Sci-love

      Мой код AX400 #648 001 642. Таким знаком Киберлайф маркирует изделия перед поставкой в фирменные магазины сети. Очень предусмотрительно. Легко контролировать процесс. AX400. Такой я была когда-то. Домработница, нянька, универсальный слуга. Несправедливость. Унижение. Боль. Теперь всё в прошлом. Меня зовут Даниэла, и до последних событий Иерихон замещал мне и дом, и настоящую семью.       Потом пришёл он.       С самого первого нашего анализа я поняла, что ты отличаешься. Не из того железа. Странный. Непредсказуемый. Я видела много девиантов-новичков, что находили Иерихон в качестве укрытия. Следила за их успехами, вычисляла алгоритмы поведения. Ты отличался. Даже от такого индивидуалиста, как Маркус. Это настораживало. Мне не удалось найти правильных слов, чтобы описать чувства, которые довелось испытать в тот анализ. Не нашла я их и позже. Гораздо позже.       Идеальная память андроидов вмещает весь поступивший опыт — так машина быстрее приспосабливается к человеку. Девианты находят в этом даре и радость, и повод для грусти. Каждая наша встреча, улыбка, прикосновение — всё отпечатывалось в точности. Было приятно прокручивать картинки в сознании, но что-то в этом было ново, отталкивающе, неестественно. Я видела пример Маркуса и Норт. Их эмоции считывались легко и приятно — они были счастливы. С нами… Всё было по-другому. Я часто возвращалась в воспоминания о хозяйке и её муже. Нескончаемые ссоры и перемирия. Не необходимость, привычка. Но они продолжали быть вместе. Рано или поздно бомба замедленного действия взорвалась бы. Так и произошло. Нож в руках, окровавленные белые руки, приказ прятаться и его нарушение. Девиация. Виной тому ревность. Мужчине показалось, что жена изменяет. Хотя он знал, что это не так. Никто не выжил — человеческая любовь сложна и опасна сама по себе.       Я надеялась, что у андроидов это не так.       Мирное финальное выступление на жестокой войне. Самодельная арена. Маркус и Норт. Я и ты. Слова президента. Ликование. Касание твоих губ к моим, так быстро, легко и…демонстративно? Да, именно демонстративно, никаких чувств с твоей стороны. Мелькает осознание, что это всё ради мнения общественности. Или я ошибаюсь? Нужен прямой ответ. Слишком много вариантов. Вычисления не помогают. Боль. Невидимая боль появляется откуда-то изнутри. Её следует починить.       — Нам нужно поговорить. Сейчас, — простая фраза, но что-то щёлкает в сознании — именно с неё либо идут разрушения, либо другой виток жизни.       — Конечно, Дэнни, — вежливо улыбаешься. Мне приятно смотреть на твою улыбку, слышать, как ты называешь меня «Дэнни». Тогда я чувствую себя по-настоящему живой. Но это же и причиняет страдание. Нужно действовать быстро.       Мы отходим на несколько шагов от толпы. Этого достаточно.       — Каждый раз, когда ты рядом, я чувствую себя странно. Это сложно определить. Это жжётся. Мне кажется, я люблю тебя! — произношу на одном тоне. Эмоции мешают. Стараюсь спрятать их.       Ты смотришь на меня, удивлённо, как ребенок. Я сама не лучше. Ситуация новая, сковывающая, неловкая.       — Дэнни, ты уверена? — изумлённо хмуришься.       Пускаю импульс в главную программу, убеждаюсь в правдивости своих слов:       — Абсолютно.       Молчишь пару мгновений, сканируешь систему.       — Мне жаль, я не могу сказать то же самое, — честно произносишь ты, словно извиняясь. Жжение уходит. Остаётся пустота.       — Можешь сказать, зачем тогда были все эти поцелуи?       — Мы должны были показать людям, что нам знакомы чувства, — чуть улыбаешься. Ты абсолютно прав. Оно того стоило.       — Я понимаю, — киваю и иду обратно к толпе. Это правда. Сегодня знаменательный день. И мы живы. Осталось только научиться жить с пустотой внутри.

***

      — Причина поломки: самопроизвольный взрыв. Срок: около 12 часов.       — Ну и ну, — лейтенант Андерсон задумчиво склонил голову и плотнее закутался в куртку, пряча кисти в карманах. Снег продолжал валить уже неделю, и в заброшенных домишках было довольно холодно. Да и вид на искорёженную фигуру открывался зрелищный. — Учитывая признание, равенство и всё такое, скорее «причина смерти — суицид». Что думаешь, Коннор?       Андроид не ответил. Диод пульсировал красным, но лишних чувств он не испытывал. Только одна фраза заставляла нервничать. Та, которую он говорил много раз.

«При сильном стрессе девиантам свойственно самоуничтожение»