***
— О, тебя давненько тут не было, — встретила его со словами Лута. — Всего неделю, Лут, — он посмотрел на ее счастливую рожицу и исправился: — Ладно. Чуть больше. Лута посмотрела на него высокомерно, всем своим видом сообщая, как он вообще мог так преуменьшать — и Гарри приложил все силы, чтобы скрыть сентиментальную и глупую улыбку. — Предотвращая вопросы: да, в тени людно сейчас, потому что Турнир скоро, да, записаться может каждый, да, Кодекс с правилами я специально для тебя прихватила — хотя, честно, его никто не читает — и да, Гер сейчас будет, с мелкотой дерется, — скороговоркой выпалила Лута и замолчала. И потом, подумав, добавила. — Надо тебя поднатаскать немного. Ничего, наверное, не делал эти дни, да? Гарри — Ворон — неопределенно хмыкнул. Давать зацепки им он не собирался. — Ты забыла самый важный ответ, — он помолчал немного, формулируя вопрос… как можно мягче. — Сколько стоит яд василиска? Лицо Луты можно было снимать. Она сначала улыбнулась, будто бы признавая, что пошутил он неудачно, но что делать, надо посмеяться для приличия, потом она осознала, что Гарри не шутит, попыталась сформулировать ответ, но так и застыла с открытым ртом и вытаращенными глазами. — Такую ценность лучше иметь при себе. Продать ее можно будет всегда, главное, знать где. А так — пятьдесят золота за шесть капель. — Почему шесть? — поинтересовался Поттер, не вздрогнув. Герберт усмехнулся и пояснил: — Шесть капель яда василиска — именно та доза, которая нужна для самого распространенного зелья с его участием, которое удаляет все метки с тела. Гарри задержал дыхание, боясь выдать себя неверным жестом. Все метки — может, и шрам тоже? Но… Нужно было убедиться в этом. И найти это зелье. — Рецепт зелья утерян, — Гер как будто прочитал его мысли, но у Гарри был артефакт, который защищал его разум. — Говорят, что его сам Слизерин придумал. Но у британцев все зелья придумал Слизерин, а чары — Равенкло. — Может, правда, — не удержалась Лута. — У нас… В смысле, я такого в детстве не слышала. — А ты в детстве ничего и не слушала, — фыркнул Герберт. — Если рецепт зелья утерян, — медленно протянул Гарри, стараясь поймать ускользающую мысль. — То почему все знают, что это за зелье и что там используется? — Заметил, — усмехнулся Герберт. Лута взвыла и кинула ему галеон. Поттер почти спросил, что они делают, но Герберт невозмутимо продолжил и сбил его с мысли. — Там… Запутанная история, в общем. Про зелье писал один дед таких же годов, как и Слизерин. Там он упомянул функцию зелья, собственно. И про яд сказал — говорят, что у Слизерина был собственный василиск. И еще… Это были… мемуары, можно сказать. Он обращался к потомкам — род, кстати, вымер уже, поэтому записи и всплыли. Он писал о том, что Слизерин словно издевался над ним, дав список ингредиентов и то, что в итоге должно получиться. Среди них и были шесть капель. Ну и… Это редкость сейчас, пиздец просто. Но и в зельях редко используется. Вот и пошла такая пляска — за шесть капель пятьдесят галеонов. Он подумал и добавил: — А зелье, кстати, так никто и не восстановил. А многие зельевары пытались, поверь. А может, это и выдумка вовсе. Гарри промолчал. В голове назойливо крутились воспоминания о многих черновиках и о Тайной комнате Слизерина. Что, если и это зелье там? Поттер усмехнулся: даже если он и найдет рецепт, то не поймет ничего: опыт уже был. А даже если переведет, то попросту не сварит. Навыки зельевара у него были обратно пропорциональны навыкам боя. — Воробушек, — обратилась к нему Лута, понаблюдав, как он задумался. — Самый важный вопрос. Откуда ты спер яд василиска? Гарри улыбнулся, ничего не ответив. — Ненавижу, когда ты так делаешь, — с чувством сказала Лута. — Сразу все желание докапываться отпадает. Не улыбайся так… не значаще. — В Турнире будешь участвовать? — спросил Герберт, попытавшись сменить тему разговора. После своего отравления, заметил Гарри, он стал более… мягким, наверное. — Интересно же. Буду, конечно. — Он тридцатого начнется. В полночь. Через холл пройдешь, а не как обычно, зарегистрируешься. Ну… там объяснят все, если захочешь. — Гер клонит к тому, что у него чешутся кулаки, а я девочка, — легко улыбнулась Лута. Ворон усмехнулся и подумал, с каких это пор Герберта волнует пол Луты.***
— Не спи, Ворон! На него обрушился шквал заклятий, и даже Поттеру пришлось закрыться щитом. Плохо дело: все знали, что щиты — первый шаг к поражению, энергии на них тратилось больше, чем на атаку, и прищемить могло, не заметишь. Поттер единым рывком вырвался из ловушки и отпрыгнул в сторону, посылая каскад не самых приятных заклятий. Герберт взмахом палочки отразил их, перенаправив на него — и Поттер уклонился, не желая тратить время на защиту. В развороте ответил ему, чтобы не расслаблялся. Герберт почти фыркнул и легко ушел от одиночного проклятья. «Это еще не все», — мстительно подумал Поттер и, не останавливаясь, начал кидать любые чары, которые только мог вспомнить. Он не просто так бегал по полю: Гарри учитывал прошлый опыт с Нордом — запомнилось же! — и наставил зеркальных, которые не были видны из-за своей прозрачности. О, Поттер долго именно этого свойства добивался! Заклятья, от которых Гер благополучно увернулся, отразились от невидимых Зеркальных, и наступил хаос. Разноцветные вспышки летали по всей арене. Герберт вслух ругался, пытаясь сориентироваться в этой волшебной дискотеке. Поттер легко уклонялся от своих же заклятий — он не идиот и посылал заклятья не смертоносные, но опасные, после которых не продолжишь — и чувствовал себя прекрасно. Он будто бы ощущал арену, как самого себя, и это было странное, невероятное и захватывающее чувство. Поттер усмехнулся: как Гер не понимал? Нужно было не бороться с ними, а понимать, куда они полетят. Хотя, возможно, это его дар так себя проявлял. Гарри испытал уважение и отдал должное профессионализму Гера — тот никакими «подсказками» не пользовался. Но это не помешало Гарри воспользоваться случаем. Поттер ловко поставил так ранее не удававшийся ему Зеркальный щит, перенаправив заклятье в сторону Гера, прищурился и метко бросил кинжал прямо вдогонку заклятья так, чтобы увидеть его было нельзя. Шалость удалась, и Поттер рассчитал все верно, победоносно усмехнувшись. Герберт предсказуемо поставил улучшенное Протего, а не уклонился. Кинжал прилетел прямо в палочку и выбил ее из рук. Инструмент улетел на достаточно большое расстояние, и добраться до него было не так просто — Ворон не собирался так позорно упускать шанс! Миг — Герберт растерянно смотрит на свою руку, в которой была палочка, и переводит злющий взгляд на Поттера. Он был уверен: Гер не понял, что произошло, и ему придется объяснять, как он до этого вообще додумался. Но это будет потом. Сейчас же Гарри хищно оскалился (на его лице это наверняка выглядело жутко) и принялся забрасывать его заклятьями. Гер принял правильное решение, подбираясь к Поттеру поближе. Гарри знал: он ненавидел уклоняться, это противоречило его природе. До палочки было не добраться, так что Герберт решил перейти в рукопашную. «Кто тебе позволит!» — насмешливо хмыкнул Поттер, медленно передвигаясь. Далеко он не пройдет, Гарри бы рискнул, но с палочкой, а у Гера ее не было. Если только не запасная… Но Поттер внимательно слушал его разговоры и знал Гера достаточно, чтобы быть уверенным в том, что запаски у него сейчас нет: палочки без сердцевин он ломал в производственных количествах. На что он надеялся? Такую ситуацию бы и новичок не потерял! Но Герберт был достаточно сообразительным, чтобы понимать, насколько Гарри вырос в искусстве боя. Он чуял подвох… Взгляд метался, ища его. Палочка лежала далеко, ее не было видно, Герберт был достаточно близко к нему, было заметно, что он выдохся, только-только держится, сейчас проиграет и…. — Ступефай, блять! — рявкнул Гер. Поттер ничего не заметил, только понял, что что-то упустил, когда увидел потолок арены. Справа услышал, как упал на колени Герберт и хрипло пытался отдышаться — ну да, физические упражнения в таком количестве он обычно не практиковал. — Фините Инкантантем, — хрипло произнес он, изменив невербальной магии. Видимо, действительно выдохся. — Чтоб еще раз… я к тебе… без запаски вышел. Гарри сел, отряхнулся, насколько это позволяло положение, поморщился из-за звона в голове — привычное последствие, но противное — и потер ушибленное плечо, на которое упал. Опыт говорил, что там расцветет лиловый синяк. Гарри привычно на него плюнул и посмотрел на мокрого Гера. Тот старался размеренно дышать, чтобы восстановиться, и на внешние раздражители не реагировал: лег на поверхность, не обращая внимания на песок, и бездумно смотрел в потолок. «Он устал», — самодовольно подумал Поттер. Загнать такого противника было честью. Только под конец глупо подставился. Кстати, про конец… — Откуда палочку взял? — спросил он. — Палочка валяется где-то, — ответил Герберт все еще хриплым голосом, прокашлялся и продолжил уже более обычно. — Беспалочковая. Гарри не успел ответить на это, потому что заметил, как о барьер бъется Лута. Он произнес заклятье, и барьер осыпался пылью. За ней следовали и другие теневики — большинства он не знал, а людей было больше обычного. Это было связано с наступающим Турниром, понял Поттер, потому что для этого не нужно было иметь выдающийся ум. Он заметил, как собрался Герберт, не показывая, насколько он устал. Но понял, что и сам невольно напрягся. Это не было связано с опасностью, исходившей от других теневиков. Просто тут, в тени, свою слабость — даже оправданную — хотелось показывать меньше всего. — Это стоит того, чтобы смотреть в думосборе и показывать потомкам! — восхитилась Лута. Герберт встал и улыбнулся. Ворон тоже, потому что не хотел чувствовать себя ниже всех. Впрочем, ситуацию это не очень изменило — он до сих пор был выше только Луты, но она была девушкой и не считалась. «Зато нож в печенку будет легче воткнуть», — мрачно подумал Поттер, и это смирило его с реальностью. Он, конечно, настолько жестоко драться не собирался, но чисто гипотетически… — Как звать? — спросил грубый голос сверху. Поттер внимательно осмотрел спрашивающего: это был высокий маг с выдающимся подбородком, холодными глазами-льдышками и блестящей лысиной. Одет он был в классическую колдовскую мантию. «Непрактично», — оценил Поттер, но ничего не сказал по этому поводу. Он посмотрел в глаза магу и представился: — Ворон. Маг вдруг кивнул, и его глаза-льдышки потеплели. Поттер засмотрелся немного на такое преображение, но не позволил эмоциям появиться на лице. Остальные молчали и наблюдали за разговором. — Будет приятно познакомится, Ворон, — наконец, произнес маг. — Помни, кто выбьет тебя из Турнира. — Посмотрим, — ухмыльнулся Поттер.***
— Без палочки, значит, колдуешь? — спросил Поттер, когда принял душ и сидел уже довольный. Почти — на полученный синяк главное не опираться. Потом сведет. А душ… Трансфигурировал стену-картонку, чтобы не промокала, наложил заглушку — и убивай людей, никто не заметит, не то что просто законопослушно мойся. А раньше он, помнится, думал, что тут вообще больше необходимого не останется. — Даже не думай об этом, пока на связках руку не набьёшь, — предрекла его вопросы Лута. — Связки? — Всегда должны быть какие-то твои связки, которыми ты будешь плеваться, если настанет вообще пиздец, — постарался объяснить Герберт. — Сначала это натренеруй, а потом уже про беспалочковую думай, мечтатель. — Это ты сейчас спокойно сражаешься, а бывают ситуации, когда себя уже не контролируешь, — перевела Лута. — И в такие ситуации думаешь, чем бы побольнее зарядить… Понимаешь? У тебя либо резерв быстро кончится… ну, это не про тебя. У нас двоих так забрали, потому что они Авадами швырятся начали. — Попали? — удивился Поттер. — Нет, — ответил Герберт. — Их противники голову не теряли. Уклонились. — А кто забрал? — после молчания спросил Поттер. Герберт и Лута обменялись взглядами, и Гер мученически вздохнул, кинув галлеон девушке. Лута его ловко поймала и засунула в карман, улыбаясь, как довольная кошка. — Мы поспорили, заметишь ли, — объяснила она. — Авроры. С тенью договор, — мрачно ответил Герберт. — Многие авроры тут, кстати, тоже ошиваются… А некоторые теневики наоборот работать туда идут. Их берут, полевка везде нужна. Гарри хмыкнул, но тему не продолжил. — Так что со связками? — Ты не замечал, что теряешь время, когда думаешь, чем ударить? — спросила в ответ Лута. — Именно в таких ситуациях они и нужны. Чтобы рука делала все автоматически. Время есть — и, например, не думая, Ступефай-Секо-Секо-Бомбарда-Ступефай. Только это действительно должно получаться на уровне рефлексов. До Турнира ты такое натренировать сможешь, это я тебе гарантирую. Гарри улыбнулся, подумав про то, что Лута из него все соки выжмет, но научит. Хотя, честно говоря, ему из шкуры надо было вылезть, чтобы Гера победить. Это как сегодня: казалось бы, прижмешь его, а он без палочки начинает колдовать… Вспомнилось, как прижали его — в Годриковой лощине. «Как давно это было», — изумился Поттер. Прошедшее лето точно лидировало среди всех остальных по насыщенности. Но… Сейчас он, конечно, мало что помнил — да что говорить, Поттер тогда вообще чуть инфаркт не заработал. Но… Как он ни старался, то не смог вспомнить, почему его не задело осколками. Куда подевалось стекло? Надеяться на беспаловочкую не хотелось, так что Гарри с чистой совестью выбросил этот момент из головы.***
Гарри зевнул и потянулся. Перевод записей шел ни шатко ни валко. Он не бросил это только потому, что слишком была заманчива возможность избавиться от шрама. «Надо было купить Бодрящее», — лениво думал он, но привычно плюнул на это: Бодрящее он «покупал» с лета, жил же как-то. Голова болела, но Поттер сопоставил расписание со своим графиком отлучек (скукота страшная!) и выделил-таки время для того, чтобы можно было поспать. Уроки приходилось делать заранее, и Гермиона на него нарадоваться не могла — правда, она тут же отвлекалась на Рона, гуляющего с Лулу. Поттер откинулся на спинку кресла, поморщившись от боли в мышцах. И заживляющую мазь он, конечно, тоже купил… Гарри раздраженно посмотрел на полурасшифрованные записи — Слизерин любил черкать, размышлять о ненужных вещах и говорить витиеватыми оборотами, поэтому понимал Поттер с пятое на… сотое, не меньше. Иногда ему казалось, что портрет основателя взирал на него с насмешливым любопытством, особенно когда он вслух ругался над очередным «в ночь когда небесное светило покажет свой лик во всей красе…». Гарри думал, что вот, начало рецепта, но нет — Слизерин прозаично заканчивал: «…я размышлял над вечностию нашей жизни…». Хотя, возможно, тут был шифр. Но чтобы его понять, нужно было иметь полный перевод, а не его обрывки. А до этого было еще далеко. Гарри зевнул и автоматически наколдовал Темпус. Шесть утра — время возвращаться, до восьми он поспит, стащит у домовиков кофе, поспит первые две истории и будет готов к существованию на трансфигурации и защите. Гарри печально посмотрел на свои записи и оставил их. В принципе, можно было бы и на истории ими заняться, но там есть Гермиона, которая могла бы помочь… но ее никто не попросит этого делать. Привычный путь назад был совершён совершенно автоматически: Гарри раздобыл (стащил, вообще-то, в Лютном, устроив нечаянно бойню, потому что на него хотели напасть, а он решил, что платить за такое обслуживание не хочет) один гримуар, в котором было описано прекрасное заклятье левитации. Так что метлу он с собой не брал, зачем? В туалете Плаксы Миртл — с которой они удачно не пересекались, потому что Гарри старался делать это — прошипел привычное «Закройс-ся», еще раз зевнул и посмотрел на себя в зеркало. Чтобы не забыть сменить личины — в Тайной комнате он предпочитал бывать в собственном облике, хотя это звучало странно. Нацепил очки-стеклышки, взлохматил волосы посильнее, скорчил рожицу, показав отражению язык, и вышел в утренний безлюдный коридор Хогвартса. В который раз он не мог не любоваться им. Хогвартс все-таки был ему домом, этого не изменить. И сейчас, когда он не был наполнен учениками, Гарри чувствовал себя уютно и комфортно. Иногда от школьных дней он уставал больше, чем от ночи, проведенной в тени. — Поттер, — окликнули его. Гарри резко развернулся и встретился глазами с красным и взмокшим, будто бы от бега, Малфоем. Гарри незаметно выдохнул и убрал руку, мгновенно потянувшуюся к палочке. — Поттер, — повторил Малфой и быстро подошел к нему. — Наконец-то выловил… Ты мне нужен. Он закатал рукав с левой руки. На ее предплечье гордо красовалась темная, воспаленная Метка.