***
— Я тоже люблю тебя, принцесса, — прошептал он в мои волосы и вновь поцеловал. — С-сестрёнка?! — внезапно раздался голос за спиной, и я, густо покраснев, отпрянула от Айзека и шокированно уставилась на вбежавшую девочку с размазанными усами над губой. — Нет, нет, нет, этого не может быть! — она схватилась за волосы и перешла на шёпот. — Он рушит всё к чему прикасается, сестрёнка… Три его бывшие девушки… Они… Они!.. Девочка разревелась, и я бросилась к ней. Малышка часто всхлипывала и всё повторяла отрицания. — Тише, Эрика. Всё хорошо. — Нет! Это не так! Сестрёнка!.. Я успокаивала её, а Айзек просто молча наблюдал за этим. Значит, Эрика права… Значит, ему нечего отрицать… — Я действительно приношу одни лишь несчастья. Оливия, тебе лучше оставить меня. У меня никогда ещё не было так, как с тобой. И я правда люблю тебя. Но… Прости, — наконец он подал голос. Хриплый, тихий, уже ставший родным голос. Я резко повернула голову к нему и нахмурилась. — Чёрт возьми, Айзек! Мы все стали смертниками, тебе не за что извиняться! Я ни за что не брошу тебя! Мы можем умереть в любой момент, так что мне плевать, что случилось с твоими бывшими, — эти слова знатно его пошатнули, и парень даже приоткрыл рот от удивления. — Эрика, не переживай за меня. Каждый человек достоин счастья. Наверное, это были просто совпадения… В любом случае, я не отвернусь от твоего брата. Мадемуазель Андервуд впервые подняла на меня взор. Нарисованные усы от слёз совсем смазались, оставив только едва видимый чёрный след. Красные глаза смотрели на меня в упор, видимо, анализируя правдивость сказанного. Затем она перевела взгляд за мою спину и немного успокоилась. — Сестрёнка, пообещай, что будешь осторожна! — Обещаю. — Поклянись! — Клянусь, — я улыбнулась ей и почувствовала, как меня крепко обхватывают тяжёлые руки. Айзек положил голову мне на плечо, а его щёки пылали румянцем. Мы смотрели друг на друга с пару секунд, но я уже давно глубоко погрязла в пучине этих восхитительных голубых глаз. — Я рассчитываю на тебя, братик. Если ты заставишь Лив страдать, то немедленно пожалеешь, помни это. Вряд ли он услышал слова Эрики, ведь реакции не последовало. Айзек почти не моргал, смущённо улыбаясь. Его не бросили, словно несчастного котёнка, не отвергли, даже узнав правду, он не остался один в этом безжалостном мире. «Человеку нужен человек», и в данном случае это высказывание донельзя точно отражает ситуацию. Мы не заметили, как Эрика ушла, оставив нас одних. Не услышали, как пришёл счастливый Дэниэл, болтающий что-то про прекрасную жизнь. Лишь тогда, когда обеспокоенная Николь прибежала и с порога отчитала меня за её волнения, я нехотя поплелась за ней, слушая позади то, как Дэниэл восторженно обсуждает с Айзеком прошедшее свидание. На улице было уже довольно темно. — Уже так поздно, а ты!.. Я же переживала, Оливия! — в тот момент я чувствовала себя провинившимся ребёнком перед опечаленной мамой. Было очень стыдно, хотя вроде и не должно было. Всё-таки мне восемнадцать, ей шестнадцать и… — Извини, — в очередной раз как-то по-детски, отчаявшись, произнесла я. — В наказание ты станешь моим личным советником и долго будешь выслушивать пламенные речи! — воскликнула девушка, и я поперхнулась воздухом. — Ведь я бы по-любому это делала, разве нет? — Верно! Но теперь у меня появился законный повод нагружать тебя, — она подмигнула. — К тому же мне и самой это интересно… — Вот и отлично! Мы проболтали так около двух часов, а затем легли спать. *** Проснулась я от того, что Дэниэл, запутавшись в своих ногах, упал лицом прямо у постели Николь, и та залилась звонким смехом. — Доброе утро, девчат, — произнёс он каким-то поникшим голосом. Мы поздоровались, всё ещё немного хихикая. — Там… На доске объявлений уже повесили список смертников, — он говорил, опустив голову вниз, и мы напряглись. — Оливия… — парень наконец посмотрел мне прямо в глаза, и по всему телу побежали мурашки. — Ты участвуешь в первой вылазке. Я сглотнула подступивший к горлу ком, ужас охватил сознание. Чувствовалась жуткая слабость, но ведь с этим ничего всё равно не поделаешь. Через неделю наступит возможный смертный час, значит нужно прожить её достойно. Так я тогда думала. — Я постараюсь выжить, — произнесла, опустив глаза. На меня резко накинулась Николь со слезящимися глазами. — Ты выживешь! Обязательно выживешь! — девушка шептала, уткнувшись носом мне в шею, и всем телом прижималась ко мне. Внезапно в помещение ворвался Айзек и опустошённым взглядом уставился на нас. Следом за ним вбежала Эрика. — Сестрёнка… — малышка подошла ближе и крепко меня обняла. Парень так и остался стоять в пороге, дрожа, словно осиновый лист на ветру. — Всё будет в порядке! Ты, главное, верь в это! — Да, надеюсь, что ты права, — с отчаянием проговорила, и девочка сжала меня в объятиях ещё сильнее. — В любом случае, у меня есть ещё целая неделя! Так что не стоит унывать. Доброе утро, Айзек, — я нежно улыбнулась, а Андервуд взглянул мне в глаза и, кажется, совсем немного приободрился. — Доброе утро, принцесса, — как обычно очаровательно произнёс парень и подошёл чуть ближе, остановившись в нескольких шагах от меня. Когда Эрика немного отодвинулась, я встала, быстро сократила это расстояние и, схватив парня за руку, вышла из палатки. Айзек дрожал, но шёл следом. Мы завернули за ближайший угол, и я прижала его к стене, жадно впиваясь в манящие губы. Пришлось встать на носочки, чтобы дотянуться до его лица: разница в десять сантиметров слегка давала о себе знать. Парень за талию притянул меня вплотную к себе и углубил поцелуй. Я зарыла руки в его волосы, надеясь на продолжение, однако услышала рядом шаги и немного отстранилась. В узком переулке резко запахло дешёвым алкоголем вперемешку с дымом сигарет. — Оливия? — окликнул меня грубый мужской голос. От страха я попятилась назад и схватила Айзека за рукав. Перед нами стояло четверо высоких парней крупного телосложения. Я на их фоне казалась маленькой девочкой. Они выглядели, как типичные плохиши, отчего было как-то не по себе. Андервуд был ниже каждого минимум на двадцать сантиметров. — Ты их знаешь? — тихо спросил он, уверенно глядя на них. — Нет, не думаю. Что вам нужно? — спокойно ответила, несмотря на то, что у самой сердце готово было вырваться из груди. — Оливия? — громила повторил свой вопрос, смотря мне в глаза. Я едва выдержала этот натиск. — Верно. Кто вы? — колени подкосились, голос задрожал, безумно хотелось провалиться сквозь землю, лишь крепкие руки Айзека поддерживали во мне искру надежды на счастливую концовку. — Рады знакомству, — я опешила, когда все разом поклонились мне. Страх куда-то пропал, оставив место негодованию и любопытству. Я обвела их изучающим взглядом и поняла, что «хулиганы» не были такими страшными, как мне показалось сначала. Разве что отвратный запах всё портил. Но и всё-таки было мерзко находиться рядом с ними. — В-взаимно, — все парни выпрямились и повисла неловкая пауза. Я переминалась с ноги на ногу, опустив взгляд вниз. — Так кто вы такие? — обратил на себя внимание Айзек, заметив, что мне страшно. — Девушка напугана, невежливо заставлять её ждать объяснений. — Заткнись, герой, — огрызнулся один из них, плюнув на землю, а затем уставился на меня. — Через неделю мы вместе поучаствуем в вылазке. — А, да, ладно, — ответила я, отметив, что им нелегко далось подойти и сказать это. Правда, было очень неприятно из-за издёвки над моим парнем. — Тогда до встречи, — попыталась изобразить некое подобие улыбки и за рукав потащила Айзека к выходу из переулка. Там нас уже ждали ребята, к ним присоединилась и Вивиан. Они все были перепуганы, а первая фраза Ренделл: «Прости! Я проспала!» как-то повысила во мне уверенность. Мы объяснили, что ничего страшного не случилось, и вышибалы тоже смертники. Андервуд продолжал косо смотреть в переулок, пока мы не отошли оттуда подальше. — Я им не доверяю, — через зубы процедил он, сжимая кулаки. — Будь осторожна не только с заражёнными. — Я тоже не в восторге, постараюсь, конечно, быть настороже, — ответила в очередной раз, крепче хватаясь за рукав его рубашки. Из-за ярости парня мускулы вздувались, и было тяжело держаться. Мы все вместе подошли к кухонной зоне, где на этот раз была лишь кучка с едой. Ухватив по сырному круассану, двинулись к Ирэн. Мне не терпелось показать ребятам живой палец, так удививший меня. Девушка, будто ожидавшая нашего прихода, уже стояла у входа в палатку и дружелюбно размахивала рукой. Она явно была в предвкушении, Хэммерсли в корне отличалась от себя при нашей первой встрече, теперь она была счастливой и весёлой. Когда я прошла в помещение, взгляд сразу же сфокусировался на связанном, спящем в углу комнаты парне. Тёмные волосы закрывали почти всё лицо, а тугие верёвки сдавливали кожу запястьев, талии и ног. — Не обращайте внимания, — энергично пролепетала девушка, мило улыбнувшись. Тогда-то она и начала меня пугать. Не замечать подопытного было до безумия трудно, всё-таки не каждый день такое увидишь, однако два бегающих по столу пальца тоже интересовали. Где же она их берёт? Более гнилой уже еле ползал, но всё равно был довольно бодр, а недавно появившийся только начинал покрываться плесенью, поэтому очень резво передвигался по всем полочкам. — Томас, спишь? — спросила она тихо. Ответа не последовало. — Вот и отлично. Парень повернулся к нам, чуть слышно сказал «Привет» и вновь отвернулся. По его глазам мне показалось, что Томас не был против, разве что путы немного отяжеляли ситуацию. А ведь Ирэн и раньше рассказывала про этого парня, как он спас их с Ноэлем после выходки брата. Видимо, он уже получил титул «пожизненного заключённого». — Так-так-так, куда это ты собрался? — возмутилась мучительница, поймав сбежавший палец. Он уже почти добрался до края стола, как был снова посажен в прозрачный контейнер для письменных принадлежностей, второй последовал его примеру. Ребята отошли на такое расстояние, чтобы если они выскочат, можно было легко избежать столкновения. Лишь одна я вблизи с интересом рассматривала появившийся образец. И, как бы странно это не звучало, образцы рассматривали меня. Понятное дело, что у них нет зрения, однако, когда я подошла, они замерли, будто насторожившись или заинтересовавшись. — А можно потрогать? — подала голос Николь, внезапно появившись рядом. — Конечно же! — воодушевлённо воскликнула Ирэн, высыпая пальцы на ладонь смелой мадемуазель Харкнесс. Анализируя происходящее, они какое-то время не двигались, позволяя себя рассмотреть, но вскоре подпрыгнули, заставив Николь поёжиться, и стали трястись, вгоняя ту в ужас. — Я сломала их? — боязливо спросила девушка, шокированно уставившись на подопытных. — Что происходит? — Ох, не переживай, — мадемуазель Хэммерсли похлопала Николь по плечу, приветливо улыбнувшись. — Они же шутят. Те ещё озорники! Красноглазая недоумевающе взглянула на Ирэн, а затем, хитро ухмыльнувшись, обернулась и вприпрыжку подошла к Дэниэлу. Гримаса ужаса застыла на его лице. — Дэнни~ — ласково протянула она, раскрывая ладошки с мёртвыми пальцами. — Смотри, забавные, не так ли? — сказала, поднеся руки близко к его лицу. Парень осторожно попытался отодвинуть их, но замер, услышав повторное «Не так ли?» и милую улыбочку на лице Николь. — Н-наверное… — несмело ответил Дэн, зажмурив глаза. Пока эта чудесная садистка не тыкнула пальцами ему в глаз, я решила прервать мучения друга. Но стоило мне сделать один шаг вперёд, как услышала позади хриплое «Ирэн, развяжи уже меня, всё затекло» и обернулась. Мадемуазель Хэммерсли нехотя распутывала множество узлов, при этом что-то бурча. Даже Николь удивлённо развернулась, чтобы увидеть, что будет дальше, мсье Уайт же облегчённо выдохнул. Томас выпрямился, откинув чёлку назад. Очень чётко выделялась их разница в росте, парень был выше головы на две. В его серых глазах блеснул какой-то магический огонёк, заставивший насторожиться. Однако Ирэн, похоже, ничего не заметила, продолжив беззаботно улыбаться. Тогда парень, нахально дёрнув её за руку и притянув к себе, ухмыльнулся и произнёс с такой громкостью, чтобы все в помещении услышали: — Если ты продолжишь меня связывать, эта участь постигнет и тебя. — Боюсь-боюсь, — посмеялась она, спровоцировав парня. Томас, наклонившись, жадно впился в её губы и так же резко отстранился, приблизившись к нам. Покрасневшая Ирэн всё ещё недовольно фыркала, скрестив руки на груди. — Рад знакомству, — широко улыбнулся он, прикрыв глаза. Мы поздоровались, немного поговорили и, когда Николь уже надоели эти назойливые пальцы, девушка отдала-таки их напуганному Дэниэлу, который в свою очередь передал их Вивиан. Она немного повертела образцы и, ссылаясь на усталость и отдав их Айзеку, ушла к себе. Эрика сама отобрала их у брата, стоило им очутиться у него. В итоге пальчики так устали ходить по рукам, что как только они почувствовали поверхность стола, сразу же забрались каждый в свою колбу с желтоватой жидкостью и, видимо, уснули. Когда Томас без грамма стеснения повалил учёную на кровать, не позволив даже попрощаться с нами, мы, поняв, что явно здесь лишние, ушли. Погода была довольно мрачной, тучи сгущались на небосводе, создавая атмосферу из фильма ужасов. Пока не начался дождь, мы пошли по палаткам, по пути захватив несколько булочек из общей кучи. Вскоре тяжёлые капли быстро забили по тряпичному помещению, послышались грозные раскаты грома, а крыша стала протекать. Николь положила голову под подушку, укрывшись пледом в несколько слоёв, и я, услышав тихое сопение, залезла под свою кровать, накинув одеяло так, что края стали стенами, и легла на ещё тёплый меховой ковёр. В импровизированном укрытии было довольно уютно, несмотря на то, что места стало значительно меньше. Вот в таком странном положении я и уснула в ту мрачную ночь.***