Как я могла узнать тебя, Когда все прячутся под масками? Ghostly Kisses — Empty Note
Просыпается Моён уже после полудня, когда комнату, сначала показавшуюся ей и вовсе незнакомой, робко заполняют кроткие блики солнечного света. Первое, что тут же приводит её в замешательство, — это тяжесть чьей-то руки на собственном животе. Чуть позже, разобравшись со странными и непривычными ощущениями, девушка понимает, что она прижата спиной к неожиданно очень тёплому и, очевидно, мужскому торсу. Голому торсу — но это Кан улавливает уже позже. Вслушиваясь в мирное сопение, раздающееся прямо над ухом, и лёжа, боясь пошевелиться, на ещё одной чужой руке, Моён пытается вспомнить события вчерашней ночи. Ответ, впрочем, приходит на ум незамедлительно, как и пылающие от смущения щёки. Как её только угораздило попросить Тэхёна не только остаться с ней на ночь, но ещё и обнять? Должно быть, страх вновь быть застигнутой уже порядком надоевшим кошмаром стёр для неё все границы, поборов даже здравый смысл, и вынудил пойти на крайние меры. Но ещё абсурднее в этой заведомо неловкой ситуации казалось то, что Тэхён согласился. Более того, он даже не стал возражать. И его крепкие, непозволительно близкие объятия, в которых они вместе провели всю ночь, и вправду помогли Моён. Этот факт, стоит ей его только осознать, начинает сильно раздражать девушку. Да лучше бы этот чёртов Ким оскорбил её последними словами, чем полез обниматься! Мысленно тысячу раз чертыхнувшись, Кан намеренно неаккуратно выпутывается из капкана запутавшегося одеяла — благо, они у них разные, — и, уже более осторожно убрав с себя руку Тэхёна, перебирается с кровати на пол. Выпрямившись и поправив предательски высоко задравшуюся футболку, Моён бросает смятённый взгляд на парня, боясь, что тот проснулся от шума и всё увидел. Однако, лишь перевернувшись во сне на другой бок и сбросив с себя душное одеяло, Ким продолжает всё так же тихо сопеть. На секунду у неё даже перехватывает дыхание: Моён впервые видит Тэхёна таким беззащитным. Забавно спутавшиеся чёрные волосы, на её взгляд, сильно отросшие, завились на концах и теперь почти полностью закрывают парню лоб. Веки, обрамлённые густыми ресницами, то и дело подрагивают — видимо, их обладателю снится какой-то яркий сон. Скинутое наполовину одеяло соблазнительно оголяет мускулистые руки, крепко сжимающие мягкую подушку, и спокойно вздымающуюся широкую грудь. Совершенно неожиданное желание прикоснуться к прекрасному телу тотчас вгоняет Моён в краску. Поборов его, она отворачивается и выходит из комнаты под оглушительный стук собственного сердца. Такого чувства, для неё совсем ещё неизведанного, она не испытывала даже к Чимину. И это чертовски пугает. Прокравшись в ванную, девушка наскоро принимает душ, глубоко в душе питая надежду, что он поможет смыть странное наваждение. Надевая вчерашнее, уже изрядно помятое платье и натягивая колготки, неприятно липнущие к ещё влажному телу, Моён усердно внушает себе, что это минутное помешательство было не иначе, как ошибкой, и ни в коем случае не должно повториться вновь. Вина за чувства, которые она не контролирует, медленно пожирает Кан изнутри. Утром — или, вернее, днём — небольшая обитель Тэхёна кажется Моён гораздо привлекательнее. Солнце, не отягощённое пасмурным небом, то и дело стучится внутрь, чтобы заполнить своими лучами каждый квадратный метр юношеского жилища. Стараясь хотя бы на радость прелестной погоде не зацикливаться на своих мыслях, девушка, хорошенько подумав, решает состряпать завтрак. В ответ на помощь, которую Тэхён ей оказал, ей хочется хотя бы такой ничтожной мелочью выразить свою благодарность. Ей приходится убедить себя, что он вряд ли станет возражать. — М-да уж, негусто, — со вздохом констатирует она, обшарив весь холодильник и не найдя там ничего, кроме нескольких пар яиц, молока и замороженного мяса. При близком рассмотрении последнее и вовсе кажется уже далеко не свежим. — Неужто так и выглядит берлога холостяка?.. Выбор Моён падает на вполне очевидный омлет. Она вытаскивает необходимые ингредиенты на столешницу, с большим трудом находит соль и сковородку с тазиком в одном из навесных шкафчиков, к которым, кажется, до сегодняшнего дня никто даже не прикасался, и приступает к готовке. Увлечённая процессом, Моён едва успевает закончить, как у неё за спиной раздаётся знакомый низкий голос. Вздрогнув от неожиданности, она уже заранее знает, кому он принадлежит. — Что ты делаешь? — недовольно осведомляется Тэхён, оперевшись о дверной косяк и скрестив руки на груди. Невольно взгляд девушки с его недоумённого лица опускается ниже, и при виде обнажённого торса парня она вновь заливается краской. «Ну что за реакция, и впрямь как у маленькой девочки!» — мысленно отчитывает себя Кан и тотчас отводит глаза в сторону. Ким был прав, когда в шутку назвал её так, и это жутко бесит девушку. Набрав в лёгкие воздуха, она снова поворачивается к Тэхёну и спокойно проговаривает: — Честно говоря, я… хотела хоть что-нибудь сделать для тебя в качестве благодарности. — Она виновато улыбается, перебирая пальцами. — И решила приготовить завтрак. Надеюсь, получилось вкусно. Повисает неловкая пауза, кажущаяся Моён не иначе, как вечностью, в конце которой она уже всеми фибрами души ненавидит свою самонадеянность. Наконец, парень делает к ней шаг. Потом ещё один. И тогда, когда их уже разделяют считанные сантиметры, Ким останавливается, с высоты своего роста обжигая Кан ледяным взглядом. — Во-первых, — он слегка склоняется к ней так, что Моён отчётливо чувствует на себе его дыхание, — кто позволил тебе хоть что-то трогать в моём доме? Пойми наконец: я — не Чимин, и без моего разрешения не позволю тебе и пальцем здесь пошевелить. — Не дожидаясь ответа, он продолжил, неотрывно смотря на Кан. — Во-вторых: я, кажется, ясно выразился по поводу твоего чувства долга. Либо ты отдаёшь мне деньги, либо… — Замолкнув на миг, он с похотливой ухмылкой обводит всё её тело изучающим взором, от которого ей тотчас хочется одёрнуть своё короткое платьице, и возвращается к закипающему от злости девичьему лицу. — Если уж так сильно хочешь отблагодарить меня, можешь просто доставить мне удовольствие… — шепчет хриплый баритон ей прямо в ухо, обдавая нежную кожу горячим дыханием. Наконец юноша отстраняется и заключает: — и последнее: я, к твоему несчастью, не завтракаю. Не помня себя от гнева, Моён в шоке раскрывает рот. — Да ты… ты просто козёл! — Она с силой толкает его в грудь, но бесполезно: Тэхён, продолжая нагло ухмыляться, даже не думает сдвинуться с места. — Как у тебя вообще язык поворачивается говорить такое? Понимаю, ты не в восторге — свалилась я такая вся ужасная тебе на голову, а ты, прямо милосердная душа, оставил меня у себя просто потому, что пожалел! Да хоть бы поблагодарил меня, чисто из вежливости! — Задыхаясь оттого, что выпаливает всё в сердцах, на одном дыхании, и ещё сильнее распаляясь от самодовольного лица Кима, Моён, сама того не замечая, повышает голос до крика. — Ты полный идиот, Ким Тэхён! Извращенец чёртов! — Серьёзно, извращенец? — всё ещё оставаясь до омерзения хладнокровным, иронично выгибает бровь Тэхён, но девушка его уже не слушает. И не слышит. Схватив сковородку с омлетом, аромат которого до сих пор заполнял маленькую кухню, Моён быстро находит в углу неотсортированную урну и выбрасывает в неё всё содержимое. Ставит посуду на близстоящий обеденный стол и, отряхнув руки так, словно они отчего-то испачкались, язвительно ухмыляется, запоздало замечая, что Тэхён и бровью не повёл в ответ на её бурную истерику. — Закончила своё представление? — вновь скрестив руки на груди, мрачно интересуется он. — Да! — фыркает Кан, готовая вот-вот лопнуть от перенапряжения подобно лампочке, и, не желая больше оставаться с ним в одном помещении, стремительно уходит прочь из квартиры.***
Гамма самых разных чувств одолевает Моён, пока она, позабыв о своих сумке с курткой, бегом устремляется в подъезд, а оттуда и на улицу. Ей сказочно повезло, что погода сегодня достаточно тёплая. Миновав унылый двор, совсем не сочетающийся с мнимой крутостью Тэхёна, девушка неожиданно вспоминает про свою лодыжку, о боли в которой она позабыла под влиянием других, гораздо более неприятных эмоций, и вынужденно сбавляет темп. Оскорблённая словами Кима до глубины души, Моён еле передвигает ногами, задаваясь лишь одним вопросом: почему он так грубо обошёлся с ней? Его собственные слова о том, что девушка судит об окружающих людях поверхностно и копается в них в поисках недостатков, раз за разом повторяются у неё в голове и кажутся всё большей чушью. И это он сделал ей замечание? Да как этот засранец посмел! Кан искренне не понимает, чем заслужила такую взбучку с утра пораньше. Возможно, парень просто встал не с той ноги, переосмыслил вчерашнее и решил, что поступил уж чересчур безрассудно. Или же в действительности Тэхён питает к Моён неприязнь — лично к ней или непосредственным образом связанную с Чимином, — а, быть может, являющую собой сочетание обоих факторов. И она понятия не имеет, какое из двух зол лучше. Как бы она ни хотела преподнести всё иначе, но обида на Тэхёна в конце концов затмевает собой весь гнев. На самом деле в какой-то момент Моён даже показалось, что благодаря совместно проведённой ночи (в самом что ни на есть буквальном смысле) им удалось сблизиться. Как если бы стены, которые они возвели между собой на почве взаимной ненависти, вдруг начали раскладывать по кирпичику, медленно, но верно ведя их к цели. Но Кан не знает, какова эта цель, что лежит в её основе? И является ли она одинаковой для них обоих?.. Из размышлений девушку вырывает громкий сигнал автомобиля, раздавшийся поблизости. Едва не подпрыгнув от неожиданности, она устремляет негодующий взор на источник шума и закатывает глаза, мгновенно узнав серебристый порше. Ким Тэхён собственной персоной. — Эй, истеричка! — бодро кричит парень, перегнувшись через сидение и подстраиваясь под шаг Кан. — Вещи свои ты мне подарила? Намеренно ускорившись, Моён фыркает. — Ну да, а что такого? Считай это компенсацией. Они достаточно дорогие, поэтому теперь мы в расчёте. Смерив девушку цепким взглядом, Тэхён давит на газ и, обогнав её на несколько десятков метров, внезапно останавливается у обочины. На миг остановившись, чтобы оценить ситуацию, и глубоко вздохнув, Кан продолжает шаг. Очевидно, этот парень снова затеял какие-то свои, никому непонятные игры. Но на этот раз участвовать в них она точно не собирается. Слова, которые он наговорил ей в кухне, до сих пор эхом раздаются в голове, раз за разом напоминая о том, что он за человек. Всё-таки крохотная надежда на то, что Тэхён исправился, незаметно прокралась в её сердце. И Моён ненавидит себя за это. — Не глупи. Садись в машину, — вмиг сократив расстояние между ними, небрежно приказывает юноша. Его пристальный взор карих глаз пробирает до мурашек. Ничего не ответив, девушка обходит его и устремляется вперёд. После их разговора, если их стычку вообще можно так назвать, Моён не намерена иметь с ним никаких дел. Тогда Ким хватает её за руку и силой разворачивает к себе. Моён не выдерживает. — Не глупи? Это ты мне говоришь? — Она кусает губу, подбирая слова, и отводит взгляд в сторону, на скрывающееся за тучами солнце. Потом вновь обращает его к парню. — У тебя что, какое-то психическое расстройство, раз ты так просто разбрасываешься словами, а потом ведёшь себя как ни в чём не бывало? Сначала ты помогаешь мне, а потом ранишь… И так постоянно! Я устала это терпеть. Я совсем не понимаю тебя, Ким Тэхён! Он молчит, хмурится, облизывает губы, так и держа чужое запястье в плену своих пальцев — но девушка будто бы и вовсе не замечает этого. Как и не слышит раздавшийся в небе гром, а сверкнувшую молнию улавливает лишь в отражении тёмных глаз напротив, на которые неотрывно смотрит. Неожиданно на землю обрушивается холодный, мартовский ливень, насквозь пронизывающий каждую клеточку их тел. Однако никто из них даже не думает сдвинуться с места. — И Чимин… — тихо продолжает Моён. — Странно, что ты так сильно его ненавидишь, ведь он ничего тебе не сделал. Я точно знаю, потому что он рассказал бы мне… — будто сомневаясь, самой себе проговаривает она. — Точно рассказал бы! Ему ведь повезло гораздо меньше. — Выдержав короткую паузу, она замечает, как холодеет взгляд Кима даже под потоком воды. — Чимин оставил свою мечту ради семейного бизнеса, а отец бессовестно выбросил его мать на улицу. Но ты… ты в конце концов получил всё, даже любовь родителей, о которой он так грезит. И всё равно недоволен! Надо же быть таким эгоистом… Почему ты так себя ведёшь? «Что заставило тебя так себя вести?» Мокрые и озябшие насквозь, в какое-то мгновение под влиянием вывернутых наизнанку эмоций они и вовсе забывают, что идёт дождь. Впервые за долгое время Тэхён разрывает объятие их ледяных рук, и Моён даже вздрагивает, словно до этой самой секунды они были одним целым. В то время как девушка уже рисует в воображении красочную ссору, от которой Ким обычно не может сдержаться, он, не говоря ни слова, снимает с себя куртку и накидывает её на продрогшие плечи Моён. Запах знакомого мускусного одеколона тотчас проскальзывает прямо у носа — столь неуловимый и чертовски манящий. Обескураженная, она пару секунд моргает, тупо смотря на него удивлённым взглядом, но парень без устали отводит свой. Он что же, заботится о ней?.. — Если заболеешь — я буду вынужден опять купить тебе лекарства, — снова холодно произносит Тэхён. — Но тогда тебе точно придётся со мной расплатиться… — По тому, как ни один мускул не движется на бесстрастном лице, Моён понимает, что Ким не шутит. — Пойдём, подкину тебя до универа. Несмотря на неутихающую природную стихию, парень вальяжным шагом следует к своему спорткару, оставив выбор за девушкой. Переминаясь с ноги на ногу, Моён не решается соглашаться. Предложение сию же секунду оказаться в сухом салоне автомобиля оказывается столь же пленительным, сколь желание поскорее узнать правду. Тэхён в очередной раз ушёл от ответа, выставив её полной дурой. Должно быть, у него уже выработался рефлекс, срабатывающий в тех случаях, когда кто-то пытается пробраться в недра его души. Но Моён не намерена так легко сдаться.***
Тэхёну не нужно было повторять дважды, и девушка всё же согласилась, чтобы он её подвёз. Она ненавидела свою несамостоятельность, мысленно проклинала обстоятельства, вынудившие её это сделать, но в который раз поступила так, как угодно было Киму. И всё ещё не могла понять, с какой целью он всё это проворачивал. Зачем… помогал ей? В машине у парня нашлось полотенце, которым Моён вытерла мокрые волосы. В зеркале заднего вида она мельком заметила сложенные на сидении её куртку с сумкой, и слабо улыбнулась: Тэхён не забыл даже о такой мелочи. Удивительно спокойный, несмотря на всё, что она ему наговорила, он всю дорогу молчал, предпочитая тишине песни из своего плейлиста, и предложил заехать к Чимину, чтобы Кан переоделась. До пар оставалось достаточно времени, и она скрипя зубами не стала возражать, тем более, что ощущение на себе влажной одежды вызывало немалый дискомфорт. — Не уложишься в пять минут — поедешь на автобусе, — остановив машину возле нужного дома, ставит ультиматум Ким. Моён раздражённо вздыхает. Будто это она его слёзно умоляла, чтобы он её подвёз! — Можно мне хоть душ принять? — вылезая из иномарки, недовольно бурчит девушка. — Хочешь, чтобы я тебе помог? — с дразнящей ухмылкой предлагает Тэхён, а Кан в ответ сердито хлопает дверцей его дорогущего спорткара. Не самая страшная месть, но пока приходится довольствоваться малым. Укладывается Моён во все пятнадцать минут. Приняв душ и переодевшись в повседневную одежду, она не сразу замечает непривычный беспорядок во всей квартире. На диване в гостиной лежит мятый пиджак, а на кухне обнаруживается открытая бутылка достаточно крепкого коньяка, — это Кан читает на этикетке, — и одну-единственную рюмку рядом. Загруженная посудомоечная машина наводит на неё ещё большую тревогу. Очевидно, что Чимин ужасно сломлен, и она — всему виной. Её эгоистичность, её желание обрести свободу и глупые выходки. Моён прикрывает глаза и проводит рукой по волосам, надеясь таким образом привести себя в чувства. Помня про установленное Тэхёном время, девушка решает напоследок проверить хозяйскую спальню и ужасается тому, что предстаёт перед её глазами. Разбросанные повсюду вещи; незаправленная постель с раскиданными по ней подушками; его любимая картина на стене, застывшая в перекошенном положении и, как завершающий штрих, — разбитая ваза в углу. Но больше всего её внимание, однако, привлекает лежащий на полу прозрачный бутылёк с таблетками. Моён подходит ближе и, непонимающе нахмурившись, поднимает его и крутит в руках в поиске названия или других наводящих надписей, но тщетно. — Что это такое? — вслух задаёт вопрос девушка, но так и не находит на него ответ. Несколько десятков белых капсул заполняют прозрачный сосуд, наводя её на страшные мысли. Она в смятении ставит бутылёк на комод у стены и поспешно покидает квартиру. Должно быть, это просто лекарства. Обычные, выписанные по рецепту врача, лекарства. По крайней мере Кан очень хочется в это верить… От мысли, что это из-за неё он принимает что-то, у Моён внизу живота завязывается болезненный ком. Она позволила себе поставить собственные чувства выше чувств Чимина, несмотря на всё, что он для неё сделал. Он бы так никогда не поступил, а она — сделала это. Она загнала его в это состояние, сравнимое с агонией или, быть может, даже хуже. Она всё разрушила. Именно она разом перечеркнула то, во что Чимин вложил всю свою душу. Моён тошно от самой себя. — Что за кислый вид? — понурив голову, слышит она вдалеке, как только выходит из подъезда. Выпрямившись, девушка замечает стоящего возле серебристого порше Тэхёна, опирающегося о крышу своего авто и засунувшего руки в карманы тёмных джинсов. — Неужели Чимин впервые поступил разумно и сменил код от квартиры? Ничего не ответив, Моён обходит автомобиль и садится на пассажирское сиденье. А ведь правда: Чимин даже не сменил код, будто бы знал, что она рано или поздно придёт. Что она всё равно вернётся. Какая-то часть девушки даже была рада, что он сейчас на работе. Ей сложно представить что-нибудь хуже неожиданной встречи с ним. Что бы она ему сказала, как бы себя повела? Девушка пропускает тот момент, когда Тэхён занимает водительское сиденье, и машина резко двигается с места. Так, словно парень хочет показать, насколько раздражён всей этой ситуацией, а в особенности — игнорированием со стороны Моён. Его собственная реакция на это злит Кима ещё больше. Получается какой-то замкнутый круг. Напряжение в салоне, подпитываемое ещё и полнейшей тишиной, в одночасье накаляется до предела. Моён чувствует это, но не спешит начинать разговор, потому что витает где-то в своих мыслях, смешавшихся в бесконечном водовороте. К тому же, она пока не готова обсуждать с кем-то увиденное в спальне Чимина. Тем более, с Тэхёном. — Тебе необязательно быть на занятиях в таком состоянии, — вдруг сухо проговаривает Тэхён, будто констатирует факт, и резко выворачивает руль на повороте. Да что он знает о её состоянии, как может понять эмоции, которые она испытывает? — Я сама как-нибудь разберусь, — неожиданно резко отвечает Моён и тотчас до боли прикусывает губу, коря себя за грубость. Такая своеобразная забота Кима ей совершенно чужда, и она пока не определилась, нравится ли ей эта перемена в нём. Тогда автомобиль внезапно останавливается, и Тэхён устремляет на девушку ледяной, с почти что плещущейся в нём ненавистью взгляд. — Выходить не собираешься? — спрашивает следом, отстёгивая ремень. Моён удивлённо моргает, а после, осмотревшись, неожиданно узнаёт двор университета. На мгновение ей стало страшно, что после её слов парень вышвырнет её на какой-нибудь неизвестной местности, бросив совсем одну. Но он, к счастью, этого не сделал. Она облегчённо выдыхает. — Спасибо, — выдавливает из себя едва слышно, вслед за Кимом выбираясь из спорткара. В одно это слово сложно уместить всю её благодарность, но девушка слишком смущена, чтобы распинаться. — Должна будешь, — коротко припечатывает парень, даже не взглянув на Моён. Он уходит вперёд, оставляя девушку в одиночестве стоять рядом с припаркованным у обочины порше. Она провожает его стройную фигуру долгим взглядом, пока та не скрывается в потоке галдящих студентов, и тяжело вздыхает. Стоит ли ей вообще относиться к его словам серьёзно? — Моён? Кан оборачивается на знакомый голос и, к своему удивлению, видит остановившихся в паре метров от себя Суа и Чонгука. На лицах всех троих проявляется лёгкое недоумение, но в миловидных чертах Чон постепенно прослеживается ещё и явная грусть. Моён на автомате отскакивает от машины Тэхёна, будто стоять рядом с ней — настоящее преступление, и нервно улыбается, подходя ближе к подруге. — Почему ты приехала с… — Суа хмурится, то и дело переводя взгляд с авто на Кан и обратно, и сводит свои аккуратные брови вместе, быстро догадываясь, в чём дело. — Ты была с Тэхёном? Всё это время?.. Моён молчит, словно проглотив язык. Делает ещё шаг к Чон, но та неожиданно отступает, отходя от изумлённого Чонгука. Что ей сказать? Догадки Суа, как бы Моён ни отрицала, абсолютно верны. Эту ночь она, к своему сожалению, провела с Кимом, будь он трижды проклят, Тэхёном. — Ответь мне, Моён, — всё не унимается Суа, пристально изучая побледневшее лицо подруги. — Ты действительно была с ним? Просто… — Её голос становится тише; лёгкая дрожь в нём начинает резать слух. — Скажи правду. Моён закусывает губу, лихорадочно перебирая пальцами рук. Она несколько секунд молчит, вслушиваясь в своё учащённое сердцебиение, и изредка переводит беспокойный взор с Суа на Чонгука, неосознанно ища в нём поддержку. Но он, как и некоторые мимо проходящие студенты, лишь смотрит на неё с неприкрытым любопытством, что приводит девушку в ещё большее смятение. — Да, Тэхён… и вправду помог мне, — опустив взгляд, начинает Моён. — Я ушибла ногу, и он купил мне лекарства. А ещё… позволил переночевать у него, поскольку мне некуда было идти. Вот и всё. Она сделала это. Она смогла. Она рассказала правду. Суа уязвлённо хмыкает, и Кан поднимает на неё глаза, замечая, как обида и ревность смешиваются на девичьем лице. — Вот и всё? — восклицает Чон, привлекая к себе ещё больше внимания окружающих. — Надо же, у тебя всё так просто, я прям завидую! — Она подходит к Моён ближе и проговаривает уже гораздо тише: — от тебя я уж точно такого не ожидала, подруга… Она бросает на неё полный презрения взор, в котором девушка с трудом улавливает едва заметную грусть, и быстрым шагом уходит вперёд, стуча небольшими каблуками по высохшему асфальту. Моён судорожно вздыхает и, чертыхнувшись, разворачивается, чтобы догнать подругу, но опередивший её Чонгук внезапно одёргивает студентку за руку, смерив строгим взглядом. — Не стоит. Она вряд ли готова тебя сейчас видеть. Дай ей остыть. — Слова парня звучат спокойно и, в то же время, достаточно жёстко, чтобы подействовать на Кан. Она поджимает губы, слабо кивая, и Чон, отпустив её руку, уходит следом за Суа, наверняка проследовавшей в здание университета. Оставшись в одиночестве — несмотря на толпу других студентов, — Моён позволяет себе дать слабину и, коротко всхлипнув, обнимает себя за плечи. Если бы она только знала, какие последствия повлечет за собой эта проведённая с Тэхёном ночь, на его вопрос, не жалеет ли она об этом, Моён ответила бы, что да. Жалеет. Ещё как. Будь у неё возможность повернуть время вспять — она бы без раздумий сделала это.