7.
Когда Леви вывел девушку из кабинета, Майк и Эрвин посмотрели друг на друга. Эти двое давно служили вместе и научились понимать один другого без слов. Эрвин достал из шкафа свой самый крепкий алкоголь и пару стаканов. Они сели напротив друг друга. Командор налил выпивки на два пальца: — Выпьем. Друзья чокнулись и выпили залпом. Потом, не сговариваясь, одновременно посмотрели на правую руку Эрвина. — Потерю руки можно пережить, — сказал Эрвин. — А вот с потерей головы я вряд ли справлюсь. — Мы не знаем точно, правда ли это. Ты ей веришь? — Скорее да, чем нет. — Что делать будешь? — То же что и всегда — бороться. Я не намерен прятать голову в песок из-за какого-то предсказания. Смерть всегда ходит где-то рядом с нами, такова наша судьба. Командор налил второй круг и они снова выпили. — Наверно, бесполезно просить тебя не ездить больше в экспедиции и перейти на работу в Штаб? — спросил Майк. — Заделаться канцелярской крысой? — Эрвин повысил голос. — Не бывать этому! — Не кипятись, — сказал спокойно Майк. — Я просто спросил. К тому же мы не знаем, когда это случится и случится ли вообще. Тебе просто нужно быть осторожнее. — А сам-то ты? — А что я? — Про тебя она тоже кое-что сказала. Майк усмехнулся: — Со злости. Она про меня ничего не знает. Но почему-то ненавидит. — Эта твоя привычка нюхать людей. — Мой нюх не раз выручал нас за стенами. — Это правда. Но знаешь, женщины не очень любят, когда их нюхают незнакомые мужчины. В этот момент вернулся Леви. Увидев выпивку, он сказал: — Старики, пьете средь бела дня. Потом достал себе стакан из шкафа, налил из бутылки, выпил, а затем спросил: — Эрвин, заранее решил устроить поминки по своей руке? — Скорей по голове, — сказал Эрвин, усмехнувшись. Леви пожал плечами: — Мы не знаем точно. Может, выдумки одной неадекватной идиотки. Эрвин налил по третьему кругу. — Почему-то я сомневаюсь, что это выдумки. Кстати, как там наша гостья? Капитан недовольно поморщился: — На мой взгляд, когда она поняла, что мы ее не отпустим, у нее началась обычная бабская истерика. Если бы я мог, запер бы ее в карцере без еды и солнечного света на одной воде на несколько дней, чтобы проучить. — Сам знаешь — это не выход. Сделает еще что-нибудь с собой, — сказал Эрвин. Майк заинтересовано посмотрел на них: — О чем это ты? Леви отмахнулся: — Долго рассказывать. Вот поэтому и говорю, если бы я мог, — он отпил из стакана. — Блядские женщины и их заморочки. Эрвин рассмеялся: — Скажи лучше, чертовы женщины из других миров. Не могло к нам какого-нибудь парня занести. Мы бы быстро нашли с ним общий язык. Если тебе доставляет много хлопот приглядывать за ней, я могу освободить тебя от этой обязанности. Переложим заботу вот на плечи Майка, — шутливо сказал Эрвин. Майк ухмыльнулся: — Ага. Эта девица так «любит» меня. Леви скептически прищурился: — Меня она «любит» еще больше… Все нормально. Я справлюсь с этой чокнутой. Сказала мне сейчас, что лучше б тогда разбилась насмерть. Сунуть бы ее на пять минут за стену. Я бы с удовольствием посмотрел, как она визжит от страха и маму зовет. А видели бы вы, как эта дрянь себя за столом ведет. Всю еду рассматривает так, как будто ей подсунули непотребство какое-то. Это она не ест, то ей не подходит. Так и хочется отхлестать ее по щекам и сказать «Жри все подряд!». Эрвин сказал: — Понятно теперь, почему она такая худая. Она такая и была, когда попала сюда? Леви ответил: — Не ест ни черта. Она была худая, но тут еще похудела. Возьмет на завтрак каши два грамма и маленький кусок хлеба. На обед сырые овощи и такой же кусочек хлеба. Ужин часто пропускает. Тут недавно в честь дня рождения короля снабженцы нам свинину прислали. Ханджи пыталась по доброте душевной ее мясом накормить, так та с криком «Сами ешьте свою ужасную свинину» сбежала из столовой. Видишь ли, она не ест мясо по моральным принципам. Зажрались они там в своем благополучном мире. Эрвин хмыкнул: — Леви, а эта женщина тебя действительно выводит из себя! Я давно тебя таким не видел. — Да нет, не особо. Просто я не понимаю, зачем она здесь. От нее будет польза? Пока что одни проблемы. Смит задумался, потом сказал: — Моя интуиция редко меня подводит. В этот раз она мне говорит, что эта Ева здесь не просто так очутилась. Майк спросил у Эрвина: — Ты будешь наказывать ее за сегодняшнее? — Стоит? — Ты знаешь, я никогда не сомневаюсь в твоих решениях, но не стоило ее отчитывать при нас. — Возможно, ты прав. Кстати, Леви, — Эрвин переключился на другое, — а что с тем местом, где ее нашли? Капитан пожал плечами: — Там ничего нет. Обычный пруд. Мы с отрядом там все обшарили. Никаких проходов в иные миры. Эта спит и грезит, как сбежать туда, но она не сможет вернуться домой. — Понятно, — сказал командор. — Мне ее даже немного жаль. Попасть в такое место, как наш мир. Помолчав немного, он добавил: — Я разрешу ей выходить из замка. И на крышу тоже подниматься разрешу. — Размяк ты, — сказал Леви. — Иногда нужно проявлять немного доброты к людям, — сказал Эрвин и вышел из кабинета. Он направился в жилое крыло, по дороге раздумывая о событиях сегодняшнего дня и о предстоящей экспедиции. Неужели она станет последней? Смерть, постоянная спутница их ремесла, давно сделалась обыденной частью их жизни. Но сейчас она казалась реальной, как никогда. Достаточно ли он сделал за свою жизнь? Успеет ли совершить что-нибудь значимое до того, как произойдет неотвратимое? Какое наследие оставит после себя? Сможет ли, наконец, узнать правду об этом мире? У него не было ответов на эти вопросы. Но ясно одно: сейчас, когда наметились значимые сдвиги в борьбе с титанами, просто так он умирать не собирается. Он дорого продаст свою жизнь. Когда Смит постучал в ее дверь, ответа не последовало. Он постучал громче. Тишина. Странно, подумал он, она должна быть здесь. Толкнул дверь и зашел внутрь. Женщина сидела на подоконнике и смотрела в открытое окно, обхватив руками ноги и положив на колени голову. Ему стало понятно, почему она не ответила на стук — надела эти свои штуки с музыкой и не слышит ничего. Командор приблизился. Она все еще не замечала его присутствия. У него была возможность разглядеть ее. Только когда человек думает, что его никто не видит, он полностью становится самим собой. Так и эта девушка, не подозревая о его присутствии в комнате, продолжала задумчиво смотреть в окно, что-то напевая под нос. — Ева, — окликнул он ее. Ответа не последовало. Тогда он тронул ее за плечо. Она вскрикнула и, дернувшись, чуть не выпала из окна. К такому повороту событий он был готов и мгновенно подхватил ее. — Командор? — сказала она удивленно. Солнце падало прямо на нее. Впервые он смог разглядеть ее так близко. Глаза оказались такого странного зеленого оттенка, а вокруг зрачка притаились сполохи ярко-карего цвета. В волосах играла, переливаясь, рыжина. Высокие скулы. Раньше женщин с такой внешностью называли ведьмами. А потом последовало это странное объятие. Он сначала не понял, что она хочет сделать, но потом поддался. Непонятно почему. Может, алкоголь притупил его защитные рефлексы, а может, это стало логическим завершением того странного дня. Сам он не смог бы объяснить, что его толкнуло обнять ее в ответ. Она просила прощения, назвав его по имени. Впрочем, она сказала принять это без какой-либо подоплеки. Как будто не понимает, что объятия мужчины и женщины всегда несут какую-то подоплеку. Как будто после ее слов он перестанет ощущать гладкое тепло ее щеки на своей щеке, мягкость ее форм, прижимающихся к нему, запах волос — не запах какого-то парфюма, а просто женский дразнящий аромат. Как будто она не понимает, что они вдвоем в ее комнате, он краем глаза видит кровать и знает, что если захотел бы, то мог подхватить ее на руки, бросить на кровать и сделать с ней разные вещи. Но, естественно, он ничего такого не сделает. Просто он очень давно не обнимался с женщиной и сейчас немного пьян, а смерть дышит ему в затылок. Все эти мысли пронеслись в его голове, пока они стояли обнявшись. Когда они разомкнули объятия, она посмотрела на него ясным взглядом без всякого намека на флирт, как ребенок смотрит на взрослого. Она очень обрадовалась, когда он сказал, что дает ей немного свободы. Возвращаясь к себе в кабинет, тринадцатый главнокомандующий Разведкорпуса полковник Эрвин Смит думал о том, что умрет. Скорей всего умрет скоро. Но эта мысль только укрепила его решимость бороться до конца за то, во что он верит.7.
9 августа 2018 г. в 09:58