***
В его объятиях было столько нежности и грусти, столько любви и отчаяния... вскоре я и сама уже не могла сдерживать эмоции, что в виде горьких слёз рвались наружу. Наверное, это был лучший момент в моей жизни. Закусывая нижнюю губу, я старалась не сжать его слишком сильно от порыва чувств и словно мантру шептала в светлую макушку: — Прости… Прости меня… Прости… Он, сквозь громкие всхлипы, наверное, даже и не слышал этого, но я всё продолжала и продолжала, надеясь, что смогу хотя бы так искупить вину за всё. Присев на корточки и обхватив руками его лицо, я взглянула в мокрые ото слёз, такие родные серые глаза и большими пальцами попыталась стереть несчастные капли, как назло продолжавшие стекать по щекам. — Лив, я так рад! — произнёс мальчик и снова разрыдался. — Я тоже, Ноэль, я тоже, — слабо улыбнувшись, продолжила стирать его слёзы, не обращая внимание на то, что у самой дела с этим обстояли не лучше. — Прости меня за всё. — Ты ни в чём не виновата, сестра, — видимо, он первым решил взять себя в руки. — Так что прекрати уже извиняться… И чувствуй себя, как дома. — А… — вопрос застрял в горле, не давая себя произнести. Однако, кажется, мой голос дрогнул совсем немного. — Где родители? — Я… Не знаю… Меня не было с ними тогда… — Вот как… Ладно! Не будем унывать. Мы обязательно встретимся с ними. — Надеюсь, что ты права… А это кто? Твои друзья? Он перевёл взгляд за мою спину, и только тогда я слегка отстранилась, взглянув назад. Ребята только что вышли из автомобиля. Харкнесс увлечённо теребила низ чёрной кожаной куртки, а Андервуд от неловкости, странно улыбаясь и глядя в пол, просто чесал затылок. — Да. Это Николь и Айзек. Они очень хорошие и не раз меня выручали, — я нежно ему улыбнулась, но мальчик очень недоверчиво осмотрел моих спутников, а затем чуть слышно шепнул мне на ухо: — С твоих слов все отличные, Оливия. Всё потому, что ты слишком добрая к людям. Возможно, это на самом деле так, но я буду за ними приглядывать. И возражения не принимаются. Особенно я не доверяю этому Андервуду. Подозрительный тип. Он тебя не обижал, пока меня не было? — Нет-нет, что ты! Он действительно не такой, как говорит пресса. А Николь так вообще ангел! Мальчишке всего двенадцать, но иногда он кажется намного взрослее своего возраста. Особенно, когда дело касается моих новых знакомых. В таком случае и допроса под мощным светильником тет-а-тет будет недостаточно для получения его доверия. — А вот Эрика… Гхм… Просто замечательная. И только поэтому я не стану очень уж доставать этого Андервуда, — неожиданно для меня продолжил он, недовольно фыркнув лишь на последнем слове. Но учитывая то, что он сильно покраснел при упоминании девочки, выдавало его с головой. Братик влюбился. Николь первая решила подойти и, протянув ладонь для рукопожатия, нежно взглянула на мальчика. Следом за ней подоспел и Айзек, однако крохотная уверенность в себе испарилась, стоило ему увидеть грозный взор малыша. — Ноэль Валуа, — проговорил братец, пожав руку девушки, и сверкнул очаровательной улыбкой. — Приятно познакомиться, Николь. Но уже через секунду стал взглядом сверлить дыру в Андервуде. Тот заметно волновался, и я, решив прервать мучения парня, шепнула брату на ухо: — Кто бы что ни говорил, Айзек прекрасен, тебе стоит узнать его получше, — подмигнула, а затем, немного погодя, ещё тише добавила. — И он мне нравится. — Он что?! — всполошился заботливый мальчик. — Это невозможно! Ты, наверное, шутишь! Или… не шутишь?.. — его голос дрогнул на последней фразе. Я щёлкнула Ноэля по носу и за руку притянула своего недотрогу ближе, чуть подтолкнув к брату. И вот лицом к лицу встретились мужчины, укравшие моё сердце. Мы с Николь отошли в сторону, чтобы не мешать им. К моему превеликому удивлению братец глубоко вздохнул, а затем, посмеявшись, протянул Айзеку руку: — Я не перестану за тобой приглядывать, но… Позаботься об Оливии. — Конечно, — судорожно выдохнув, улыбнулся он, пожав руку Ноэля. — Что такого ты сказала ему? — удивлённо обратилась ко мне подруга. — Объяснила, что Айзек дорог мне, — простодушно улыбнувшись, ответила я. К этому моменту к нам подоспели остальные ребята, вкратце поведав о правилах поселения. Старейшиной здесь оказалась бойкая молодая леди, на вид лет тридцати, по имени Дестини Марсо. Уверенной походкой она подошла через какое-то время к нам. Тёмно-русые волосы средней длины развевались на ветру, как в кинофильме, чёрные сапожки постукивали при частых соприкосновениях с асфальтом, а лёгкое застёгнутое пальто до середины бедра чуть заметно колыхалось. — Добрый день, — сверкнула «дежурной улыбкой» девушка. — Ваши друзья уже поведали мне о встрече с Ирэн, и теперь я бы хотела узнать о вас чуть больше, — дама шокированно уставилась на то, как Ноэль обнимает меня, уткнувшись носом в живот, и, обращаясь уже ко мне, спросила: — Вы знакомы? — Моё имя Оливия. Я его старшая сестра. — Вот как… Тогда о Вас мне уже многое известно. Однако разговор не отменяется. Сегодня на закате жду вас всех на этом месте. Коротко кивнув, мы, обойдя её, направились к зоне палаток, где по словам Вивиан для нас уже подготовили двухместные ложи. Через пару мучительно долгих минут мой взгляд наткнулся на картонный кусочек бумаги, вбитый в землю, надпись на котором гласила: «О. Валуа; Н. Харкнесс». Эрика показалась мне немного расстроенной после известия о том, что «сестрёнка» не будет жить с ней, но радость Николь почему-то беспокоила меня намного больше. Девушка была по-моему даже слишком счастливой, и я невольно улыбнулась, глядя на неё. Вив с малышкой расположились всего в двух спальнях от нас, это было очень удобно. Оказалось, что Ноэль делил палатку с каким-то мальчиком тринадцати лет, имени короткого, я, увы, не запомнила. Где ночевала Ирэн мне так и не удалось выяснить. Дэниэла поселили с Айзеком. Мне было немного тревожно из-за маленькой тайны, хранимой другом детства, но, надеясь на то, что Уайт будет благоразумным и не станет делать ничего такого, что бы мне не понравилось, я всё-таки успокоилась. Вещей ни у кого не было, поэтому все разошлись по палаткам и затихли. Николь пару раз попыталась поговорить со мной, но безуспешно. Я всё ждала, пока девушка скажет о том, что лежит у неё на душе… Однако разговор завершался, так и не начавшись. Любопытство то и дело пыталось вырваться наружу, но я сдерживалась, ожидая, пока Харкнесс сама не будет готова к этому, и была уверена, что это что-то очень важное для неё. В очередной раз я, расстегнув вход в помещение, высунула голову, отметив, что закат уже совсем близко. Мне почему-то не сиделось на месте, поэтому, только завидев зашедшее за горизонт солнце, схватила Николь за руку и двинулась к месту встречи. Остальные подтянулась спустя какое-то время после нас, последней пришла мадемуазель Марсо. — Ваши биографии я уже просмотрела по своим достоверным источникам, поэтому единственная тема на сегодня касается вылазок за пределы баррикад. Мадемуазель Андервуд и Ноэль не допускаются к этим «походам», поэтому могут быть свободны. Все нервно сглотнули, однако дети не спешили уходить. — Итак. Расскажу вам о них вкратце, чтобы знали, как это всё происходит, — начала она. — До шестнадцати лет дети не могут отправляться за пределы, думаю, всем понятно почему. О вылазках всем сообщают заранее приблизительно за неделю, чтобы можно было подготовиться морально и физически. Список смертников каждый раз меняется, человек не будет в этом участвовать более, чем раз в две недели. Вылазки — обязательное условие для проживания здесь. Их цель, ясное дело, добыча припасов, оружия и всего, что может пригодиться для выживания. Во время сего действа может случиться, что угодно, поэтому оставаться здесь или уходить, ваше право. В группе по пять человек, выбираемых случайным образом, необходимо взаимопонимание и поддержка даже несмотря на то, что вы увидите этих людей впервые в жизни. Каждому выдадут два ножа и пистолет. Однако! Если вы не принесёте с собой совершенно ничего, вас просто не впустят в селение. Единственное условие для прохода — травма, настолько тяжёлая, чтобы невозможным было взять даже кусочек скотча. Заражённых возможно убить, отрубив им голову, выстрелив или воткнув нож в неё. В пропорции один к пяти, вы обратитесь и станете таким же, как они, в противном случае яд просто-напросто убьёт вас. Он поразит органы за пару часов, однако если на вас напало несколько — времени станет существенно меньше, около пары минут, зависит от количества монстров. После вылазки вас тщательно осмотрит врач на наличие ран или укусов. Настоятельно прошу не скрывать их, т.к. в обратном случае могут пострадать ваши близкие. В ваших палатках есть одежда для сна приблизительно вашего размера. Думаю, на этом всё. По любым вопросам можете обращаться ко мне. Добрых снов. Дестини Марсо, резко повернувшись, ушла во тьму, оставив нас думать обо всём этом. Радовало только одно — Эрика и Ноэль не пострадают. Мы в тишине добрались до палаток и, даже не прощаясь, на ватных ногах зашли каждый к себе. В моём сознании была лишь всепоглощающая пустота, а затем я погрузилась в себя. Уйти отсюда, бесспорно значит умереть, но ходить на вылазки тоже значит погибнуть, хоть и возможно чуть позже. Из бесконечного потока мыслей меня вывел тихий голосок Николь: — Оливия… Ты спишь? — Нет, — ответила и выглянула из палатки. На улице было по-прежнему темно. Интересно, соседка всё это время размышляла? Возможно даже не о том, что мы узнали сегодня, а о чём-то своём. Чём-то, что весь день пыталась мне сказать. Девушка говорила очень тихо, будто страшась самой себя, поэтому мне приходилось вслушиваться в её слова. — Слушай, Оливия… — она сглотнула, видимо, подступивший к горлу ком, а затем продолжила. — Вы с Дэниэлом ведь друзья детства, так? — Верно, — уже тогда я понимала к чему она клонит, и было очень тяжело собраться с духом. «Сейчас, возможно, я разобью дорогой подруге сердце». А ведь она так долго хранила это в себе, что понимание сути лишь осложняло ситуацию. Безумно не хотелось рассказывать ей правду. Но Николь сильная, я определённо была уверена, что она после нашего диалога не изменится, и всё будет хорошо. И в тот момент даже не осознавала, насколько права. — Тогда ты, наверное, знаешь, какие девушки ему нравятся?.. — осторожно поинтересовалась она, и я невольно сжала кулаки. — Понимаешь… Дэн… Он не совсем по девушкам… — аккуратно подбирая каждое слово, наконец сказала я и расслабила руки. Ну вот. Это снова случилось… Но только теперь не с какой-то незнакомкой, а с близким мне человеком. Харкнесс удивлённо посмотрела мне в глаза. В её взгляде можно было уловить ураган эмоций. От смятения до ужаса. Но сдаваться она явно не собиралась. На то мы и смертники, чтобы совершить в этой теперь короткой жизни всё! Мы с Николь разговаривали ещё пару часов, а под утро провалились в сон. Однако не прошло и тридцати минут, как Вивиан разбудила нас, заставив идти на завтрак. Девушка выглядела так, будто сегодня вообще не засыпала. Вот он — недосып в чистом виде! Раздражённая мадемуазель Ренделл, уходя от нас, проклинала всё и вся, хотя вряд ли я бы смогла назвать свой внешний вид чем-то лучше. До сих пор не понимаю, как нас ещё не спутали с мертвецами? Наспех переодевшись, я твёрдо решила, что спрошу у местных или у Дестини про стирку и прочие заботы, без которых никак не обойтись. И о мертвецах, по возможности. А ещё надо было где-то достать сменную одежду, т.к. ночнушка на два размера больше меня совершенно не устраивала. Оказалось, что «завтраком» здесь называют процедуру, когда ты встаёшь ранним утром и подходишь к куче еды, чтобы взять себе чуть-чуть, а затем уйти к себе. Я поняла, насколько голодна, когда непонятным образом второе яблоко исчезло из моей руки. За весь вчерашний день в мой желудок не попало ни крошки, но тем не менее почему-то я чувствовала себя в порядке. Одним махом осушив стакан воды, бодро пошла к Дестини Марсо, намереваясь узнать, как здесь обстоят дела с некоторыми вещами. На пороге её кабинета столкнулась с Ирэн, спешившей убраться отсюда. Девушка тихо извинилась и вмиг испарилась за поворотом. Я постучала в дубовую дверь и, услышав «Войдите», гулким эхом раздавшееся среди тишины коридора, прошла внутрь, закрыв за собой дверь. — А, мадемуазель Валуа, здравствуй. Что привело тебя сюда? — деловито спросила Дестини, продолжая рыться в бумагах на столе. — Доброе утро. Я бы хотела прояснить несколько моментов, если ты, конечно, не против. Девушка отложила от себя какие-то документы и внимательно взглянула на меня. — Во-первых… Стирка. Каким образом ею можно заняться? — За биотуалетами есть прачечная. В ней несколько стиральных машин, поэтому ты можешь загрузить в них одежду и некоторое время подождать. — Спасибо, учту. За прошедшую неделю мы видели появление мертвецов лишь два раза, а затем они словно испаряются. С чем это связано? — Дело в том, что у них возможно есть такое же убежище, как и у нас, поэтому они выходят из него во время вылазок, а затем снова возвращаются туда. — Считаете, они разумные? — Данная теория вполне может быть правдивой. — Есть ли у них слабости помимо отрубания, пуль и ножа в голову? Заражённые ведь могут ходить при свете дня, что не соответствует информации об их виде в справочниках. — Мы ещё работаем над этим, однако посторонних особенностей пока не выявили. Эксперимент мадемуазель Хэммерсли потерпел неудачу, и мы лишились ДНК заражённого… — Вот как… А в чём в первую очередь нуждается лагерь? Я имею в виду, какие припасы будут нам более полезны? Что в приоритете? — Если мы часто будем принимать у себя группы выживших, то именно пищевые ресурсы закончатся быстрее остальных. Однако всё, что удасться раздобыть, будет только на благо. — Думаю на данный момент я узнала всё, что хотела. Спасибо за уделённое мне время. — Если понадобится помощь, можешь снова ко мне обратиться. До свидания, Оливия. После разговора я уже не чувствовала себя так уверенно, хотя возможно сказался недостаток сна. Мадемуазель Марсо дала не те ответы, на которые я рассчитывала. И из-за этого внутри было как-то пусто. Заражённые вирусом люди, оказывается, могут пойти на нас войной. И у них явное преимущество, что очень и очень плохо. Но почему тогда на стоянке они не напали на нас?.. В животе предательски заурчало, и я решила снова подойти к куче с едой. Прикрывая ладонью рот, чтобы не зевнуть слишком уж громко, съела сухую булочку и двинулась к палаткам. — Я уже говорила об этом с Оливией, но и всё-таки… Услышав голос Николь, я быстро отпрыгнула от поворота и присела. Коленки подкашивались, в сознании бродил непроглядный туман. Неужели она решилась объясниться с Дэниэлом, несмотря на мои предостережения? Осторожно выглянув из-за угла, я продолжила слушать, прекрасно понимая, что так делать нельзя. Любопытство было сильнее совести. — И всё-таки… Я просто не могу в это поверить. Дэниэл попытался остановить девушку, но она перехватила его руку и, то ли с сожалением, то ли со злобой, взглянув на него, продолжила: — Что такого могло произойти, чтобы ты стал предпочитать парней? Нет, не отвечай. А знаешь почему? Потому что я изменю тебя. — Николь… — Уайт с грустью посмотрел на неё, но Харкнесс вновь не дала ему право голоса. Девушка встала на носочки и, притянув голову парня к себе, нежно поцеловала. Дэниэл не сопротивлялся, а даже наоборот расслабился, наклоняясь ниже. Спустя какое-то время красноглазая аккуратно отстранилась и смущённо улыбнулась, глядя на него из-под упавшей на глаза фиолетово-красной чёлки. Парень шокированно уставился на Николь, но в его глазах помимо возмущения чётко читалось желание. А крупный румянец и слегка растрёпанные волосы лишь подтверждали это. Девушка игриво подмигнула ему и, заведя руки за спину, как ни в чём не бывало ушла в противоположную сторону. Дэниэл так и остался стоять, смотря в одну точку. Я проморгалась и, пытаясь изобразить гримасу искреннего непонимания ситуации, подошла к нему. — Хей, Дэн, что-то случилось? Но ответа не последовало. Тогда я помахала ладонью перед его лицом и повторила попытку. — Дэниэл, что с тобой? — Я… — только и смог промямлить собеседник. — Ты…? — Я не понимаю собственных чувств, Оливия…***