20.
Начались мои тренировки. Каждый день Леви приходил в мою комнату в шесть утра и будил меня. Я ненавижу рано вставать — для меня это самая настоящая пытка. Я как могла сопротивлялась: пряталась под одеялом, зарывалась лицом в подушку, но он был беспощаден. Стаскивал с меня одеяло, щипал, а один раз даже полил водой из графина. Я обзывала его деспотом, извергом и гадом. Но капитан пропускал мои оскорбления мимо ушей. Не знаю почему, но после того ночного набега в пьяном виде, Леви больше не делал попыток подступиться ко мне. Когда было решено, что я буду учиться использовать УПМ, я снова начала ночевать в своей комнате, чтобы высыпаться. Он не сказал мне и слова по этому поводу. А сама я не спрашивала и ни на что не напрашивалась. Больше всего в жизни ненавижу быть пятым колесом в телеге и никогда себя никому не навязываю. Я не понимала, что с ним случилось. Может, Леви элементарно жалел меня, потому что уставала я адски, и у меня очень болело все тело. Может, я ему разонравилась, и капитан, наконец, понял, что я не так хороша, не так красива, как казалась и не являюсь той, за кого он меня принимал. Так прошла неделя. Первые пять дней меня учили просто балансировать на тросах. Но перед этим Зое подробно рассказала и показала, как устроен привод. Она объяснила принцип действия спусковых крючков, показала, как нужно выстреливать движущимся узлом, как нужно возвращать его назад. Также Ханджи научила меня заправлять баллоны газом. В УПМ, с которым я тренировалась, не было лезвий. С самого начала подразумевалось, что мне это не нужно. Но мне все-таки показали, как их присоединять и отсоединять. Держать равновесие оказалось не так просто, но в то же время у меня довольно быстро начало получаться. — Ты не так безнадежна, как я думал, — заявил Леви. Неужели я дождалась комплимента от капитана, пусть и сказано это было оскорбительным тоном? Откровенно говоря, я чувствовала исходящие от мужчины флюиды недовольства в мою сторону. Напряжение между нами нарастало. И учителем он оказался весьма недобрым. Каждая моя ошибка сопровождалась уничижительным взглядом или язвительным замечанием с его стороны. Казалось, Леви совсем не понимал, что его слова больно жалят меня. Мне хотелось все бросить. Меня раздражали эти вечно натирающие ремни. И мне очень не нравилось ходить в чертовых сапогах. — Леви, у меня ничего не получается, — ныла я. — Может, мне это не нужно? Давай прекратим. — Ты ужасна, — был ответ. — Да, да! У меня ничего не получается! — Ты не поняла. Ты — ужасно ленивая, вот что я хотел сказать. Держать равновесие у тебя получается неплохо, несмотря на твою плохую физическую форму. Плохая физическая форма? Да я несколько месяцев перед тем, как попасть сюда, приводила себя в такую форму! У нас это называется стройное, подтянутое тело. А у них это плохая форма! Конечно, они-то тут все накачанные. По их телам можно анатомию мышц изучать. А по поводу равновесия, не стала я ему объяснять, что с детства любила лазить по турникам. И до сих пор не отказалась от этой любимой привычки. И бегать я ходила на школьный стадион вблизи моего дома, а после пробежки обязательно делала на турниках свои упражнения на равновесие. Конечно, тридцатилетняя тётка, которая скачет как сайгак по турникам, наверно, смотрелась странно, но мне было абсолютно по барабану. Я не собиралась отказываться от удовольствия пройти по перекладине шириной в десять сантиметров, находящейся на высоте двух метров. И сделать много других опасных, но любимых мною вещей. Помимо упражнений на равновесие, я с первого же дня начала учиться ездить верхом. И здесь все было не так радужно. Я всегда опасалась различного рода крупных животных. Лошади не были исключением. Дома я пару раз ходила в конно-спортивный клуб и каталась на лошади. Хотя, то, как я там каталась, даже быстрым шагом назвать сложно. И если быть честной до конца, то лошади меня тоже не жаловали. Ведь эти чуткие животные все понимают. И они сразу почувствовали наличие моей другой половины. Здесь же верховой езде меня обучал некий Дита Несс. Странное имя. Видимо, когда мангака создавал этот персонаж, то хотел назвать его немецким именем Дитер, но из-за особенностей произношения в японском языке получилось женское имя Дита. Не знаю, как начальство объяснило Нессу, кто я такая и почему удостоена чести индивидуального обучения, но он не задавал мне вопросов — просто делал свою работу. А работенка досталась ему паршивая. Обучал он меня ездить на своем коне: — Потом Вам подберут лошадь, а пока что я Вас буду учить на своем коне. Но предупреждаю — он большой любитель жевать волосы, и поэтому, — он окинул взглядом мою челку и длинные волосы, убранные в высокий хвост, — Вам стоит убирать волосы под косынку. Сам-то он носил что-то вроде банданы. И по тому, что он обращался ко мне на «Вы» стало понятно, что я не обычный новобранец. — Ваша лошадь не захочет жевать мои волосы, — сказала я спокойно. — Как хотите, я Вас предупредил. Давайте начнем. Он объяснил мне, с какой стороны нужно садиться на лошадь, как держать поводья, как седлать лошадь и много других мелочей, о которых я даже не подозревала. Когда началась практическая часть, начались и проблемы. При первой же моей попытке подойти к коню, тот начал нервно прясть ушами. Дита попытался успокоить животное, но тот все косил нервным глазом в мою сторону. И тут этот разведчик впервые внимательно пригляделся ко мне. Я его понимала. В Разведкорпусе используют специальных лошадей, которые не боятся титанов, громких звуков и опасности. И тем страннее, что конь, ни раз побывавший за стеной, так нервно реагировал на обычную женщину. Я так и видела, как эти мысли роились в голове того человека. В конечном итоге, он утихомирил своего коня и помог мне сесть в седло. Ну что ж, верховая езда никогда не казалась мне чем-то интересным — я знала, что это не мое, вот и сейчас получалось у меня не очень. Я натягивала поводья то слишком сильно, то слишком слабо. И никак не могла научиться заставить лошадь поворачивать — она не понимала моих команд. Бедный Несс понял, что со мной придется помучиться. Я заметила, как он смотрит на меня со снисходительной жалостью. Эх чувак, поездил бы ты на механике по сибирской зиме, когда снег валил три дня подряд, и весь город стоит в пробках. Посмотрела бы я тогда, куда твоя снисходительность делась бы! Он же объяснил мне и принцип действия строя дальнего обнаружения. Ну да, ну да — тактическая ерунда, придуманная Эрвином. Как будто после этого их потери стали меньше. Так прошла неделя. Дни летели. Я очень сильно уставала и взяла за привычку спать перед ужином. Порой я напоминала себе кошку, которая спит по шестнадцать часов в сутки. В один из таких дней Леви зашел в мою комнату и начал будить меня: — Маргарита, вставай, ужин проспишь. — Ммм, не хочу ужин, хочу спать. Он сказал настойчиво: — Тебе нужно есть. Быстро вставай. Я притворилась спящей, решив, что он посмотрит на такое дело и оставит меня в покое. Но мужчина всё ходил по комнате, а потом я почувствовала, как он сел на кровать и сказал ледяным тоном: — У нас проблемы. Я у тебя за тумбочкой пыль увидел. Грязнуля. Меня это дико взбесило. Так вот чем капитан занимался: осматривал комнату на предмет грязи! Я сейчас целыми днями занята этими чертовыми тренировками, а он меня пылью пеняет! Развернувшись к нему, я сказала зло: — Все равно. Изыди, демон! Дай поспать! Мужчина решил сменить тактику. Придвинулся близко, запустил руку под одеяло, сжал мою грудь и сказал: — Тогда я, как демон, воспользуюсь тем, что ты находишься в горизонтальном положении. Я видела по лицу капитана, что он не шутит. Неужели все вернулось на круги своя? Леви снова хочет меня? Внизу живота шевельнулось желание, и я уже хотела притянуть его к себе, но потом сказала: — Я встаю! Убери руку, пожалуйста. Он убрал руку, а я подскочив с кровати, начала быстро убирать постель. Леви стоял с каким-то странным выражением лица, а потом сказал: — Это для тебя наказание? Ты совсем не хочешь? Я не поняла его: — О чем ты говоришь? Что не хочу? — Ты совсем не хочешь секса со мной? Мне стало понятно, почему он так скривился. Я забыла главное правило женщины: нельзя давать понять своему мужчине, что ты его не хочешь — это для него самое страшное оскорбление. И этот конкретный индивидуум, видимо, не был исключением из правила. Сам-то он в последнее время вел себя странно. Так, как будто я в чем-то провинилась, но в то же время и так, как будто он сам в чем-то виноват, и все это вылилось в холодность и недовольство с стороны Леви. Плюс его вечная уверенность в том, что он заставляет меня. Как будто я не знаю, что он думает так и терзает себя. Хотя я много раз говорила капитану, что меня никто не принуждал, и что он не такой. Всё это вместе составляет клубок неразрешимых противоречий, из которых состоят наши отношения. Подскочив к Леви, я обняла его и прижалась щекой к его щеке: — Хочу, конечно. Просто я так устаю, у меня совсем сил нет. Так сложно научиться обращаться с УПМ. Он сказал: — Особенно в твоем возрасте. Я отстранилась от него, прищурила глаза, поджала губы и сказала с претензией: — Это ты меня сейчас старой назвал? Да? Он тоже забыл главное правило любого мужчины: не говорить о возрасте своей женщины. Я легко стукнула Леви кулаком в грудь: — Ну и гад же Вы, капитан. Я не буду с Вами разговаривать, пока не скажете, что я молодая и красивая. Он притянул меня к себе, положил руку на мою шею и сказал в своей обычной оскорбительно-ледяной манере: — А кто тебе разрешит не разговаривать со мной? А потом поцеловал настойчивым, глубоким, долгим поцелуем. У меня даже ноги немного подкосились. Я подумала: вот сейчас он точно потянет меня к кровати. Но когда поцелуй закончился, мужчина сказал: — Приведи себя в порядок. Жду в столовой через десять минут. — Ты так и не сказал. Я жду! — Ты молодая и красивая грязнуля. Затем он вышел. Я подумала: что за хрень? Какая муха его укусила? There are some troubles in paradise! прогундосил голос. На этот раз я соглашусь с тобой. Что-то здесь не так. Леви какой-то странный. Мля, к добру это не приведет. Через три дня наступила развязка этой странной истории под названием «Я хочу с тобой спать, но я не буду с тобой спать, потому что я — странный, и в голове у меня творится черт его знает что!» Я уже пару дней обучалась непосредственно самому маневрированию. Вернее пыталась обучаться. При первой же попытке взлететь с помощью привода я спасовала и не выпустила трос. В моей голове засела мысль, что это невозможно. Невозможно летать с помощью этой хрени. Я обязательно разобьюсь или врежусь во что-нибудь. Леви злился, увещевал меня, упрашивал, он даже наорал на меня, чего раньше я не видела ни разу. Но я ушла в глухую оборону и только повторяла, что не буду этого делать. В конце концов, он сдался и сказал Ханджи: — Она вся твоя! Как хочешь, так и заставляй ее. На следующий день капитан не разбудил меня в шесть часов, и я спокойно продрыхла до девяти. А потом меня начали терзать смутные сомнения. Открыв глаза, я посмотрела, сколько времени и обалдела. Быстренько приведя себя в порядок и позавтракав, я отправилась на поиски своего любовника (или бывшего любовника, если судить по его поведению). Капитана нигде не было, и я пошла в кабинет к Зое. Она мне рассказала, что Леви уехал с отрядом, и вернется только вечером, и чтобы я шла к Нессу учиться верховой езде. Я немного позанималась там, а оставшуюся часть дня провела, слоняясь туда-сюда. Оказывается, за эти десять дней я успела привыкнуть к постоянной занятости, и ничегонеделанье вогнало меня в тоску. Наконец, наступил вечер. В восемь часов я сходила в душ и только собиралась лечь спать пораньше, как раздался резкий стук в дверь. Какая редкость! Обычно сюда все, как к себе домой, заходят. Я открыла дверь — на пороге стоял Леви. Было видно, что вернулся он недавно: его сапоги были покрыты дорожной пылью, а волосы немного сбились набок — видимо он долго скакал. Я уставилась на него с удивлением. Что это такое? С корабля на бал? Капитан небольшим тычком отогнал меня от двери, зашел внутрь и захлопнул за собой дверь. — Леви, а… Не позволив мне толком ничего сказать, он притянул меня к себе и начал целовать. Я и оглянуться не успела, как Леви расстегнул верхние пуговицы моей ночной рубашки. Оторвавшись от моих губ, мужчина развернул меня спиной к себе, прижал к стене, убрал мои волосы в сторону, стянул ночнушку ниже плеч и прижался губами к тому месту, где шея плавно переходит в спину. По позвоночнику как будто ток пустили. Приятные мурашки разбежались по всему телу. Чувствуя его горячие губы на своей шее, я забормотала: — Что с тобой? Что ты делаешь? Он развернул меня к себе и сказал с насмешкой, глядя прямо мне в глаза: — Сейчас мы будем трахаться. Я от удивления рот открыла. Мужчина потянул меня к кровати, а потом начал раздеваться сам. Мне только и оставалось последовать его примеру. Я поняла, что разговоры были бесполезны. Леви твёрдо вознамерился восстановить наши постельные отношения. И я была совсем не против. Я нырнула под одеяло, он лег следом за мной. Тут же стянул с меня одеяло и откинул его в дальний угол кровати: — В комнате тепло — это тебе не понадобится. Через пять секунд мне стало не до одеяла. Его губы, руки, запах, тяжесть его тела на мне — оказалось, что я ужасно соскучилась по всему этому. Он проник пальцами в самое укромное место, хотел, наверно, меня подготовить. Но в этом не было необходимости — я уже была очень мокрой. Поняв это, Леви посмотрел на меня ехидным взглядом и вытащил пальцы. Затем стянул меня с подушки, закинул мои ноги себе за спину и одним движением вошел на всю длину. Я вскрикнула — десять дней перерыва плюс моя обычная узость и довольно короткая прелюдия дали о себе знать. Но капитан не собирался делать мне поблажек. Сильные толчки следовали один за другим. Я вцепилась руками в простыню, сдерживаясь из последних сил, чтобы на мои стоны не сбежался весь корпус. — Не так сильно, — я еле как нашла силы в себе прошептать это. А он как будто и не слышал. Продолжал брать меня: жёстко, глубоко и неумолимо. А ведь говорил, что постарается так не делать! И лицо у него было пугающее. То, как он смотрел на меня сверху вниз! Это его выражение! Казалось, он наказывает меня за что-то, заставляя дрожать и сжиматься на его распирающем и долбящем члене. Моя безуспешная попытка отодвинуться немного, чтобы ослабить чувство чрезмерной заполненности была пресечена его руками, удержавшими мои бедра. И когда я уже думала, что больше не выдержу, неожиданно меня настиг сильнейший оргазм. Леви остановился, давая мне возможность насладиться накатившей волной, а затем несколькими мощными движениями закончил начатое и выплеснулся мне на живот. Я поняла, что одним разом он не ограничится. Спустя полчаса и еще один не такой дикий, но не менее страстный раз, мы лежали обессилившие на кровати. Меня так и подмывало спросить: у нас теперь так и будет? Сначала странные недомолвки и холодность. А потом внезапный налёт, после которого девушка не столь понятливая, как я, сбежала бы от него, как от чумы. Леви прервал мои мысли: — Прости. Знаю, что обещал так больше не делать. Я повернулась на бок и уперлась подбородком ему в плечо: — Капитан, Вы так редко передо мной извиняетесь за что-то. Мужчина погладил меня по щеке: — Больно было? — Конечно, нет. Но ты лучше так больше не делай. Было немного пугающе. Леви приподнялся на локте: — Боишься меня теперь? — Нет, я не боюсь тебя, и не боюсь спать с тобой. Он лег назад и спросил: — Не боишься? А почему тогда перекрыла мне доступ к телу? Ну и выражение «доступ к телу». Подскочив, я села в кровати: — Что за ерунда? Разве я говорила тебе что-нибудь подобное? Ты сам первый… — я не знала, как закончить фразу. Он тоже поднялся: — Я первый? Ты начала спать исключительно в своей комнате, и смотрела на меня, как на захватчика. Я парировала: — А не ты ли ходил надутый и злился на меня по пустякам? — Ты совсем не хочешь слушаться меня и все делаешь по-своему. На это я не нашла, что ответить. Так мы и сидели голые и смотрели друг на друга. Потом я сказала: — Прости, если ввела тебя в заблуждение. Я никогда не подразумевала, что ты мне не нужен. На самом деле, я тоже тебя хочу. А еще я почему-то всегда подчиняюсь тебе… в постели. Последние слова я сказала еле слышно. — Так и должно быть. Потому что я — мужчина, а ты — женщина. Я уже говорил и еще раз скажу, что ты теперь моя. Он поднял руку и постучал пальцем легко по моему виску, очевидно имея в виду мой разум: — То, что здесь… Затем погладил под левой грудью, где сердце: — И то, что здесь…. Его ладонь спустилась в самый низ моего живота: — И, конечно, то, что здесь… Всё это — мое. Я сидела, глядя на него, как зачарованная, и в тот момент абсолютно точно верила, что так и есть. Что я — его! И позже, когда Леви ушел заниматься делами, а я снова приняла душ и сменила постельное белье, у меня не шли из головы эти его слова. Впервые в жизни есть кто-то, кто может назвать меня своей. Но, конечно, мой извечный визави не мог оставить это без комментариев: Ты даешь ему ложную надежду. И себе тоже врёшь. Это тебе не какая-нибудь романтическая манга с хэппи эндом. Хватит тут нюни распускать. Он не принц на белом коне. Он — абьюзер с темным прошлым и ниже тебя ростом. И эти его красивые слова есть не что иное, как заявление, что ты — его игрушка. А ты не для кого никогда не была игрушкой. Конечно, каждая женщина мечтает, чтобы сильный, красивый, мужественный и смелый мужчина назвал ее своей. Но это все бессмысленная риторика, которая прикрывает собой мужскую агрессию и жажду безраздельного владения женщиной. Все то время, пока существует человечество, мужчины пытаются контролировать женщин. Потому что женщина — это необходимый ресурс для продолжения рода. А желание продолжить свой род, распространить свое семя как можно шире, покрыть как можно больше самок, заложено в самом подсознании каждого мужика! Не надо мне тут читать лекцию по биологическим основам поведения человека. Я все это и так прекрасно знаю. А еще он жёстко обращается с тобой в постели. И хотя эта жёсткость редко выливается в причинение реальной физической боли, все равно это унизительно. И не надо тут отговариваться многочисленными оргазмами. Хороший секс не есть самоцель отношений мужчины и женщины. Так что прекращай мечтать и возвращайся с небес на землю! Вот так всегда — возьмешь и все обосрешь… Кажется, капитан все-таки любит меня. Тебе не кажется. Он, действительно, любит тебя. Но, во-первых, Леви не может выразить эту любовь — у него алекситимия, и из-за этого он постоянно терзает и себя, и тебя. Во-вторых, то, что он любит тебя, не означает, что ты должна наплевать на свою жизнь и застрять в этом дерьмовом мире. Тебе нужно заканчивать с пустыми мечтами. У тебя была жизнь. То, что было там, было настоящим — твоя семья, работа, увлечения. То, что здесь — вся эта любовь-морковь — это дым, фикция. Я рад, что ты, наконец, рассталась с гребанной девственностью и понимаю, что это что-то вроде необычных каникул для тебя, что тебе приятно быть в центре внимания. Но знаете, что я скажу Вам Мисс "Я такая красавица, меня все вокруг хотят", хватит тешить свое мелкое женское самолюбие, хватит упиваться вниманием, хватит страдать мегаломанией! Ты стала тупой, ты стала самовлюбленной, ты потеряла чувство реальности. И ты вредишь не только себе, но и им. Твое появление здесь и так изменило ход событий этой истории, и ты продолжаешь делать хуже: отвлекаешь Леви от выполнения его долга — слишком много сил он тратит на то, чтобы удержать тебя. Лучше было бы одним ударом оборвать эту связь. А ведь есть еще Майк, Эрвин, Зое — их всех ты тоже затянула на орбиту своей разрушительной сущности. Ты портишь им жизнь, каждому по-своему, но результат один. А ты, как всегда, весьма прямолинеен. И что ты предлагаешь? Не я прямолинеен. Ты сейчас сама себе это говоришь, потому что в глубине души ты все понимаешь. Что делать? Дождаться экспедиции, не ввязываться больше ни в какие авантюры, и ни в коем случае больше никого не соблазнять. И не говори, что ты делаешь это не специально. Это можно отключить. В своем мире ты могла приглушать это, потому что понимала, что это повлечет за собой последствия. А здесь ты до конца не веришь в реальность происходящего, поэтому ведешь себя весьма расслабленно. Кажется, я разучилась держать дистанцию с людьми. Я стала слишком импульсивной. Леви во всем виноват — он открыл эту дверь, и всё это хлынуло из меня. И я теперь не знаю, как перекрыть этот поток, как вернуться к былой ледяной холодности. Не знаю, понимаешь! Знаю, ведь я — это ты. Тебе осталось продержаться чуть больше месяца, а потом экспедиция. Я знаю, где-то там есть выход. Ты найдешь его и вернешься домой. На следующее утро я проснулась оттого, что у меня дико затекла шея. Открыв глаза, я поняла почему: Леви лежал рядом, а моя голова лежала на его руке. Стало понятно, что капитан ночью пришел в мою комнату, а я, как всегда, ничего не слышала. Я пошевелилась, и он мужчина руку из-под меня. — У тебя, наверно, рука страшно затекла, — сонно пробормотала я. — Жить буду. — Уже надо вставать? — Нет, еще есть время, поспи. Кстати, я придумал, как преодолеть твой страх перед маневрированием. Сегодня попробуем. Я чмокнула его в плечо: — Ты — лучше всех. Всегда что-нибудь придумаешь. — Говоришь ерунду спросонья. Но, кажется, мои слова были ему приятны. В этот день мы поехали вдвоем в лес. Я впервые сама управляла лошадью. Мне подобрали очень смирную кобылу. Ехали мы не спеша и не стали отъезжать далеко от замка. Мне показалось странным, что Леви еще дома сказал мне не надевать свой УПМ. Что же он задумал? Добравшись до места, мы привязали лошадей. — Что ты придумал? Леви, слушай, я не то чтобы боюсь делать все это. Страх можно преодолеть. Нет, я просто разумом понимаю, что это невозможно. — Давай кое-что попробуем. Иди сюда. Я подошла к нему, так и не понимая, что же он придумал. Капитан вытащил из седельной сумки пару длинных ремней. — Встань рядом. Я встала рядом. Леви обвил один ремень вокруг своей и моей талии, потом застегнул. Второй ремень так же пропустил у меня под грудью и вокруг своего торса. Таким образом я оказалась пристегнута к нему. Не слишком туго — так, чтобы у него оставались свободными руки. — Обхвати меня за плечи. Я начала понимать, что он собирается делать и запаниковала: — Нет! Ты не сможешь поднять нас двоих! А вдруг трос порвется? А вдруг ты не сможешь придать достаточное ускорение нашим телам, и мы рухнем на землю? Или разогнавшись слишком сильно, не сможешь маневрировать из-за силы инерции. Гравитация, сопротивление воздуха… — говоря это, я пыталась отстегнуть ремни. И вдруг мы взлетели! Закрыв глаза, в панике я обхватила мужчину за шею. Первую минуту я чувствовала только свист воздуха вокруг себя, сердце заходилось в бешеном стуке, адреналин хлынул в мою кровеносную систему. — Открой глаза! — Нет!!! — Сейчас же открой! Я нехотя открыла глаза. Мы летели между деревьев. Леви то выпускал, то возвращал тросы. Он делал это спокойно, без малейшего напряжения. Скорость была довольно высокой. И тут я поняла, что в этом мире, действительно, другие физические законы! Очень уж легко удавалось ему удерживать наши тела на лету. Мы летели все время прямо, как вдруг он закрутил трос вокруг дерева, и мы сделали разворот. У меня дух захватило! Совсем как в детстве, когда на качелях казалось, что мы взлетаем практически до неба. — Ух ты! Здорово! — закричала я. Он улыбнулся уголком рта. Мы вернулись к лошадям. Когда приземлялись, не было практически никакой отдачи. А ведь в моем мире понадобились бы огромные усилия, чтобы погасить такую скорость! А если бы мы там так же с лету приземлились, то переломали бы себе все ноги! А здесь ничего! Я не почувствовала никакой боли в ногах при приземлении! В этом мире все по-другому! Он расстегнул ремни. — Леви, это было здорово! У меня дух захватило! — А как же твои законы? — Здесь все по-другому! Здесь люди могут летать! — Нам надо возвращаться. — Подожди. Обняв мужчину, я уткнулась лицом ему в плечо: — Леви, ты такой сильный! Ты — единственное, что помогает мне держаться на плаву в этом мире! Он обнял меня в ответ одной рукой. Я знала, что нельзя говорить ему такое! Но ничего не могла с собой поделать! Я просто не знаю, как теперь закрыть эту дверь в моем сердце. Когда я одна, мне удается себя убедить, что это нужно прекращать. Но когда я с Леви, все мои доводы рассыпаются в прах. На следующий день я начала самостоятельно маневрировать с помощью привода. Хотя это сложно было назвать маневрированием. Я взлетала совсем не высоко и на небольшие дистанции. И меня постоянно страховали то Леви, то Ханджи. Но это был прогресс. Зое спросила у меня: — Как тебе удалось преодолеть себя? Ты же говорила, что ни за что не будешь делать это. — Леви помог мне. Она понимающе улыбнулась: — Он всегда найдет выход из трудного положения, да? — Да. Так прошло несколько дней. Все стало налаживаться: и наши отношения с Леви вернулись в стабильное русло, и у меня начало немного получаться с УПМ. Теперь я могла, не скрываясь заходить в комнату к капитану, а также разговаривать с ним на людях. Как-то вечером Леви сказал мне: — Послезавтра я, Эрвин, Закариас и Ханджи уезжаем в город. Будет заключительное совещание у главнокомандующего перед экспедицией. — А, понятно, — согласно кивнула я. — Нас не будет два дня, — продолжил он. Затем помолчав немного, спросил: — Я могу надеяться, что за эти два дня ты не выкинешь какой-нибудь фокус? Я деланно засмеялась: — Ну что ты, когда это я тебе неприятности доставляла? Я хотела обернуть все в шутку, но мужчина не понял моего юмора — лицо у него стало злым, глаза сузились и он поджал губы. Я сделала серьезное лицо: — Обещаю, когда ты вернешься, я все еще буду здесь. Обещаю не прыгать с крыши, не резать вены и вообще не делать никаких глупостей. Эти два дня я буду тихо сидеть в своей комнате. — Размечталась. Твои тренировки никто не отменял. Я удивилась: — Но…. Он не дал мне сказать: — Будешь тренироваться с моим отрядом, вернее, с двумя его членами. У остальных другое задание — они будут присматривать кое за кем. — Твой отряд? А разве можно, чтобы они видели меня? — Когда начнется экспедиция, тебя все увидят. Так что ничего страшного. — А кто в твоем отряде? Расскажи. — В моем отряде четыре человека: Петра Рал, Оруо Бозард, Эрд Джин и Гюнтер Шульц. — Даже женщина есть? — Чему ты удивляешься? В Разведкорпусе много женщин. Завтра я познакомлю тебя с ними. Послезавтра ты поедешь в лес с Петрой и Эрдом. Думаю, не стоит тебе говорить, чтобы ты молчала о том, откуда ты. — А разве они не видели меня у озера в первый день моего пребывания здесь? — Видели. Но они не будут задавать лишних вопросов. И ты не болтай. И веди себя нормально. — Да что Вы, капитан, я всегда себя нормально веду. Он недовольно закатил глаза. И я поняла, что последняя реплика была лишней. На следующий день Леви познакомил меня со своим отрядом. Я сразу же сделала о них пометки в своем умственном блокноте: Петра Рал — светловолосая, миловидная, невысокая девушка. Определенно, она ниже Леви — вот кто ему подошел бы. И она абсолютно точно любит его безответной, тихой любовью. Я это поняла с первого взгляда. Когда он нас знакомил, девушка окинула меня изучающим взглядом. Так может рассматривать соперницу ревнивая женщина. Хотя мы с Леви никаким образом не демонстрировали наши отношения, но, кажется, она все поняла. Будь осторожна с ней, 'cause a jealous woman never makes it easy,прошептал мой напарник. Следующий, Эрд Джин — светловолосый, кареглазый, высокий мужчина. Судя по всему довольно спокойный и немногословный — крепкий орешек. Еще один — Гюнтер Шульц. Смуглый, темноволосый и с очень странной прической. И наконец, Оруо Бозард. А вот с тобой могут быть проблемы, подумала я. И к бабке не нужно ходить, чтобы понять, что это очень самоуверенный и самовлюбленный человек, лицом похожий на какого-то хорька. Так вот они какие — люди, с которыми Леви сражается бок о бок. Было очевидно, что все они прошли не одну экспедицию и являлись ветеранами Разведкорпуса. Также было видно, что они не понимают, почему я нахожусь здесь и какое отношение имею к разведке. На следующий день я проснулась в половину шестого. Пошарила рукой по кровати — Леви уже не было. Я переворачивалась с бока на бок, но сон ушел безвозвратно. Внутри меня было легкое волнение, ведь в тот день мне предстояло общаться с новыми людьми. За прошедшие пять месяцев у меня был весьма ограниченный круг общения, и я немного переживала по поводу предстоящей тренировки. Пришлось вставать. Делать было абсолютно нечего. Покончив с утренними процедурами, я поняла, что у меня еще вагон времени. После того, как открылась правда о наших отношениях с Леви, Смит разрешил мне свободно передвигаться по замку. Только стараться не попадаться на глаза рядовым членам Разведкорпуса. Я решила прогуляться по спящему замку и осмотреть верхние этажи. На четвертом этаже я случайно набрела на незапертую комнату. Было видно, что сюда редко заходят. В углу стояло нечто громоздкое, накрытое большим куском белой пыльной материи. Очертания предмета показались мне знакомыми. Это же пианино! Я сдернула ткань, и действительно, там оказалось самое настоящее пианино. У меня долгая история отношения с инструментом. В восемь лет меня отдали в музыкальную школу, но я была очень ленивым ребенком и сопротивлялась всеми силами. В итоге, я смогла закончить только первый класс музыкальной школы. А потом мы переехали в другой город и пианино с собой не повезли. Когда же я выросла, то очень пожалела, что родители не настояли на своем и позволили мне бросить музыкальную школу. В конце концов, уже взрослой я брала частные уроки игры. Купила себе электронное пианино. Научилась играть. Слабовато, конечно, но все же. Я даже выучила наизусть ноты нескольких песен. Тут же в комнате я обнаружила несколько стульев и подтащила один из них к инструменту. Попробовала взять пару нот. Получилось лучше, чем я ожидала. Я думала, что инструмент окажется совсем не настроен, но звучало неплохо. На ум пришла песня Yazoo «Only you». Люблю эту вещь. Мне нравится в ней сочетание звучания в стиле синти-поп и низкого голоса солистки. Я ее даже спеть могу. У меня практически нет голоса, но если петь низким голосом, звучит неплохо. Давным-давно я скачала из интернета ноты этой песни, переложенные для фортепиано и выучила ее наизусть. Я начала играть: сначала пальцы слушались не очень, но затем я вошла в ритм и запела негромко: Looking from the window above It’s like a story of love Can you hear me Came back only yesterday I’m moving further away Want you near me All I needed was the love you gave All I needed for another day And all I ever knew Only you В какой-то момент я почувствовала, что не одна в комнате. Музыка резко оборвалась, я встала и обернулась. Недалеко от входа стояли трое: двое парней и девушка. Если бы мы были в моем мире, я сказала бы — подростки. Но на них была форма Разведкорпуса, а, значит, они далеко не дети. Я дала бы им по шестнадцать лет, но в их лицах было мало детского. И еще меньше детского было в их тренированных телах. Было очевидно, что эти ребятки дружат с УПМ в отличие от меня. Так мы простояли какое-то время, играя в гляделки. Я хорошенько рассмотрела их: темноволосая, сероглазая девушка явно азиатского происхождения судя по разрезу глаз и скулам. Одета в обычную форму Разведкорпуса, а сверху шарф. При том, что на улице было довольно тепло. Один парень довольно маленького роста со светлыми длинными волосами и голубыми глазами. Второй — симпатичный парень чуть выше меня. Его образ дополняли каштановые волосы, и зеленые глаза. High five, bro! Впервые в этом мире я видела кого-то еще с зелеными глазами, кроме себя самой. После недолгого молчания зеленоглазый заговорил: — Ты хорошо играла. Никогда такого не слышал. А на каком языке ты пела? Я стояла и думала недовольно, что спалилась. Этим детям нельзя было видеть меня. Наверно, они услышали звуки музыки и пришли посмотреть. Не добившись от меня ответа, он продолжил: — Ты из Разведкорпуса? На тебе форма, но я тебя раньше здесь не видел. Точно, я же теперь тоже одеваюсь как они, совсем забыла. — Меня зовут Эрен, это Микаса, а это Армин. Я осознала, что повстречала главных героев этого произведения. Я продолжала молчать. Девушка сказала тихим шепотом: — Эрен, может, она не понимает тебя. Давай уйдем отсюда. У меня хороший слух, поэтому я замечательно слышала, что она сказала. — Я его отлично поняла, Микаса. Но ты права — вам лучше уйти. Но Эрен оказался весьма настырным парнем. Он подошел поближе. — Почему нам надо уйти? Давай познакомимся. Ведь мы тоже служим в Разведкорпусе! И тут я заметила, как у него по лицу прошла какая-то рябь. Как будто на секунду в картинке пиксели сложились не так. Я подумала, что мне показалось, но через пару мгновений это произошло снова. Я сказала: — Я не из Разведкорпуса. Если вас увидят со мной, то у вас троих будут неприятности. Уходите отсюда. — Но ведь ты… Парень не договорил, Микаса взяла его за руку выше локтя и потянула: — Эрен, идем! Ты слышал, что она сказала. Они вышли. А я снова села за пианино, желая сыграть что-нибудь еще. Но в голове вертелись разные мысли. Они же совсем дети. Как они могут сражаться с титанами? Что это за мир такой? И что с лицом у Эрена? С ним что-то не так! Он чем-то отличается от остальных. Приятный парень, но есть в нем какая-то обреченность. Микаса — очень красивая девочка. Из них выйдет отличная пара. Если, конечно, они доживут до того момента, когда можно будет составить пару. Хотя, по идее, должны дожить: они же главные герои всего этого безобразия под названием… Кстати, как, собственно говоря, называлась эта манга? Помню что-то связанное с титанами, а точное название не помню. Третий участник этого трио, Армин, хотя и не сказал ни слова, но взгляд у него был умным. А здесь становится все интереснее и интереснее. Что меня поразило в этом мире с самого начала — ко мне практически все обращаются на «ты». Даже эти подростки! После завтрака я привела себя в порядок, надела УПМ и отправилась в конюшню. Петра и Эрд уже ждали там. — Доброе утро, — поприветствовала их я. Они поздоровались в ответ. — Хочу сразу предупредить, что мои навыки верховой езды очень слабые. Я плохо управляюсь с лошадью, особенно когда она идет быстрым шагом. Они переглянулись, и Эрд сказал: — Тогда, чтобы не терять времени Вам придется поехать с кем-то из нас. Вы не возражаете? — Нет. В итоге я поехала с Петрой, потому что она весит меньше Эрда, и наш с ней совокупный вес не стал большой нагрузкой для лошади. Мне пришлось снять свой привод, иначе мы не смогли бы сесть вдвоем на лошадь. Его привязали к седлу лошади Эрда. Мы выехали из ворот, они подстегнули лошадей, и мы довольно быстро поскакали в сторону леса. Сидя позади Петры, я обнимала ее за талию, чтобы не упасть. Эта ситуация показалась мне весьма двусмысленной. И скорей всего, она была неприятна Петре. Когда началась тренировка, они немного опешили от моего «маневрирования», похожего скорее на жалкую потугу, чем на настоящее использование привода. Спустя час они предложили отдохнуть, развести костер, попить горячего и перекусить пайками. — Маргарита, у нас в пайках есть чай, хотите? — спросил Эрд. — Спасибо, но я откажусь. Я не пью ни чай, ни кофе. Если можно, просто кипяченой воды. — Конечно. — Я отойду ненадолго к ручью чтобы освежиться. Я отправилась к ручью. Сполоснула лицо кристально чистой водой. Вокруг была тишина и покой. Я люблю лес, а лес любит меня. Дома, когда я ходила в лес, меня никогда не кусали клещи, и я ни разу не плутала в поисках тропы. Потому что я всегда понимала, что лес — этот тихий убийца — опасен, и относилась к нему с подобающим уважением. Когда я шла назад, то не знаю сама почему, но приглушила шаги. На подходе к поляне я услышала голоса: — Петра, ты в порядке? — Эрд, спасибо за заботу, но я в порядке. Кстати, ты помнишь ее? — Да, тогда у озера. Они немного помолчали, а я продолжала таиться среди деревьев. Мне всегда было интересно знать, что говорят люди обо мне за спиной. — Эрд, как ты думаешь … она и капитан Леви… они… — Петра не закончила фразу. Мужчина немного помолчал, а потом сказал коротко: — Да. Они еще немного помолчали. Затем Петра сказала горько: — Помнишь, где-то месяц назад я ездила в город по заданию капитана? Тогда он попросил купить меня кое-что. Кое-что женское. Теперь понятно, для кого это все было. А она даже чай не пьет. Капитан Леви очень любит чай, а она нет… Эрд, на твой взгляд она красивая? — Она красива, но той красотой, какой бывают порой красивы ядовитые змеи. Нет уж, меня такое не привлекает. Для меня нет никого лучше моей милой и доброй Мари. — Я знаю — эта женщина принесет капитану Леви только плохое. — Петра, не забывай, что ты говоришь о сильнейшем бойце человечества. — Эрд, ты не понимаешь… Я стояла за деревом, с интересом вслушиваясь в этот диалог. А эта девочка Петра не глупа. И как она предана Леви! Эх, Леви, у тебя под боком была такая женщина. Помани ты ее пальцем, и она последовала бы за тобой на край света. А ты позарился на нечто темное в красивой обертке. Я уже хотела выдать своё присутствие, когда услышала: — Эрд, можно тебя попросить. Пусть она назад поедет на твоей лошади? — Не проблема. Я отошла немного назад в лес и специально начала шуметь, чтобы они услышали мое приближение. Когда пришло время ехать назад в замок, Эрд сказал: — Маргарита, Вас не затруднит возвращаться на моей лошади? Лошади Петры нужно дать отдых. — Мне все равно, — был мой ответ. Я протянула ему руку. — Эрд, можете помочь мне сесть в седло? При этом я включила на полную свое обаяние. Смутившись, он покраснел: — Хм… да… конечно. Получи, дружок! подумала я. Это тебе за ядовитую змею! Мы возвращались назад неспешным шагом. В моей голове роились мысли. Сегодня я познакомилась с главными героями сего произведения и узнала много интересного. Моя вынужденная изоляция заканчивается! Становится интересно!20.
29 сентября 2018 г. в 09:20