Паж Аллертонского замка

Прошли годы, многое изменилось. Он был посвящён в рыцари, много воевал, и не только. И вот у Анкироса своя спальня и оруженосец, который разбудил самые причудливые воспоминания. Левой рукой рыцарь принял кубок. А правая уже действовала сама по себе, словно одержимая духами. Пальцы скользнули по торсу мальчика, и ладонь легла на упругую ягодицу. Келхорн опустил длинные ресницы и заулыбался. Даже в дрожащем отблеске свечей было заметно, как лёг на его лицо тонкий румянец. Нет, этот невинный юноша был только внешне похож на развратного красавчика из прошлого. Он вёл себя совсем по-другому… Но хуже от этого не становился. Оруженосец не сопротивлялся. Видимо, верность значила для него больше, чем глупые предрассудки. Рыцарь отпил пряного вина, а потом начал медленно стягивать с оруженосца гетры. Тот не сопротивлялся, лишь тяжело дышал и смотрел большими чёрными глазами. Член выскочил наружу — он уже стоял. Рыцарь невольно заулыбался. Значит, телу Келхорна нравятся такие забавы. Конечно, раньше, когда Анкирос сам был пажем, это значило не очень много. Обезумевшее от страсти тело требовало больше и больше, хотелось попробовать и испытать всё, что возможно. Но когда ты вырос, начинаешь ценить ответную страсть не меньше, чем ответные чувства. После десятков приятных, но таких безвольных тел, которые покорно ждут, пока ты кончишь им в задницу, и в ответ на порывы страсти только тяжело дышат — подобный страстный ответ стоит многого… Именно поэтому те князья и короли, что любят покорять не только города, но и прекрасных мальчиков, — а таких немало, очень немало… — предпочитают не изысканных и экзотических проституток из особых домов, а непокорных и дерзких юношей из благородных семей… и иногда даже из простонародья. Таких любят ещё больше, чем самых умелых торговцев задницами. Ведь даже самая дорогая продажная любовь не всегда взаимна, и так сложно отличить тех, кто торгует своим телом только потому, что стесняется предлагать его бесплатно… С равнодушным любовником тяжело, ты словно месишь непокорное тесто. Даже насиловать намного приятней — во время войны у Анкироса был шанс в этом убедиться. Жертва орёт, молит о пощаде или, что особенно смешно, угрожает — но это только ещё больше заводит. Хуже всего с теми, кто покорно терпит, — даже если ты сможешь такому засунуть, удовольствие останется неполным. Позже, уже оруженосцем, Анкирос научился преодолевать равнодушие и получать удовольствие даже с подобными любовниками — но для этого пришлось открывать хитрости порки. Да, взаимная страсть стоит многого… Сегодня ему нужна была именно такая любовь, чтобы вспомнить свои первые шаги, начало службы, захватывающий опыт — и передать его новому пажу. Гетры упали на пол, а юноша уже был на кровати, направляемый сильной рукой. Рыцарь отпил ещё, а потом протянул кубок к его губам. Оруженосец сделал несколько глотков, придерживая кубок пальцами. Видно, Келхорн ещё не до конца доверял своему господину. Ничего, это придёт. Пустой кубок полетел прочь и загремел в углу. Рыцарь отбросил одеяло и дал юноше время получше рассмотреть тело. Он сильно изменился за прошедшие годы, и тело стало по-настоящему прекрасным. И вот эти сильные руки полуобнимают голое тело Келхорна и подносят его лицо к лицу рыцаря. Юноша снова прикрывает глаза, наклоняет голову — и губы сходятся в страстном, сладком поцелуи. А вот язык уже играет с языком… Поцелуй закончен, они снова смотрят друг на друга. Теперь на лице оруженосца — страстное, чуть блудливое выражение. У него такие тонкие руки, такое лёгкое тело. Да, никаких сомнений — странный ритуал увенчался успехом. Анкерос смог одним поцелуем сделать то, на что редко решались заклинатели и некроманты. Он вернул прошлое, вернул ушедшие наслаждения. Пускай это всего лишь тень, и пусть его собственное тело уже стало другим. Это только придаст остроты наслаждениям. — Ты слышал когда-нибудь о ласках, когда член берут в рот? — Да, господин. Я слышал, так делают продажные женщины. — Так делают все, кто любит друг друга. Попробуй. Оруженосцу не пришлось даже приказывать. Какой господин откажется от такого понятливого слуги!.. Лёжа на подушке под градом поцелуев Анкерос наслаждался давно забытым чувством. И понял, что не выдерживает. Надо переходить к главному. Он мягко подтянул к себе оруженосца, сдвинул губами прядь ароматных чёрных волос и прошептал на ухо, чего он хочет. Оруженосец содрогнулся от возбуждения и прошептал: — Как вам будет угодно… Его голос был таким сладким, что Анкирос не мог удержаться и прильнул ртом к его губам. Поцелуй продолжался целую вечность — они то играли языками, то начинали обниматься, то ласкали друг друга. Наконец, губы разомкнулись. Какое-то время они просто лежали рядом, чувствуя тепло тел друг друга. А потом Анкирос поднялся и встал на четвереньки. Его член уже набухал, тело предвкушало знакомое удовольствие. Он почувствовал нежные поцелуи на ягодицах и не выдержал, затрепетал. Потом заработал язычок, он старательно облизал ягодицы, анус и даже мошонку. Небольшая пауза — и вот совсем небольшой, такой же как в прошлом, член оруженосца из Скойбура входит в него сзади. Рыцарь уронил лицо на подушку и застонал от знакомого удовольствия.