***
Задыхаясь от долгого бега, по ночным узким улочкам неслись две темные фигуры, руки которых были сцеплены в замок. Нацу и Люси часто меняли маршрут, едва не врезаясь в углы новых и новых домов. Но в этот раз преследовавшие их стражи порядка не желали сдаваться и гнались за ними с намерением раз и навсегда засадить за решетку. Хартфилия оглянулась через плечо и с ужасом увидела, как на стену здания, мимо которого они пробежали каких-то несколько секунд назад, упал свет фар патрульной машины. — Нацу! — Люси буквально задыхалась, ее ноги уже давно онемели. Но Драгнил не выпускал ее скользкую руку и тянул за собой изо всех сил. — Они… догоняют! Мужчине показалось, что он расслышал в ее голосе слезы, которым она с трудом не давала пролиться. Он прикусил губу до крови, лишь бы не зацикливаться на этом. Иначе он просто сойдет с ума. — Нацу… — СТОЯТЬ! — разнесся эхом громогласный голос полицейского. Казалось, связки такой мощи даже не нуждались в рупоре, который он использовал. — СТОЯТЬ, ЭТО ПОЛИЦИЯ! — Они нас не догонят! — крикнул на бегу Нацу, вновь сделав крутой поворот из переулка в переулок. Люси едва не рухнула, но заставила себя бежать дальше. — Не догонят! Не догнали в прошлый раз, не догонят и в этот… — Но они на машине! — Тогда им придется прекратить нас преследовать. Люси вскинула на него испуганные глаза. Он бросил секундный взгляд наверх и обратно. — Ох, ты хочешь… — Именно. За бесконечно долгие и неразлучные три года, в течение которых Драгнил и Хартфилия вместе спасались от властей бегством, они научились понимать друг друга с полуслова. И то, что Люси прочитала в глазах Нацу и его мимолетном жесте, немало испугало ее. Но… — Хорошо. — Люси вскинула голову и увидела то, что так надеялась увидеть: растянутую между домами бельевую веревку. — Ради тебя я на все готова. Нацу кивнул, и ровно в ту секунду, как они оказались под бельевой веревкой, резко остановился и нагнулся, сложив руки замком. Люси собрала все усилие воли в кулак. Она поклялась себе во что бы то ни стало свершить задуманное Нацу. Полиция все приближалась, но теперь это не имело значения. Они снова работали вместе, а значит, все должно получиться четко и молниеносно. Так и вышло. Люси ступила одной ногой на сомкнутые руки Нацу, и тот резко подкинул ее над головой. Бельевая веревка была растянута на уровне второго этажа, и Хартфилия, изящно взмахнув руками, ухватилась за нее. Веревка лопнула с одного конца: именно на это пара и рассчитывала. Полицейские вопили во весь голос, но сами уже понимали, что вновь упустили своих заклятых врагов. Правда, они пока не представляли, сколько заморочек им принесет свершающийся на их глазах побег. Нацу поймал Люси и спустя пару секунд получил из ее рук ловко сплетенную петлю, прочную и упругую. Чтобы сплести такую же, Люси понадобилось три секунды и еще одна, чтобы забраться чуть выше. Они подтянулись на руках, уцепившись каждый за свою петлю. Затем еще выше, так, чтобы можно было встать, вдев в нее ногу. И тут они принялись раскачиваться, как на качели. Полицейские с раскрытыми ртами смотрели, как эти двое синхронно приседают и выпрямляются, раскачиваясь все выше и выше, пока не уцепляются за стенку одного из балконов. И вдруг… …В руках у Драгнила вспыхнул огонек. — Нет… — прошептал полицейский, и тут же крикнул в ухо своему напарнику, безумно тыча в рацию: — ЭТОТ УБЛЮДОК СНОВА ХОЧЕТ УСТРОИТЬ ПОДЖОГ! ВЫЗЫВАЙ ПОЖАРНЫХ, БЫСТРО! — Здравая мысль, — прошептал Нацу. И закинул спичку на балкон к ничего не подозревающему владельцу. В мгновение ока балкон зашелся огнем так, словно все его рамы и стены были политы бензином. Воспользовавшись паникой полиции, Люси и Нацу растворились в огненном дыму и смылись. Им удалось добраться до своего небольшого убежища, которое находилось в голубятне, прямо над десятым этажом видавшего виды дома, который стоял в тихом районе недалеко от того места, где Драгнил и Хартфилия устроили вынужденный пожар. Как только ребята очутились в темном помещении, Люси рухнула на бетонный пол, еще сильнее искалечив и без того ободранные колени. Обливающийся потом Нацу поспешил содрать с их импровизированной постели, состоящей из горы старого тряпья вместо матраса и пары старых, откопанных невесть откуда подушек, одеяло, и набросил ей на плечи. — Не сиди на голом полу, — сказал он ей, чуть отдышавшись. Он сжал ее плечи в попытке приподнять. — Давай-давай… С трудом, но Люси подчинилась. Она встала и на непослушных ногах добрела до матраса из тряпья. Нацу схватил приставленный к дальнему углу кусок фанеры и перекрыл им проход, чтобы голуби их не тревожили. Те, что уже были здесь, спокойно притворялись спящими у дальней стены, втянув головы в плечи и мягкие перья. Драгнил повернулся к своему произвольному месту для костра: небольшой круг пепла, окруженный камнями. Еще перед выходом он соорудил треугольную башенку из прутиков, палок, бревнышек и сухой травы, так что все, что ему оставалось сделать – чиркнуть спичкой. Нацу потянулся к карману и нащупал в нем коробок спичек, а также небольшой мешочек, на дне которого еще остался темный порошок, который представлял собой легко воспламеняющейся химикат. Рассыпая такой над каким-либо объектом, Нацу мог без труда устроить крупный пожар. Но для того, чтобы развести костер, ему он не понадобится — слишком опасно. Хватит обычных спичек. Люси смотрела на то, как Нацу разводит огонь. Ее глаза слипались, но она страшно боялась уснуть. Что, если на этот раз их кто-то выследил? Куда бежать из этого убежища в таком случае? Хартфилия печально закрыла глаза. Нацу повернулся на девушку. Она сидела на их общем спальном месте, укутавшись одеялом. Веки были опущены, под глазами залегли тени. Ее волосы, как и его собственные, были перемазаны грязью и казались натурально каштанового цвета: так они маскировались, ибо их настоящие цвета волос были слишком приметными. — Люси, — тихо позвал Нацу, — иди, погрейся. Девушка не стала возражать. Она молча придвинулась ближе к огню и обратила на него карие глаза. Сердце у Драгнила сжалось. Он страшно ненавидел себя. Ведь лишения и вечные преследования Люси приходилось терпеть из-за него. Он приоткрыл рот, но не успел произнести ни звука, потому как его перебила Хартфилия: — Если начнешь извиняться, я тебя ударю. — Я… Н-нет, я… — он запнулся, но попытался изобразить бодрую улыбку: — Да я спросить хотел, может, ты голодна? У нас ведь есть, чем подкрепиться! Парень вскочил и принялся извлекать нехитрый ужин из углублений в стене, которые образовались от нехватки кирпичей: там еда охлаждалась от бетонных стен и была труднодоступна вечно голодным птицам. К Люси он вернулся с готовой едой и хлебом, которые ему удалось сегодня стащить из магазина на другом конце города. Они молча принялись за еду. Однако Люси не сводила глаз с Нацу. — Надеюсь, те люди, чей балкон мы подожгли, не пострадали, — сказала она спустя какое-то время. Нацу кивнул, отламывая от буханки хлеба корочку: — Я тоже надеюсь. Думаю, там все в относительном порядке, полиция же знала, за кем гналась. Не переживай, я уверен, что пожарные приехали быстро. Он неуверенно покосился на нее. — Нацу, — обратилась к нему Хартфилия, — у нас есть шанс уйти куда-то, где мы сможем нормально жить, не боясь преследований? Где-то, где можно будет элементарно смыть грязь с волос? — Не знаю, — честно признался он. — Люси… — Ничего… страшного, — она выдавила слабую улыбку. — Просто я немного устала. — Прости меня. Она наградила его укоризненным взглядом. — Нет, правда, прости… — он сглотнул, низко опустив голову. — Если бы не я… Послушай, может, если бы ты смыла грязь с волос, если мы могли бы раздобыть тебе новую одежду… Возможно, тебя бы никто не узнал, и ты могла бы покинуть город. — Без тебя я никуда не уйду. — Но мне уже наверняка не отмыться. Если мы попытаемся покинуть город вместе, нас могут узнать, и тогда обоим конец! — Мне плевать. Попадемся — так вместе. Драгнил раздраженно цокнул. Он отбросил от себя еду и приблизился к ней, схватив за плечи. Он встряхнул ее, словно пытался пробудить от крепкого сна. — Как ты не понимаешь, ты не должна идти на дно вместе со мной! Я знаю, что ты любишь меня. Знаю, и никогда не разуверюсь в этом, если ты уйдешь. А ты должна уйти, если не хочешь загубить свою молодую жизнь. Люси устало вздохнула. Они спорили на эту тему почти каждый день. Иногда это выматывало даже больше, чем вынужденное воровство и побеги. Нацу и Люси встречались уже пять лет, но однажды Драгнил вляпался в неприятную ситуацию: кто-то решил зло пошутить над ним в магазине и подкинул в карман его куртки дорогой браслет с брильянтовой крошкой. На выходе ничего не подозревающих Нацу и Люси остановил охранник и попросил вывернуть карманы, когда на парня сработал сигнал тревоги. Парень решил, что это какая-то ошибка, и смело выполнил просьбу. К его ногам упал золотой браслет. Пара была шокирована случившимся. В сопровождении охранников они вместе смотрели запись с камеры видеонаблюдения, но она никак не помогла оправдать Нацу: в магазине было очень много народу, и подбросить украшение ему мог как любой, так и никто. Драгнил и Хартфилия, испуганные, но искренне верующие в скорейшее разрешение нелепого конфликта, согласились проследовать в полицейский участок. И какого же было их удивление, когда Нацу напрямую обвинили в ограблении и уже стали назначать день суда… Мириться с этим и губить жизнь из-за халатного расследования Нацу совсем не хотелось. Он понимал, что ничего не добьется от стражей закона, которым просто хотелось посадить его за решетку, лишь бы закончить с этим делом. И тогда он решился на отчаянный шаг: бежать. Он не звал с собой Люси, надеялся, что она останется в участке и будет отпущена на свободу, ибо браслет обнаружили у него, а не у нее… но девушка сбежала вместе с ним и помогала ему скрыться. Так продолжалось три года. За это время они прославились как самая разыскиваемая пара в своей префектуре. Иногда они отмывали волосы от грязи и воровали еду из магазинов, а также самые необходимые вещи, а затем снова скрывались из виду. Чтобы скрываться от полиции Нацу, которому удалось выкрасть легко воспламеняющийся порошок, иногда приходилось устраивать поджоги, которые удавались ему крайне искусно. Это помогало оторваться от полиции, но в глазах закона они стали опасными преступниками. И если не являлись таковыми поначалу, то теперь точно были ими. С самого начала Драгнил не хотел втягивать в это Люси. Но еще тогда, в участке, когда Нацу, бледный и с выступившей испариной на лбу, стоял в наручниках, Хартфилия прошептала: — Я никогда не оставлю тебя. Я знаю, что ты собираешься сделать. Не смей делать этого без меня, ты понял?.. И он не посмел. Но теперь жалел об этом, как о самой страшной ошибке в своей жизни. Потому что Люси сама не знала, на что подписалась. Эту грязь с себя он уже никогда не отмоет, не вернет Люси три года ее жизни. Он хотел умереть, лишь бы не видеть ее мук. Вместо того, чтобы спорить, Люси слабо притянулась к Нацу и встретила его уста своими. Драгнил вздрогнул, но не стал отнимать от любимой губ. И горько ответил ей, зарывшись в ее грязные волосы, которые на самом деле были светлого, словно золото, оттенка. Но вдруг произошло невообразимое: с потолка раздался стук. Нацу и Люси отскочили друг от друга, тяжело дыша, а голуби, которые притворялись спящими, испуганно захлопали крыльями и прибавили в и без того обширный узор из помета еще несколько штришков. Они вскинули головы и увидели, как дрожит от стука люк, который вел на крышу. Они переглянулись. В лице у обоих не было ни кровинки. — Что за чертовщина?.. — прошептала Люси. — Нацу, это ведь не полиция?.. — Сомневаюсь, — неуверенно отозвался Драгнил. — Если бы они знали, где мы скрываемся, попытались бы залезть с десятого этажа… — Д-да, навер… — Хэй! Этот голос глухо раздался по ту сторону люка. Нацу толкнул вскочившую на ноги Люси себе за спину и прислушался, тяжело дыша. Снова раздался стук. — Люди добрые, не впустите?! Ночью на крыше холодно!.. — Не впускай! — пискнула Хартфилия, с ужасом глядя как Нацу настороженно, на цыпочках, приближается к люку. Но в глубине души и у нее родилось любопытство: на полицию действительно было не похоже. — Нацу, осторожно… Парень кивнул. Он застыл над люком, прислушался к стуку вновь и осторожно дотянулся до шпингалета. Раздался негромкий щелчок. После этого Нацу отскочил и вновь загородил собой Люси. Люк открылся, пустив ночную прохладу. Из образовавшегося отверстия в потолке показались ноги. Хартфилия испуганно прижималась к спине Нацу, который уже жалел о своем поступке: как можно было пустить кого-то в свое убежище, когда они в розыске? Ну и что, что это не полицейский? Вдруг это кто-то из местных их обнаружил и точно знает, с кем имеет дело?! Нет. Это глупо. Местный не сунулся бы к ним, если бы знал, что они — те самые опасные преступники. Такой поступок ровнялся бы самоубийству. В голубятню, спиной к владельцам странного, перепачканного голубиным пометом убежища, запрыгнул мужчина в простой неприметной одежде. Запаниковавшие голуби взлетали, сыпали перьями и бились о потолок. Люси смотрела на гостя из-за плеча Нацу во все глаза. Он повернулся к ним и улыбнулся. Это был молодой парень с белыми, зачесанными кверху волосами. Его узкие, добрые, серые глаза внимательно глядели на испуганную и настороженную пару. — Привет, — просто поздоровался он. Нацу неуклюже кивнул. Каждая его нервная клетка была напряжена, сердце набухало в груди. — Кто ты? — спросил Драгнил, не смея приближаться. — Меня зовут Леон Бастия, — он вежливо наклонил голову, а затем бодро помахал рукой прятавшейся за спиной мужчины девушке. Люси кратко, но все также испугано махнула в ответ. — Простите, я, похоже… помешал? Он игриво улыбнулся и кивнул на девушку. Нацу спохватился: — А! Д-да, у нас типа свидание такое… необычное, уже не знал просто, чем удивить… — Да. Необычное. — Согласился Леон. В его глазах вспыхнул хитрый огонек. Повисла неловкая пауза, однако Нацу и Люси немного успокоились: значит, этот парень не знал, с кем разговаривает. Просто подумал, что молодые люди решили уединиться в столь нестандартном месте. Самодельная постель и костерок, похоже, тоже натолкнули гостя на мысли о романтике. — А ты как тут очутился? — спросила Люси, аккуратно выйдя из-за спины защитника. — Залез на крышу полюбоваться звездами. А потом вдруг услышал внизу какие-то звуки. Сначала проверить не решался, но потом любопытство взяло верх. Да и замерз я немного, холодно ночью… — Это да. — Не возражаете, если я пару минут погреюсь и свалю? Ну, чтобы не мешать, — он подмигнул смутившейся паре. — К-конечно, — Нацу пригласил парня располагаться у костра. Никого не стесняясь, словно у себя дома, Леон присел и вытянул к огню руки. Голуби ходили туда-сюда и вытягивали шею, заметив близлежащий к ребятам хлеб. Бастия отломил краюху и подманил птицу. Драгнил и Хартфилия вытаращили глаза: обычно голуби их побаивались, а к Леону голубь сел прямо на плечо. Парень осторожно протянул хлеб птице, и та принялась клевать его прямо из рук Бастии. — Хорошее место. Спокойное, — улыбнулся Леон. — Вы, ребята, какие-то напряженные. Будто не отдыхаете, а прячетесь от кого-то. — Просто не ожидали гостей в таком месте, — нервно улыбнулась Люси, и вновь потупила взгляд, когда он хитро ей улыбнулся. — Я не имею в виду, что ты прервал нас… То есть… — Да ладно, я все понимаю. Извините, что так вломился. Леон легонько вскинул руку, бросил корку хлеба в дальний угол и голубь слетел с его плеча и поспешил к еде, которую уже облюбовали его сородичи. Он вновь повернулся к огню. — Несмотря на некоторые неудобства, все же уютно, как по мне. Но боюсь представить, каково вам тут зимой. Нацу с Люси быстро переглянулись. — Зимой? — Драгнил изобразил непонимание, хотя ужасно занервничал, сомневаясь, что выходит убедительно. — Мы тут просто проводим сегодня свидание, и… — Ну да. Преступная жизнь полна своей романтикой. Он вновь посмотрел на них, приподняв уголок рта. — О, нет… — хрипло прошептала Люси. У пары заледенели конечности. Драгнил крепко взял девушку за руку и шумно сглотнул. Они чуть попятились от таинственного гостя. — Ребята, вы не так поняли… — Ты из полиции? — зло прорычал Нацу. — Ах вот вы какие скользкие… — Клянусь, я не из полиции. — Тогда кто ты?! — Просто ваш гость. — Хватит чушь пороть, — Люси быстро взглянула на люк, уже прикидывая, как обогнуть Леона и смыться через него. — Уж не хочешь ли ты попытать счастье сдать нас полиции за деньги?.. Только подойди, и полетишь с десятого этажа вниз головой. — Да не убьете вы меня, — отмахнулся белобрысый, — вы никогда не совершаете поджогов или ограблений с целью кого-то убить, ведь так? — Почему ты так уверен? — прищурился Нацу. — Я просто знаю. Вот и все. С минуту они смотрели друг на друга. Во избежание побега Драгнила и Хартфилии Леон нарушил тишину первым, мягко, даже сочувственно улыбнувшись, что не мало поразило ребят. — Ладно… Когда я сказал, что я не из полиции, я сказал правду. Но это не значит, что у меня нет друзей-полицейских. Я уже давно общаюсь с одним офицером, который ведет ваше дело, и кое-что знаю. Тебя, мой друг, подставили в магазине. И вы оба сбежали, потому что никто не хотел отстаивать вашу невиновность. Полноценное дело ведут как раз с того момента, как вы совершили первый поджог для отвлечения внимания, и ваши пускай и размытые, но все же подлинные изображения хранятся в участке. Записей и фотографий с момента той подставы в магазине не осталось, только краткая заметка о произошедшем. Полицейские говорят, что не помнят, какого цвета были ваши волосы… То есть остались изображения вас, мало похожих на себя настоящих, как я понимаю. — К чему ты ведешь? — испуганно шепнула Хартфилия. — К тому, что, если вы хорошо отмоетесь и замаскируетесь, вам не составит труда скрыться и сбежать, — будничным тоном пояснил он. Ребята обомлели. Однако подозрения Нацу только усилились, не давая наивной надежде рулить его сознанием. — Ты просто хочешь запудрить нам мозги и увидеть наш настоящий облик, а затем сдать полиции, так?! — Я… — Мы не станем показывать тебе себя настоящих. Передай своим дружкам-ищейкам, что мы не намерены сидеть в тюрьме. Это они виноваты, не разобрались вовремя в моем деле и обвинили в краже! — Я и не собирался хитрить и сдавать вас в руки правосудия, — терпеливо сказал он. — Я хочу увести вас отсюда в безопасное место и отвести как можно дальше от полиции. — Н-но… зачем? — изумилась Люси. — За тем, что я знаю, как несправедливо с вами обошлись, — тихо сказал Леон, и нацелил на обоих свои чертовски проницательные глаза. — Друг мой, я вижу, как ты истощен болью. Вина за то, что девушка живет в таких условиях уже несколько лет, лежит на тебе, и она съедает тебя. Нацу не нашел, что сказать. — А ты… Ты устала жить, как изгой. И все, чего тебе хочется, чтобы это наконец закончилось, — продолжил Леон, глядя Люси прямо в глаза. Хартфилия не сводила с него глаз. …Которые наполнились слезами. — Ребята. Вы ведь оба… хотите покончить с собой?.. Они промолчали. Не стали даже оправдываться друг перед другом, потому что четко чувствовали настроение партнера и догадывались о страстном желании друг друга умереть и отмыться таким образом от грехов, которые совершили, и от лишений, которые терпели. И тогда Леон предложил им сбежать. Замять их криминальную историю, насколько возможно, и скрываться под толстым слоем грима в ЦИРКЕ САМОУБИЙЦ, где у них снова появятся друзья, где они смогут быть вместе и где смогут дружно оборвать все нити, связывающие их с осточертевшей жизнью.Глава 5: Чай пошел по кругу: Нацу и Люси
2 августа 2018 г. в 15:19
— Держи, — Гажил протянут термос Нацу Драгнилу, — осторожно, еще горячий.
Нацу благодарно кивнул. Драгнилу были предпочтительнее как раз горячие напитки, он буквально мог пить крутой кипяток и даже не морщиться, но Гажил все равно предупредил, потому что заранее, как и все ребята, знал, что пить он будет только после Люси.
Это превратилось в традицию, и никто уже не удивлялся странному утреннему ритуалу. Нацу осторожно дул на жидкость, чуть остужая ее до приемлемой температуры. Наклонял термос так, чтобы чай коснулся его губ, и тут же отнимал и передавал Люси.
Хартфилия даже не перепроверяла температуру после проверки молодым человеком, а сразу делала небольшой, но смелый глоток. Он точно знал, каким должен быть чай для Люси, и это касалось не только горячего напитка. Нацу и Люси очень четко чувствовали настроение и состояние друг друга как в повседневной жизни, так и на арене. Дуэт этой пары пользовался неслыханным успехом. Люси и Нацу были не просто воздушными гимнастами. Их фишка заключалась в том, что они совмещали эту деятельность со своими, казалось бы, несовместимыми талантами: ловкостью рук Хартфилии и способностью факира Нацу.
Они никогда не допускали ошибок, когда работали вместе. Ибо вместе они работали как одно целое.
Я была поражена до глубины души, когда впервые увидела их в деле на репетиции. Они бесстрашно раскачивались в нескольких метрах над землей, ловили за руки и перекидывали друг друга на трапецию с такой легкостью, будто напарник весил не больше пушинки. При этом Хартфилия прямо в воздухе плела причудливые узоры из подручных веревок, ловко заплетала петли, за которые они с Нацу потом цеплялись, а Драгнил выдувал мощные столбы огня прямо налету.
Ни единого промаха. Ни единой неудачной репетиции. Они работали четко и слажено.
Их дуэт казался мне самым загадочным. Насколько мне было известно, члены труппы имели каждый свою историю и прежде, чем собрал их вместе Леон, никогда друг друга не видели. Как могли так хорошо работать вместе люди, которые впервые встретились?
Леон рассказал мне, что на самом деле эти ребята знали друг друга чуть ли не с детства и всегда держались вместе. Мне было очень трудно представить, из-за чего Драгнил и Хартфилия, особенно Драгнил, хотели наложить на себя руки.
И тогда Бастия рассказал небольшую, но яркую историю знакомства с этими двумя.