***
Билет удалось взять лишь через два дня. Имоджен планировала попрощаться с Дереком и Джосслин утром и после школы сразу же рвануть на вокзал. После скандала девушка не разговаривала с ними, считая это лишним. Они всё равно не станут ей такими же близкими как были до своего разоблачения, так чего стараться спасти «Титаник»? На первом же уроке девушка поделилась с подругой своими планами. Верпали лишь нахмурилась, но не стала отговаривать её. Ведь ничего такого она не делает, просто едет к бабушке. Пускай под шумок. — Хочешь прогуляем? — Спросила Падма. — Нахер эти уроки. Имоджен ухмыльнулась. Чтобы отвлечься, она достала помаду с зеркальцем и принялась поправлять макияж после обеда. Помада тёмно-вишнёвого цвета не нравилась Джосслин, она считала её слишком пошлой, Дерек лишь пожимал плечами, Падма предпочитает телесные оттенки. Имоджен всегда выходит за рамки, всегда делала то, что не оценит никто. Узнав о себе правду, стало удобнее находить причины всплесков характера. Девушка вообще начала гораздо чётче осознавать, что это не какой-то сбой в мозгу, в ней просто нет британских генов. Но последнее слово остаётся за Надин. — Не стоит портить всё из-за одного недоразумения. — Поджав губы, чтобы помада легла ровно, ответила Хиллвотэр. — Это мне нужно пересмотреть все свои принципы и желания, а не тебе. — Даже так… — Падма приподняла брови. — А кем ты видела себя до этого? — Каким-нибудь юристом в какой-нибудь богатой швейцарской или британской конторе. — Ответила девушка. — Дерек бы всё устроил, как обычно. Он ведь всегда хотел чтобы я продолжила семейный бизнес. — У юристов скучная работа. Он ведь не с криминалом работает. — Нет, там одни только счета, начисления, оформление. Скука, но хорошо оплачиваемая. Падма понимающе кивнула и взяла в руки вибрировавший от звонка телефон. Имоджен повернула голову, оглядывая внутренний дворик школы. Кто-то полдничал, парочка парней, сняв пиджаки, закатывали рукава на рубашках, чтобы не изжариться на солнце. Город постепенно накрывала осень. Близились перемены, Имоджен чувствовала это. Но эти самые перемены не принесли никакой пользы, только ссоры и пустоту внутри, осознание того, что она жила во лжи и обмане. Сейчас даже простое сидение на скамейке в этой элитной школе казалось ей неправильным. Захотелось расслабиться, выпить гору антидепрессантов, но без рецепта не отпустят, а у мамы все лекарства на счету. — Что ты там говорила про прогул? — Поинтересовалась Хиллвотэр. Падма на секунду задумалась, положила телефон в сумку и повернулась к подруге. — Что мы можем провести время гораздо более полезно. — Падма пожала плечами. — Я фиг знает когда тебя увижу. — Да я не думаю, что… — Джен начала было оправдываться, но Падма, испытывающе выгнув брови, прервала поток слов. — Значит так, устраиваем тебе прощальный вечер. Я тебе даже до вокзала провожу. — Падма, Джен, идём! — Позвали их с другого конца двора. Это был худой, но довольно приятный на вид парень. У него были медово-жёлтые волосы, карие глаза и в отличие от своей компании, он не расстегнул ни одной пуговицы на рубашке, и даже не приспустил галстук. Кендалл Цукер был «золотым мальчиком», старостой класса, капитаном нескольких научных клубов и президентом школьного совета. Чуть поодаль стояли его извечные спутники: Гарри Уикс, такой же блондин, но играющий в футбол, и брюнет по имени Квентин Штейгер, который не занимался в кружках, и был просто «крутым парнем», который был в любых мужских компаниях. Он единственный улыбнулся, когда Падма и Джен подошли и продолжили путь вместе с ними. — Кенни, можно нам уйти? — Верпали взяла старосту за руку, улыбнувшись. — Тебе плохо? — Сощурившись, Цукер внимательно оглядел индеанку, задержавшись на её губах чуть дольше. — Нет. — У тебя кто-то болен или умирает? — Всё также холодно спросил он. — Нет. — Тогда почему ты считаешь, что имеешь право уйти? — Джен сегодня уезжает. Что-о вроде прощального вечера, вернее прощальных часов. — Падма взглянула на подругу. Хиллвотэр приподняла уголки губ в скромной полуулыбке. — И Бог знает когда мы вновь её увидим! Имоджен покачала головой на эту сцену. Цукер не совсем ровно дышит в присутвии Падмы, она немного ему нравится, но он не решается ей сказать. Пускай он и идеален практически во всём, но явно не на уровне с ней. Они явные противоположности. — Почему я об этом не знаю? — Вскинулся Кендалл, тут же переведя взгляд на виновницу спора. — Это семейное. — Ответила Джен. Ей всё равно, что думает он на этот счёт, она и общается с Кендаллом чисто из-за Падмы, которая в их компании не последняя по значимости. — Кен, не брюзжи. — Одернул друга Квентин, тряхнув чёрной отросшей до шеи челкой. — А вот идея с прощанием, Падма, конечно провальная. Ты её собралась провожать как не родную? — Я предпочту посидеть в пиццерии, чем выкуривать косяки. — Хиллвотэр перехватила сумку поудобней. — Честно, ребята, идите, Падма, встретимся позже. Мне ещё вещи собрать. — Никто никуда не уходит! — Цукер вырвал свою руку из хватки Верпали. — Я запрещаю тебе, Хиллвотэр! Фамилия, которую раньше считала своей, девушка восприняла как оскорбление. И резко остановившись, девушка вздохнула, и тряхнув волосами, направилась обратно. Она никогда не перелезала через забор, вот и новые ощущения. Если она не Хиллвотэр, то и о поведении теперь нечего беспокоиться. — Падма, я напишу тебе позже! А после просто дорога. Пройтись пешком оказалось идеей хорошей и ужасной одновременно. Хорошей, потому что было время поразмыслить над тем, что взять с собой и как начать разговор с бабушкой. Плохой из-за того, что туфли на каблуках новые и сейчас ноги истекают кровью. Поднимаясь по лестнице, девушке показалось, будто она поднимается по ней впервые. Одинаковые двери, целая плитка, не исписанные ничем стены и свежая краска. Дом достойный жителей. Но вот относится ли теперь к ним Имоджен? Да, Джосслин тоже из богатой семьи, но является ли настоящий отец таким же богатеем? Она не могла не думать о том, кем был тот мужчина, почему не он воспитывал её? Почему мама врала ей? И как мог Дерек решиться на подобное? Пустая квартира не обрадовала своей тишиной. Но оставаться здесь недолго, максимум час, пока Падма не освободится. Джен достает из глубины шкафа чемодан, раскрывает его на кровати, и раскрывает комод и распахивает дверь в ванную. Там она забирает шампунь, полотенце, зубную щетку с пастой, расческу. Косметичка кажется на тумбочке у кровати. Одежду без раздумий собирает в гигантский клубок, после зарядное устройство, несколько книг и ноутбук. Снимает школьную форму, и повесив на двери, переодевается. Кеды по колено, джинсовые шорты, футболка и кофта с капюшоном. Кошелек с телефоном и документами в кармашек внутри и…всё. Вот так быстро и просто можно оставить место, в котором жил. Девушка уходит, закрывая дверь, и не жалеет. Пускай это своевольно, пускай нервы потреплет, но нужно знать кто её отец. Кто она теперь.***
Побывав в шаге от разоблачения, Зак притих, словно змея, и снова перестал обращать на пасынка внимание. Он понял, где Эш был, но и то, что он его не сдал, ведь утром один приятель сообщил, что видел «чёрную развалюху, которую видел в прошлый раз». Винчестер уехал, без всяких драк и только небо свидетель, о чём он говорил с сыном. А Эш пытался собраться с мыслями. Оборачивая недорогую бутылку текилы в подарочную бумагу так, чтобы просечь было сложнее, парень думал о Си. Как обычно бывало после их кратких и ярких пересечений, Эш думал уже не о коже и волосах, а о том, как бы не попасться ей на глаза на этой вечеринке. Си никогда не нужно было потеть и обегать лестницы, она как-то находила Рейгана сама! И всегда, как бы он не отнекивался, какие бы сильные аргументы не приводил, они занимались сексом. Ближе к шести пришла СМС от Блэка. Эш быстренько спрятал подарок в рюкзак и выбежал на улицу. Он не собирался жить у друга, нет, это уже слишком, но одну ночь никто не запрещал. Тем более не ясно, чем этот вечер обернется. А гораздо лучше если рядом с пьяным/накуренным/избитым Эшем будет друг, а не взбешенный Зак и пытающаяся его успокоить Кирстен, ну или на крайняк простой легавый. А между тем вечерело. Воздух становился холоднее, город медленно переходил в сон и тишину, которую прерывали лишь редкие шумы таких вот вечеринок или сирены на машинах различных структур. Эш даже прошел мимо той самой детской площадки, дабы снова воскресить в голове воспоминания. Отец даже водил его сюда какое-то время, когда они встречались раньше, и когда Эшу это по возрасту было интересно. Накатывало странное ощущение. Когда парень выкрикнул отцу слова про свои похороны, в сердце почему-то билось быстро, а в душе будто что-то обрывалось и наконец оборвалось. До Рейгана почему-то сейчас дошло, что он практически раскрыл отцу то, с чем ему приходится жить, с кем…но он не догадался. Просто уехал, как всегда открестившись от переезда сына к нему. А хоть сыну уже семнадцать с гигантским хвостом, обидно до слёз и хрипоты. Хиты ушедшего лета звучали в тупой миксовой обработке, но это не мешало добрым трём десяткам молодых девушек и парней эпилепсировать в такт, потому что танцами эти движения нельзя было назвать. Эш стоял в сторонке, пил сок с маленькой долей спирта, и лишь топал ногой в такт песен. Да, уши у него отвыкли от музыки бьющей будто бы отовсюду. А ещё он и забыл каким безбашенным может быть Блэк, когда выпьет стаканчик текилы и найдёт симпатичную девчонку с рамзером груди больше второго. Эш её не знал, но одобрительно кивнул, когда Блэк с горящими глазами ткнул пальцем в спину девочнке, занятой терзанием его шеи. — Хей, Эш. Как жизнь? — Подошел к парню именинник. — Сойдёт. С ДР тебя Куил. — Улыбнулся ему Эш и чокнулся с ним стаканчиками. — Это что, сок? — Глаза Куила округлились. — Я в завязке, брат. — Пожал плечами крашенный. — Тем более, мне ещё одного дурака домой вести. — Брось, подумай когда потом сможешь оттянуться ещё раз? — Шатен оглянулся. — Я не для того прятал весь мамин фарфор и отцовские карточки, чтобы мои гости пили соки и ни с кем не терлись задницами! Расслабься, Эш! И давай начнём с твоего подарка! Эш и Куил пригубили по стаканчику текилы и второй тут же растаял в толпе. Эш пару секунд мешкал, ища куда бы и к кому бы пристроится, но алкоголь резко ударил в голову, высвободив наружу обаяние и туповатую улыбочку, от которых раньше девчонки велись сразу. Эш начал танцевать, ориентируясь на дрожание пола и спустя пару секунд или минут, по инерции задел боком чью-то руку. — Ой… Вау… Ой, Э…Эш! Это ты! Вокруг ремня обвились руки довольно симпатичной блондинки, и Эш тут же признал в ней Санни Саншайн. Он знал её по тусовкам, хотя гораздо лучше из-за её сестры — Элли, поскольку Элли ровесница Эшу, а сестра просто всегда хвостом ходила за ней. Но Элли, как слышалось, уехала лечиться от наркотической и алкогольной зависимости, а Санни, пока ещё ученица десятого класса, была не такой испорченной. — Сто лет тебя не видел. — Произнес Эш и оплел плечи девушки руками. — Подаришь танец? — Конечно. — Лучезарно улыбнулись пухлые губы, а руки обхватили шею. — Куда делась твоя скромность? — Хмыкнул парень. — В задницу. — Санни приблизилась и обхватив шею ещё крепче, прижалась к месту, где была молния джинс, бедром. Эш немного потерялся от полузабытых ощущений танцев с девчонками. И забыл он и то, что в таких вот случаях, стояк контролировать труднее. И поэтому он чертыхнулся трижды, и когда девушка в его руках уже практически разрядку получила, музыка неожиданно стихла. Эш и Санни как и все уставились на возвышение, на котором рядом с диджеем стоял Куил и парень со смуглой кожей. Эш узнал его, как и других. Индейцы из резервации. Вот и пришел конец веселью. Сейчас начнётся трэш. — Я не буду долго говорить. Куил, — Парень говорил глухо, но на слух приятно. — желаю тебе лишь лучшего. И чтобы в случае, если ты вдруг станешь мудаком, на тебя упадет кирпич и напомнит тебе, что мудачество плохо. А теперь — продолжаем. Поздравление вызвало смех и аплодисменты. А в толпе тут же начали появляться индейцы: парни и девушки, примерно от шестнадцати и старше. — Равен, это лучшее что я слышала за всю жизнь! — Санни бросилась на шею к индейцу и вцепилась в полы его кожанки мертвой хваткой. Равен не успел и слова сказать. Но он посмотрел на Эша, будто спрашивая, не против ли он, что девушка не с ним. Эш кивнул и улыбнувшись, поспешил убраться из толпы, в которой концентрация не-белых начала стремительно уравниваться с белыми. Он боялся, что его увидит та, от которой он планировал скрыться. Нужно найти Блэка. И нашел он его у стенки, где всё та же девчонка маниакально, точно вампирша, украшала его шею укусами. — Ты в себе? — Спросил Эш, пытаясь не выдавать волнения в голосе. — Я тебе обещал или нет? — Блэк обвил талию девушки и отстранил её от себя. — Руби, детка, это было клёво. Помнишь Эша? — Эша? — Руби, прищурив глаза, тут же их раскрыла. — Конечно, помню. Как тебе вечеринка? — Было круто, но мне пора. — Эш посмотрел на друга. — О, ты что же, всё ещё с Пурполоу? — Изогнув идеально ровную бровь, поинтересовалась Руби. — Я думала, вы давно разбежались. — Мы и не встречались. — Эш облокотился об стену. — Нет, я про секс. — Руби закатила глаза. — Вы трахаетесь до сих пор или нет? — Нет! — Пытаясь выглядеть уверенно, выкрикнул Эш. — А в резервации говорят другое. — Покачала головой девушка. — А какого хрена ты там делала? — Вклинился в разговор Блэк. — Трахалась с шоколадными мальчиками, зачем же ещё? — Она провела пальцами по груди парня. — Но это было ещё весной. Я даю тебе шанс. А насчёт тебя и Си, — она наклонила голову в бок, чтобы лучше видеть Рейгана. — она шлюха, смотри не подцепи что-нибудь. Их банда говорит, что её едва ли не с самим главарём видели. А ты знаешь, кто он такой. — Янсен, ты красиво говоришь, но знай меру. — Блэк поцеловал её. — Давай я позвоню тебе завтра? — Ладно. Специально для тебя сегодня ни с кем не буду спать. — Она ухмыльнулась. — Но если всё это себя не оправдает… — От меня ещё никто не уходил недовольным, лапа. Эш не был в курсе, сколько друг кадрил Руби Янсен, (самую требовательную, ствервозную, сексуальную, желанную, закрытую, холодную, неприступную, красивую и т.п), но если она дала тому шанс, значит он его заслужил, долбя до этого все сто дверей, которые ведут к расположению негласной королевы школы и официально правой руки самопровозглашенной королевы. — Не знал что ты клеишься к Руби. — Проговорил Эш, когда они последовали наверх за вещами. — Я клеился к ней летом, Эш. — Пожал плечами Блэк. — Мы встречаемся уже около двух недель. А все эти сценки для отвода глаз. — Чего? И ты молчал столько времени? — Не хотел напортачить. Да и у тебя с Си был период обострения, лишний раз напоминать о потрахушках и девчонках я не хотел. Вот когда порвешь с ней окончательно, тогда и будем болтать. Эш согласился. Пока Блэк прощался с Куилом и поздравлял, стоя на крыльце, Эш собирал рюкзак в отведенной для вещей комнате. Он слышал как внизу шумела музыка, как смеялись опьянённые алкоголем и сигаретами люди, и потому, не заметил мимолетно скрипнувшей половицы и шороха подошв. — Эш. Парень мгновенно перестал возиться. Он медленно опустил рюкзак, вернее лямка выскользнула из вмиг вспотевшей ладони, рухнув на пол с глухим стуком. Облокотившись бедром о дверной проём, но не строя поз, стояла, целованная лунным светом из окна, девушка.