***
Бил помог леди сойти с парусника. — Надеюсь, вы хорошо провели время, — сказала Софи, обращаясь к Рози и Тане. Она выглядела очень красивой, одетой в длинную синюю юбку и узорчатый топ. Рози улыбалась Софи, она была явно рада вечеринке в субботний вечер. А Таня наоборот, она знала, что сегодня и сейчас не самый подходящий момент для сюрпризов. — Это идея сеньора Сьенфуэгоса, — сказала Софи, — Он хотел удивить ее этим вечером, сразу как только вы вернетесь с парусной прогулки. Солнце опускалось за горизонт и включилось несколько дюжин фонарей. Это была бы превосходная вечеринка, если бы руби не спустилась с лодки Билла с красными глазами и смазанным макияжем. — С днем рождения, Руби! — выкрикнули Сэм и Скай, отходя в сторону и показывая столы и праздничные украшения. Руби была окончательно сбита с толку и смущена. Многие приглашенные гости присоединились к Скаю и Сэму, продолжая выкрикивать поздравления. Софи подошла к шокированной бабушке, которая, как ей казалось, оцепенела и положила ей руку на плечо. — В чем дело? Почти все гости почуяв неладное смолкли, когда Сэм и Скай сделали несколько шагов вперед, но Руби лишь закачала головой, зная, что если раскроет рот, чтобы что-то сказать, то снова расплачется. — Что происходит? — прошептали разом Билл и Рози. Все замолчали. Вдалеке послышались шаги, а затем появился Фернандо, спускаясь с парусника на многолюдную пристань, в одной из рук держа свою шляпу. Он старался улыбнуться Софи и гостям, но улыбка казалась натянутой и не настоящей. Все взгляды с немыми вопросами были обращены на него, за исключением всезнающей Тани, которая очень хорошо понимала ситуацию. Софи, которая понимала, что Фернандо приходится ей дедом, увидев старые фотографии, на субботнюю ночь решила выкинуть эту новость из головы, чтобы отпраздновать день рождения бабушки. Даже она не понимала почему Руби и Фернандо были так мрачны. — С днем рождения, — сказал он онемев, — надеюсь, ты будешь в восторге от сюрприза, что я устроил, — подойдя к Руби, он безэмоционально поцеловал ее в щеку, а затем приблизился к Софи, — Мне так жаль, милая, — сказал он, коротко обняв свою новоявленную внучку, — Я думаю, что не смогу присутствовать. Будет лучше, если я пойду. Софи открыла рот, чтобы что-то сказать, но то, как Фернандо на нее взглянул, заставил ее передумать. Его взгляд выражал потерю и был полон разочарования. Она ничего не понимала… Когда Фернандо пошел вдоль берега по пляжу, по прежнему со шляпой в руке, взгляды всех присутствующих были прикованы к нему. Фуби смотрела ему в след, чувствуя как ее сердце разбивается с каждым его шагом уходящим в даль, по дороге домой. Горячие слезы вновь потекли по ее лицу. Вот она та самая боль, о которой она не знала ранее, и опять же, все из-за нее. Софи, опечаленная грустью бабушки, протянула руку и взяла ее за запястье. — Пойдем, — прошептала она, начав внезапно догадываться о том, что произошло. Они шли несколько минут не говоря друг другу ни слова, а слезы Руби, тем временем, перешли в громкие рыдания. Когда они уже шли по дороге ближе к отелю, Софи крепче сжала ее руку. Руби не обращала внимания ни на что, что творилось вокруг нее. Ей было совершенно наплевать, куда они направляются. Только когда Софи открыла дверь, Руби поняла, что она вернулась в отель. Все, что она могла видеть, это то, как с лица Фернандо упала улыбка, когда он услышал правду. Все, что она когда-либо видела в его глазах, вся абсолютная любовь и обожание, несколько часов назад обратились в нечто похожее на сожаление и жалость. — Присаживайся, — сказала Софи бабушке, указывая на кресло. Руби сидела пряча лицо в трясущихся руках. Никогда прежде она еще не сталкивалась с такой неразберихой. Уверенная женщина, которой она, как ей казалось, была всю жизнь, убежала. — Это была комната мамы, — начала Софи. Перестав плакать, Руби подняла голову и осмотрела стены, увешанные картинами, с который смотрела улыбающаяся Донна. Она смеялась в компании Тани и Рози, целовала Сэма, обнимала Софи. — Я знаю, — спокойно сказала Софи, не будучи сердитой, грустной или обиженной, — Несколько дней назад пересматривала старые фотоальбомы и увидела фотографию, где ты беременна. Она шла сразу после фотографий в Мексике… — добавила она, — с ним. Руби сжала губы, чтобы вновь не расплакаться. — Ты правильно поступила, рассказав ему все, — продолжала она, — он заслужил знать о том, какой невероятной женщиной была его дочь. Руби вздохнула. Ее красные глаза смотрели куда угодно, но только не на Софи. — На этот раз он меня никогда не простит, — всхлипнула она, — Он дал мне так много, а я только раню его раз за разом. Я не та, кем он меня считал. Софи подошла и потеснила Руби в ее кресле, садясь рядом и крепко обнимая. — Ты намного лучше, чем я когда-либо думала о тебе. — Ты ошибаешься! — воскликнула Руби. — Совсем нет, — настаивала Софи, — я и подумать не могла, что ты можешь кого-то любить так, как любишь меня и… его. Я росла считая тебя холодной и злой, но на самом деле это не так. Теперь я тебя понимаю. Та боль, которую ты испытываешь показывает, что ты человек, она делает тебя человеком. — Человеком быть отвратительно, — утерла Руби рукой глаза и посмотрела на Софи. — Ну, думаю, теперь все будет хорошо, — девушка прислонилась к пышным волосам бабушки. Еще несколько минут они сидели в тишине. В конце-концов не в силах все это принять, Руби встала и окинула взглядом Софи. — Ты в десять раз лучше той внучки, которую я заслуживаю. Софи видела, как ее всю переполняют эмоции, перед тем как Руби покинула комнату Донны. Она молилась, чтобы хоть какие-то из ее слов дошли до бабушки но, на данный момент, она думала, что Руби не с состоянии принимать какую-либо похвалу или комплименты. Руби потребовалось немалых усилий заставить себя вновь встретиться с Фернандо. Она совершенно не знала что делать или говорить. У нее не было абсолютно никакого желания защищать себя от его гнева в ее отношении и боли, причиной которой была тоже она. Его чувства его полностью оправдывали, и она была готова кинуться на колени и просить о прощении. Фернандо сидел в кухне с бокалом вина в руках. Он видел, смотрев грязное окно как она грустно и тяжело плелась по пляжу. Ее прежний блеск окончательно исчез. Подойдя к дому, она осторожно постучала в дверь. — Не заперто, — отозвался он, — на ней нет замков. Руби толкнула ее точно так же как и неделю назад. Дом Фернандо все еще сильно пах краской, которой она выкрашивала стены дома. Да, как оказалось, ее навык рисования не был достаточно хорош. — Я иду спать, — сказал ей Фернандо. Ему не хотелось разговаривать. Он не знал что услышит, если продолжит этот разговор дальше, не был готов к этому. — Фернандо… — Прошу, Руби… — голос его не был таким же добром, к которому она привыкла, — Я больше не хочу разговаривать, — на миг напряженная тишина повисла между ними, — Просто идем спать, — продолжил он, возвращая своему голосу прежнюю мягкость, теплоту и спокойствие. В этот момент Руби поняла, что никогда его не заслуживала. Он даже не мог повысить на нее голоса. Когда Фернандо ушел в спальню, она все еще осталась стоять на кухне. Она была не в силах пошевелиться, чтобы проследовать за ним и не в состоянии пойти еще куда-нибудь. Фернандо утроился под одеялом и впервые в жизни увидел перед собой красивую светловолосую женщину, его дочь, его Донну. Он никогда узнает ее. Да она даже не знала, что ее отец существует. Спустя десять минут, Руби смогла выйти из оцепения и сделать хоть небольшой шаг вперед. Из ее глаз все еще лились слезы. Она осторожно подкралась к дверному проему проему спальни и посмотрела как лежа в кровати тяжело дышал Фернандо. Заметив ее присутствие, он опустил руки и отвернулся к стене. Это ранило душу. Быстро, но спокойно, Руби проследовала в кухню, достала чистый лист бумаги и принялась поспешно писать письмо. «Мне жаль, что подпустила тебя к себе слишком близко. Мне жаль, что я снова сделала тебе больно. Мне жаль, что так вышло. Я позволила себе, дать тебе подумать, что мое возвращение в твою жизнь — лучшее, что с тобой случалось но, как оказалось, это самое худшее, что можно представить. Так же, мне жаль, что я покидаю тебя без нормальных объяснений, но я это делаю лишь потому, что никогда не буду достаточно хорошей возлюбленной и матерью… или достаточно хорошей бабушкой. Ради меня, позаботься о Софи. И знай, что не пройдет и минуты, чтобы я не любила тебя». Не взяв ничего кроме своей сумочки, она покинула дом, совершенно не обращая внимания на оставленные дорогие вещи. Билл и Рози сидели вместе в одном из гостиничных номеров, выпивая и смеясь, когда к ним в дверь постучали. — Руби? — тревожно сказал Билл, открывая дверь, — Что… — Мне нужно, чтобы ты отвез меня на материк, — перебила его Руби, — пожалуйста. Рози и Билл удивленно переглянулись. — Пожалуйста, — повторила Руби, — мне нужно уехать с этого острова. Я все испортила своим приездом. — Вы… может утром? — пробормотал Билл, — О чем вы? — Пожалуйста, Билл! — отчаяние ее голоса разнеслось по всей комнате и Руби сжала кулаки. Билл отшатнулся назад, вытягивая перед собой руки, пытаясь успокоить ее. — Хорошо, хорошо, — ответил он, не в силах отказаться. Он не хотел признаваться, но был все еще запуган Руби. Рози стояла в углу как тень, смотря на Руби со смехом разочарования и сочувствия. — Скажи Софи, что я люблю, — прошептала Руби, — пожалуйста. — Я вернусь, — надев пиджак, сказал Билл Рози и нерешительно покинул номер следом за Руби. Казалось, что он специально шел медленнее, надеясь, что появятся Софи, Скай или Сэм и ее остановят или как-то исправят ситуацию, но никто не появился. В отеле «Белла Донна» была мертвая тишина как и весь путь по пляжу до причала. — Могу я хотя бы сказать, что мне будет не хватать вас? — спросил Билл — Я тоже буду по тебе скучать, — улыбнулась она, — Софи с тобой повезло. Как только они добрались до пристани, Бил помог Руби взойти на борт. — Вы уверены в этом? Ничего не ответив, руби кивнула.***
Где-то не так далеко Фернандо ворочался в постели, чувствуя отсутствие любимой рядом. Удивленно думая, что Руби уснула на диване, он откинул одеяло и встал в надежде разбудить и отвести в постель. Не смотря на всю боль, что он испытывал, он хотел чувствовать ее рядом. Руби не было. Он беспокойно прошел в кухню, направляясь к телефону. Не смотря на то, что он совершенно не желал с ней говорить сейчас, ему надо было убедиться, что с ней все хорошо. Подняв трубку, он взглянул в окно. Над водной гладью поднималась луна. Фернандо понадобилось мгновение, чтобы заметить под ней лодку… очень знакомую лодку с полными от ветра парусами. Она как раз отплывала от острова. Фернандо опустил трубку, чувствуя как сердце пропустило удар, его состояние сейчас было еще хуже, чем в тот самый день в Мексике. Не смотря на уверенность в том, что на острове сотни владельцев парусных лодок, у него возникало неприятное подозрение, касательно владельца этой лодки. Он чувствовал это так же, как мог чувствовать надвигающийся шторм. Зная, что будет дальше, он развернулся. На столе он увидел лист бумаги, это была записка Руби, с ее размашистым почерком. Во второй раз в своей жизни он знал, что единственный выход, который у него был, это снова заключить мир со своей болью. «И знай, что не пройдет и минуты, чтобы я не любила тебя». Фернандо закончил читать письмо со слезами на глазах и никак не мог остановиться и перестать перечитывать последнюю строчку уже в десятый раз. Он встал, чтобы снова взглянуть в окно, но парусник уже уплыл.