Противоположности

      Сегодня Ник раздосадован, как никогда. А всё почему? Он будто встал не с той ноги, или же без спроса взял роль своего парня и теперь не тот вечно недовольный, а именно Санрайс. Такое не каждый день увидишь. — Ну Никки, ну чего ты так сердишься? — не зная, как уже успокоить хмуро косящегося на него юношу, протянул Эрик жалобным голосочком. Он ведь всего лишь назвал его очередную шутку тупой и несмешной, почему же Ник так бесится, раньше же спокойно всё воспринимал? Ведь это же его так обидело? — Если ты думаешь, что я просто легкомысленный идиот, который легко всё прощает, то не на этот раз, — пробурчал Ник, и это было бы смешно, не будь так грустно и вообще не по себе, от такой ситуации. — Я разве когда-то так говорил? — свёл брови юноша и затем закусил губу, пристыженно отведя взгляд, когда Санрайс ухмыльнулся, выгнув одну из своих двух бровей, — Ну, пару раз. — Пару? — теперь обе две брови Ника поползли на лоб, он встал с кровати, открыл ящик прикроватной тумбы, достал оттуда пухлый от неизвестных Эрику записей блокнот и агрессивно ткнул им в лицо часто-часто заморгавшего Беннета, — Тут зарегистрирован каждый раз, когда ты говорил подобное, поминутно.       Эрик недоверчиво посмотрел на мрачного парня, после взял из его рук блокнот и пролистал его неспешно, с каждой страницей улыбка на его лице всё ширилась и ширилась, а под конец он уже откровенно ухахатывался. — Ну чего ты ржешь? — неосознанно заулыбался и Ник, наблюдая за юношей, который схватился за живот, словно переломившись при этом пополам в спине от смеха, из него вырывающегося. — Ой не могу, вот умора, Санрайс, ты такой кре... — тут Ник приложил к его губам палец и хмыкнул. — Надеюсь, ты хотел сказать, креативный человек, — глядя в смеющиеся глаза Эрика, сказал он. — Оу, ну да, конечно, — закатил глаза тот, когда Ник убрал свой палец. — Значит так и запишем, — взяв с тумбы ручку, черкнул Ник в блокноте. — Иди ко мне уж, идиот, — потянул его на себя за ткань футболки Эрик и упал вместе с ним на кровать, так чтобы Санрайс нависал, после чего проведя по его щеке в россыпи веснушек, Беннет ласково прошептал, — Ты же даже не помнишь, почему так разозлился, солнце. — Если честно, то ты прав, — пришлось согласиться Нику, и лицо его смягчилось в улыбке, он глядел на парня сверху вниз и теперь думал лишь о том, как всё же Эрик хорош, неописуемо хорош. Не сговариваясь, они потянулись друг к другу за поцелуем, что могло значить лишь одно: обида прошла так же быстро, как и появилась.