***
Пока в наушниках играла музыка, Имоджен считала, что её нет. Нет ученицы престижной частной школы, нет обязанной соблюдать традиции дочери, никого. Только музыка. Ну и ещё пудинг. И Нетфликс. Пожалуй только этим двум мужчинам Хиллвотэр никогда не могла отказать. И ни разу не пожалела. О досадной новости, которую она осмелилась рассказать подруге, девушка старалась не думать. Она ещё была в стадии отрицания, и искала любое возможное объяснение и трактовку написанному. И когда уже хотела развалиться на диване, вздрогнула. — Блин! — Поморщившись, девушка поставила тарелку с пудингом на столике и вынула из ушей наушники. Зайдя в свою комнату, она оставила их вместе с телефоном на кровати, а после улеглась на неё животом, извлекая из-под матраса записную книжку в чёрной кожаной обложке. Открыв нужную страницу, Джен снова начала читать. Поговорил немного с Миком о надвигающемся действии. Не скажу, что я верю в это, но приказ есть приказ, и его нужно выполнять. Так надоело сидеть на одном месте день за днём, не понимаю, почему меня вывели в отряд крыс-шпионов, когда Бэвелл уже вовсю натачивает ножи. Джосслин говорит, что я стал мягче. А я считаю наоборот. Но черт с этим. Меня волнует то, как мышеловка на Винчестеров отразится на нас. Никогда не видел Джосс такой. Она всё время спрашивает об этом, косится на дверь и постоянно боится, что Ими стоит под дверью. Пару месяцев назад я сказал бы, что она утрирует, но должен признать, что поведение её дочери заставляет напрячься. Пускай я зарекся никогда не обесценивать наши с Имоджен связи, но увы, пришло время всё-таки признать, она не та, какой я бы хотел её увидеть. Слишком своевольная, чрезмерно упрямая, без каких-либо задатков хотя бы наполовину англичанки… Она слишком похожа на своего настоящего отца. Неужели я действительно совершил ошибку? Но ведь всё так хорошо сложилось! Они обе приняли меня: Лин и Ими. Любимая женщина и мой шанс стать отцом! И плевал на них этот урод со своей колокольни, он не смог бы дать им и сотой доли того, что смог дать я. Но Джосслин упрямо повторяет, что не будь в её жизни Сэма, не было бы и Имоджен. Я в растерянности. Надеюсь, что Бэвелл или Мик придумают способ оправдать смерть Винчестера…потому что если не они, так я его убью. Своими руками. Когда Имоджен сутками ранее убиралась дома и очередь дошла до кабинета отца, она вся напряглась. Пусть для отца она была сахариночкой, любимой дочкой и т.п, он с трепетом относился и к своей работе которая сплошь состоит из бумаг и папок. Поэтому когда она стала достаточно взрослой для самостоятельной уборки, Дерек попросил быть как можно аккуратней его папками, книгами, даже смятыми в клочки листочками на столе. Эта трясучка никогда не была ей понятна. Он ведь адвокат! — Адвокат… Привыкший привирать для выигрыша дела. Теперь ясно, почему он так трясся с кабинетом, не хотел чтобы я нашла это… Трус! Лжец! Эмоции заставили девушку со всей силы метнуть записную книжку в стену. Выемки не осталось, обложка тоже, кажется, не пострадала. Славно. Имоджен пар выпустила и без последствий. А сейчас надо сделать что нужно — положить где взяла. А что делать с инфой она подумает попозже, такие вещи на голодный и неудовлетворенный сериалами мозг не делаются. Сказать, что вторым сезоном «Ривердейла» Хиллвотэр была разочарована, это будто сказать что она женского пола. Спустя почти три часа, досмотрев сезон до конца, она чувствовала себя морально истощённой, проблемы внешнего мира смешались с телевизионными, и теперь выпала в осадок. Серый, легкий, такой осадочек, что хотелось просто лечь лицом вниз и сдохнуть тихонечко. О выполнении домашнего задания и речи не шло, слишком ей плохо, слишком маленькой теперь кажется проблема с решением уравнений и написания доклада, когда её жизнь всё это время была обманом. Падма-Ябывдул-Верпали звонит Вам Имоджен не уверена, что сможет говорить сейчас, но всё равно отвечает на видеозвонок. Подруга привычно сгребла свои длинный волосы в пучок, заместо аккуратного конского хвоста. И гель в них больше не блестел. — Я на расстоянии чувствую, как ты страдаешь. — Падма состроила гримасу мученика. — Химия? Математика? — Жизнь. Ну и «Ривердейл». — Имоджен пожала плечами. — Мда. На оба утверждения. — Верпали прокашлялась. — Знаешь, Джен, я могу только предполагать как тебе сейчас хреново, не дай Бог узнать каково это, конечно… Но раз это случилось, значит так нужно. — Ты про то, что я узнала или о самом факте того, что меня воспитывал не мой отец? — Со странным безразличием в голосе осведомилась Джен. — О том, что узнала. Пойми, родители порой и приёмным детям не говорят. Может быть, тебе стоит показать дневник и спросить в лоб? Понимаю, это тяжело. — Знаешь, я боюсь не столько того, что это окажется правдой, мне даже пофигу что Дерек засудит меня за вмешательство в личное пространство или мама обвинит в шпионаже! Я боюсь того, что когда узнаю всю правду, у меня не будет родителей. — Ну ты намудрила. — Падма поморщилась. — Дерек Хилвотэр воспитал тебя хорошим и добрым человеком. Не факт, что с настоящим отцом тебе было бы лучше. Помнишь, отец не тот, чья кровь в тебе? — Да. — Имоджен посмотрела в сторону и на глаза попалась фотография в золотистой рамке. На ней Имоджен ещё маленькая, лет восемь и рядом с ней стоит, обнимая её за плечи, бабушка. Не по линии Хиллвотэр, нет, эту старую сварливую злыдню, которая всё время говорит, что у Джен кривые ноги с зубами и кожа как у покойницы, она никогда не считала бабушкой. И дело не в том, что в Англию они выбирались очень редко. Просто мать Джосслин была в её жизни с самого рождения и открыто выказывала свою любовь к единственной внучке. Иона всегда поддерживала стремления Джен, чего нельзя было дождаться от её дочери. — А я ведь, уже лет сто бабушку не навещала… — Задумчиво проговорила Джен, одними глазами выдав подруге план. Та лишь хмыкнула и перед тем как отключиться, добавила: Позвони только. Что делать когда жизнь катится к чертям, а родителей так вообще ни видеть ни слышать не хочется? Верно — уезжай к бабушке. Проверенная Имоджен система, а всё дело в том, что единственный, с кем мама отрекается спорить — её собственная. Имоджен решила валить со всех фронтов и тут же набрала номер. — Алло? — Раздался мягкий женский голос на той линии. — Привет, ба. — Поздоровалась девушка и улыбнулась.***
Время близилось к вечеру. Эш по обыкновению после своих косяков, ждал разборок. На всякий случай он запихал в рюкзак немного еды, дабы не мориться голодом когда снова сбежит. Стрелки часов перевалили за восемь, уроки уже сделаны, а нервы всё натянутее и натянутее, будто Зак нарочно оттягивает удовольствие, а Кирстен специально согласилась взять ночную смену. Разумеется истинных причин Рейган не знал, но чего только не надумает воспалённый страхом и ненавистью мозг. И вот наконец заскрипели половицы и открылась входная дверь. Эш на мгновение решил что это мама, и готов был уже помочь снять пальто, но тело тут же будто в ледышку превратилось. А сердце гулко застучало в груди. Хорошо хоть нет привычки дрожи в пальцах или испарины на лбу. Эш никогда не показывал Заку что боится его, пусть для этого было множество причин. — Я уж думал, что придется вытаскивать тебя из обезьянника. — Зак нарочито медленно снял с себя утепленную косуху и повесил на крючок. — Специально объехал квартал. — «Что он пытается сказать?» — Внтуренне нахмурился Эш. — «И с чего вдруг такое рвение?». — Мы по кварталам не шляемся. — Ровно сообщил парень отчиму. — Если тебе это интересно. Бензин только потратил. — Да, потратил. — Кивнул Зак. — Поразительно, как от одного человека может быть столько проблем. — Проблем? Да я образцово-показательно веду себя уже на протяжении года. — Эша слова отчима задели. — Никакого алкоголя, никаких сигарет, да меня даже патрульные за просто так не остановили ни разу! — Не смей говорить со мной таким тоном, сучонок. — Глаза Зака в миг стали темнее. Его громадная фигура двинулась к Эшу. — Думаешь ты искупил свою вину? Ошибаешься. Твою мать до сих пор спрашивают, как ты — не сорвался ли. А уж о том, что ты трахаешь каждую вторую и от тебя умудрилось залететь две… — Это ложь. — Вскинулся Рейган и почувствовал как щеки краснеют от нарастающего гнева. — В любом случае, ты самое худшее, что только могло произойти с твоей мамой. Это я в расчёт твоего отца не беру. Хотя, вы оба одинаковы, что ты, что он — два напыщенных дебила, которые только и могут, что всё портить. Эшу стало обидно и за себя и за отца. Зак знал о нём совсем немного, но никогда не упускал возможности как-то отыграться на Эше. И оскорбления — отнюдь не последний способ. Сейчас парень едва сдерживался, чтобы не кинуться на Норстона с кулаками. Но нельзя. — Да. Пока воспитательного в этой беседе ни на йоту. — Зак покачал головой и провел рукой по щетине. Эш сделал маленький шаг назад, но не успел. Первый удар пришелся как раз на то место, куда утром ударил Блэк. Но если друг задел мягкую часть, то Зак целился в кость и мышцы. И от этого в глазах Эша потемнело. Но худшее было впереди. Зак схватил его за воротник рубашки и со всей дури врезал коленом в живот. Из лёгких вышибло воздух. А после подножка, снова удар по лицу и вот, затылок встречается с кухонным кафелем. А ботинок больно давит кадык. — Я взял эту шлюху и тебя, хотя мог оставить вас подыхать на улице. Думаешь, я для того это сделал, чтобы выслушивать о твоих чертовых выходках и потрахушках? Ты живешь в моем доме и обязан своей жизнью мне! Если б не я, тебя бы уже давно трахали приютские мальчишки или распродали на органы. Такое ничтожество как ты никому не нужно, даже твоя мать ждёт не дождётся когда ты свалишь! А теперь пошел вон, пока я тебя не пришил прямо здесь. Последним штрихом стал пинок носком ботинка в спину. Парень не знал точно, что там у него находится, но боль была адская. А может это от других травм. Только бы до комнаты дойти. И позвонить Блэку. На всякий случай. — Он что? Эш хрипло выдохнул в подушку. Он уже снял с себя свитер и переодел брюки. И ему плевать, что синяки видны, уже на всё плевать. — Я легко отделался. — Парень хохотнул, но новая вспышка потупившейся с помощью таблетки боли заставила напрячься. — Но, всё равно больно. Знаешь, кажется таблетки слабые. — Эш, — Голос Блэка пугающе понизился в громкости. — сильнее только метамфетамины. И вообще, — Его голос вновь зазвучал громко. — я тебя лет сто в гости зову. — Знаю я твоё «в гости». — Усмехнулся Рейган. — Жить у вас мне не позволят… — Тебе до восемнадцати всего ничего, клоун. — На той линии послышались голоса, и на добрую минуту Блэк переговаривался с кем-то, наверное с родителями. — Слушай, просто переночуешь у нас разочек, а там мама как-нибудь уломает твоих. — Блэк… — Эш. Просто заткнись и дай мне вытащить тебя из дерьма, которое ты называешь буднями. На том и разошлись. Блэк — довольный и в предвкушении, Эш — обеспокоенный и хмурый. Как же он оставит маму с Заком? Да он с ней сюсюкается только когда пар выпустит, на нём же. А если боксерской груши не будет? Даже думать страшно. Раздались голоса. Парень не припоминал, что у них был запланирован ужин с кем-то, мама даже приглашать людей не любит, так что же это? Эш накинул на себя рубашку и вышел из подвала, пытаясь идти не подгибаясь от вмиг взнывших мышц. — Миленький домик, Зик. — Не помню чтобы я приглашал к нам этот сброд. — Старость не радость? По мере нарастания конфликта, улыбка на лице Эша становилась всё шире, он даже едва удержался от взрыва смеха. Он вышел в прихожую и тут же стал встал столбом. Пускай рядом была мама, Зак выглядел взбешённым. Но парень не боялся его сейчас. Потому что рядом с его мамой — Кирстен Норстон, в девичестве Рейган — шатенкой среднего роста, с серо-голубыми глазами, вернувшейся сосмены в ресоране, стоял отец Эша. Родной. Дин Винчестер мог бы быть сейчас где-нибудь в Техасе, резать вампиров, а мог двинуть ближе к побережью, там женщины красивее и более невнимательны к выбору партнеров. Но он выбрал петляющую от главной дороги каменистую щебенку, уже на полосе перешедшую в асфальт. Он знал, что должен быть здесь. И в очередной раз убедиться, что время нещадно бежало вперёд, и его сын вырос. Они ведь похожи между собой. Если их поставить рядом, можно даже подумать, что именно так Эш будет выглядеть когда ему будет столько же, сколько сейчас отцу. Даже с фиолетовыми волосами. — Привет, Эш. — Дин улыбнулся своей фирменной улыбкой, но вложил в неё чуть больше доброты, нежели заигрывания. И вуаля — фиолетововолосый сынишка улыбается в ответ, только более открыто, без всяких там «более» или «менее». — Ну ты и вымахал! Эш хохотнул. Кирстен мягко улыбнулась. Только Зак не разделял общего хорошего настроения, оттого громко кашлянул, разрушая момент. — Какого черта ты здесь делаешь на самом деле? — Норстон сжал и разжал кулаки. Хруст заставил Эша внутренне напрячься. Он посмотрел на отца, но тот стоял с совершенно непроницаемой уверенностью на лице. А вот Кирстен сжала губы в тонкую полосу, даже дышать стала медленнее. — Не волнуйся, не на тебя приехал смотреть. Думал вот, поужинать с сыном, поболтать. — Дин пожал плечами. — Знаешь, сыновья и отцы так делают. — Раз в десятилетие? — Зак выгнул бровь и самодовольно вскинул подбородок, найдя больную точку. — Хорош папаша, нечего сказать. — Закрыли тему. — Мягко прервала их Кирстен, и подойдя к Заку, успокаивающе сжала его запястье. — Зак, пусть поговорят. Не в стриптиз же он его поведёт! Эш уже шагнул вперёд, ловя момент, как ручища отчима выскочила в миллиметре от его груди. Как раз того места, где ещё ощущался удар. Это так разозлило Рейгана, что он не вытерпел. — Опусти руку. Тон его был до того резким, а слова вырвались с таким пренебрежением, что все трое уставились на него. Но он состязался взглядами только с отчимом. Зак боится, он понял. Боится, что Эш расскажет, как тот отделал его как отбивную. А там недалеко и до полиции. — Зак. — Кирстен вымученно посмотрела на мужа. — Норстон. — Дин сжал кулаки, выжидающе выгнув бровь. Молчание нарушили слова хозяина дома: — Он никуда не уйдет. А ты здесь не останешься.***
Собравшись все вместе за ужином, Хиллвотэры обсуждали события произошедшие за день. Говорила в основном Джосслин, жалуясь на ленивых подчинённых. Дерек кивал, активно используя «Точно», «Полностью согласен» и «Я бы поступил также», а Имоджен ела курицу в кисло-сладком соусе и овощи на пару, пытаясь не смотреть в сторону родителей. Один вид которых заставлял сердце сжиматься. — Я хочу навестить бабушку. — Объявила девушка, когда в столовой воцарилась тишина. На неё тут же посмотрели две пары глаз, понимающие — Дерека и сощурившиеся — Джосслин. Последняя явно не была в восторге от её решения. — Твоя бабушка наверняка занята. Гольф-клуб или открытие очередной галереи где-нибудь в Нью-Йорке… — Джосслин говорила ровно, но в голосе отчетливо слышалось порицание. Имоджен привыкла к нему. — У у неё наверняка всё в порядке. — Откуда тебе знать? Ты ей уже лет семь не звонишь. — Пошла в атаку Джен. — А знаешь, что у неё всё в порядке от меня. — У тебя учёба. — Женщина отложила вилку с ножом и выпила остатки воды из стакана. Она скрестила руки на груди, занимая оборонительную позицию. Но недаром Имоджен была «дочерью своей матери», и скопировала позу. — Я выбилась в отличницы ещё в прошлом году, — Вскинула подбородок девушка. — и самое страшное это пропуски. Мистер Филс и миссис Хоккинс говорят, что я могу перейти на программу Повышенной сложности. Вот я и подумала, что заслужила хотя бы это. Джосслин с её матерью, Надин Стилмор, на памяти Имоджен всегда конфликтовали. Когда она была маленькой, визиты в отчий дом Джосслин сопровождались её беспрерывными жалобами на которые Дерек всегда хмурился. Имоджен тогда не понимала, почему так происходит, ведь мама для неё такой любимый и важный человек, и проводя без неё дни в слишком большом для двух человек поместье, смертельно скучала. Джосслин с Надин общалась только по поводу денег, следующего визита внучки или ссорились. Последнее случилось семь лет назад, отчего обе женщины просто прекратили разговаривать. И вот сейчас произошедшее как-то слишком ярко повторяет ту ситуацию. Имоджен выжидающе посмотрела сначала на мать, потом на отца. И кажется что-то в её глазах выдало её смешанные эмоции, ведь Дерек спокойно сказал: — Ими, мы понимаем, что ты давно не видела Надин. Но нельзя внезапно менять свои планы из-за мимолётных прихотей. Девушка зло выдохнула. Глава семьи продолжил. — Учёба это единственное важное сейчас для тебя. Ты ведь можешь звонить ей, общаться в видеочате, на крайний случай, она может приехать… — Кхм-кхм! — Закашляла Джосслин, якобы не нарочно. Но по ней было видно, что идея приезда её матери сюда не прельщала. — Оценки не ухудшатся, если я пропущу неделю занятий. — Стояла на своём младшая Хиллвотэр. — Падма пропустила уроки два раза и ей ничего не сделали. — Нам не важны оценки твоих подруг, — Тут уже оба родителя смотрели на неё. — нам важны твои. Поругивания продолжались ещё какое-то время, пока Имоджен не встала из-за стола и чуть ли не бегом направилась в кабинет. Там она закрыла дверь на замок, и войдя через администратора, заказала себе билет. На поезд. Пусть это дольше, зато дешевле и родители не придадут такого значения деньгам. Имоджен чувствовала, что ей жизненно необходимо уехать отсюда. Бабушка, несмотря на все гадости, которые о ней порой говорит Джосслин, всегда поддерживала её, Джен, и сейчас должна развеять все сомнения. Уж она-то должна быть в курсе, от кого она. Не От Дерека ли Хиллвотэра?, а именно От кого?. — Имоджен Хиллвотэр, немедленно открой дверь! — Послышался с другой стороны яростный возглас мамы. Подросток поежилась, на всякий случай скопировала ссылку, очистила историю, выключила компьютер и подошла к двери. — Ты сменил пароль? — Ради конспирации соврала Джен, глядя на отца. — Умно. — Ты не имеешь никакого права так себя вести! — Глаза Джосслин излучали разряды молний. — Имоджен, ты слушаешь? Она слышала, но значение слов не доходило до неё. Пока лиловые ногти матери на впились ей в руку, конечно. — Я долго прощала тебе твои выходки и поведение. Но с этого вечера, всё изменится. — Не сомневаюсь. А ночь она провела в слезах за запертой комнатой. Всё то, что она чувствовала по отношению к матери, которая никогда её не понимала, к отцу, который отцом-то ей не является, всё это окончательно укрепило в ней ненависть к семье. Спрашивается, что ещё нужно? Падме она уже написала, что уедет завтра после обеда, и в школу явится лишь для галочки. Даже угроза изменением обычного уклада в жизни не напугал. Всё и так уже другое, правда Джосслин и Дерек ещё не догадываются об этом. А мысли постепенно перетекли к другой теме. Настоящий отец. Имоджен подумала. что неплохо бы порассуждать об этом. Ничего плохого в этом нет. — Наверное, у меня его глаза? Потому что в семье Стилмор зелёных глаз не водилось никогда. И цвет волос, наверное тоже от… Сэма? Кажется, именно так его зовут. И насколько можно судить, он тоже упрямец и импульсивен аж жуть, прямо как я. Но почему так вышло? Почему меня воспитал Дерек, а не Сэм? Что произошло между ними двумя или уже тремя? Это ж как всё должно быть сложно, если мужчина на полном серьёзе воспитывает чужого ребёнка, зная что он чужой. Да и наверняка он знал Сэма, раз всячески ругал его. Даже убить не боится. Может он был преступником? Вором, насильником или убийцей? И маме было с ним плохо? А узнав что беременна мной она сбежала и…а как тогда Дерек сюда примешался? А знала ли бабушка? И знает ли вообще? За размышлениями Имоджен заснула, не услышав как в дверь стучатся. Кто из родителей пришел мириться останется тайной.***
Эш ждал, пока все уснут. Плевать он хотел на Зака, его ужасный дом, в котором ему даже комнату не отвели, плевать что о нём будут болтать соседи. Единственное чего хочет юноша — поговорить с отцом. Не многие подростки жаждут разговоров с родителями, те же Блэк или Си страшатся даже лишнее слово сказать, а вот у Дина с Эшем целые дискусси порой разворачиваются. Но это и понятно, редкие встречи. Часы показали час ночи. Даже если Зак не спит, он не услышит шума. У Рейгана походка кошки, только датчики движения помогут. Он надел поверх пижамных брюк и футболки джинсы с курткой. Пускай не удобно, но зато подлянки с переодеванием не будет. Дин ждёт его в одной из круглосуточных забегаловок, с двумя чашками дешевого кофе и какой-нибудь жирной закуской. Пускай дешево. — Какой-то он нервный. — Заметил Дин. Эш кивнул и скривился. Язык обжег. — Он всегда такой. — Юноша решил дать напитку остыть, а сам облокотился макушкой о стекло в окне. Дин рассматривал лицо сына довольно долго, но ещё дольше он глядел на волосы. — Оригинально. — Наконец высказался Винчестер. — Но прошлый смотрелся лучше. — Подстать глазам? — Откликнулся Эш, хмыкнув. — Да, мне тоже нравился зелёный. — А что с той девочкой… Си? — Дин вспомнил, что сын говорил что-то о ней и её привычке красить пряди в тон ему. — Ничего. — Парень пожал плечами. — Как там Сэм? — Неплохо. Подцепил дамочку на одном деле. — Дин ухмыльнулся, отпивая кофе. — Ух ты! А почему он не приехал? — Хотел дать нам возможность поговорить. И, видимо, не зря. Эш в мгновение ока весь будто осунулся. Он не желал рассказывать о пытках Зака больше никому. Блэк и так уже порывался сообщить об этом, а учителя уже стали что-то замечать. Нет уж, осталось чуть больше полугода, а там он переберётся ближе к колледжу, ближе к отцу с дядей и забудет о кошмаре, в котором вынужден существовать сейчас. — Эш, что случилось до того как мы пришли? — Прямо спросил Дин. — Он и раньше был скотом, но чтобы не выпустить тебя из дома… — Без понятия. — Развёл руками Рейган, смотря на морщинку в центре лба отца, которая оказалась шрамом. Парень кашлянул и отвёл взгляд. — В любом случае, я рад что ты заехал. Давно кто-то не выводил его. — А мне показалось, ты и сам справляешься. Ну, сам скажешь или мне щипцами выуживать из тебя по слову? То время, когда они только созванивались, отрезок между нынешними днями и почти полуторагодовалой давности, Зак и нашел для себя новое развлечение. В силу стойкого характера Эша, он без всякого смущения наносил тому удары и пинки. Ничего серьёзного, обычно синяки и ссадины, и ему определенно нравилось видеть боль и страх, плескавшийся в глазах подростка. И если бы во время очередного снятия стресса Зак не задел нос, из которого потом по поводу и без текла кровь, никто бы не знал. Но Блэк заметил и смог сложить два и два. С тех пор он стал негласным помощником, тем, кто слушал жалобы и смотрел на бледнеющие порой щеки и скулы. Больше о тайне Эша Рейгана не знал никто. И он не собирается говорить об этом, ведь знает, что в худшем случае, отец попросту убьет Норстона. И не поскупится на средства. — Маленькая драка. — Эш подумал, что нанесённый Блэком удар сойдет и прошелся кончиком пальца по краю. — Поссорились и разошлись. Дин Винчестер давно начал ловить мальчишку на лжи. Лет с тринадцати, может чуть раньше. Охотник пока не знал, что Норстон вытворяет, но цель поездки как раз в том, чтобы выяснить наконец, чем и как живёт его сын сейчас. Тем более парнишка скорее всего уедет к ним в Канзас, в бункер, так что сводить счёты будет делом чести. А уж возможности свести счёты Винчестер никогда не упускал.