Тьма нашего мира

      Муза не раз бывала в королевском дворце Мелодии. Попав сюда впервые, она думала только о своих новообретённых силах, об ужасе, от которого они её спасли, и о тёмной неизвестности будущего. Вернувшись спустя годы, она, уважаемая фея-хранительница, наконец-то смогла оценить красоту и элегантность внутренних интерьеров здания, поднимавшегося ввысь наподобие огромной арфы. Каждый портрет, каждая статуя здесь отражали историю Мелодии и её правителей, а интерьер комнат дарил гармонию и душевное спокойствие всем, кто в них заходил. Тогда она думала, что ничто не способно преодолеть этот умиротворяющий эффект, а дворец всегда будет символом гармоничной жизни мелодийцев. Теперь же, глядя на обеспокоенных людей, заполнивших тронный зал, она осознавала, что гармонии тут и близко не было.       Она свела за спиной руки, не понимая, куда их деть. Юкия и остальные уговорили её одеться в традиционный официальный костюм феи-хранительницы, и Муза не прекращала путаться в широких рукавах алой кофты с запахом и слишком свободных штанинах чёрных брюк с идеальными стрелками. Как и остальные, она собрала волосы в пучок и старалась держаться рядом со всеми, чтобы не выделяться. Их минута славы уже прошла: ещё до большого сборища король Лир вызвал к себе фей-хранительниц и коротко, но от всего сердца поблагодарил их за спасение жителей Мелодии. Его лицо с того момента стало ещё мрачнее, а грузное тело тяжело развалилось на троне. Королева Левкотея и принцесса Галатея молча сидели на своих тронах, а министры короля по струнке выстроились сбоку от главного возвышения. Отдельно, по левую руку короля, стоял мужчина в чёрном кимоно с мэлверикскими лилиями. Впервые заметив золотую вышивку, Муза сразу вспомнила о таком же рисунке на униформе Торн, а потом увидела и её саму. Девушка с пшеничными волосами же сделала вид, что не знает фею. Дежа вю.       Безразличный взгляд. Вежливый поклон. Дистанция. Полное молчание. Не так Муза представляла встречу со своим парнем после множества пропущенных вызовов и сообщений. Когда она нашла в себе силы выползти из кровати после самой долгой ночи в жизни, телефон Ривена не отвечал, а последнее сообщение сухо указывало: «Скоро буду на Мелодии. Пока я сам с тобой не заговорю — ты меня не знаешь». Крохотная часть феи надеялась, что это просто неудачная шутка или перестраховка, но один взгляд на специалиста, действительно прибывшего в королевский дворец вместе с отцом, развеял эту надежду. Глаза Рива скользнули по ней точно так же, как по стоящей рядом Свон, и Муза, спрятав сжатые кулаки в широких рукавах, изо всех сил напустила на себя безучастный вид. «Я его не знаю,» — повторяла она, словно мантру, стараясь не пялиться на знакомый затылок. Впрочем, совсем скоро на мужчин в чёрных костюмах, расшитых серебряными стрекозами, были обращены взгляды абсолютно всех присутствующих.       — Дэвиен Даргофли, — и тронный зал зазвенел тишиной. Король не потрудился даже поздороваться, он лишь сверлил мужчину таким взглядом, словно хотел пробурить насквозь его глаза.       — Ваше величество, — чуть поклонился мужчина, и Муза, пройдя в сторону, наконец-то смогла как следует его рассмотреть. Родственное сходство между Дэвиеном и Ривеном было очевидно, но сейчас в глаза бросались не черты лица и пронзительные фиолетовые глазах, а сжатые в нитку губы, защитно сведённые перед собой руки в чёрных перчатках и напряжённые мышцы худых вытянутых лиц.       — Тысячи моих соотечественников погибли несколько дней назад. Они убивали друг друга из оружия, которое вы им предоставили, — спокойно сказал король Лир. На лице Дэвиена не дрогнул ни один мускул, как будто он ожидал подобного обвинения. Он помолчал какое-то время, словно ожидая ещё обвинений, но король выжидательно на него смотрел. Тогда он медленно выдохнул и едва заметно улыбнулся:       — Могу я увидеть доказательства?       — Вам нужны трупы, которыми были завалены улицы?! — тут же возмутился один из министров, подскакивая со своего места. — Или хотите взглянуть на учинённые по вашему приказу погромы?! Пообщаться с теми, кто чудом выжил?!       — Я говорю об орудиях преступления, — флегматично поправил Дэвиен, не впечатлённый этой тирадой. — Я далеко не единственный торговец оружием, и должен быть уверен в его принадлежности.       Советники короля переглянулись, и один из них, военный, что-то скомандовал своему подчинённому. Тот скрылся в служебных помещениях, а всё тот же министр (Муза вспомнила, что он курировал все фестивали, и поняла, почему именно он больше всех истерил) снова вскочил со своего кресла.       — А может, слова лорда Азира будет достаточно? — спросил он с неприкрытой издевкой в голосе. Мужчина в чёрном кимоно шокированно повернулся на своё имя, король Лир через плечо неодобрительно глянул на него.       — И почему же слова лорда Азира должно быть достаточно? — поинтересовался он, теперь сверля взглядом своего советника. Азир на мгновение глянул на обвиняемых и поклонился королю.       — Мы с лордом Дэвиеном — старые друзья, — объяснил он. — Я не сообщил об этом заранее, так как это не имеет отношения к ситуации. Уверен, лорд Дэвиен сумеет объяснить свою непричастность к постигшей нас трагедии и без моего вмешательства.       — Конечно, раз вы его предупредили…       — Я…       — Предупреждением это сложно назвать, — вмешался Дэвиен. — Скорее описал трагическую ситуацию, очень многословно, в своём духе, и сообщил, что нас здесь ждут. А ещё, — он в упор посмотрел на министра фестивалей, — он сказал, что все улицы усыпаны оружием моего производства. Азиру я верю. Но настаиваю, чтобы мне дали взглянуть на это оружие, потому что…       — Потому что у вас уже готово оправдание, и не одно!       Дэвиен не сдержал раздражённого вздоха, а Ривен закатил глаза, качая головой. Это не укрылось от короля Лира и он тяжело поднялся с трона, жестом веля всем замолчать:       — Довольно делать фарс из постигшей нас трагедии, — министр недовольно фыркнул и вернулся на своё место. — Я понимаю лорда Азира. Он видит перед собой старого друга, которому доверяет. Я ценю то, что вы не начали откровенно его выгораживать, — обернулся он к Азиру, — и даже не посоветовали залечь на дно. Это много говорит о вас и вашей преданности, — тот поколебался, но всё-таки благодарно кивнул, и король Лир снова перевёл взгляд на Даргофли.       — А вот я вижу перед собой человека, построившего бизнес на торговле смертью. Человека, предавшего идеалы своего отца, — глаза Дэвиена чуть расширились, и Лир невесело усмехнулся: — Да, мне известна история вашей семьи, лорд Даргофли. Вы идёте по головам всю свою жизнь. Почему я должен верить, что и сейчас вы не пошли привычной дорогой? Поставки оружия на бунты по всему измерению — чем не золотая жила? Деньги на это у вас есть, ресурсы, связи — всё при вас! Даже опыт! Устроить бунт на какой-то там Мелодии для человека, организовавшего государственный переворот на Эраклионе, должно быть, детская забава?!       По залу пробежал шумок, люди обеспокоенно запереглядывались. Муза нахмурилась: она помнила, что Блум искала информацию о Даргофли в связи со своим расследованием, но не знала деталей. Знал ли о похождениях своего отца Ривен, по его каменному лицу понять было сложно. Дэвиен продолжал спокойно смотреть на короля Лира, только проступившие желваки выдавали его напряжение. А Лир всё не унимался:       — Военный ветеран с недюжинными организаторскими способностями, связями в преступном мире и ресурсами, — кивал он своим мыслям. — Близко, очень близко знакомый с ведьмами. Да ещё и с сыном из числа лучших воинов и стратегов Красного Фонтана. А ведь в Магиксе тоже начались восстания…       Муза прижала ко рту ладонь, сдерживая возглас удивления. Она ждала продолжения фразы, но его не было: видимо, Саладин надёжно скрыл причастность команды Ривена к гибели специалистов на Чёрном Болоте. Зато сам Ривен куда больше обращал внимание на своего отца, чем на обвинения в свой адрес. Ему пришлось практически оттащить Дэва назад, загораживая собой и чувствуя, как тот всё больше закипает.       — Мой род деятельности никак не связан с происходящим на Мелодии, Ваше Величество, — ледяным голосом отчеканил он. — А о моей репутации в Красном Фонтане лучше спросите у директора Саладина. Заодно спросите его о том, какой выгодный контракт на поставку оружия для специалистов он заключил с нами. Может, тогда ваши люди, — он смерил презрительным взглядом ряд чиновников, — задумаются над тем, чтобы перестать бросаться голословными обвинениями, основанными на событиях столетней давности?!       Слова Ривена подействовали на короля: по крайней мере, он замолчал и задумался. Скорее всего, дело было в упоминании Саладина. Все понимали, что чтобы вот так призывать в свою защиту уважаемого мага, у юного Даргофли должны были быть либо стальные яйца, либо полная уверенность в невиновности своей семьи. По залу снова пробежался шепоток, в этот раз — более одобрительный. Стоящий в толпе Тей-Дей пристально следил за всеми участниками представления. Дэвиен, на мгновение потерявший самообладание из-за прямого выпада в сторону его «сокровища», уже пришёл в себя и незаметно освободился из хватки Ривена, который теперь стоял рядом. Он смотрел за спину военного: там неловко выглядывал из-за кресла паренёк с длинным и тяжёлым свёртком в руках. «Добраться бы только до этого оружия…» — подумал Тей. Даргофли разделяли его мысли, но король Лир как будто забыл о просьбе Дэвиена. Убеждённым в их правоте он всё ещё не выглядел. Тей перевёл взгляд дальше, на своего бывшего хозяина. Азир обеспокоенно смотрел на короля, на лбу у него блестели капли пота. Он явно знал куда больше, чем догадывались его друзья, и Тей-Дею это совсем не нравилось. Когда Лир начал новую словесную атаку, он аккуратно просочился сквозь толпу: его ждало другое дело, порученное несколько часов назад.       Когда Дэвиен в сопровождении Тей-Дея и вызванного с соревнований Ривена прибыл на Мелодию, Азир действительно быстро их нашёл. Его гвардия ждала в прилётном доке, видимо, для того, чтобы Тей-Дей никого не убил, когда на «Стрекозу» навесили блокировщики взлёта. Азир не соврал: Дэвиена действительно заочно считали виновным, и за несколько дней, прошедших с оставленного на автоответчике сообщения, ситуация стала только хуже. Дэв был готов к тому, что едет на публичное судилище, но самовольное восхождение на эшафот на пару с единственным ребёнком в его планы не входило, и ещё до прибытия на Мелодию они с Рином придумали запасной план. Он оставался на плечах Тей-Дея, всё это время активно изображавшего мебель, и подлежал исполнению в момент, когда ситуация станет накаляться. За ситуацию Тей не отвечал, но нервы старшего Даргофли были натянуты до предела, и он, не слушая очередных громогласных обвинений, теперь доносившихся от оскорблённых министров, двигался сквозь толпу к группе девушек в чёрно-красных традиционных костюмах. Ту единственную, кого нужно было найти, он видел лишь пару раз, но её было легко вычислить. Разумеется, девушка Ривена не отрывала от него глаз и на её лице не было ни следа неприязни к обвиняемым, зато было сочувствие и неподдельный страх.       — Мисс Муза? — она резко обернулась от шёпота над ухом, и Тей придержал её за руку, чтобы не дёргалась. Муза вгляделась в его лицо, что-то замечая, но стрекозы на его одежде должны были сказать о принадлежности к семье Даргофли. Она кивнула, и Тей аккуратно отвёл её в сторону, подальше от толпы.       — Ривен сказал, к вам можно обратиться за помощью, — быстро зашептал он, — а помощь сейчас лишней не будет. Я Тей-Дей, ассистент лорда Дэвиена. Королю до меня дела нет, а вот на Дэвиена он здорово взъелся. Тоже мне, нашли виноватого — продавцы оружия не несут ответственности за его последующее использование и перепродажу. Но короля Лира уже настолько накрутили, что он не станет слушать Дэва, если только не переключить его внимание. Бунты и влияние на толпу в предыдущих случаях использовались как отвлекающий манёвр. Основной целью были кражи заклинаний и артефактов, но новостей об этом здесь мы пока не слышали. Если мы сможем выяснить, что именно похитили под шумок, это будет более важной новостью, и Дэвиен получит шанс хотя бы вставить слово. Ну и, возможно, короля Лира это немного остудит, очевидно ведь, что оружейнику от магических артефактов толку мало.       Выложив всю эту информацию, он в ожидании уставился на девушку, к которой Рив велел ему обратиться в экстренном случае, но она, явно шокированная быстрым монологом, слишком уж долго переваривала информацию. Наконец что-то решив, она увела Тея дальше за колонны тронного зала, хотя он уже нетерпеливо посматривал в сторону входных дверей. Крепко взяв его за руку, она закрыла глаза и что-то прошептала себе под нос. Не успев даже удивиться, Тей-Дей зажмурился, ослеплённый внезапной вспышкой, а когда открыл глаза, обнаружил себя в совершенно другом помещении, заметно пострадавшем от бунтов.       — Я знала, что это сработает! — воскликнула Муза, и он с удивлением воззрился на её изменившийся облик и заострённые синие крылья, через пару секунд сменившие вид на красные с завитушками и драгоценными камнями, переливающимися в темноте.       — Кто вы? — окликнули их из коридора. По разорённой комнате прокатилось эхо. — Что вам нужно?       В комнату, сжимая перед собой тяжёлый футляр от виолончели, вошла женщина среднего возраста. Она была на грани истерики и нервно переводила взгляд с Музы на Тей-Дея и обратно. Вид феи её слегка успокоил, но стоило ей сделать шаг навстречу, женщина подняла импровизированный щит ещё выше.       — Я Муза, одна из фей-хранительниц, — спокойно представилась девушка. — Мы проводим расследование по поручению короля Лира. Вы уже проводили в музее инвентаризацию? Что-нибудь важное пропало?       — Пропало ли что-нибудь важное? — повторила женщина, нервно хохотнув и подходя ближе. — Всё пропало! Наши архивы в полном хаосе, исторические ценности уничтожены, ЛИРА ЖИЗНИ УКРАДЕНА!!!       Последнюю фразу она прокричала в лицо фее, чуть ли не вешаясь ей на шею. Отшатнувшись от ангажированной дамы, Тей использовал возможность оглядеться. Он ожидал, что они постараются быстро покинуть дворец, но не знал, что феи способны телепортироваться. Осмотревшись, он признал в здании большой музей, по-видимому, бывший главным музеем Мелодии. Теперь, конечно, от былого величия мало что осталось: здание было безжалостно изуродовано изнутри и, скорее всего, снаружи. Понадеявшись, что фея так же быстро перенесёт их обратно, он снова обратил своё внимание на женщину, которую та всё пыталась успокоить. Девушка тоже сильно побледнела лицом и то и дело бросала на Тей-Дея обеспокоенные взгляды.       — Эта лира, — решил он подать голос, — то, что украли именно её — это очень плохо?       — Это катастрофа!!! — взвыла женщина, вырываясь из объятий феи. — Лира Жизни — незаменимый артефакт! Легендарный!       — Я бы даже сказала — мифический, — пробормотала девушка, отходя на безопасное расстояние. — Что-то ещё пропало?       — У меня есть целый список того, что навсегда потеряно для будущих поколений! — работница музея возвела глаза к потолку. — И это мы ещё не дошли до магических архивов. Страшно представить, что с ними могли сотворить… Если вам так нужен список, я могу его принести, но наши потери просто невозможно отразить на одном лишь листе бумаги! Даже на сотне листов!!!       — Было бы очень любезно с вашей стороны перечислить самые… ужасные потери, — сочувствующе улыбнулась фея, и женщина ушла куда-то во внутренние помещения, продолжая громко причитать.       — Так что это за «мифическая» лира? — вполголоса поинтересовался Тей, когда за ней хлопнула дверь, и фея вздохнула.       — Я не просто так сказала о «мифичности». До сих пор неизвестно, действительно ли Лира Жизни обладает теми волшебными свойствами, которые ей приписывают. По легендам, с её помощью феи и маги в пору большой нужды воскрешали великих героев Мелодии, павших в древних битвах, а однажды музыка Лиры подняла с того света всё население планеты после разрушительного нападения тёмных сил.       — Нихрена се… — присвистнул Тей. — И что, эта портативная реанимация реально работает?       Муза смерила его недовольным взглядом и покачала головой:       — Я же говорю, неизвестно. Современные исследования и магические эксперименты так и не смогли ничего найти. Может, это просто старая легенда, может, никто не догадался, как её активировать, а может, её время ещё не пришло. Кто знает! Но одно точно: Лире чёрт знает сколько лет, она — воплощение фольклора и истории Мелодии. Эта дама, может, немного слишком эмоциональна, но она права: кража Лиры Жизни для всей планеты — настоящая катастрофа.       — Нужно сообщить об этом, — кивнул Тей. — Думаю, этой новости будет достаточно, чтобы переключить внимание короля на более важные темы.       — Думаешь, из-за этого он забудет о своей убеждённости в причастности Даргофли? — скептически хмыкнула фея. — Он выглядел очень зацикленным. С другой стороны, оружейникам явно ни к чему магические артефакты, уж это-то он должен понимать.       — Моя задача — сделать так, чтобы у Дэва появилась возможность хоть слово вставить. Дальше разберётся сам, зубы заговаривать он умеет. Хотя, конечно, слово феи-хранительницы тоже может сыграть свой вес.       Муза сделала вид, что не услышала откровенного намёка в последней фразе, и повернулась к двери, куда скрылась работница музея. Конечно, слова феи-хранительницы, одной из Винкс, той, кто спас жизнь единственной наследнице престола, могли сыграть Даргофли в большой плюс. Но могли и в такой же большой минус, стоит только приближённым короля вывернуть всё так, что обманули её саму. Муза терпеть не могла политику. Она всегда считала, что это не её поле, и сейчас, напряжённо пытаясь распутать узел возможных вариантов, только больше в этом убеждалась. На другой стороне играли без всяких правил, поднимая грязное бельё Дэвиена и примазывая к ситуации совершенно не относящиеся к ней события, но значит ли это, что она должна опускаться до таких же методов? Или Даргофли выпутаются сами, они же точно не впервые оказались в подобной передряге?       Хлопнувшая дверь вырвала её из размышлений, заставляя подпрыгнуть на месте. Работница музея в этот раз не взяла с собой футляр-щит, но несла стопку листов так, будто это было сокровище.       — Всё, что мы успели обнаружить, — она трагически вздохнула, отдавая фее свои записи. — Но мы ещё и до половины не дошли…       — Эмм… У вас что, полмузея вынесли? — та пролистала их и тут же нашла ответ на свой вопрос: — А, здесь описаны все пострадавшие экспонаты.       — То, что мы не можем найти, на первой странице, — пояснила женщина. — У нас всегда всё было в порядке, так что… мы уже никогда их не найдём…       Она выглядела так, будто вот-вот расплачется, и Муза не нашла ничего лучше, чем одобряюще похлопать её по плечу и быстро повернуться к своему спутнику. Тей-Дей был чем-то увлечён в своём телефоне, набирая и читая сообщения. От намекающего покашливания феи он быстро убрал мобильный и как ни в чём не бывало посмотрел на неё:       — Что, телепортируемся обратно? Мне кажется, мы тут уже задержались.       Муза раздражённо вздохнула, но не могла не признать его правоты: они провели в музее слишком много времени и понятия не имели, как далеко зашло разбирательство над Даргофли. Схватив Тей-Дея за руку, в другой руке она держала список похищенных артефактов, и точно так же пыталась удержать две мысли: о том, куда нужно переместиться, и о том, как ей поступить и что сказать, стоя перед королём. И очень скоро фея вспомнила, почему Палладиум строго-настрого запрещал посторонние мысли перед сложной магией.       — А прицел-то сбоит, — прошептал Тей-Дей, делая шаг назад. Муза застыла, чувствуя, что краснеет под цвет своего наряда.       Зумикс прочёл обе её мысли. Они действительно переместились, и прямо под взор короля. Пыльца с её крыльев, сверкая, оседала на полу между Лиром и отцом и сыном Даргофли. Не находя слов, Муза повернулась к Тей-Дею и успела увидеть, как тот быстро стянул пиджак и вывернул его. Взгляды всех в зале были прикованы к фее, которая как раз сменила крылья Зумикса на основные крылья Беливикса, и этого отработанного движения никто не заметил. Серебряные стрекозы спрятались за чёрной подкладкой, и Тей многозначительно глянул на фею. Она, нервно облизнув губы, кивнула и повернулась к королю, склоняясь в реверансе. Ноги в сапогах на платформе взвыли, и эта естественная реакция странным образом успокоила Музу. Она на секунду прикрыла глаза, прочувствовав своё тело, и выпрямилась, спокойно выдыхая.       — Ваше величество, — мелодичный голос разрезал воцарившуюся тишину, — прошу прощения за столь внезапное появление. Магия бывает непредсказуемой, — король нервно усмехнулся, кивая. — Боюсь, у меня очень важные и очень печальные новости.       — Более важные, чем обсуждение приговора виновным в устроении бунта?! — резко спросил один из министров, и Муза повернулась к нему. Приговора?!       — Гораздо более важные, — повторила она, чувствуя, как шевелятся волоски на шее. — Ваше величество, граждан Мелодии просто использовали, как отвлекающий манёвр! Пока все мы были заняты этой катастрофой, настоящие виновники проникли в музей и похитили Лиру Жизни!       Зал потонул в гуле, возмущениях, тревожных возгласах. Министры обеспокоенно запереглядывались, а король Лир пристально смотрел на Музу, стремительно бледнея. Девушка обернулась к Ривену и Дэвиену: у обоих на лицах было написано замешательство и откровенное непонимание причины такой бурной реакции. Осмотрев взбудораженных гостей поверх их голов, Муза сделала несколько шагов к трону, почти вплотную подходя к королю:       — Неужели вы верите, что прагматичный оружейник стал бы красть легендарную Лиру и другие артефакты? — она показала ему список. — Это не имеет решительно никакого смысла!       — На что вы намекаете? — сурово спросил генерал, прислушивавшийся к разговору.       — На то, что нас всех водят за нос! То, что вы так удачно нашли принадлежащее Даргофли оружие — такой же отвлекающий манёвр. Пока вы все здесь решаете их судьбу, настоящие виновники уже увезли Лиру на другой край измерения!       — С чего вы взяли, что лорд Даргофли не мог выкрасть Лиру? — подал голос всё тот же не унимающийся министр. — Да, он — всего лишь человек, но известно, что он в сговоре с ведьмами…       — Ведьма, о которой идёт речь, — подал голос Тей-Дей, выступая вперёд, — давно мертва. Настолько давно, что воскрешать там уже нечего и никому это не нужно. Особенно лорду Даргофли, который, вообще-то, помолвлен. Вы знаете далёкие события из его жизни, но не в курсе подобной мелочи? — в голосе скользнула неприкрытая издёвка. — Спросите у лорда Азира, если не верите. Я-то думал, все это знают.       — Ваше Величество, — взмолилась Муза, глядя то на короля, то на сидевшую за его спиной Галатею, — я понимаю, что признавать свои ошибки сложно, особенно людям, которые должны принимать решение за всех нас, и я понимаю, что хочется цепляться за единственную зацепку до самого конца. Но посмотрите правде в глаза! Вы ведь знаете, что Даргофли — такие же жертвы, как и все мы! И если мы хотим найти настоящих виновников, нужно работать вместе!       Король Лир молчал, всё ещё колеблясь. Остальные гости как будто забыли о них, погрузившись в обсуждение новости, но высшие чины в ожидании уставились на короля, не рискуя продавливать своё мнение ещё дальше. Фея закусила губу, отступая от короля. У неё оставался ещё один аргумент…       — Знаете, — король Лир перевёл на неё взгляд, — я не думаю, что человек, воспитавший…       — Думаю, я получил достаточно комплиментов, — тяжёлая рука легла ей на плечо, останавливая на полуслове. Обернувшись, Муза увидела знакомые фиолетовые глаза, насмешливо глядящие на неё с немолодого лица. Дэвиен Даргофли подмигнул ей и ненавязчиво оттеснил девушку назад, с нечитаемой улыбкой глядя на короля Лира:       — Ваша хранительница права, король Лир. Права даже больше, чем хотелось бы признавать, верно? Найденное оружие — единственная зацепка, а я — единственный, кто может пойти по её следу. Я приехал сюда по своей воле, взяв с собой единственного сына и даже позволив вашим людям запечатать мой корабль. Я пришёл предложить руку помощи, — он медленно протянул королю ладонь, затянутую в чёрную перчатку. — Вы приняли помощь моего дорого Азира, неужели не примете мою?       Муза смотрела ему в спину, невольно веря в то, что такой человек действительно мог бы совершить государственный переворот. Он прибыл сюда, зная о своём положении обвиняемого, но смог перевернуть доску, использовав созданную Музой и Тей-Деем возможность, причём самого Тей-Дея к Музе подослали наверняка по его приказу. И даже после продолжительных обвинений и унижений он не потерял лицо и позволял королю Лиру сохранить своё, предлагая объединение усилий. Эта продуманность и хватка даже немного пугали, и Муза поёжилась, думая о том, какие черты характера Ривен мог унаследовать от отца. Король Лир, по-видимому, разделял её подсознательные опасения в сторону Дэвиена, и продолжал с сомнением смотреть на протянутую руку. Самого же лорда Даргофли такое ожидание нисколько не смущало, как будто он знал, чего конкретно ждёт.       — Отец! — взгляды всех присутствующих метнулись к вставшей со своего трона Галатее. — Лорд Даргофли прав: если мы хотим вернуть Лиру, нам понадобится любая помощь. И если Муза считает, что ему можно доверять, то я тоже так считаю. К тому же лорд Азир наверняка сможет поручиться за своего друга.       — Без малейших колебаний, Ваше Высочество, — Азир низко поклонился принцессе. — Я уверен, лорд Даргофли не только сможет узнать, кто снабдил бунтовщиков его оружием, но и окажет посильную помощь в восстановлении нашей прекрасной Мелодии, пострадавшей от вандализма.       Бровь Дэвиена слегка дёрнулась, но когда Лир посмотрел на него, он увидел всю ту же нечитаемую улыбку и вытянутую руку. На этот раз, закатав рукав своего парадного кимоно, король протянул руку в ответ, но с пожатием повременил, выразительно глядя на мужчину в чёрном. Тот понимающе хмыкнул и неторопливо снял перчатку с правой руки. Когда король Лир и лорд Даргофли наконец-то обменялись рукопожатиями, Муза услышала лишь одиночные хлопки в толпе, зато заметила, как Азир и Торн облегчённо выдохнули, а министры короля напряглись. Лир повернулся к генералу и кивнул: мальчик с тяжёлым свёртком вышел из-за кресла своего командующего и приблизился к королю, протягивая завёрнутое в ткань оружие.       Дэвиен вернул перчатку на руку, подходя ближе и вытаскивая на свет ружьё. Тей-Дей и Ривен подошли ближе, встав по обе стороны от Музы и внимательно рассматривая оружие. Дэвиен пробежался по нему взглядом, покрутил, потёр несколько мест пальцем и, недовольно скривившись, шумно выпустил воздух через нос.       — Любопытно, — пробормотал он, в очередной раз переворачивая оружие, чтобы оно смотрело в стену. — Все найденные ружья такие?       — Разные, — подал голос генерал. — Есть ружья, арбалеты, обрезы, винтовки…       — Что, даже снайперки? — удивлённо воззрился на него Дэвиен. — Изверги, чёртовы изверги… Мне нужны будут серийные номера всего найденного оружия, до единого.       — Что вы можете сказать сейчас? — требовательно напомнил о себе король Лир, и Дэвиен кивнул:       — Во-первых, оружие действительно использовалось в первую очередь для того, чтобы навести на меня тень и выиграть время. Это профессиональное ружьё, сделано под заказ. С таким нужно уметь обращаться, а я сомневаюсь, что у вас проходили курсы молодого бойца для нищебродов, — он не обратил внимания на возмущённые вздохи, нажимая пару переключателей и что-то сдвигая. К его ногам посыпались патроны: — К тому же оно всё ещё заряжено. Дополнительное отделение, сделано для возможности диверсии. Убедитесь, что не храните их рядом с огнём.       Он посмотрел на генерала с намекающей улыбкой, тот побледнел и едва заметно кивнул.       — Держу пари, большая часть пострадавших от моего оружия получила им по голове или по другим частям тела, а не словила пулю, — продолжил Дэвиен, — потому что даже мне сейчас нужно вспоминать, как из этого стрелять, а снайперские винтовки вообще не предназначены для ближнего боя. Как и почти всё наше крупнокалиберное оружие, но это детали. Плюс, конкретно такие ружья уже не производятся. Оно не из самой последней партии точно, то есть ему… лет пятнадцать-семнадцать. Их базовый срок службы — как раз пятнадцать лет, значит, оно либо уже вышло из строя, либо близко к тому. Проверять, с вашего позволения, не буду. Использовать его по назначению уже никто не станет, а вот в качестве дубинки или тарана — самое то, как бы грустно ни было говорить это об одном из моих творений.       Король Лир открыл было рот, но Дэвиен жестом прервал его:       — Скажу сразу: кто его купил, я сейчас ответить не смогу. Разумеется, я не помню всех продаж пятнадцатилетней давности, но вся информация хранится в нашей базе данных. По серийным номерам орудий мы сможем узнать, для кого они были сделаны и кому проданы, это не всегда одни и те же люди. Если учесть, что оружие старое, наши организаторы перекупили оружие, либо даже перекупили у перекупов. Я бы ставил на второе, то есть на размотку этих ниточек понадобится время. И ещё одно, в подтверждение слов хранительницы, — он повернул ружьё дулом вниз и показал королю на какое-то место: — Вы ведь по этим эмблемам вышли на меня? На этом месте была символика тех, кому оружие отправлялось изначально, потому что оно делалось под заказ и информация об оружейнике в таком случае никому не нужна. Скорее всего, её затёрли перед продажей, так всегда делают, но потом кто-то придумал присобачить сюда чуть ли не мой автограф. Впрочем, своей цели они добились, — он защёлкнул ещё что-то на ружье и передал его пареньку в униформе. — На первый взгляд это всё. Больше информации смогу дать, когда получу серийные номера.       Все, включая короля, смотрели на него в немом шоке. Наконец, король Лир прокашлялся и глубокомысленно покивал.       — Я впечатлён, — признал он. — Никто из моих людей не мог получить из этого куска металла столь подробную информацию. Я лично прослежу, чтобы данные были предоставлены вам как можно быстрее. И от всего сердца прошу прощения за столь… какофонический приём.       — Все мы совершаем ошибки на эмоциях, — пожал плечами Дэвиен. — Рад, что всё разрешилось. Если вам понадобится со мной связаться — дайте знать Азиру, он меня из-под земли достать может. А теперь, если позволите… Я очень устал. Долгий день.       — Конечно. Благодарю вас ещё раз, милорд.       Дэвиен вежливо поклонился и развернулся, легко кивая своим сопровождающим. Толпа расступилась, провожая их взглядами и шепотками за спиной, а Музе оставалось только стоять у королевского трона. Фея огляделась: никто не обращал на неё внимания, — и, сбросив трансформацию, она присоединилась к остальным. Король вернулся на своё место, и обсуждение постепенно сдвинулось в сторону излечения пострадавших и восстановления города.       — Думаю, делать тут особо больше нечего, — шепнула Юкия, и феи-хранительницы вслед за ней незаметно покинули тронный зал, разбредаясь по своим делам. Муза же ринулась по коридору вниз, туда, откуда чуткий слух улавливал шаги нескольких мужчин. Когда шаги разделились, она наугад пошла к выходу из замка, на одну из площадок для кораблей. Предчувствия её не обманули: у арки, ведущей на улицу, прислонившись к колонне Ривен закуривал сигарету. Услышав шаги, он убрал от лица зажигалку и поднял голову. Муза в нерешительности остановилась: она снова вспомнила его последнее сообщение, — но парень выкинул сигарету и чуть не бегом бросился к ней, заключая фею в объятия.       — Слава Дракону, с тобой всё в порядке, — прошептал он, целуя её волосы. — Я чуть с ума от страха не сошёл…       — Ривен, любовь моя, — Муза обняла его, вжимаясь лицом в чёрную рубашку. — Я так рада тебя видеть! Но почему… я понимаю, почему ты велел мне не показывать виду, что мы знакомы, но почему не объяснил? Я… я тоже испугалась… Король Лир мог арестовать вас!       — Я бы сказал, что он мог нас убить, — заметил скептический голос со стороны. Муза повернулась, не отлипая от специалиста: к ним неторопливо приближались Тей-Дей и Дэвиен. Даргофли-старший улыбнулся, но теперь в этой улыбке было куда больше усталости.       — А сейчас убивать готов я, потому что эти ублюдки так и не распечатали мой корабль, — продолжил он. — Придётся просить Аза нас подвезти, а потом возвращаться за Стрекозой… Ёбаный гемор…       Он кинул на Рива один взгляд, и тот достал из кармана пачку сигарет. С видимым наслаждением затянувшись, Дэвиен выпустил дым через ноздри и снова посмотрел на Музу:       — Ещё раз спасибо за наше спасение, мисс Муза. Это было впечатляюще.       — Я думала, Тей-Дей обратился ко мне по вашей указке, — смутилась фея. — И… откуда вы меня знаете?       — План был общий, но вашу пламенную речь никто не мог предугадать. И, конечно, прошу прощения, — Дэв слегка поклонился: — Дэвиен Даргофли, очень приятно. Рин много рассказывал о своей невероятной девушке, рад наконец-то встретиться лично.       — Я тоже, — Муза смутилась ещё сильнее, прижимаясь к Ривену. Тот послал отцу многозначительный взгляд и погладил фею по голове. — Ты ведь ещё приедешь во дворец, Рив?       Специалист поджал губы и снова посмотрел на отца.       — Почему бы вам не поехать с нами? — пожал плечами тот. — У Азира в доме места на всех хватит, и он просто описается от восторга, если к нему наведается фея-хранительница. Так вы сможете провести достаточно времени вместе, а завтра, если захотите, вернётесь во дворец.       Муза засомневалась: бросать остальных хранительниц было бы невежливо, но она настолько соскучилась по Ривену, что не хотела его отпускать. С ним, в отличие от Винкс, последние дни не было почти никакой связи, к тому же она хотела узнать больше о связи Даргофли с бунтами и о том, что они планируют делать. Подняв голову, она встретилась взглядом с его фиолетовыми глазами, в которых могла прочитать всё, что Ривен не мог сказать вслух, и желания отпускать его из своих рук стало ещё меньше.       — Поезжай, Муза, — сказал мягкий голос за её спиной. — Ты ведь этого хочешь.       Принцесса Галатея с улыбкой смотрела на обнимавшихся фею и специалиста. Рядом с ней стоял лорд Азир, перекидывающийся взглядами с Дэвиеном.       — Я скажу Юкии и остальным, что ты ненадолго уехала, — улыбнулась Галатея. — И спасибо за сегодня. И за всё остальное.       Муза счастливо кивнула, и принцесса, напоследок поблагодарив и лорда Даргофли, скрылась во дворце. Азир обвёл взглядом всех собравшихся и громко хлопнул ладонями:       — Я не знаю, почему вы решили прокатиться на моей машине, но так и быть. Торн как раз должна её подогнать.       Вскоре к площадке подъехал чёрный лимузин. Тей-Дей разместился спереди, рядом с Торн, Дэвиен и Ривен устроились на заднем сиденье, парень всё ещё прижимал к себе свою феечку. Азир сел напротив, сложив руки на груди. По его команде машина тронулась, и начались совсем другие разговоры.       Дэвиен тяжело выдохнул, сгибаясь и запуская пальцы в волосы. Одну сигарету он уже скурил, а Аз терпеть не мог, когда курили в его автомобилях.       — Это было близко, — пробормотал он на кастарском, расслабляя галстук и расстёгивая пиджак.       — Близко?! Гильотина пролетела буквально у нас перед носом! — возмутился Ривен, поглаживая Музу по голове. Та недоумённо переводила взгляд с одного на другого, не понимая, что они говорят. — Если бы не запасной план, никого из нас тут бы не было. Аз, ты не мог немного конкретнее объяснить ситуацию перед тем, как вызывать нас сюда?!       — Когда я звонил Дэви, всё ещё не было настолько плохо! — оправдался тот. — К тому же с эшафота я бы вас вытащил, не сомневайтесь. Лир, конечно, поддался своим чёртовым советчикам, но он не клинический идиот. Подумаешь, посидели бы в мелодийской тюрьме пару дней…       — Ну да, хуйня вопрос, — хмыкнул Дэв, откидываясь на мягкое сиденье. — Ладно, проехали. Тей уже сообщил новости… — он скосил глаза на Музу: — Нашему умному другу, уверен, это придаст расследованию новый интересный поворот.       — Да уж, Лира Жизни… Они что, армию воскрешать собрались? — поинтересовался Азир, не ожидая ответа. — Или всех, кого уже переубивали? Зомби-апокалипсис?!       — Чего бы они ни хотели, мы не в самом выгодном положении, — заметил Ривен. — Чтобы разобраться в предназначении магических артефактов, нужны магические знания. У нас их сейчас куда меньше, чем у… третьей стороны. Поэтому…       — Так, всё. Закрыли тему, — вздохнул Дэвиен, похлопывая его по колену. — Обсудим, когда доберёмся до места. Я выкурю пару сигарет, выпью кофе, и тогда мы нормально поговорим без этих сраных эвфемизмов, на которые у меня нет сил!       — А ещё я позвоню Эмильери.       — Это ещё зачем?       — Затем, что мы обещали вернуться сегодня вечером, она будет переживать и обрывать телефоны. К тому же ты на взводе, а я буду слишком занят, чтобы тебя успокаивать.       Дэв внимательно посмотрел на сына, обнимавшего девушку, и, пожав плечом, молчаливо согласился. Азир тоже посмотрел на Ривена, но тот уже переключил всё внимание на прижавшуюся к нему фею, зарываясь носом в её волосы и стараясь не вспоминать все мысли, посетившие его за последние дни.       Не успел он тогда успокоиться после звонка от Торн, уверившей его, что Муза в безопасности и ситуация под контролем, как среди загонщиков верховым пожаром пробежала весть о виновности семьи Даргофли в случившемся на Мелодии. Мелодийцы бесновались, как запертые в клетках драконы, срывая злость на соперниках по состязаниям, а сам Ривен сидел как на иголках, дёргаясь почти от каждого звука. Он понимал: узнай парни о его принадлежности к Даргофли, его в ту же минуту порвут на части. С другой стороны, он со страхом ждал любой новости, стараясь даже не думать о том, что грозит его отцу, который всё никак не выходил на связь. И когда сэр Юстиан вызвал Ривена к себе, он думал именно о худшем, не зная, какой из плохих новостей боится больше.       Однако всё оказалось не так плохо. Или даже хуже, чем могло быть. В любом случае, «уважительная причина» нарисовалась сама по себе, и уже через час Ривен на одноместном кораблике отбыл с соревнований, оставив Оливера за капитана. Команда гадала, что могло так внезапно сорвать его с места, а сам Рив перебирал одну за другой причины, по которым он мог срочно понадобиться отцу. Он пролистывал скупые сообщения, по которым было видно, что мелодийские новости Дэвиена сильно задели, и прикидывал их дальнейшие шаги. Поездка в королевский дворец Лира была неизбежна, вопрос был в том, поедет Даргофли туда сам или его притащат в наручниках, а такого Дэвиен не мог себе позволить. Себе же Рив в этой ситуации мог найти сразу несколько применений, а отец, он был уверен, найдёт даже больше. И почти все они будут включать в себя фею, которой он в последнее время почти не писал. Специалист нахмурился от укола совести и открыл переписку с девушкой. Там, за множественными сообщениями в один конец, открывавшими новые грани невротических переживаний, сначала от него, затем от неё, резко всплывало «Ты не представляешь, что я сегодня видела! Расскажу вечером!!!». Ривен так и не узнал, о чём фея хотела ему рассказать, а тот вечер стал одним из самых страшных в их жизни. Ещё немного вверх — и перед глазами промелькнули сообщения с намёками, фотографии без, воспоминания о лёгких, полных заигрываний и кокетства вечерах, когда он не мог дождаться следующей встречи с Музой. Встреча наступила раньше, чем они ожидали, и она была совсем не такой, как он себе представлял.       Прижав девушку к себе, Ривен открыл глаза: всё это было уже позади. Его фея была снова в его объятиях, они с отцом избежали уже почти приготовленной казни, у них в руках было больше информации, чем дали бы недели расследований… Но на душе у него всё ещё было неспокойно. Как будто хрупкий, только что собранный мир сыпался у него в руках, как Ривен ни пытался удержать все его осколки.       Тяжёлая рука легла ему на плечо. Внимательные глаза Дэвиена смотрели прямо на него, проникая глубоко в затаённые переживания. Ривену ничего не нужно было говорить, Дэвиен просто кивнул и успокаивающе потрепал его по плечу. Иногда парню казалось, что отец умеет читать мысли.       — Я думаю о том же, — тихо сказал Дэв. — Ничего. За большой мир не говорю, но наш мир мы сохраним. Это я тебе обещаю, сокровище.       — И я тебе обещаю, — кивнул Ривен, кладя свободную руку поверх его. Азир, глядя на них, молчаливо кивнул. Машина чуть затормозила, снаружи клацнули открывающиеся ворота. Их встречал Золотой Цветник.       Мелодийское имение Азира раскинулось так широко, что было похоже на деревню внутри города. Оно было и его местной базой, и гостевым домом, и рабочей резиденцией, и перевалочным пунктом, и приютом для множества воспитываемых здесь рабов. Ривен бывал в Цветнике с самого детства, поэтому чувствовал себя почти как дома. Однако то, что он привёз в имение работорговца Музу, его слегка нервировало.       — Дом, милый дом, — пробормотал Тей-Дей, вылезая из машины. Их почти тут же обступили стайки детишек в одинаковых серых одеждах. Тея они не знали, зато знали Торн и Азира, к которому тут же начали липнуть, однако стоило ему слегка погрозить детям пальцем, они отбежали на почтительное расстояние.       — Что это за место? — тихо спросила Муза. — Эти дети, они…       — Рабы, — кивнул Ривен, приобнимая её за талию. — Здесь их воспитывают и обучают, потом или продают, или отдают как-то ещё. Кого-то могут и не отдать, — фея недоумённо посмотрела на него: — Тей-Дей и Торн тоже выросли здесь. Тея отдали моему отцу, а Торн стала работать на самого Азира. И она такая не одна. Не волнуйся, с ними хорошо обращаются и пристраивают к тщательно отобранным хозяевам. У Аза пунктик насчёт детей. Взрослых рабов, — предупредил он уже готовый вопрос, — держат в дальней части дома. Ты их не увидишь, но смотреть там особо и не на что.       — А Тей-Дей, — замялась Муза, подбирая слова, — он ведь не человек, да?       Дэвиен, Азир и сам Тей-Дей в шоке обернулись к девушке, и она смутилась ещё больше. Ривен тоже не смог сдержать удивления: Муза общалась с Теем не больше получаса, а его происхождение часто годами оставалось тайной для посторонних.       — Как ты догадалась? — с усмешкой спросила Торн. — По роже ведь вообще не скажешь. Или фейская чуйка?       — Вроде того. Есть в его лице что-то… нечеловеческое. Как будто на меня смотрит магическое существо.       — Кентавр, — уточнил Тей-Дей. — Мой отец — кентавр. Но я впечатлён.       Муза кивнула, спокойно окинув Тея взглядом и продолжая рассматривать невысокие башенки, краснеющие в свете заходящего солнца.       — Да уж, феи не перестают удивлять, — доброжелательно улыбнулся Азир, подходя ближе к гостье. — Добро пожаловать в Золотой Цветник! Для меня честь принимать здесь одну из фей-хранительниц, которым мы обязаны спасением Мелодии!       Муза смущённо поклонилась и улыбнулась в ответ.       — Чувствуйте себя как дома! — Аз развёл руки в стороны, словно пытаясь охватить всю широту своего имения. — Торн проводит вас в гостевые комнаты. А Ривена я, с вашего позволения, заберу с собой. Нас ждут дела.       Он бросил Торн несколько фраз на внутреннем языке, веля заботиться о фее как о почётнейшей гостье, но не пускать в рабочие части поместья. Это было разумно и правильно, и Ривен ободряюще похлопал девушку по спине.       — Я найду тебя позже. Постараюсь побыстрее, — пообещал он. — Здесь ты в безопасности. Ни о чём не думай и отдыхай, хорошо?       Она кивнула, прижимаясь к нему напоследок, но под намекающие покашливания нетерпеливой Торн паре всё же пришлось расстаться. Музу увели в гостевую часть имения, а мужчины отправились в рабочую резиденцию Азира.              Дэвиен чётко выполнил свой план: он выкурил две сигареты и выпил кофе, пока Тей-Дей пересказывал визит в мелодийский музей, в конце которого успел отправить сообщение Тимми. Это давало специалисту фору во времени, потому что Фрайон должен был узнать о пропаже Лиры в течение нескольких часов, если не раньше.       — Новости от него есть? — Тей покачал головой, и Дэвиен недовольно цокнул языком. — Ладно, пусть копается. Пока подумаем, что сами теперь делать будем. Кстати, Аз, что это за прикол был с «поможет восстановить Мелодию»? С каких пор я тебе денег должен?!       — Надо же было как-то умаслить Лира, — невозмутимо пожал плечами Аз, тоже потягивая кофе. — Ладно тебе, отстроишь разрушенный райончик своей будущей невестки, чай по миру не пойдёшь. Зато мисс хранительница будет тебе очень благодарна, — он подмигнул Ривену, на что тот лишь закатил глаза. Дэвиен тоже не выглядел сильно довольным.       — Получается, мне придётся на какое-то время здесь задержаться. Выражение доброй воли и прочая чушь, да?       — Тем более надо вызвать сюда Эмильери. Она составит тебе компанию.       Дэв рассеянно кивнул, всё ещё думая о чём-то своём. Ривен тоже призадумался: его уже привычно тащили в разные стороны несколько сильных чувств.       — Я, скорее всего, уеду через пару дней, — сказал он. — Сэр Юстиан отпустил меня для того, чтобы не допустить полномасштабного конфликта, и эту задачу мы выполнили. Нужно вернуться на соревнования, — Дэвиен молча согласился, и тогда Рив решил продолжить уже начатую мысль: — Но сначала о магической информации. Очевидно, что Текна вполне может найти магические зацепки раньше Тимми, пусть даже у него есть запас времени. Ты против открытого альянса, — Дэв кивнул, — но что насчёт альянса «через третьи руки»?       — Поясни, — Азир наклонился к столу, складывая руки под подбородком. — Хочешь заслать к ней шпиона?       — Нет, шпиона Текна раскусит, — Ривен помолчал немного, собираясь с мыслями. — Текна, может, и работает на Фрайона, но в первую очередь она — одна из команды придурошных феечек с привычкой к спасению мира от всякого дерьма. И если она найдёт что-то действительно плохое и угрожающее всему измерению, а к этому дело и идёт, она, конечно, расскажет об этом Фрайону. Но в тот же момент, если не раньше, она расскажет об этом своей команде. Потому что Фрайон — хрен с горы, про которого она особо ничего не знает, а с Винкс они вместе уже долгие годы, и в них Текна абсолютно уверена.       — То есть по мере нарастания пиздеца нас ждёт ещё и команда фей, которая будет тянуть одеяло на свою сторону?       — С этим проблем не будет, я Винкс знаю, в отличие от Фрайона. К тому же они вмешаются, только если будет совсем уж тяжко… Как бы то ни было, Текна будет делиться информацией с подругами. Особенно теперь, когда происходящее непосредственно ударило по одной из них и вполне может добраться и до остальных. И в первую очередь Текна будет разговорчивой со своей соседкой по комнате, по совместительству главной пострадавшей и нашей нынешней гостьей.       — Ты хочешь заставить свою девушку шпионить за её соседкой и подругой, которая к тому же приходится девушкой твоему другу Тимми, если я правильно помню? — уточнил Аз, шокированно воздевая руки: — Ривен, в тебе куда больше от матери, чем я когда-либо подозревал! Ты просто Элайа в штанах, без магических сил и с хитровыебанностью Дэвиена в довесок!       — Сочту за комплимент, — огрызнулся Ривен под не особо сдерживаемый смех отца и Тей-Дея. — Но я не о шпионаже говорю. Муза не сможет шпионить за Текной, она просто не поймёт половину, потому что не разбирается в этом, Текна это знает, и поэтому ничего не заподозрит! Зато у Музы отличная память и она любит поболтать. Через неё я смогу узнавать о ходе расследования со стороны Текны, и через неё же можно будет передавать «на ту сторону» нужную информацию, если нам понадобится подтолкнуть Тек в определённом направлении. Таким образом, у нас будет больше данных, чем у Фрайона, и в нужный момент мы сможем объединить усилия. Но не с самим Фрайоном, — он остановил уже открывшего рот Дэвиена: — Мы объединим Текну и Тимми напрямую, а там будем действовать по ситуации. Возможно, будет правильным решением отдать всё в руки фей, и пока что это видится мне самым вероятным исходом. Слишком уж… «магические» все эти преступления.       Дэвиен молча переварил этот план и, зажав в губах очередную сигарету, медленно похлопал.       — Да уж, ты действительно сын своей матери, сокровище, — усмехнулся он. — Тонко и манипулятивно, Эле бы понравилось. Окей, у тебя всё равно есть прямой доступ к Тимми, так что с феями делай что хочешь. Но! — он поднял три пальца: — Во-первых, Тимми сейчас под нашим с Теем управлением, так что все серьёзные ходы, вроде того самого «объединения», должны обсуждаться со мной, — Ривен кивнул. — Во-вторых, не разрушь свои отношения, ради всего на свете. Использование людей в своих планах, это, конечно, хорошо, но хотя бы заручись её согласием.       — Это я сделаю, — улыбнулся Ривен. — Ещё пока буду здесь, потому что… кто знает, когда мы потом встретимся. А в-третьих?       — В-третьих: Фарагонда, Гриффин, Саладин. Не забывай о них. Эти трое тоже следят за ситуацией, и я хочу знать, если они что-то предпримут. На всякий случай.       — Помню, — кивнул Рив. — Хотя как-то мне не верится, что Фарагонда решит с чем-то разбираться сама, а не спихнёт это на своих любимых фей. Ладно, тогда до выпуска мне точно будет чем заняться в Магиксе. Будем надеяться, Текна не свалит на Зенит, поближе к Фрайону.       — Не продолбай диплом, — усмехнулся Азир, глядя в спину отошедшему к окну парню.       — И девушку, — добавил Дэвиен, снова закуривая и подходя к сыну. Окна рабочего кабинета выходили во внутренний двор, где как раз гуляли перед сном старшие воспитанники. Среди них, одетых в одинаковые серые наряды, выделялась фигурка в чёрном с золотом кимоно, какие выдавались почётным гостям. Фигурка крутилась во все стороны, и в какой-то момент подняла голову ко второму этажу. Встретившись взглядом с Ривеном, Муза помахала ему рукой, и парень помахал в ответ. Дэвиен, оперевшись на него плечом, тоже улыбнулся фее, медленно выдыхая дым.       — Уже спал с ней? — лениво поинтересовался он, глядя вслед бродящей по двору девушке. Ривен помотал головой, в очередной раз гадая, когда это он пропустил отстаивание своих личных границ.       — Ещё нет. Но, думаю, сегодня как раз подходящее время.       — Шесть лет без секса? Вот это любовь… — протянул Дэв, возвращаясь к столу. Ривен только усмехнулся, а Аз недовольно покачал головой:       — Не все такие озабоченные, как ты, Дэви.       — Даже не начинай, — отмахнулся тот. — Я тридцать лет назад зарёкся разговаривать о сексе с тобой, и до сих пор от этого не отказался. Только, прошу тебя, отправь за Эми кораблик. Стрекоза всё ещё запаркована во дворце, кстати, завтра не забыть бы её забрать…       — Я не забуду, — напомнил о себе Тей-Дей. — Если только не отправишь меня за Эмильери.       — За ней съездят мои люди, — ответил Азир. — И, если на этом текущие вопросы закончились, мне ещё надо поработать.       — У меня не закончились, — Дэвиен налил себе ещё одну чашку кофе. — Давай-ка обсудим, насколько глубоко ты собрался залезть в мой кошелёк и каковы вообще масштабы бедствия. Рин, ты можешь быть свободен.       Ривен задерживаться не стал: ему не особо хотелось выслушивать препирательства старых друзей по поводу денег, которые всё равно никуда не приведут. Отцу хотелось хоть какого-то действия из-за переизбытка адреналина в крови, а сидение в Золотом Цветнике не сильно давало ему сбросить стресс. В такие моменты он начинал искать, чем заняться, и в этот раз под горячую руку попал Азир, который надавил Дэвиену на нелюбимую мозоль. Ривен тихо посмеялся: эти двое будут обсуждать денежные вопросы полночи, а потом приедет Эмильери и назовёт их обоих полными идиотами. За Азира Рив не ручался, но у Дэва с финансовыми вопросами всегда было сложно.       Спустившись во внутренний двор, он прошёл мимо вежливо поклонившихся рабов-воспитанников и огляделся: Муза могла уйти куда угодно даже в пределах этой части имения. Золотой Цветник был огромным, и Рив уже пожалел, что не попросил девушку подождать его в пределах видимости.       — Угадай, кто? — на глаза легли нежные ладони, и специалист невольно рассмеялся.       — Как ты оказалась у меня за спиной? — повернулся он к фее. — Не отвечай, здесь наверняка сотня путей и переходов, о которых я не знаю. Не представляю, как они все не путаются.       — Да уж, я раз пять оказывалась в тупиках, пока бродила тут. Не хочется сидеть в комнате одной, — Муза взяла его за руку. — Всё в порядке?       — Насколько может быть в порядке — да. Переживём. Спасибо ещё раз, мы с отцом должны тебе свои невезучие задницы.       — Только не буквальном смысле! — и оба расхохотались.       — Я скоро уеду, — без лишних прелюдий начал он, чувствуя, как сжимается её ладонь. — Нужно вернуться на соревнования. Когда они закончатся, вернусь в Магикс, там… тоже ждут дела. Да и выпуск уже не за горами. А ты… не уезжаешь в Алфею?       — Придётся, — пожала плечами Муза. — Остальным хранительницам и Галатее я, наверное, уже не нужна, фестиваль отменили, Себастиан сказал, что пока что распускает оркестр. Но он позвонит, когда что-нибудь определится. Да, поеду в Алфею, это поможет мне отвлечься. Расскажу девочкам новости, может, мы сумеем как-то помочь.       — Очень может быть, — протянул Рив, обнимая её за плечи. — Мне есть о чём поговорить с тобой на эту тему. Но не сегодня.       — Сегодня я хочу просто побыть с тобой, — прошептала она, зарываясь лицом в его рубашку. — Ты ведь останешься со мной?       Синие глаза смотрели на него с немым вопросом, и вместо ответа Ривен прижался к её губам.       — Знаешь, в тот вечер… — Муза отстранилась, всё ещё держась за него. — Я несколько раз боялась, что всё действительно кончено. И это ведь не конец, это будет продолжаться, пока мы не узнаем настоящих виновников и не остановим их! И я… я не хочу жалеть о том, что упустила. Не хочу ничего упускать. Мы и так потеряли столько времени…       — Больше мы ничего не упустим, — он снова легко поцеловал её. — И ты ни о чём не пожалеешь, даю слово.       Девушка покраснела, с готовностью отвечая на его поцелуи. Они могли бы простоять так ещё долго, но атмосферу разрушили детские смешки. Приоткрыв глаза, Ривен увидел беззастенчиво пялящихся на них детей в серых костюмчиках. Поняв, что их заметили, маленькие воспитанники Азира бросились врассыпную, оставляя влюблённых посмеиваться и качать головами.       — Дети все одинаковые, — вздохнул Рив. — Я был такой же. Но к слову о том, что я упустил: ты ведь хотела о чём-то мне рассказать? Ещё до всего этого, ты писала мне, помнишь?       Глаза феи загорелись, и она, словно позабыв обо всех трагических событиях, начала воодушевлённо пересказывать «день до», не скупясь на описания, впечатления и повторение того, как сильно её вдохновила идея Себастиана. Ривен шёл рядом, незаметно ведя её по разрешённой части двора и с улыбкой слушая. Он не вполне понимал, к чему ведут все эти сложные метафоры и зачем они вообще нужны, но Музу это как-то успокоило, и его это устраивало. Да и её эмоциональный рассказ о необычном рок-концерте воодушевил парня: напоминало ту простую жизнь, которая осталась в Магиксе и казалась ужасно далёкой и навсегда потерянной. На предложение девушки как-нибудь сходить на похожий концерт он согласился, гадая про себя, когда же это произойдёт, и отмечая необычную тишину после окончания её рассказа.       — Похоже, все уже ушли спать, — заметила Муза. — Я и не заметила, как стемнело.       — Я тоже. Но тут строгий распорядок, — Ривен глянул на часы. — Пожалуй, и нам пора.       Она, снова покраснев, кивнула и посмотрела куда-то за его плечо.       — Моя комната в гостевом крыле. Третья справа. Приходи, как освободишься, — и, намекающе показав на кого-то у него за спиной, фея поспешила ретироваться. Рив обернулся, с некоторым трудом различая в темноте двора чёрную фигуру в кимоно. Когда Азир вышел на свет садовых фонариков, желудок свело неприятным, но знакомым ощущением. Ривен терпеть не мог слушать нотации.       — Ты всё-таки хочешь с ней переспать?       — Что ж вы все так лезете ко мне в постель?! — огрызнулся парень, подходя ближе. — Сначала Хадар со своими претензиями к нашей личной жизни и вопросами о серьёзности намерений, теперь ты! Только отец, как нормальный человек, максимум подскажет, где гондоны лежат. Да, я хочу с ней переспать, я тебе больше скажу, Аз, я собираюсь это сделать прямо в твоём Цветнике! И она тоже этого хочет, или ты в этом сомневаешься?!       — Нет, конечно, — спокойно ответил Азир, глядя ему в глаза. — Я видел, как вы смотрите друг на друга и я верю в то, что вас связывают крепкие, настоящие чувства. И Дэвиен тоже в это верит, поэтому мы всецело на вашей стороне. У Хадара… своеобразная позиция, но я не хочу ставить этих бесполезных вопросов о женитьбе и прочем.       — Тогда чего ты хочешь?       — Предупредить, — Ривен удивлённо приподнял брови. — Мелодия — страна традиций, особенно в таких небольших, бедных местечках, как те, откуда твоя девушка родом. Традиций, странным образом переплетающих детскую проституцию с блюдением невинности невесты до свадьбы. Глупо, но как уж есть, — Ривен открыл было рот, но Аз жестом остановил его: — Знаю, вы оба взрослые современные люди, свободные от этих предрассудков, но это не значит, что все вокруг такие же. Ты не знаешь, как отреагирует её отец, другие родственники, если они есть.       — Предлагаешь позвонить и спросить?!       — Предлагаю быть готовым к последствиям. Если ваша близость станет известна её родне и если эта родня консервативно настроена, от тебя могут попросить гарантий твоих намерений. Или женитьбы… А если вы расстанетесь и она выйдет замуж за мелодийца, это может грозить совсем другими проблемами, хоть и не тебе.       — Она выйдет замуж за мелодийца только через мой труп, — отрезал Ривен. — Умирать я пока не собираюсь, и отдавать её я тоже никому не собираюсь. Я рассказал Музе о том, чем мы занимаемся, чем я занимался, я привёз её сюда, в сердце мелодийской работорговли, это мало говорит о моих намерениях?!       Аз только добродушно усмехнулся.       — Говорит много, но говорит ей и нам. А мы и так всё понимаем, — он ободряюще похлопал Ривена по плечу. — Просто на будущее подумай, как вы будете объясняться с её отцом. Рано или поздно это в любом случае предстоит, и тебе лучше точно знать, что ты ему скажешь.       С этими словами он ушёл, растворяясь в ночной темноте и оставляя Ривена взвинченным и перевозбуждённым. Больше всего парня выводила из себя даже не лицемерность мелодийских традиций, позволяющих практически насиловать молодых девочек, но требующая от них девственности, а бесспорная правота Азира: их с Музой решение, пусть и обоюдное, в будущем могло доставить неприятности именно ей. Отмеривая шаг за шагом по деревянным перекрытиям, он снова и снова всё взвешивал, пытаясь представить, в какую сторону свернёт дорога их будущего. Когда даже завтрашний день несёт неизвестность, как он мог рассчитывать долгоиграющие последствия своих действий? Как узнать, какое ружьё выстрелит, когда, и, что самое главное, в кого?       За кружащимися в голове мыслями он не заметил, как ноги сами принесли его в гостевую часть имения. Всё ещё сомневаясь, он постучался и, не дожидаясь ответа, отодвинул деревянную перегородку. Открывшееся перед глазами зрелище заставило его остановиться на пороге и долго изучать взглядом силуэт в чёрном кимоно, расчёсывающий длинные волосы в голубоватом свете поднимающихся лун. Девушка обернулась на звук его шагов, и, захлопнув перегородку, Ривен оставил за ней все свои сомнения.       Всё, что будет потом, не имело значения. Значение имели только он и хрупкая, но такая сильная девушка перед ним. Её светящаяся в темноте кожа, её синие глаза, её чёрные гладкие волосы. Все варианты их возможного будущего, совместного или раздельного, не имели значения. Сейчас он стягивал с худых плеч плотную ткань кимоно, сейчас его рубашку расстёгивали длинные музыкальные пальцы, сейчас он целовал нежные губы, тонкую шею и выпирающие ключицы, опускаясь всё ниже, утопая в её вздохах, стонах, прикосновениях. Видя самые сокровенные уголки её тела и показывая всего себя, он чувствовал, что готов пойти против всего мира, чтобы только всегда быть с ней. Он всегда хотел быть её героем, её прекрасным принцем, хотел быть её и это желание наконец-то исполнилось. Он принадлежал ей. Она принадлежала ему. И Ривен знал: что бы ни ждало их в завтрашнем дне, он сможет защитить эту хрупкую фею, его хрупкое счастье.       Чего бы это ни стоило.