***
Успокоив напуганного Дэниэла и убедив его в том, что всё в порядке, и быть бисексуалом нормально, я, как и собиралась, дошла до нашей палатки. — Ты перевернула весь его мир вверх дном! — проговорила восторженно, забираясь внутрь. — Старалась перевернуть, хе-хе. Думаешь, у меня есть шансы? — закинув ногу за ногу, поинтересовалась Николь. — Всё возможно. Но ты конкретно его запутала. — Это плохо? — Думаю, наоборот. Он стал сомневаться в своей ориентации. Не знаю, можно ли на самом деле поменять её… Но Дэниэл сбит с толку. Ты большая молодец, что решилась. Девушка победно усмехнулась и, натянув на себя фиолетовые лосины со звёздочками и чёрную борцовку, ушла с комком повседневной одежды в руках. Я же собиралась постираться с наступлением темноты, так как ходить по лагерю в гигантской ночнушке не лучшая идея. Внезапно послышался крик и в палатку со скоростью света влетел Айзек, в мгновение скрывшись за мной под одеялом. В следующую секунду на пороге показался запыхавшийся Ноэль. — Где он?! — Ты о ком? — спокойно поинтересовалась я. — Прости, — крикнул и побежал дальше. Жадно глотая воздух, Андервуд недовольно фыркал, а затем выдал виноватое «Прости», всё ещё находясь в укрытии. — Что происходит? — Ноэль разбудил меня и стал кричать, вот я и убежал. Без понятия, что на него нашло. — Горе ты моё луковое, — нежно произнесла я и плюхнулась рядом. Показалась его голова. — Твоё. Я забавно взъерошила светлую макушку и, улыбнувшись, легонько чмокнула его в нос. Парень быстро вылез из-под одеяла и повалил меня на простынь, нависая сверху и щекоча горячим дыханием шею. Он слегка прикусил мою мочку уха, затем стал посасывать, и я почувствовала невероятный прилив тепла и возбуждения. Айзек страстно припал к моим губам, проводя по ним языком и покусывая. Потом чуть отстранился и, заметив моё красное лицо и прерывистое дыхание, довольно усмехнулся. Парень провёл дорожку поцелуев от губ до груди, то и дело оставляя на мне засосы. Его рука легко пробралась под мою майку. Тогда я испытывала невероятное блаженство, однако остаток разума сопротивлялся, напоминая о том, что Николь может вернуться в любой момент. — Айзек… — с трудом прошептав его имя, я попыталась оттолкнуть парня, однако он лишь сильнее прижался ко мне. — Николь может… — Андервуд накрыл мои губы своими, не дав договорить. — Нас могут увидеть… — Мне плевать, — ответил и продолжил исследовать плоский животик, вновь с напором впиваясь в мои уже припухшие от поцелуев губы. — Нет… потом… — не произнесла, а скорее простонала. Айзек и сам понимал, что я совершенно не хотела останавливаться. — Мне надо стирать одежду… — никогда бы не подумала, что эта отмазка сработает, но факт остаётся фактом. — Ладно, — сказал он и чуть приподнялся. — Но я пойду с тобой. Продолжим в прачечной. — А не боишься, что с Ноэлем встретишься? — поправив одежду и ухмыльнувшись, поинтересовалась я. — У меня засосы. Тебе достанется. — Ох, а ведь и правда. Мне остаться здесь? — Нет! Иди к себе, здесь близко, — возмутилась, скрестив руки на груди. — Но ведь ты хочешь не этого. — Да м-мало ли чего я хочу?! — смутившись, повысила голос. Отрицать очевидное не было смысла. — Сладких снов, — улыбнувшись, он покинул помещение. — Спокойной ночи, — шёпотом произнесла ему вслед, переодеваясь и собирая одежду.***
Ночью в пустой прачечной было по-настоящему жутко. Ветер за дверью пугающе колыхал листья деревьев и кустов. Стиральная машина издавала уж очень зловещие звуки, и сначала казалось, что в неё вселился дьявол. Я сидела на ледяной табуретке, вслушиваясь в каждый шорох на улице и в помещении. Зря всё-таки я отказалась от сопровождения Айзека, с ним было бы гораздо спокойнее. И чем больше думала об этом, тем страшнее становилось. Наконец машинка спасительно запищала, сообщая об окончании процедуры. Я выжала большую часть влаги и, постоянно озираясь, двинулась к палатке. Было ощущение, словно кто-то следит за мной, чтоб её, эту чёртову паранойю! Рука уже тянулась к застёжке укрытия, однако внезапно с большой силой меня оттолкнули назад, зажав рот рукой. Я дёргалась и пищала, но ничего не помогало. — Успокойся уже… Тихо… Не кричи… Сзади послышался знакомый голос, и, обернувшись, я увидела Ирэн, нервно хихикающую и виновато смотрящую на меня. — Я не знала, как привлечь твоё внимание, вот и… Так! Ладно! Хочешь увидеть кое-что клёвое? — Вообще-то я собиралась поспать хотя бы три часа… — Это не займёт много времени, клянусь! — девушка сложила ладошки и с надеждой взглянула мне в глаза. — До рассвета ещё около двух часов, а завтрак через четыре часа после него. Ты успеешь поспать! Мне больше некого просить, пожалуйста, Оливия! — Ладно-ладно, только не надолго, — я улыбнулась ей, но мне в самом деле было немного страшно. Почему ей больше некого просить? А как же мадемуазель Марсо? Девушка прямо-таки просияла, услышав согласие, и, как только я закинула одежду на коврик возле постели, потянула меня в конец зоны палаток. Перед самой отдалённой от остальных красовалась табличка с надписью «И. Хэммерсли». Мы вошли внутрь и я вся покрылась мурашками. На письменном столе бился в припадке заражённый палец. Зрелище не для слабонервных. Я подошла чуть ближе, и сонливость в тот же миг убежала от меня куда-то в другую Галактику: виднелась плесневелая косточка, мясо гнило внутри и снаружи, чуть отросший ноготь покрылся чем-то желтоватым и на вид, похожим на слизь, палец дёргался так, будто ещё соединён с телом. Занимательный эксперимент, конечно, но очень жуткий. — Ну, что скажешь? — восторженно спросила она, подходя ближе. — Любопытно, — протянула я и взяла конечность в ладонь. Какое-то время я вертела его, и палец не двигался, видимо, не понимая, что происходит. Но спустя несколько мгновений он побежал вверх по голой руке, и я поспешила вернуть его обратно в колбу. — Где ты его взяла? — А, нашла там, где взорвалась лаборатория. Теперь я, кстати, работаю здесь. Правда, Дестини боится, что я истреблю весь лагерь, — беззаботно рассмеялась она, и я, нервно сглотнув, попыталась улыбнуться. — Ладно, Ирэн, до скорого! Удачи с экспериментами. — Добрых снов, Оливия. Когда я гуляла между жилищами, было свежо, даже немного морозно. Наступил рассвет, озаряя лагерь яркими красками. Ещё месяц назад в это время пели бы ранние пташки, заглушаемые шумом города… Спать уже не особо хотелось, но двое суток без нормального сна обязательно скажутся потом в виде гигантских мешков под глазами, так что… Почти бесшумно я пробралась на свою кровать, поправив сохнущую одежду, чтобы на ней было меньше складочек, и, посмотрев пару минут в потолок, уснула.***
Мой сон прервался, когда я услышала громкий зевок и шорох. — Девчат, доброе утро. Захватите для меня покушать, пожалуйста. Пойду ещё посплю… Споткнувшись на ровном месте и вновь зевнув, Вивиан удалилась из палатки. Я потянулась и надела ещё влажные вещи, уверяя себя в том, что они высохнут уже на мне. Смотрелось, конечно, не очень, складки всё-таки появились, но другого выбора у меня не было. Николь ещё спала, обняв свою подушку и скинув простынь на пол, поэтому я подошла и накрыла девушку. Она пару раз нахмурила носик, а потом повернулась к стене. Я подошла к месту, где раньше была куча с едой. За пару часов здесь всё изменилось до неузнаваемости: теперь над мешками с крупами возвышался длинный дубовый стол, где стояло несколько десятков одинаковых тарелок с рисовой кашей. Взяв две в обе руки, стала аккуратно пробираться к Вивиан. Еда так и норовила упасть на землю, но я с доблестью выдержала это испытание и уже подходила к нужному месту. — Доброе утро, принцесса, — послышалось за спиной. — Ты случайно не… — Привет, — я обернулась, не дав ему договорить. В обеих руках Айзек держал тарелки с кашей. Вот так совпадение! — Я к Вивиан… А ты?.. — К Эрике… — он прищурился, видимо, продумывая план мести, но вскоре сдался. — Ладно, давай отдадим им еду. Мне не привыкать к работе слуги. — Хорошо, — я улыбнулась, и мы вошли внутрь, оставив на тумбочках тарелки. Дамы спокойно лежали, скинув одеяла, и даже не заметили нашего присутствия здесь. Тогда Айзек достал из внутреннего кармана куртки чёрный маркер и подкрался к сестре. Нарисовав на её лице усы и что-то написав мелким почерком, парень жестом сказал уходить. Когда мы оказались за пределами палатки, он звонко рассмеялся и нежно поцеловал меня. Запустив руку в его волосы, я углубила поцелуй, но, услышав шаги за спиной, отстранилась. — Я забыла ложку, — сильнее сжав тарелку, застенчиво проговорила. Всё-таки отношения для меня это ново, нужно было всё обдумать. Но парень улыбнулся, достал откуда-то столовый прибор и протянул мне, не позволив сбежать. — Спасибо. Вот только каша уже холодная. — Если ты замёрзнешь, я согрею тебя. От такого замечания я чуть не подавилась, но пора бы уже привыкнуть в конце концов. Раньше я бы ответила «Мечтай» без грамма сомнений и жалости, но… в тот момент мне оставалось лишь смущённо улыбаться и краснеть, потому что быть согретой им — довольно заманчивое предложение. Мы на ходу доели кашу и, оставив в корзине для грязной посуды тарелки, пошли навестить Дэниэла, который по словам Айзека всё утро жужжал о встрече с Николь. Мсье Уайт переживает из-за встречи с девушкой? Вот уж не думала, что такое когда-нибудь ещё произойдёт. Когда я прошла в палатку, моему взору предстал паникующий Дэн, бегающий из угла в угол в поисках чего-то. Он был одет в чёрную футболку и голубые рваные джинсы — парадный костюм, который я помнила ещё с давних времён. В руке парень судорожно сжимал деревянную расчёску а, переведя на неё взгляд, зловеще усмехнулся и стал яростно причёсывать волосы. Он вдохнул, выдохнул и обратился к нам, свернув своей самой очаровательной улыбкой: — Что скажете? — Дэн! Отлично выглядишь! Я пять лет ждала, когда ты станешь прежним! Уверена, Николь оценит, — я подмигнула ему, и парень почему-то смутился. Ох уж эта его больная фантазия… Андервуд же на какое-то время завис после слов о становлении прежним, но потом всё-таки пришёл в себя. — Бро, ты шикарен, срази её наповал! После реплики Айзека Дэниэл ещё пуще покраснел. Только научился ладить с девушками и уже представляет себе невесть что! Или «ты шикарен» просто пошатнуло его самомнение?.. — Ладно, я пошёл! — Удачи! — воскликнули оба в один голос, а Дэниэл, похлопав ладонями по щекам и улыбнувшись, вышел из помещения, оставив нас одних. — Что ты имела в виду, когда говорила «я пять лет ждала, когда ты станешь прежним»? — он вмиг побледнел, уставившись на меня. — А ты не заметил? — усмехнулась я, и парень прикусил нижнюю губу. — Дэниэл пять лет назад стал предпочитать мальчиков. Шокирован? — Э… — Айзек на пару минут выпал из реальности, мямля что-то нечленораздельное. Нужно было что-нибудь предпринять, пока он не превратился в серую лужицу негодования. — Помнишь остывшую кашу? — спросила я, надеясь вырвать его из пучины собственных мыслей. Андервуд сразу же приободрился и подошёл ко мне почти вплотную. — Принцесса хочет немного тепла верного рыцаря? — он ухмыльнулся и крепко заключил меня в объятия. Обняв его в ответ, я просто растаяла, колени подкосились, и мы присели на постель Айзека, чтобы случайно не упасть. Он мягко целовал меня в макушку, поглаживая спину, я прижалась к нему, словно к спасительному кругу посреди океана. Было так тепло и уютно, что мне от прилива счастья пришлось закрыть глаза, а в сознании так назойливо всплывало одно лишь чувственное слово… — Люблю.***