***
Найти Фредбера и вытрясти из него всю информацию. Возможно вскрыть его и посмотреть на конструкцию изнутри. Скорее всего уже само его строение вызовет подозрения. В таком случае полиция имеет полное право ворваться в дом к Афтонам и прошерстить все углы. И уже тогда со всем будет покончено. Единственная загвоздка в том, что эта чертова игрушка пропала. Сколько бы Бет и Кэссиди не искали его по дому, он словно испарился. Была мысль спуститься в подвал, да вот только старший Афтон явно такое не одобрит. Как и Майкл, который всё утро следил за ними двумя, не подходя слишком близко. Что ему было нужно — не ясно. Да и выяснять времени не было. Бет нужно было бежать на работу. Попросив Кэссиди быть осторожным и в случае чего бежать со всех ног к ней, а также на всякий случай дав ему денег на автобус, она схватила свой рюкзак и направилась в закусочную. А там жизнь как обычно бурлит. Слишком шумно, слишком ярко. Она не успевает нормально поразмыслить над планом действий, как ей нужно нестись с одного конца зала в другой. Пару раз она чуть не упала, слишком сосредоточенная на своих мыслях, что не оказалось незамеченным другими сотрудниками. А потому в её заслуженный перерыв, который она надеялась провести за составлением плана дальнейших действий, ей сказали, что её вызывают на ковёр. Девушка чувствует как медленно начинает заводиться, пока идёт к кабинету. Понимает, что никто не виноват в том, что с ней происходит, но слишком сильный поток эмоций за последние дни брал своё. Она заходит в кабинет без стука, прямо смотрит на мужчину за столом, сложив руки на груди. Чертова бабочка натирает шею и хочется сорвать её, но она лишь слегка её оттягивает, про себя проклиная того, кто вообще придумал это. И неважно что этот кто-то сидит перед ней. — Бет, милая, у тебя что-то случилось? — Генри прекрасно ощущает эмоциональное состояние девушки, да вот только в упор не видит, что на разговор она не настроена. Что выглядит слишком настороженно. «Они работают вместе» — звенит в голове, и она сжимается вся, смотрит волком, готовая в любой момент удрать отсюда. — Всё нормально, — выдаёт спустя секундную заминку. — Уверена? Ты весь день ходишь слишком подавленная, — он встаёт из-за стола и направляется к ней, от чего та дёргается. Мужчина удивляется этому, хмурится, но почти сразу меняет выражение лица на более мягкое, — Может ты с Майклом повздорила? Мальчишки в этом возрасте… — он болтает какую-то банальщину, которую часто говорят взрослые, из-за чего девушка лишь усмехается. О да, ссора с Майклом была. Вот только явно не такая, какую представляет себе Генри. — Мальчишки в этом возрасте не грозятся убить тебя. Хотя чего ожидать, учитывая кем он воспитывается, — Бет язвит. Раздражается ещё больше лишь от того, что упоминает их вслух. — Уильям конечно не сахар. Но не будь так предвзята к нему. Он потерял любимую жену, а вслед за ней и дочь. Ему тоже не просто воспитывать двоих сыновей. Думаю, сейчас, когда ты там, ему чуть проще. Возможно он даже воспринимает тебя теперь как члена семьи, — он продолжает говорить спокойно, а сам выглядит грустным очень. Переживает за друга. Считает несчастным. Искренне считает. «Не знает» — говорит она себе, — «Он ничего не знает». И чувствует как начинает закипать, — Я вот что думал. Может тебе попросить его взять над тобой опекунство? Ты ведь всё равно работаешь, да и по дому помогаешь. Так что точно могу сказать, что Уилл не откажет. Что думаешь? — Нет, — не задумываясь, от чего старший даже опешил. — Но это явно проще того, что хочешь ты, — настаивает, — Или тебе там не нравится? Я понимаю, что возможно из-за Майкла тебе там тяжело, но он не такой плохой. Уверен, что вы ещё подружитесь. Поэтому… — Я сказала нет, — она смотрит зло на него. Видит негодование во взгляде. Осуждает ли он? «Не имеет права», — думает. И чувствует, что это уже финиш, — Плевала я на этого мелкого мудака. Я не собираюсь жить в доме под одной крышей с конченным психопатом, который ставит опыты над своим сыном! — Генри смотрит с широко открытыми глазами, открывает рот, чтобы сказать что-то, но она ему не даёт, — Считаешь, что я свихнулась? Думаешь просто с нихера решила оклеветать твоего бедного-несчастного дружка? Да что б он сдох! Знаешь, что творит этот несчастный? Он наказывает Майкла физически. И это не порка. О-о-о, это далеко от привычного насилия. Я собственными глазами видела как он дырявит его пальцы чертовым степлером! Да я блять лично к этим ранам прикасалась! У меня до сих пор ощущение его крови на руках! Да хрен с ним с Майклом. Он качает Кэса какой-то дрянью, из-за которой он ловит галлюцинации всю ночь и чувствует боль. Я тоже это вижу и чувствую. Я не знаю как. Не понимаю почему. И мне блять дела нет вообще как это работает. Факт в том, что он тронулся и пытается достичь бессмертия! Он создал чертовых роботов для похищения детей! Она дышит так будто пробежала километровку. Пытается отдышаться после того, как сказала всё на одном дыхании. Чувствует как медленно злость проходит. А вместе с этим приходит осознание. Но почему-то она не боится. Посчитает её ненормальной и уволит? Или может он хороший притворщик и знал всё с самого начала? Разум рисует картины как она остается безработной, но она не ощущает сейчас ничего. Смотрит лишь выжидающе на реакцию притихшего мужчины. — У тебя есть хоть какое-то реальное основание, чтобы обвинить его в этом? — спустя минуту молчания наконец спрашивает. Бет смотрит на него с секунду, молча разворачивается и выходит из кабинета, жестом попросив следовать за ней. Привела она его в раздевалку. Собиралась достать рюкзак и показать дневник, стащенный вчера, да вот только шкафчик её был взломан, а рюкзак валялся возле него. Она вздыхает рвано, головой мотает, не веря своим глазам, и смеётся истерично. Поворачивается к мужчине с улыбкой натянутой и кивает в сторону этого, молча спрашивая: «Видишь?». Однако она не была бы собой, если бы не предвидела подобного. Поднимает рюкзак, достает из кармана иглу и вспарывает ей еле видный шов внутри, откуда после достает вырванную из дневника страницу. Протягивает её молча, а голос в голове мерзко шепчет о том, что если они заодно, то она потеряет сейчас своё единственное доказательство. Мужчина читает её, не говоря ни слова. Лишь хмурится всё больше с каждой прочитанной строчкой. А в конце поднимает взгляд на Бет. А та не может удержаться от расслабленного вздоха. Всё же волнение было в ней, пусть она и пыталась его подавить. А Генри… Казалось, что он будто лично увидел всё, что описывалось на том клочке бумаги — столько страха и боли выражало его лицо. Он протягивает ей лист в своей дрожащей руке. Та его ещё взять не успевает, как её стискивают в объятиях. Она так и остается стоять с сжатой в протянутой руке страницей, пока её глаза округляются от удивления. Ей хочется смеяться от этой ситуации. Указать на то, что тут жертва не она, да вот только не успевает. — Мне так жаль, милая… — тихо говорит он, поглаживая её по волосам, — Тебе пришлось стать сильной ради себя и Кэссиди. Но в твоём возрасте нужно лишь наслаждаться жизнью. Не представляю как тяжело тебе. Она тихо шепчет, что всё нормально, но Генри говорит, что это не так. Что сейчас, она может позволить себе немного расслабиться. Бет лишь вздыхает, говоря, что на это нет времени, но вдруг чувствует, как по щекам начинают стекать слёзы. Пытается утереть их, но ей не дают чужие руки. «Слёзы не делают тебя слабой, милая. Позволь себе хотя бы немного побыть обычной», — произносит он, вновь обнимая. Она чувствует как слабеют ноги и как её начинает потряхивать от подступающих рыданий. Цепляется руками за чужую одежду, а из горла вырывается вой, который она пытается глушить о чужое тело.***
Бет неслась в дом Афтонов со всех ног. Ей нужно было срочно рассказать Кэссиди новости. Лучшая новость за последнее время. Спустя столько времени жизни в страхе наконец они смогут покинуть этот кошмар. Как интересно сформулировать это всё? Сказать, что Генри на их стороне и предложил спрятаться на время в родительском доме за городом, пока он «улаживает проблемы» с Уильямом? Будет ли Кэссиди рад новости, что его отца посадят? Что интересно будет с Майклом? «Нет, это неважно сейчас. Сперва нужно обезопасить себя и Кэса», — думает она, открывая дверь в дом. Не снимая обуви, несётся к комнате Кэссиди. Быстро схватить его с вещами и бежать обратно к закусочной, где их будет ждать Генри. Однако Кэссиди в комнате не оказалось. Она нахмурилась. Вышла и прошлась по дому. Только сейчас до неё дошло, что было слишком тихо. Даже телевизор не работал. По телу прошла дрожь. Дома никого не было. Взгляд зацепился за призывно открытый подвал. «Это ловушка. Это точно ловушка» — истерично бьется мысль в голове. Хорошо если это Майкл решил поиздеваться над ней. Но если Уильям… «Но Кэссиди… Если он там, то мне нужно его вытащить!» Чувствует как медленно страх сковывает тело, но всё равно спускается в подвал. Проходит мимо пустой прачечной и комнаты со старыми вещами. Касается ручки двери в мастерскую и в глазах резко темнеет. Она чувствует боль в затылке, а последнее, что она слышит — чужой голос. — Зуб за зуб как говорится. «Чертов Майкл…»***
После того как стало известно причину кошмаров Кэссиди не ощущал ничего кроме безумной печали. Эта печаль походила на ту, которую он ощущал, когда Элизабет его игнорировала в прошлом. Он прижимает колени к груди. Воспоминания о сестре после её смерти никогда не приносили приятных чувств. Элизабет… Его вдруг осенило — в смерти сестры не было его вины изначально. Аниматроник был создан именно для таких целей. Его вина лишь в том, что он не успел. Вот только пришедшее осознание не давало ему ничего хорошего. Даже если бы он успел привести кого-либо выжила бы она? Дал бы отец ей выжить? Его берёт дрожь от этой мысли. Находиться в одном доме с ним было невыносимо после того как вскрылась правда. Ещё хуже было от мысли, что он может наблюдать за ним в любой момент. И ему всё равно. Он ни разу не назвал его в своих записях по имени. «Подопытный». Был ли он подопытным с самого рождения? Как давно отец хотел сделать это с ним? — В этот раз он планировал всё с самого начала, — звучит голос, который Кэссиди слышать сейчас не желал. Даже зная, что он нужен Бет для того, чтобы узнать всё до самого конца, мальчик всё равно не желал говорить с ним, — Прошу, не игнорируй меня. — Ты предатель, — говорит он спустя какое-то время. Кэссиди поднимает взгляд на дверь, из-за которой раздавался голос. Его прислал отец? Боялся, что подопытный сбежит? Да даже если бы он хотел, кто бы ему позволил? Никто. Поэтому как только он добрался до закусочной, его схватил Майкл и запер в кладовке с деталями аниматроников. «Посиди тут до утра. У меня ещё есть дела с твоей подружкой. Завтра всё обязательно вернётся на круги своя», — сказал он перед тем как уйти. Сидеть в кладовке закрытой закусочной до утра… Не слишком ли это? Повезёт если сегодня тут останется Генри — он бы мог его вытащить. Ещё лучше если его найдёт Бет. Но время шло и ни Генри, ни Бет его так и не нашли. Сил плакать уже не было. Хотелось есть и спать. Но еды ему конечно не оставили. А спать тут казалось невозможным. Так бы он и сидел тут в одиночестве, но появился Фредбер. — Ты имеешь полное право считать меня предателем, — звучал он слишком печально для предателя, но Кэссиди старался гнать эти мысли прочь, — Я хочу сделать хотя бы что-то правильное. Поэтому чтобы ты сейчас не спросил, я отвечу предельно честно. — А если ты врёшь? — Я никогда не вру тебе. Не договариваю — да. Но не вру. К тому же… Скорее всего если я на что-то не отвечу сейчас, то это только потому что не помню, а не потому что не хочу говорить. — … — мальчишка молчит какое-то время, а после вздыхает. Сейчас ему уже нечего терять. Может хотя бы Бет поможет, — Ты знаешь что-то о Бет? — Знаю не больше твоего, — сперва отвечает без заминки, — Но у вас с ней души сплетены… — добавляет неуверенно. — Что значит сплетены? — Просто сплетены. Как если бы вы пытались надеть один свитер на двоих, — Кэссиди не знает, что сказать на это. — Кошмары?.. — он слышит тяжелый вздох. — Как ты теперь знаешь они появляются из-за пилюлей, которые тебе давали. Но просто так появиться не могут. Нужен специальный газ, который и стимулирует пилюли к работе. Одно без другого работать не может. — Откуда газ? — Плюштрап, — Кэссиди вздрагивает, а после опускает голову на колени. Плюштрапа ему подарил Майкл на его прошлый день рождения. Как раз с того дня и начались кошмары. — Значит Майкл?.. — губы поджимает, не желая слышать горькой правды, но понимая, что знание этого позволит ему отстраниться от брата с меньшим сожалением. — Он не знает, — мальчишка замирает удивленно. Спрашивает подробности, а Фредбер послушно даёт их ему, — Делает то, что ему велят, не спрашивает зачем. Но скажу больше, в будущем он будет винить себя за это очень сильно. — Откуда ты знаешь, что будет в будущем? — Я знаю то, что знаешь ты. — Что ты имеешь в виду?.. — игрушка молчит, а Кэссиди вздыхает. Всё ещё ничего не понятно, — Про какой остаток писал отец и что значит то, что он писал про тебя? — Остаток… Я сам не понимаю, что это. Но он может давать жизнь. Может создать новую вроде меня, а может позволить жить заново… — он делает паузу, сомневаясь в том, стоит ли говорить. Кэссиди говорит продолжать, и игрушка сдаётся, — …также как это случилось с тобой. Кэссиди замирает. Смотрит в одну точку, а после открывает рот в немом крике. Тело пронзает безумная боль и он заваливается на бок, начиная биться в агонии. Голова кажется вот-вот взорвется. И он невольно вспоминает как умер в прошлый раз от лап кошмара вместе с Бет. Бет… По щекам текут слёзы. Им опять придётся проходить через это из-за него. «Мне так жаль» — шепчет одними губами. — Завтра будет новый день… — слышит он давно забытую фразу перед тем как изможденное сознание покинет его.