближе к себе, и щёки той мгновенно розовеют, потому как она каждой клеточкой своего тела ощущает голый торс парня, упёршийся ей прямо в спину. Жгучие прикосновения накрывают Кан волной мурашек, а сердце грозится вот-вот выпрыгнуть наружу. Не зная, куда деть собственные руки, девушка накрывает ими большую кисть Тэхёна и, не встретив сопротивления, оставляет их в таком положении. Парень ограничивается ровно тем, о чём его попросили, мирно дыша Моён прямо в затылок на оголившуюся от волос кожу и слегка прижимая к себе, словно напоминая ей, что он рядом и никуда не денется. Вслушиваясь в размеренное дыхание Кима и чересчур частое от волнения — своё, вскоре девушка засыпает в этих тёплых объятиях, даже не подозревая, что мирно поспать сегодня удастся только ей одной.