Убийственное проклятие

День прошёл вроде и медленно, но, с другой стороны, как-то быстро. Трансфигурация, на которой ученики нещадно пытались заставить мышей исчезнуть с помощью магии, отпечаталась в сознании разочарованием. Гарри бился, бился, взмахивая палочкой, а его мышь упорно не хотела исчезать и бегала по парте полупрозрачной. Не мышь, а привидение, разве что проходить сквозь стены не умеет. У Рона же на удивление получилось хорошо — только розовый хвост по столу и бил. За этот хвост он и подхватил её, отправляя в коробку. — Поттер, вам стоит уделить внимание трансфигурации, — сказала МакГонагалл, стоя рядом с его партой и красноречиво глядя на полупризрачную мышь, отправившуюся вслед за мышью Рона. Гарри только кивнул, молча убирая учебник и палочку в сумку. Гермиона большую перемену провела в библиотеке, в то время как Рон с Гарри забрали оттуда Седрика и ушли в гостиную. Снова книги, список животных ядов пополнился ещё несколькими строчками. На столе появился толстый том по противоядиям. Гарри листал его с немного другим интересом, нежели Рон, желавший лишь отстреляться с домашней работой для Снейпа. Седрик же разбирался уже с историей за восемнадцатый век. «Вдруг там что-нибудь да будет» — предположил он, когда Гарри спросил его про два новых тома истории, которые ему пришлось оформлять у Пинс. Лукотрусы скреблись в поисках мокриц, и, впрочем, это было самое интересное на уроке ухода за магическими существами. Даже Малфой как-то притих, может, ему тоже наскучило. Вряд ли у кого-то неделя начиналась хоть как-то интересно. А вечером Гарри вместе с Гермионой шёл в сторону кабинета Амбридж. — Рон сказал, что вы почти закончили с ядами, — сказала Гермиона, и её голос эхом отлетел от голых стен коридора. — Ага, только противоядия надо найти, — кивнул Гарри. — А ты? — Завтра собиралась начать, — Гермиона закатила глаза. — Из-за наказания мне нельзя расслабляться. Она тебя там держала по несколько часов, времени на домашнюю работу может не хватить. — Да-а, — протянул Гарри и поёжился. Возвращаться под полночь с кровоточащей рукой и уставшим — не то, что он мог пожелать кому бы то ни было. — Ты уверена, что всё с тобой будет хорошо? — Ты за Роном начал повторять? — вскинула бровь она и вздёрнула подбородок. — Она не посмеет снова достать своё перо. Я надеюсь, ты был первым и последним, кто испытал его. — Ну, спасибо, — усмехнулся он, но умолк, когда впереди показалась дверь в кабинет Амбридж. По его спине пробежался неприятный холодок, внутри всё сжалось от нехорошего предчувствия. Гермиона мигом нахмурилась, кинув взгляд на помрачневшего друга, и занесла кулак над дверью. — Вперёд, — с мелкой дрожью шепнула она и постучала. — Входите, — от голоса Амбридж их обоих передёрнуло. Гермиона открыла дверь и зашла, Гарри просочился за ней, стараясь не глядеть на бесконечные тарелочки с необъяснимо-мерзкими котятами на стенах. А вот Гермиона удивлённо округлила глаза и оглядывала розовые стулья, маленькие кружевные скатерти, саму Амбридж и эти самые тарелочки. Амбридж слащаво улыбнулась и указала на столик, за которым на прошлой неделе мучился Гарри, и вопросительно уставилась на того, кто на этой неделе наказания всё же избежал. — Чем могу помочь, мистер Поттер? — сказала она, и на мгновение её улыбка исчезла. Это мгновение неожиданно обрадовало Гарри, и потому он без запинок отчеканил с вежливой улыбкой: — Вчера вы сказали, чтобы я зашел за ящиком… — Точно, — прервала его Амбридж и холодно сощурилась. — Он в том углу, забирайте. И рукой указала. Под одним из столиков стоял ящик с нетронутой на нём запиской о количестве колб с кровью. Будто Амбридж и вовсе не трогала «конфискованное». Гарри закатил глаза, стоя к столу учителя спиной. Подхватил ящик и охнул. Весил тот точно больше, чем когда его принесли совы. Бросив стремительный взгляд на Амбридж, немигающе, как змея, смотрящей на него, Гарри выдавил улыбку и направился к выходу. — До свидания и спасибо, — сказал он, ободряюще кивнув Гермионе. Та сидела за столиком, сложив руки, как самая образцовая ученица, и на её лице не было ничего, кроме ледяного спокойствия. Лишь в глазах горел явный огонёк вызова. На секунду она улыбнулась, принимая кивок, а затем вернула себе каменное выражение. Гарри закрыл ногой за собой дверь, отошёл немного и поставил ящик на пол. Потом он вернулся на цыпочках и прислонил ухо к двери. Однако оттуда не доносилось ни звука. Он вернулся к ящику, воровато огляделся. Вдруг из-за угла миссис Норрис наблюдает или Филч. Но было тихо и пусто. Гарри достал палочку и взмахнул ей, затем проговорив «Вингардиум Левиоса». Ящик приподнялся, как на воздушной подушке, и завис над самым полом, едва его касаясь. Гарри облегчённо выдохнул и пошёл, руководя полётом ящика с помощью палочки. Со стороны казалось, что ящик просто едет за ним на колёсиках. Так Гарри миновал коридоры и добрался до лестниц. Один раз мимо него прошёл третьекурсник с Когтеврана, но тот лишь проводил слегка изумлённым взглядом эту скромную процессию. Отменив заклинание, Гарри уже вручную потащил ящик к гостиной. И ошарашенно остановился перед пустым портретом. Полная Дама куда-то ушла, а значит, надо либо ждать её, либо искать, либо ждать, пока кто-нибудь выйдет из гостиной. С надеждой Гарри оглядел ближайшие портреты, но знакомой объёмной фигуры нигде не было. Закралась мысль, что надо будет спускаться на первый этаж, ведь там висел потрет ведьмы, с которой любила посплетничать Полная Дама, и Гарри тяжело вздохнул, ставя ящик. Руки уже начинали болеть. Постояв около минуты, он опустился рядом с ящиком и открыл его. Колб было ровно столько, сколько их присылали. Гарри удивлённо вскинул бровь и нахмурился. Достав одну колбу, он осмотрел её со всех сторон и постучал по ней палочкой. По стеклу побежали морозно-белые завитки, какие обычно появляются зимой на окнах. Защитное заклинание работало, значит, кровь не должна быть испорчена. Хотя, может, с ней Амбридж что сделала? Гарри подозрительно оглядел колбу и чуть не уронил её, когда раздалось громкое: — А я думала, Полумна шутит, говоря, что ты вампиром становишься! Он кое-как перехватил колбу и резко обернулся. По лестнице вприпрыжку поднималась Джинни. Гарри облегчённо выдохнул и убрал колбу обратно в ящик. Потом лучше проверит. Выпрямившись, он криво улыбнулся: — Вы что, подружились? — Вроде того, она помогает мне с уходом за существами и трансфигурацией. Да и весь курс уже знает про твой предполагаемый будущий вампиризм, — пожала плечами Джинни, и Гарри тяжело вздохнул, на секунду прикрывая глаза, дабы не видеть этого мира, но подруга поспешила его успокоить. — Хотя после произошедшего на уроке Амбридж все только про Гермиону и шепчутся. — Она этого и добивалась, так что всё прекрасно, — ответил он и снова посмотрел на пустой портрет. — Как думаешь, скоро вернётся? — Она ненадолго отлучается обычно, — Джинни недовольно сморщила нос. — Хотя кто знает. Может, пойдём проверим? Гарри указал руками на ящик, ему совершенно не улыбалось таскать его сначала на первый этаж, а потом обратно в башню. Конечно, он мог повторить заклинание левитации, но ведь могут откуда-нибудь выскочить Филч или даже Снейп и со спокойной душой отнять очки за применение колдовства в коридорах школы. И будут правы, но раздражающе правы. В одиночку он мог как-нибудь отбиться, но ведь и Джинни теперь мог подставить. Однако она имела другое мнение на этот счёт. Она достала палочку и без зазрения совести произнесла заклинание левитации. Ящик вспорхнул, а в голове Гарри возникла мысль: «Если нас поймают, то отбывать будем оба». Джинни направила его посылку ему в руки и повторила: — Ну так, пойдём? — Ну, пошли, — вздохнул Гарри, подхватывая летающий ящик. Они принялись спускаться вниз от гостиной. Джинни держала руки с палочкой за спиной, незаметно управляя ящиком, а Гарри уверенно делал вид, что действительно тащит его. Коридоры почти окончательно опустели. За пять минут пару раз встретились небольшие группки учеников из других факультетов. Гарри рассеянным взглядом обводил встречающиеся на пути картины. Ну вдруг Полная Дама решит вернуться, и он сможет заметить её. — Ты в порядке? — вдруг спросила Джинни, Гарри аж вздрогнул от неожиданности. Повернувшись, он озадаченно посмотрел на неё. — А должен быть не в порядке? — на его слова она слабо усмехнулась и покачала головой. — Просто… беспокоилась, — неопределённо ответила она и добавила. — Не только я. Все беспокоятся, потому что в конце прошлого года… — Понятно, — закатил глаза Гарри и тяжело вздохнул. — Я чувствую себя нормально, правда. Беспокойство о нём понятно. Даже очевидно, он бы тоже беспокоился, если бы, например, Рон пережил то же, что и он. Однако причина его скорби почти всегда находится рядом, да ещё и живая. Гарри на мгновение помрачнел. «А если бы Седрик не воскрес?» — подумал он, и его передёрнуло от пробежавшегося вдоль позвоночника холодка. «Ничего хорошего». — Вы же дружили с Диггори? — кажется, Джинни не поверила ему. Гарри быстро и рвано кивнул, и она продолжила с небольшим напряжением в голосе. — Понимаю, ты сильный и всё такое, но… — Мне каждую ночь надо плакать в подушку по полчаса? — осведомился Гарри, не дав ей закончить и, когда Джинни недовольно цыкнула языком, спокойнее сказал. — Было сложно, но мне помогают. Рон, Гермиона и… — он резко осёкся, чуть не проговорившись, и быстро добавил. — В общем, всё правда в порядке. Только не понимаю, почему это тебя так сильно волнует, я, вроде, веду себя нормально. Он слабо улыбнулся, но Джинни обожгла его внезапно серьёзным и одновременно яростным взглядом, после чего указала на его праву руку, остановилась, и холодно отчеканила: — Ещё летом я заметила бинты, и подумала, что с тобой что-то случилось у твоих магглов, потом бинты исчезли и я успокоилась. Но сейчас они снова появились и, Гарри, это действительно странно, потому я и беспокоюсь. Из Рона ничего не вытянешь, он глухим притворяется, а Гермиона слишком резко меняет тему, если я спрашиваю про тебя, — она замолчала и перевела дух. Гарри тупо пялился на неё несколько секунд, а потом быстро перевёл взгляд на правую руку. Из-под рукава толстовки слегка выглядывали белые бинты. Протяжно вздохнув, он вновь посмотрел на пылающую от не утихшей ярости Джинни и медленно ответил:  — Это точно не то, что ты думаешь. — А что это? — с нажимом спросила она, делая к нему шаг и встав почти вплотную. — Ты думаешь, что Рон и Гермиона не подняли бы крик, зная, что я, возможно, хочу убить себя? — вскинул он бровь, говоря тихо и холодно. Однако это пыл Джинни не остудило, наоборот, будто бы разожгло ещё сильнее. — Может, они и не знают, потому ничего не говорят, — отмахнулась она и сощурила глаза. «Они с тайной справились лучше, чем я» — мысленно простонал Гарри и при этом сохраняя каменное лицо.  — Это сложно объяснить, — вслух сказал он, делая шаг назад, а затем продолжил путь по коридору. За этим разговором они уже спустились на первый этаж, оставалось только пройти ещё немного до портрета ведьмы. — А ты попытайся, — нагнала его Джинни. — Нет, — резко ответил он и повернул к ней голову, не останавливаясь. — Это моё личное дело. Повисла такая тишина, что было слышно эхо шагов и тихий шепоток от картин. Джинни, сложив руки с палочкой на груди, задумчиво шагала, глядя в пол, а Гарри оглядывался в поисках нужного портрета. Вскоре по коридору прокатился женский смех, которому тут же вторил другой. Через один поворот на одной из стен нашлась нужная картина, и Гарри облегчённо выдохнул. Щуплая ведьма с острым носом выглядела мелкой по сравнению с объёмной Полной Дамой, продолжавшей хохотать над какой-то шуткой. Джинни вдруг резко подошла к портрету и окликнула женщин. Те резко повернулись к ней. — Что за неуважение, — проворчала ведьма, а Полная Дама, смерив Джинни взглядом, вдруг вскочила с места и быстро, с истерической ноткой, спросила: — Уже шесть? — Уже семь, — закатила глаза Джинни и отошла от портрета, где Полная Дама прощалась со своей подругой, после чего быстро вышла за раму. Её силуэт мелькнул в других картинах, бежавших на стене коридора, ведущего к лестницам. Путь назад обещал пройти в безмолвии, однако стоило портрету ведьмы остаться за поворотом, как Джинни сказала: — Ты не злишься? — А ты? — спросил Гарри. Она медленно помотала головой, и тогда он продолжил. — Не пойми неправильно, я рад, что ты обо мне заботишься, но с этим мне надо справиться самостоятельно. — Ладно, я поняла, — нехотя ответила она и уже с небольшой улыбкой посмотрела на него. — Но если тебе понадобится помощь, то обещай, что обратишься ко мне. — Обещаю, — тут же ответил он и тоже улыбнулся. Вдруг Джинни достала из кармана джинсов что-то и положила на ящик. Гарри в удивлении посмотрел на слегка странный браслет. Полосатая желто-красная верёвка с круглым камнем, напоминавшим голову какого-то животного. Помимо него на верёвке висели маленькие кривые молнии из дерева. — Это Полумна сделала, — вывела его из ступора Джинни и шире улыбнулась, когда он понимающе усмехнулся. — Мне кажется, она хочет с тобой подружиться. — Я заметил, — Гарри осмотрел браслет, оставив ящик висеть в воздухе, и вскинул брови, когда на обратной стороне головы животного (она отдалённо напоминала голову льва) обнаружился странный знак. Он походил на дерево, у которого было только три прямые ветки. — Кажется, это руна, — сказала Джинни, склонив голову и тоже глядя на знак. — Только не знаю какая. — Наверное, что-нибудь на счастье, — улыбнулся Гарри и, немного подумав, убрал браслет в карман джинсов. — Не думаю, что Полумна захотела бы убить меня с помощью рунической магии. Полная Дама была недовольна тем, что они задержались в коридоре. Когда они подошли, она поворчала на них за медлительность, но после пароля пустила внутрь. В гостиной Джинни убежала к группке четверокурсников, расположившихся у камина, а Гарри, охнув от тяжести ящика, неожиданно упавшего на его руки, направился в спальни. Вернулся он, уже спрятав ящик под кровать к чемодану и с двумя колбами крови в руках. За столом Рон маялся над эссе по заклинаниям, Седрик снова закопался в книги по истории, под его рукой снова лежал исписанный вдоль и поперёк пергамент. Гарри устало сел и поставил колбы с кровью перед собой. — Всё-таки отдала, — удивился Рон, кинув быстрый взгляд. Седрик пододвинул к себе колбы и спросил: — Знаешь, что за наказание она дала Гермионе? — Нет, — покачал головой Гарри, нехотя доставая из сумки книгу с противоядиями и пергамент. — Она выгнала меня прежде, чем сделала это. Но, думаю, с Гермионой всё будет в порядке. А ты нашел что-нибудь? Седрик только молча мотнул головой, скучающе пролистывая тяжелый том и записывая что-то в и так уже исписанный пергамент. Гарри медленно кивнул и открыл учебник. Около двух часов он разбирался в противоядиях и ядах, стараясь как можно понятнее всё это распределить. Написав «Яд василиска», он открыл нужный раздел и вскинул бровь. Автор книги утверждал, что противоядия нет. Гарри постучал кончиком пера по пергаменту, хмыкнул, и напротив написал: «Слёзы феникса». Гермиона вернулась под полночь, когда гостиная уже опустела. Почти мгновенно вскочил Рон, когда она вошла через портрет, а Седрик вскинул голову, после облегчённо вздохнув. — Никакого кровопишущего пера, — сказал он, и его слова подтвердила Гермиона, мешком упавшая в кресло и прикрывшая глаза. Рон уселся рядом и обеспокоенно оглядел её, как и Гарри. — Больше никогда, — тихо проговорила Гермиона спустя минуту полнейшего молчания и ожидания, — никогда не открою этот учебник Слинкхарда, — она распахнула глаза и с полыхавшим в них праведным гневом продолжила. — Эта старая жаба заставила меня по памяти переписать первые три главы, а когда нашла какие-то мелкие ошибки, то заставила переписать уже напрямую из учебника. — Ты руку хоть чувствуешь? — тихо спросил Гарри, и Гермиона в ответ неопределённо махнула ей, но затем та безвольно упала на подлокотник. — «Раз вы так хорошо знаете учебник, то вам не составит труда написать всё, о чём там было сказано» — спародировала голос Амбридж Гермиона, сделав его максимально высоким. — «Вам стоит запомнить, что Слинкхард знаток своего дела, вы сами в этом убедитесь». Единственное, в чём я убедилась, так это в том, что он демагог-шарлатан, ничего не смыслящий в защите от тёмных искусств! — она воскликнула и закрыла лицо руками. — Глаза б мои не видели больше Амбридж. — И так до конца недели? — убито спросил Рон. — Я уверена, она заставит меня переписать весь учебник, — прошипела Гермиона и уже спокойнее спросила. — Вы домашней работой хоть занимались? — Всё время, — скосил глаза в сторону Рон, который после эссе по заклинаниям ушел играть в магические шахматы с Дином. — Ладно, — не слишком доверчиво отозвалась Гермиона и встала. — Я лучше пойду отосплюсь. Лишь бы демагог не приснился, — и ушла в сторону спален девочек, напоследок пожелав спокойной ночи. Рон пошел к столу забрать оттуда свою сумку, а Гарри зевнул и сказал: — Мне показалось, или она не жалела о том, что получила наказание? — Не показалось, — улыбнулся Седрик, откидываясь на спинку дивана. — Если бы не её план, то попал бы ты, — он поморщился и тише добавил. — Опять. — Что? — озадаченно повернулся Гарри. — Первое наказание ты получил из-за меня, — ответил Седрик и тяжело вздохнул. — Я тебе благодарен, но всё равно чувствую вину. «А я жаловался, что он ничего не рассказывает» — мелькнула мрачная мысль, после которой Гарри сказал: — Я получил наказание, потому что Амбридж сволочь, а не потому, что как-то ты виноват. И вообще, я рад, что ты сейчас здесь, — почти на одном дыхании выговорил он, и Седрик непонимающе моргнул. — Спасибо, но я сейчас не совсем понял, к чему ты это, — неловко улыбнулся он, но в его взгляде сверкнуло что-то светлое и хорошее. — Просто, — Гарри качнулся и на секунду возвёл глаза к потолку, — сегодня вдруг подумал: «А если бы ты не воскрес?». И как-то не по себе стало. Седрик задумчиво склонил голову набок и устремил взгляд в тлеющий камин. Повисла тишина, Гарри резво глянул в сторону стола, но Рона там уже не было. В углах комнаты залегли тени, на полу протянулись линии серебристого света, исходящего из окна от звёзд и луны. Может, хорошая погода продлится до пятницы? — Спасибо, — едва слышное слово чуть не утонуло в мебели. Гарри повернулся, но Седрик продолжал смотреть в камин. Затем он глубоко вдохнул и продолжил. — Не понимаю, как ты можешь относиться ко всему этому с такой беспечностью, — Гарри вспыхнул то ли от появившейся злости после этих слов, то ли от нахлынувшего стыда, будто он сделал что-то неправильно, а Седрик не останавливался, — это ведь очень опасно. Я сам не знаю, нормально ли то, что я испытываю, а спросить не у кого, — он нахмурился и заговорил медленнее, словно был не уверен в своих словах. — Если бы я не воскрес, то родители были бы спокойнее. Я уже думал об этом. Всем было бы легче, — он мрачно замолчал. — Если бы ты не воскрес, — Гарри подвинулся к нему и подпёр голову кулаком. — То, возможно, я бы лишился своей души в июле, — и он красноречиво посмотрел на резко вздрогнувшего Седрика, — и это бы случилось с Дадли тоже. Или же я каким-то образом смог бы сколдовать Патронуса. Не знаю, — он пожал плечами и встретился своим взглядом со взглядом Седрика. — Если бы ты не воскрес, то мы бы не узнали про крестражи. Если бы ты не воскрес, то Перси не одумался бы, — Гарри остановился и улыбнулся. Седрик покачал головой и пожал плечами. — Ты не знаешь, как было бы, — ответил он всё же, откидываясь на спинку дивана. — Вдруг всё было бы лучше? — Нет, — мгновенно отозвался Гарри. — Почему? — Седрик удивлённо приподнял брови от такого быстрого ответа. — Потому что, — Гарри запнулся прямо посреди своего уверенного ответа, его глаза округлились от тех слов, что он чуть не сказал, и он быстро заморгал в замешательстве. Лихорадочно подумав несколько секунд, он всё же закончил. — Потому что… смерть это ужасно. То есть, если бы ты умер навсегда, то это было бы ужасно. И зажмурился от такого ответа, потому что он звучал максимально тупо и слишком по-детски. От взвившегося в нём стыда можно было сгореть и превратиться в кучку пепла. А затем раздался смех. Гарри обречённо вздохнул и открыл глаза. Седрик закрыл рот рукой и тихо смеялся, опираясь о подлокотник. Гарри злобно пробурчал что-то себе под нос и отвернулся. Однако на его губах против воли появилась улыбка. Табун щекочущих мурашек пробежался по всему телу, когда большая, но холодная рука опустилась ему на голову и взъерошила и так спутанные волосы. Гарри непонимающе повернул голову и замер. Седрик смотрел на него с довольной и счастливой улыбкой. Впервые за несколько дней. Улыбка без чувства вины, без извинений, без неловкости. Внутри разлилось что-то тёплое и успокаивающее, окончательно прогоняющее злость. — Я понял тебя, — сказал Седрик и поспешно убрал руку, на его лице мелькнула озадаченность. Гарри едва удержался от вздоха и сам пришёл в непонимание от своей реакции. — Хорошо, — пробормотал он и быстро встал. — Пожалуй, тоже пойду спать. Ты тут будешь? — Да, — озадаченность исчезла с лица Седрика. — Я не закончил с историей. — Там тоже упоминаются некроманты? — Да, немного. В восемнадцатом веке с этим не было проблем, потому там даже называются некоторые имена, но они не совсем те, — он вздохнул и взял в руки очередной пергамент. — Понятно, — протянул Гарри. — Спокойной ночи. Седрик махнул ему рукой на прощание, снова склоняясь над толстой книгой. А Гарри старательно делал вид, что всё в порядке. Но стоило двери за его спиной закрыться, как он закрыл лицо руками и протяжно выдохнул. На кроватях уже сопели его соседи, потому он на цыпочках прокрался к своему шкафу и как можно тише переоделся. В комнате единственным источником света было окно, через которое проходил лунный свет. Когда Гарри убирал джинсы, из них что-то выпало. Тихо чертыхнувшись, он наклонился и рукой нащупал на полу браслет Полумны, о котором он успешно забыл. Браслет был тоже закинут в шкаф вместе с джинсами. Забравшись в кровать, Гарри снова вздохнул и ещё долго глядел в темноту. «Я был просто рад тому, что Седрик пришёл в себя» — решил он спустя несколько минут обдумывания своей реакции. — «Просто радость. Он же мне друг. Я бы так же радовался за Рона или Гермиону. Просто с ними мы дружим дольше». И слегка поморщился оттого, что всё это подозрительно смахивало на очень слабые оправдания. Поворочавшись ещё несколько минут, он всё же закрыл глаза и попытался уснуть. Это всё просто забота о Седрике. Это ответственность, потому что Седрик доверился ему, понадеялся на его помощь и рискнул. И потому Гарри не мог подвести, и это подавленное состояние — отчасти его вина. Недоглядел. Вот сейчас и появились такие чувства. Они — доказательство его искренних дружеских чувств. Всё просто. А то, что он чуть не сказал — это могла быть оговорка, как было в прошлый раз. Но он успешно справился, потому избежал нового недопонимания. «Потому что тебя бы не было рядом» — да, эта фраза точно была бы оговоркой. С этими мыслями Гарри и уснул.

***

Утро началось с ворчания Рона. Гарри с трудом приподнял тяжелые веки, будто он проспал всего десять минут, и отодвинул в сторону полог. В глаза тут же ударил солнечный свет. Зажмурившись, Гарри сел и на ощупь отыскал очки на тумбочке. Сборы проходили в жалобах на новый учебный день. Гарри как мог нормально оделся и сонно повертел в руках странный браслет. «Вот обязательно нарвусь сегодня на Полумну» — подумал он, надевая его на левую руку и пряча под рукавом мантии. — «Спросит ведь про него». В гостиную спустились хмурые и щурившиеся, потому что сквозь окна солнце продолжало нещадно лезть в мутные со сна глаза. Только Гермиона уже бодро бегала по гостиной и выполняла долг старосты: она старательно организовывала ещё не до конца обвыкшихся первокурсников. Рон понаблюдал за ней и махнул рукой, похоже, решив, что и без него прекрасно со всем справляются. На столе в дальнем углу аккуратно лежал том по истории и исписанные пергаменты рядом. Гарри быстро подошёл к ним и взял в руки, воровато оглядевшись. Никто на него не смотрел, потому он вернулся к Рону — и тут на его плечо приземлилась летучая мышь. Однако не успел он даже голову повернуть, как она с писком соскочила к полу, только в последнее мгновение взлетев и упав уже на плечо Рона. Тот вздрогнул и непонимающе распахнул глаза, кажется, разом проснувшись. — Ты обжёгся? — всполошился Гарри, глядя в сторону окон, вдруг кто-то открыл их, но весь солнечный свет проходил исключительно через стекло. — Что такое? Седрик только уши прижал к голове и слегка махнул крыльями. Значит, не знает. — В спальне уже не должно быть кого-то, — сказал Гарри и сразу же направился туда. Рон поплёлся за ним, продолжая непонимающе коситься на своё плечо. На лестнице они наткнулись на Невилла, который быстро сбежал вниз, чуть ли не рассыпав по ступеням какие-то конспекты, когда споткнулся. Гарри проводил его взглядом. Закрывшись в комнате, он обернулся к обратившемуся Седрику и вскинул бровь, быстро бросив книгу и пергаменты на кровать. Тот обвёл его медленным взглядом, протянул руку и сказал: — Дотронься. Гарри непонимающе дотронулся. На несколько секунд холодные и мягкие пальцы обвили его ладонь, однако Седрик резко разжал руку, затем снова сжал и отшатнулся, отпуская. Его лицо вытянулось сначала в удивлении, а затем на нём появилась тень лёгкой паники. — Что происходит? — спросил Рон, оглядывая застывших посреди комнаты друзей. — Теперь ты, — Седрик протянул ему руку. Рон непонимающе посмотрел на него, но взял. Так они простояли несколько секунд, и Седрик без каких-либо проблем спокойно отпустил его. — И что это? — спросил Гарри, быстро посмотрев на свою ладонь. Рука как рука. — Вчера я подумал, что мне показалось, — медленно проговорил Седрик, снова будто думая над каждым словом, и посмотрел на него, — когда тебя коснулся. Я не чувствую холода или тепла, однако я подсознательно понимаю, что люди теплые, может, это связано с проклятием, но не суть. Когда я касаюсь, — он вновь схватил Рона за руку, — то не чувствую тепла от вас, но осознаю, что оно есть. Однако, — отпустив Рона, он с тревогой взглянул на Гарри, — что-то произошло. И теперь меня будто солнцем обжигает при каждом прикосновении к тебе. — Шутишь, что ли? — Гарри быстро подошёл к нему и взял за руку, но прикосновение долго не продлилось: Седрик вырвался спустя секунд пять и извинился: — Прости. Просто действительно больно. — Да в смысле? — пробормотал Гарри и быстро оглядел его бледную ладонь. — Но ожогов же нет! — Я не знаю, — развёл руками Седрик и тяжело вздохнул. — Может, опять магия… — Типа Гарри кто-то заколдовал? — на вопрос Рона Седрик пожал плечами и ещё раз вздохнул. — Вы собираетесь вообще спускаться или нет? — с такими словами гневная Гермиона распахнула дверь и заглянула внутрь, но её пыл тут же был потушен, когда она обвела взглядом задумчивые лица друзей и с ужасом спросила. — Что случилось? По пути в Зал они вкратце ей всё рассказали. Седрик ехал на плече Рона, и Гарри с неясным чувством всё время на него косился. Почему-то в этот раз его плечо ощущалось как-то пусто. После быстрого завтрака — потому что они слегка опоздали, пока разбирались, — Гарри в тайном проходе передал ему ещё две колбы с кровью. Однако одна всё же упала и разбилась, потому что в какой-то момент Седрик отшатнулся и врезался в стену, выронив колбу. И это скорее произошло от неожиданности, чем от боли. Седрик тупо смотрел на кровавую лужу и тяжело вздохнул. У Гарри дёрнулся глаз. Он достал палочку, починил колбу и с помощью чистящего заклинания кое-как убрал кровь. Но бордовое пятно всё равно осталось на камнях. — Это неожиданно раздражает, — поделился Гарри, посмотрев на Седрика. — Согласен, — хмуро ответил тот. — Надеюсь, это ненадолго. — Тоже. Пока тогда всё, связанное с тобой, будут делать Рон с Гермионой, — звенящим от плохо скрываемой злости голосом сказал Гарри и поджал губы. Седрик мрачно кивнул, и на его лице снова пробежало какое-то непонимание. Первая половина дня прошла как обычно. В обед после еды троица направилась в библиотеку, где всю большую перемену Седрик хмуро просидел за одной стороной стола, а Гарри — ровно за противоположной. Гермиона и Рон переглядывались между собой, не особо понимая появившуюся угнетённую атмосферу, но молчали и делали домашнюю работу. Список противоядий от животных ядов был закончен, и Гарри приступил к звёздной карте по астрономии. Он окунул кончик пера в чернильницу и начал было дорисовывать кольца Юпитеру, но на бумаге появилась лишь краткая обрывистая линия. Гарри непонимающе сунул перо в чернильницу ещё раз, а затем тяжело вздохнул. — Чернила кончились, — бросил он, вставая. — Можешь взять мою, — отозвался Рон и пододвинул к нему свою чернильницу, но Гарри помотал головой и, убрав карту в сумку, вышел из-за стола. Напоследок только посмотрел на Седрика. Тот ободряюще ему улыбнулся, и дышать стало как-то легче. Гарри вышел из библиотеки и быстрым шагом направился в сторону башни Гриффиндора. Вроде бы особо ничего не изменилось. То есть он и так раньше не часто прикасался к Седрику, чтобы сейчас испытывать острый дефицит касаний. Однако разница между «можно коснуться в любое время» и «касаться нельзя вообще» была неожиданно ощутимой. Настолько ощутимой, что вызывала раздражение. Возможно, это раздражение было отчасти вызвано тем, что любые прикосновения причиняли боль Седрику. Что было как-то… слишком неправильно. Такого быть не должно вовсе. Уверенность в этом была настолько железной, что пугала. Они же прожили в одной комнате целый месяц, их связывала одна тайна — и вдруг подобная абсурдная ситуация. Со всех сторон неправильная и раздражающая ситуация. Он так сильно ушёл в себя, что врезался в кого-то. Едва устояв на ногах, он сначала посмотрел на белокурые свалявшиеся волосы, затем на огромные серые глаза, глядящие на него с привычным потусторонним настроением, и, наконец, сказал: — Привет, Полумна. — Привет, Гарри, — пропели ему в ответ, и Полумна улыбнулась. — Тебе понравился браслет? — А, — Гарри несколько раз моргнул и кивнул. — Да, он очень… милый. — Ты носишь его? — продолжала допытываться Полумна, и он задёрнул рукав мантии, демонстрируя подарок. Тогда Полумна кивнула. — Это хорошо, я рада, что он тебе понравился. — Да, спасибо, — Гарри обошёл её. — Я бы с удовольствием ещё поболтал, но мне пора идти! — Пока, Гарри! — спокойно ответила Полумна и поплыла дальше по коридору. — Будь осторожна! — крикнул ей вслед Гарри. — И ты тоже! — донеслось из-за поворота, и он ускорил шаг. Доделать бы карту до конца дня.

***

В книгах про вампиров не говорилось про такую странную реакцию людей. Только про проклятие. Может быть, это какая-то защитная магия? Седрик закрыл книгу, которую за последние полторы недели он проштудировал вдоль и поперёк, и взял «Какие защитные заклинания помогут вам выжить в экстремальной ситуации». Ещё ночью он понял, что имена некромантов из восемнадцатого века дадут ему мало, потому что опять не было ни одного Лемитта. Складывалось такое ощущение, что такой фамилии вообще не существует. Теория с псевдонимом становилась всё вероятнее и вероятнее, а вместе с этим шансы на нахождение нужной книги всё уменьшались и уменьшались. В библиотеке было всего несколько книг про историю других стран. Но в них было всё слишком общо, слишком кратко. Про некромантов был всего один параграф в таких книгах, везло, если больше. Например, некроманты США часто были выходцами из народа коренных американцев. Но это не могло помочь в поисках Эдуардуса Лемитта. Возможно, надо было искать дальше. Но Седрик слишком глубоко ушёл в защитные заклинания. Если кто-то зачем-то заколдовал Гарри, то надо было найти это заклинание, а затем снять его. — Такие заклинания не должны держаться долго, — сказала Гермиона, когда он спросил у неё про это. — Как долго? — Не знаю, может, несколько дней. Если это вообще заклинание, — она задумчиво посмотрела на свои записи по травологии. — Пойду поищу книги, — пробормотал Седрик и уже скрылся за мантией-невидимкой, как Гермиона обернулась: — Вы как-то странно оба отреагировали на это. Почему? — Потому что это как-то неправильно, — ответил Седрик, не снимая мантии. — Это… раздражает. На самом деле, он слегка смягчил. Его это странно и непонятно злило. Гарри кинул на него такой удивлённый взгляд, только что осознал что-то невероятно важное, но затем быстро отвернулся, а Седрик только нахмурился на это. Вторая половина учебного дня подходила к концу, в горле царапалась жажда. Он достал новую колбу с кровью, которую вместе с новой чернильницей принёс Гарри. Отпив немного, он крупно задрожал от охватившего его отвращения и вдохнул сквозь зубы. После небольшого перерыва на человеческую кровь крысиная казалась горькой и чуть ли не ядовитой. Он, конечно, никогда не пробовал яд, но почему-то ему казалось, что именно так он должен ощущаться. Кислым и тошнотворным. Спустя какое-то время пришли Гарри с Роном. Гермиона сразу отправилась на наказание к Амбридж. По привычке Седрик чуть не упал на плечо Гарри, став летучей мышью, только в последнюю секунду сменил траекторию и врезался в грудь Рону. Тот его поймал и усадил к себе, а Гарри недовольно поджал губы, но промолчал. Вечер прошел в тишине. Гарри тихо злился и несколько раз поднимал руку, но опускал её и ограничивался словами. Домашняя работа по трансфигурации могла бы быть причиной его раздражённого и расшатанного состояния. Но нет. И от этого сердце его билось гулко и зло. Седрик вперил внимательный взгляд в страницу очередной книги, но в его голове эхом отдавалось чужое сердцебиение. Горло снова царапнуло будто когтями. Седрик достал недопитую колбу и сделал глоток. И зажал рот, чуть не подавившись. — Всё нормально? — тут же отвлёкся от работы Гарри и протянул было руку, но тут же отдёрнул её. Седрик закивал и, справившись с ужасным вкусом, пояснил: — Просто ещё не привык. — Может, есть другая альтернатива? — вздохнул Гарри, откидываясь на спинку стула и потягиваясь. Седрик смерил его взглядом и посмотрел в книгу, стискивая зубы. По позвоночнику пробежала небольшая дрожь. Это точно связанно с его вампиризмом, не иначе. Хотя в августе такого не было. Он нахмурился. Или же это случилось тогда, в поезде? Он снова потерял контроль. — Седрик. Он вскинул голову и озадаченно посмотрел на Гарри. — Всё нормально? — спросил тот. — Да, да, — заморгал Седрик и для виду перевернул на следующую страницу. — Задумался. — О чём? — спросил Гарри, сворачивая эссе по трансфигурации. — О том, где искать дальше, — соврал Седрик. Он не озвучит появившееся желание. Гермиона вернулась с наказания вымученная и измотанная. Она поделилась идеей сжечь учебник Слинкхарда и ушла спать. Когда, зевая, пошёл и Гарри, Седрик дёрнулся, но смог остаться на месте. Это всё меньше походило на проклятие вампира. Может, всё дело было в простом раздражении из-за ситуации. Ночью он ушёл гулять по коридорам Хогвартса, пытаясь хотя бы как-нибудь остудить голову, в которой уже медленно начинали плавиться мозги.

***

На следующее утро ничего не изменилось. Седрик резко отдёрнул руку, когда Гарри с опаской её коснулся. Это произошло утром, в душевой, перед самым завтраком. Появившаяся при пробуждении надежда погасла, а настроение снова испортилось. Не только у него одного, поскольку Седрик тоже был мрачнее тучи, когда в тайном проходе Гермиона передавала ему колбы с кровью. Возможно, поэтому на трансфигурации мышь никак не желала исчезать. Гарри подозрительно косился в сторону красного от напряжения Рона. Перед ним по столу шлёпал розовый хвост, тоже постепенно становившийся призрачным. — Как ты это делаешь? — зло прошипел Гарри и вперился в свою мышь взглядом. Мышь сжалась и что-то тихо пропищала. Возможно, просила пощады. Гарри попробовал смягчить взгляд и отвернулся. — Понятия не имею, — натужно ответил Рон и снова взмахнул палочкой, но хвост всё же остался полупрозрачным и исчезать не собирался. — Да ты издеваешься, — Гарри обречённо взглянул на часы. До конца урока оставалось двадцать минут, а его несчастная мышь будто бы специально противилась заклинанию. Она только слегка была прозрачной. Хуже было только у Невилла, который то ли попросту жалел зверька, то ли вообще не знал, что делать. Тем не менее, мышь на его столе была самой обычной. Кое-как к гонгу Гарри добился прозрачных лапок, и теперь мышь будто парила над партой. — Мистер Поттер, Лонгботтом, задержитесь, — от приказа МакГонагалл Гарри захотелось завыть. Рон и Гермиона вышли, обеспокоенно обернувшись, а он серой тучей подошел к столу профессора и застыл рядом с бледным и расстроенным Невиллом. — Только у вас двоих самые большие проблемы с этим заклинанием, — без обиняков сказала МакГонагалл и обвела учеников строгим взглядом. Затем она достала палочку, взмахнула ею — и из двух кусков пергамента перед ней появились две маленькие клетки. Под удивлёнными взглядами она достала из коробки двух мышей и спокойно засунула их в клетки. — Тренируйтесь на них, во вторник покажите успехи. — А как нам о них заботиться? — тихо спросил Невилл. Он действительно с жалостью смотрел на мышей. — Оставьте клетки на ночь в гостиной, эльфы о них позаботятся, — ответила МакГонагалл. — Забирайте. Они вышли из класса, держа попискивающих от страха мышей. Те метались по маленьким клеткам и бешено вертели головами. Невилл молча шагал и максимально осторожно держал клетку. Гарри шёл быстрее. Большая перемена только началась, но отчего-то казалось, что время быстро куда-то утекает. Обернуться не успеешь, а уже надо будет идти на уход за магическими существами. — Ты знаешь кого-нибудь, кто разбирается в трансфигурации? — вдруг нагнал его Невилл. Спросил он упавшим и очень усталым голосом. — Гермиону можно попросить, — отозвался Гарри и осёкся. — Нет, нельзя, она отбывает наказание у Амбридж. — Понятно, — тяжело вздохнул Невилл. — Может, Джинни знает. Она со многими общается. — Может быть, — пожал плечами Гарри и быстро улыбнулся пришедшей в голову мысли, которая не была связана с Джинни. Клетки с переставшими копошиться мышами они оставили в гостиной. Гарри попрощался с Невиллом и бегом направился к Залу. Однако за столом уже не было Рона с Гермионой. Наспех поев в одиночестве, он бросился в сторону библиотеки. И второй раз за два дня чуть не сшиб кого-то с ног. Поймав этого кого-то, он с удивлением увидел чёрные прямые волосы вместо светлых и спутанных. На мгновение он был уверен, что снова чуть не сшиб Полумну. Спустя секунду он отскочил на пару шагов назад и обомлел. Чжоу удивлённо посмотрела на него и улыбнулась. — Привет. — Привет, ты извини, что налетел, я просто спешил, — протараторил Гарри и выдохнул. Чжоу неловко улыбнулась. — Я тоже не смотрела, куда иду. Всё в порядке. — Точно? — Гарри бегло оглядел её и нахмурился. Вокруг её чёрных глаз кожа чуть порозовела, будто от слёз. Или не «будто». Гарри поджал губы, совершенно смешавшись. Причина её слёз очевидна и кристально ясна. — Тебе понравился браслет? — вдруг спросила Чжоу, и он замер на секунду и растерянно кивнул. Кажется, увидев его непонимающий взгляд, Чжоу пояснила. — Полумна попросила меня наложить на него руну, боялась напутать. Хотя я не уверена, что руна работает… — Работает, — ляпнул Гарри, особо не подумав. Однако его план похвалить провалился, поскольку Чжоу вдруг нахмурилась и обеспокоенно посмотрела на него. — Гарри, — медленно начала она, ещё раз оглядывая его, отчего он тоже нахмурился, но понимание того, как сильно он облажался, пришло со следующими словами, — руна, которую попросила наложить Полумна… это руна Альгиз, руна защиты, она ограждает от тёмных существ вроде оборотней… Несколько мгновений Гарри тупо пялился на неё, а затем всё встало на свои места. Он резко стянул браслет с руки, перевернул каменную голову «льва» и уставился на вычерченную на ней руну. Затем он поднял ошалелый взгляд на застывшую в непонимании Чжоу и спросил: — Эта руна защиты? То есть от оборотней или вампиров, например? — Да-а, — протянула Чжоу совершенно неуверенно, будто забыла, что это она накладывала руну. — Я сначала подумала, что это из-за тех странных разговоров про то, что ты становишься вампиром, — её губы дрогнули в усмешке, но потом усмешка исчезла, её заменила серьёзность, — но, Гарри, всё в порядке? За тобой ведь не охотится… — Нет, нет, — замотал головой Гарри и быстро сунул браслет в сумку. — Это… я… просто хотел похвалить тебя. Вот и брякнул, что работает. Не подумал, — и окончательно стушевался. — А, — Чжоу облегчённо улыбнулась и кивнула. — Понятно. Тогда хорошо, а то я уже испугалась, что тебе грозит опасность, — она смущённо замолчала и быстро договорила. — В общем, всё хорошо? В нём нашлось сил только кивнуть. С одной стороны, теперь он мог без опаски коснуться Седрика и уже хотелось просто бежать к нему со всех ног, с другой — он слегка поплыл от слов Чжоу. «Она беспокоится обо мне!» — мелькнула ослепительная мысль. — Мне пора, — с не утихшим смущением сказала Чжоу и обошла Гарри. — Пока. — Пока, — ответил он, улыбаясь. Проводив её взглядом до угла, он шумно вдохнул, выдохнул и побежал к библиотеке. И то ли его сердце бешено от произошедшей встречи, то ли от радости, потому что теперь защитный браслет, причинивший столько беспокойства, был снят.

***

Наверное, впервые Гермиона смотрела на домашнюю работу без энтузиазма и желания побыстрее её сделать. Она прожигала ещё не начатое эссе по травологии взглядом. Перо одиноко лежало рядом с пустым пергаментом, на котором не было ничего, кроме заголовка, а чернильница стояла неоткрытой. Рон притаился на другом конце стола, поминутно кидая подозрительные взгляды на подругу. Седрик же упорно делал вид, что ничего странного не происходит, и глядел в «Заклятия защиты и как их обойти». Возможно, если не замечать проблему, она как-нибудь сама пройдёт? Очевидно, нет. Потому что Гермиона резко взяла перо, за одно движение распахнула учебник по травологии и вынула пробку из бутылочки с чернилами. Следующую минуту она строчила со скоростью Хогвартс-экспресса. Седрик обменялся взглядами с ошарашенным Роном. Тот тихонько встал и хотел было уйти вглубь библиотеки, как Гермиона вонзила перо в пергамент, продырявив его, и опустила голову на грудь. Рон застыл, совершенно растерявшись, и вернулся на своё место. — Что такое? — тихо спросил он, и Седрик закрыл книгу, слегка наклоняясь в сторону подруги. — Амбридж, — простонала Гермиона и убрала руки, уже зло глядя на абзац, словно написанный не её рукой: слишком размашистые буквы, слова сливались в одно предложение. Ничего общего с её аккуратным почерком. — Что? — всполошился Рон. Седрик втянул воздух, но запаха крови не было. Если бы Амбридж заставила Гермиону писать тем страшным пером, то он бы сразу это понял, как бы Гермиона ни пыталась это скрыть. — Ничего, — огрызнулась она. — Я почти до конца переписала этот идиотский учебник Слинкхарда, но теперь у меня ощущение, что если я ещё хоть немного продолжу писать, то мне станет плохо, — она выдохнула и тяжело посмотрела на свои руки, будто в них крылась причина всех её бед. — Это раздражает. — А сначала казалось, что наказание не страшное, — пробормотал Седрик, задумчиво нахмурившись. Если так подумать, то переписывать несколько часов подряд тот бред, что написан в «Теории защитной магии» (а он читал!), действительно ужас. — Тоже так думала, — Гермиона вздохнула и скатала пергамент с эссе. — Мне надо отдохнуть, — и она взяла в руки учебник по травологии. Рон вскинул бровь, не оценив подобного «отдыха», затем встал и скрылся между стеллажей. Всё снова погрузилось в тишину. Седрик вернулся к изучению защитных заклинаний, среди которых новые попадались крайне редко. Эту книгу, как и большинство других, он штудировал перед турниром, и знал их, конечно, не наизусть, но до степени «А, это я читал три раза». И потому его мысли порой прерывались на размышления. Спустя несколько минут Седрик закрыл книгу и задумчиво посмотрел на Гермиону. Та непонимающе подняла голову. — Я могу тебя попросить кое о чём? — с трудом выдавил он из себя, уже прекрасно зная, что идея ужасная, а рассказывать о ней приравнивается к смерти от неловкости. Однако, с другой стороны, был вариант хуже, и его воплощать Седрик не собирался ни в коем случае, он лучше пойдёт и сбросится с Астрономической башни. — Да? — неуверенно ответила Гермиона, тоже складывая на стол учебник и смотря слегка обеспокоенно. — Я не понимаю, что происходит, скорее всего это связанно с вампиризмом и проклятием, — Седрик вздохнул после этих слов. Было бы просто замечательно, если всё, что он сказал, оказалось правдой, так как он действительно не знал: действительно всё происходит именно из-за этого или всё из-за неких странных факторов, которые он до сих пор не мог вычислить даже спустя несколько часов мозгового штурма ночью во время прогулки по коридорам школы. Гермиона кивнула, и в её глазах зажглась искорка научного интереса. — Возможно, это какой-то инстинкт, — вдруг предположил Седрик и сам этому удивился. Да, несомненно, это было похоже на инстинкт. Инстинкт вампира, что заставило его внутренне вздрогнуть. — Инстинкт? — Гермиона крепко задумалась и направила взгляд в пол, сложив руки на груди. Посидев так, она вновь посмотрела на начавшего нервно постукивать пальцем по столу Седрика и спросила. — Так в чём он заключается? — С помощью просьбы я и хочу это проверить, — как можно уклончивее ответил он и, тяжело вздохнув, быстро сказал. — Можно укусить тебя? Тишину можно было ножом резать. Гермиона замерла, как громом поражённая, несколько раз моргнула, затем порозовела, резко побледнела, и в её взгляде скользнуло понимание. Она слегка улыбнулась и кивнула. — Я не буду пить кровь, честно, — добавил Седрик, но уже с видимым облегчением от того, что его просьбу восприняли адекватно. — У меня были подозрения насчёт этого, — вдруг сказала Гермиона, пока разматывала бинты на правом запястье. — Всё же, проклятие делает из вас, можно сказать, хищников. Так что всё вполне логично. — Ага, — хмыкнул Седрик и медленно склонился над её рукой. На её запястье четко виднелась розовая полоска от кровопускающего заклинания. Было в этой всей ситуации что-то странное, не то. Конечно, и летом было странно, но сейчас вообще казалось, что происходит нечто преступное. Из-за угла должны выскочить мракоборцы и арестовать его, но они не выскакивали. Седрик отбросил лишние мысли и сказал. — Будет больно. — Я поняла, — дрогнувшим голосом ответила Гермиона, и её сердце гулко застучало. Она дёрнулась, когда он без лишних замедлений укусил её. Но спустя пару секунд он отстранился и задумчиво вскинул бровь. Гермиона застыла, затем быстро схватила палочку и наколдовала исцеляющее — и из следа от зубов на запястье перестала бежать тонкая струйка крови. Справившись с небольшим беспорядком уже другим заклинанием, Гермиона подняла взгляд. — Ну? — спросила она, бегло разглядывая синяк, начавший медленно проявляться на коже. — Легче стало, — честно ответил Седрик. Внутри головы чуть прояснилось, мысли перестали давить на мозг, вызывая раздражение, мешающее порой держать себя в руках. Однако осталось что-то, похожее на неудовлетворение. Смутное, неприятное, сбивающее с нужного ответа. — Значит, инстинкт, — подытожила Гермиона и задумчиво склонила голову вбок. — Возможно, — Седрик неуверенно посмотрел в книгу заклинаний и вздрогнул, когда из-за соседних стеллажей раздался звук сердцебиения. Кто-то приближался, и Седрик глубоко вдохнул, а затем уже спокойно вернулся к размышлениям. Рон вышел из-за полок с толстенной книгой в руках. Он молча сел на своё место и со скукой принялся за домашнюю работу. Тишина длилась недолго. Седрик непонимающе поднял голову, когда сначала появилось лихорадочное и радостное сердцебиение, а затем — быстрые шаги. Тот, кто почти бежал сюда, точно забыл, что он находится в библиотеке. И либо мадам Пинс ещё не прознала о нарушителе, либо она куда-то отлучилась, но Гарри — а это именно он чуть ли не бежал по самому тихому месту Хогвартса — безнаказанно нарушал установленный порядок. Он буквально вылетел к их столу. Его сумка неожиданно быстро оказалась на полу, а Седрик не успел и рта раскрыть, как его сначала схватили за руки, разворачивая от стола, а затем и вовсе обняли. Он застыл и только спустя секунду напрягся. Однако обжигающей боли, неприятно пробирающей до костей, не было. Седрик удивлённо выдохнул, а взъерошенный, как после урагана, Гарри отстранился, но руки не убрал, продолжил держать их на его плечах. — Это всё Полумна! — выпалил он и улыбнулся. — Она создала что-то вроде защиты от вампиров, оборотней и прочих, а я не понял, и вот… Он замолчал, и Седрик мягко улыбнулся и тоже обнял его. Всего на пару секунд, в ответ. Этого хватило на две вещи. Первая: ритм сердца Гарри резко сменился с радостного на иной, непонятный, но чем-то знакомый. Второе: Седрик успел вдохнуть и на мгновение застыл. Не то чтобы он специально искал, но каким-то образом он мгновенно учуял. Духи Чжоу. Он отмер и отпустил Гарри. Тот сел на свободный стул и принялся рыться в сумке. Рон и Гермиона глядели на него с таким выражением в глазах, будто он стал сумасшедшим, но затем успокоились, лишь Рон немного хмурился и переводил взгляд с Седрика на Гарри и обратно. Но он не прервал рассказ про Джинни, браслет, руну и про то, от кого он узнал про то, что руна не просто руна, а наделённая магией руна. — Руны редко используют в колдовстве, — задумчиво сказала Гермиона, придирчиво разглядывая на браслете голову какого-то зверя, которого Седрик не смог опознать. — Но если используют, то магия в рунах хранится долго и только увеличивается с течением времени. Чжоу сделала на совесть, — вздохнула она с ноткой зависти, но прибавила с серьёзностью. — Если ты продолжишь носить этот браслет, то, кажется, через лет двадцать руна достигнет пика и уничтожится, стоит тебе коснуться Седрика или Люпина, например, — улыбнулась в конце она и положила браслет на стол. — Двадцать лет? — округлил глаза Рон. — А ты думал: артефакты на основе магии рун так легко делаются? — язвительно поинтересовалась Гермиона. — Если бы всё было так просто, то все бы носили их с собой. Напитанные магией руны работают только если человек взаимодействует с ними. А так — сейчас Седрик может хоть надеть этот браслет, ему ничего не будет. Он так и сделал. Никакой обжигающей боли, просто браслет с деревянными кривыми молниями и головой кого-то. — Это лев, — подсказал ему Гарри и нахмурился. — Ну, мне так кажется. — Если это лев, то я — лукотрус, — фыркнул Рон, рассмотревший не совсем удачную поделку ещё в руках Гермионы.

***

Вечер наступил быстро. С уроками кое-как справились, перед ужином Гарри забежал в библиотеку и вернулся оттуда с летучей мышью на плече. За столом Гермиона уже давала советы касательно новой работы по заклинаниям, Рон одновременно жевал и пытался её слушать. Царил привычный гул. — Завтра тренировка! — Гарри вздрогнул, когда над его головой прозвучало это властным голосом Анджелины. Посмотрев на неё, он со вздохом кивнул. — Завтра пятница уже? — вскинул брови Рон, отвлекаясь от советов. — Мне кажется, или неделя быстро прошла? — Оглянуться не успеешь, как наступят экзамены, — ядовито улыбнулась Гермиона, но успокаивающе погладила по плечу побледневшего от ужаса Рона и положила ему в тарелку большой кусок мяса. Гарри вздохнул и погладил Седрика по крылу, свисающему с его плеча, как вдруг рядом кто-то опустился. Кто-то со спутанными светлыми волосами и огромными серыми глазами. Этот кто-то то ли специально, то ли случайно испортил ему два прошедших дня. — Привет, Полумна, — сказал Гарри, поднимая на неё взгляд, но она смотрела не на него, а на Седрика. Тот подобрал к себе крыло и сощурился. — Думаю, некоторые разговоры надо проводить наедине, — тихо и потусторонне, как всегда, ответила Полумна. — Мы в Большом Зале посреди ужина, — скептически отозвался Гарри и демонстративно засунул в рот кусок индейки. Полумна медленно кивнула. — Тогда встретимся после ужина. Наедине, — она наградила Седрика тусклым взглядом и вспорхнула со своего места. Индейка помешала ответить прежде, чем она ушла вон из Зала. Гарри проводил её взглядом и, прожевав, сказал: — Какого черта происходит? — Меня больше интересует то, откуда она знает про Седрика, — прошептала Гермиона, чуть наклонившись к нему. — Не про Седрика, — поправил её Гарри. — Она знает про вампира. Но откуда — я не знаю. Я, вроде, не рассказывал, — он вздохнул и скосил глаза на Седрика. — Всё в порядке? — тот кивнул. — Думаю, тебе лучше с ней поговорить, — вдруг сказала Гермиона серьёзно. — С какой стати? — повернулся к ней Рон. — Она не в себе, видишь? — Настолько «не в себе», что подсунула Гарри оберег от всяких тёмных существ, — прошипела Гермиона. — Мне кажется, она хочет тебя защитить, и если ты её не убедишь, что с тобой всё в порядке, то в какой-то момент она может просто направить на тебя солнечное заклинание. Гарри стиснул зубы, сощурился и медленно кивнул. Тут Седрик осторожно и успокаивающе коснулся его шеи крылом. Надо так надо. Не сложно. Из Зала он вышел совершенно один. Полумна ждала его около стенки прямо рядом с большими дверьми. Стоило ему выйти, как она тут же летящей походкой подошла к нему. Гарри смерил её подозрительным взглядом, но не успел ничего сказать. — Браслет тебе не нужен? — спросила она без обиняков. — Или он не работает? — Спасибо за заботу, но работает и да, не нужен, — холодно сказал Гарри. Полумна непонимающе на него посмотрела, и вдруг её глаза стали ещё больше от удивления. — Вы друзья? — спросила она. — Что? — Гарри слегка отступил на шаг. — Ты с твоим вампиром, — она моргнула и слегка улыбнулась. — Он не «мой» вампир, — медленно проговорил Гарри, а затем так же медленно кивнул. — да, мы друзья. — И ты настолько ему доверяешь? — казалось, Полумна не могла осознать этого очевидного факта. Вряд ли Гарри таскал на своём плече того, кому не доверяет. На его длинное «Да-а-а-а» она задумчиво посмотрела в сводчатые потолки коридора. Затем она сказала. — Ты точно уверен, что твой вампир не нападёт на тебя? — Он не «мой» вампир! — Гарри начал закипать. — И уверен! — Точно? — Точнее некуда! — он с трудом понизил голос, поскольку мимо прошла группка учеников. — Ты ведь можешь снимать браслет, когда кормишь его, — вдруг предложила Полумна, и её глаза загорелись. Похоже, ей эта идея казалась просто гениальной. — Это несомненно отличное предложение, — Гарри тяжело вздохнул и тряхнул головой, — но обойдусь. Он не нападёт. В ответ была тишина, и он успел понадеяться, что разговор закончен. Он ошибся. — Тебе нравятся его прикосновения? — Гарри шатнулся так, будто ему в лоб прилетел камень. Ошарашенно он посмотрел на Полумну, сказавшую это спустя примерно полминуты молчания. Она продолжала глядеть на него с не утихшим удивлением, но в её взгляд вернулась потусторонность. — Чего? — выдавил Гарри. Мысли будто блендером перемололо, и он не смог сказать что-то, кроме этого. Перед его носом щёлкнули бледные пальцы. Гарри вздрогнул и отступил ещё на шаг. Полумна склонила голову вбок и оценивающе его осмотрела. — Так нравятся? — спросила она как ни в чём не бывало. — Ты почти всегда носишь его с собой, и я видела, как ты смотрел на твоего друга, когда он делал это вместо тебя. — Это… — Гарри запнулся, на секунду зажмурился, пытаясь собраться с мыслями, и продолжил. — Мы можем закончить этот разговор? — Я не хотела причинять тебе неудобств, — проговорила Полумна и легко улыбнулась. — Просто не хотелось, чтобы с тобой что-то случилось. — Со мной ничего не случится, — заверил её Гарри, часто моргая и выпрямляясь. — Не стоит беспокойств. — Но оставь браслет, — напоследок сказала Полумна и, развернувшись, поплыла по коридору. — Пока, Гарри. — Ага, — пробормотал он, вздыхая. Полумна ушла, а он направился в сторону башни Гриффиндора. Нравятся ли ему прикосновения Седрика? Он фыркнул. И что с того, если нравятся? Они же друзья. Закатив глаза на этот глупый вопрос от странной Полумны, он зашагал быстрее и увереннее.