Следующие несколько дней прошли в каком-то подобии на нормальность. Всё было спокойно, никаких подозрительных новостей, кроме краткого письма от Перси о том, что он ничего тайно не передавал. Письма тоже пришло зашифрованным, конечно же. Седрик кожей чувствовал, как по «Норе» расползается напряжение, но говорить о письме, о ритуале и об отце у него желания не было.
Вероятно, это можно было назвать трусостью. Но он просто решил придерживаться плана Гарри — молчать. С каких пор началась информационная война между ними и Орденом? По виду Гермионы — не понимал этого момента не только Седрик.
Может, это всё же была трусость, поскольку с Люпином он так и не переговорил. Тот уехал спустя всего два дня после приезда Гермионы, и Седрику почему-то показалось, что в доме стало легче дышать. Вряд ли бы Люпин попытался снова использовать солнечное заклинание или что-то ещё, нет. Просто Седрику хватало миссис Уизли, продолжавшей скрупулёзно следить за всем, чтобы он ни делал.
К концу недели, когда тревожность Гермионы из-за приближающегося дня оглашения результатов СОВ взлетела до небес, ему казалось, что его принимают не менее, чем за часовую бомбу. Готовую взорваться исключительно рядом с Гарри. Миссис и мистер Уизли не хватались за палочки, когда он находился рядом с ним, но на их лицах мимолётно скользила тревога.
Вероятно, так будет и дальше. Не может же он всё время скрываться ото всех. Или может?
У них снова не было плана. Точнее, он был — ждать возвращения в Хогвартс. Просто потому что сейчас они снова под надзором, потому что Гарри не может колдовать, потому что варить зелья почти не из чего, а до похода в Косой переулок осталось две недели. Седрик не хотел признаваться вслух, но он вспомнил о предложении Гарри сбежать в городок вампиров на севере.
Если ему предстоит оставаться вампиром ещё очень долго то, может быть, стоило начать привыкать.
— Слушай, — Гарри вдруг заговорил спустя все прошедшие дни. Не то, чтобы он вообще молчал, но определённо говорил меньше. Седрик краем уха слышал, что миссис Уизли шепталась об этом с Люпином, когда тот ещё оставался в «Норе», и в голосе миссис Уизли точно слышалось обвинение. Что именно произошло на кладбище, Седрик так и не узнал.
— Да? — он повернул голову к Гарри.
Был вечер, всех уже разогнали по комнатам и даже погасили свет. Гарри сидел в пижаме на кровати и хмурился. Когда он поднёс руку к шраму, Седрик подавил вздох. Хорошо, возможно, им предстоит очередной разговор о том, что делать дальше. Только Гарри сейчас выглядел не таким мрачным, больше задумчивым и подавленным.
— Ты знаешь, что такое, — он неожиданно щёлкнул пальцами, как пытаясь вспомнить, и едва ли не по слогам произнёс, — летаргический сон?
— Какой сон? — моргнул Седрик непонимающе, впервые вообще о таком слыша.
— Чжоу как-то упоминала, — пробормотал Гарри. Седрик озадачился ещё сильнее, а Гарри продолжил. — Она предположила, что ты впал в него, и потому все решили, что ты умер. Это как… если бы ты выпил напиток живой смерти.
— Хорошо, но это не так, — медленно ответил Седрик, и Гарри внезапно закатил глаза, отмахиваясь.
— Конечно не так, — буркнул он. — Я просто сейчас пытаюсь понять, как мне уничтожить в себе крестраж не прыгая с Астрономической башни. Хотя даже если я прыгну, то он, возможно, не уничтожится, и во мне пробудится душа Волдеморта, почему бы и нет!
Он в раз распалился до состояния гнева, и Седрик мог лишь удивлённо за этим наблюдать, абсолютно не зная, как реагировать. Радоваться тому, что Гарри впервые за прошедшие дни после возвращения с того кладбища показал нечто большее, чем натянутая улыбка и мрачное безразличие ко всему, или пугаться такому резкому взрыву?
Который, впрочем, продлился недолго. Спустя несколько секунд яростного дыхания, Гарри особенно шумно выдохнул и отвернулся, сжимая руки в кулаки. Седрик осторожно поднялся с кровати, как боясь спугнуть, и подсел к нему. Гарри помотал головой, продолжая хмуриться, но заговорил гораздо спокойнее, как заставляя себя оставаться таковым:
— Единственная идея, которая у меня сейчас есть, это выцедить из клыков василиска яд и выпить. Я не шучу.
— Да, я знаю, — пробормотал Седрик, поджимая губы. Если он возразит, то ничего не изменится. Магические связи нужного ответа не дали, а идей как разорвать эту связь и уничтожить частичку души Того-Кого-Нельзя-Называть в Гарри у него не было. Вот только… он вдруг задумался.
Не над самими сном, о котором когда-то успела упомянуть Чжоу, а о самой его идее.
— Ты вспомнил о том сне, потому что хочешь что-то подобное попробовать? — уточнил он, стараясь следить за словами. Гарри бросил на него взгляд и пожал плечами.
— Да, но из зелий на ум мне приходят только яды. А если я попробую создать, то вряд ли что-то получится, — он поморщился как от зубной боли. Седрик непонимающе посмотрел на него.
— Но ведь у тебя получалось и…
Закончить ему не дал Гарри, который снова резко рассердился, вспыхивая взглядом.
— Ну конечно, только ничего у меня не вышло! Умею варить по рецептам, но самому составлять мозгов мне точно не хватает! — он яростно хлопнул руками по кровати, пытаясь выпустить из себя всё, что переживал, но гнев так и не ушёл с его лица. Глубоко и рвано вдохнув, он заговорил тише, шепотом. — Мне надо подумать одному.
Седрик оглушено моргнул. Значение слов до него дошло не сразу — он примерно несколько секунд сидел и пытался понять, что именно от него хотят сейчас. Но когда осознание, всё же, наступило, он не нашёл в себе сил возразить. Поджав губы и кивнув, он встал.
Гарри так и не посмотрел на него, пока он забирал книгу со своей кровати и выходил за дверь. Прикрыв её за собой, он тихо вздохнул. Внизу никого уже не было, так что от расспросов он был спасён до самого утра. Окно внизу было приоткрыто, и Седрик надеялся, что перед утром вспомнит о нём и переберётся в другое место. Пока что устроился на диване, раскрывая книгу, но мыслями оставаясь в комнате близнецов.
Не то, чтобы он не понимал. Ему самому иногда требовались такие моменты одиночества и тишины. После битвы с драконом, после экзаменов, после погружения на Чёрное озеро и перед выходом в лабиринт третьего испытания. Не всегда получалось, потому что вокруг него почему-то было много… всех. Они замечали его состояние, пытались помочь, но вряд ли бы поняли, попроси он их отстать от него.
А у Гарри на это хватило желания. И Седрик не должен был реагировать как-то иначе, кроме как с пониманием. Потому что он понимал. Или, по крайней мере, пытался себя в этом убедить, поскольку пальцы против воли сжимались на книге сильнее, пока он обо всём этом думал. Всё ведь в порядке, Гарри надо просто успокоиться и…
Нет, это так не работает.
Он захлопнул книгу, откидывая голову на спинку дивана и жмурясь, как стараясь собраться с мыслями, хотя куда уж — и так собран. Это же не какая-то ссора, не проблема с оценками, не очередной результат стычки со Снейпом, не что-то, что можно решить простым «Не обращай внимания». Гарри буквально сказал, что видит решение только в распитии яда василиска, чтобы наверняка себя прикончить.
Это было ненормально. Это было неправильно. Это было дико, и Седрик понятия не имел, как с этим помогать. Может, из него и был неплохой советчик — тут он судил исключительно по личному опыту, — но он точно не был готов к такого рода проблемам. Да что там — когда по Хогвартсу ползал василиск, то он смог поддержать только когда стало известно, что настойка мандрагоры готовится и все попавшие под проклятие оклемаются в скором времени.
До этого он был бесполезен. И, очевидно, он бесполезен и сейчас.
Его знания не могли охватить настолько масштабную тему, он не так далеко выходил за пределы школьной программы. Особенно в зельях, особенно в чём-то подобном, поскольку его интересы были в разы уже, чем могли думать все остальные. Узнают — разочаруются, но будто ему сейчас есть до этого дело, тем более что Гарри и так знает. Видел записи в комнате, тут не сложно догадаться.
Только вот трансфигурация никак не помогала. Не существовало такого заклинания — или Седрик просто о нём не знал, — которое помогло бы. Которое бы смогло помочь, уничтожило бы крестраж внутри Гарри. Седрик понятия не имел, к кому даже обратиться. Можно было бы спросить у МакГонагалл, но для этого надо ждать сентября.
Или, может быть, ему стоит написать ей письмо?
Он открыл глаза от подобной идеи. В ней, конечно, было не всё идеально, но чисто в теории, попробовать. Но и так, чтобы не обнадёживать Гарри. Седрик задумался, прислушался — Рон уже беспробудно спал, остальные тоже, только Гарри чем-то занимался у себя. Но Седрик переключил внимание на то быстрое и тихое сердцебиение, которое доносилось из комнаты Рона — Сычик.
Если письма перехватывают, и дядя не солгал, то стоило спросить как можно менее подозрительно. Учитывая ещё и тот небольшой факт, что надо спросить и не выдать ничего про крестражи. Прикрыться личным интересом из-за своей ситуации, например. Задать вопрос в исключительной теории, поскольку он не мог сейчас точно сказать — можно ли применить на человеке трансфигурацию сложнее превращения в животное? Можно ли трансфигурировать заклинание? Или душу? Часть души?
От последних двух Седрик поспешно отказался. Но вот про заклинание звучало интересно. Если правда так можно сделать, то тогда у них появится план. И всё равно стоит пока скрыть эти размышления от Гарри, потому что если всё окажется напрасным, то неизвестно насколько сильно Гарри провалится в яму собственных мрачных мыслей.
Седрик облегчённо выдохнул. И вздрогнул, вдруг расслышав, как к дому кто-то приближается. Спустя мгновение успокоился и подошёл к окну, приоткрывая его чуть шире. Через какое-то время на подоконник с удивительной грацией вскочил Живоглот. Тряхнув ухом, смахивая приставший к нему листик, он вальяжно спрыгнул на пол, в какой-то момент растеряв всю грацию и зашагав в развалку в глубь дома. Седрик проводил его взглядом, чуть прикрыл окно и вернулся на диван.
Что ж, у него появился хотя бы какой-то план. Осталось лишь узнать, а после — думать над следующим шагом.
С такими мыслями он вернулся к чтению, мимолётом замечая, что Гарри продолжал не спать. Лишь когда часы показали далеко за полночь — наверху уснули все. Даже Живоглот, направившийся туда чуть ранее. Седрик закрыл книгу, вздыхая и поднимаясь.
Он в безопасности, и если даже кто-то проснётся, то он заметит и вернётся в гостиную. Никакой паники, никаких подозрений. Ему не надо было даже включать свет, которой мог выдать его Ордену, продолжавшему таиться где-то снаружи — его слегка беспокоил тот факт, что он не всегда их слышал, но, вероятно, всё дело было в сменах.
В любом случае, он не до конца был уверен, что сейчас за домом не наблюдают. Глубоко вдохнув и ощутив лишь запахи еды, он поджал губы, хмурясь. Мысль о том, что миссис Уизли будет хранить ящик с животной кровью на кухне, где все едят, неожиданно показалась не такой уж и логичной. По крайней мере, он в этом убедился, потому что запах крови должен был учуять как ни крути.
В доме миссис Фигг с этим проблем никак не возникало. Хотя, возможно, тому ещё способствовала привычка мистера Лапки таскать убитых мышей. Но всё же ящик с колбами пах ни чем иным, как кровью, в этом у Седрика сомнений точно не было. Этот запах нельзя было упустить из виду, он пробивался через все другие запахи.
А может он просто переоценил себя. Потому что, сделав ещё несколько вдохов и концентрируясь, он почувствовал весь спектр, но в этом спектре не было одного — того самого запаха крови. Или чего-то, что выбивалось бы и всё равно указало бы на ящик. Седрик не делал это исключительно из желания выпить крови, скорее из простого любопытства и для чувства собственной безопасности.
Потому что его горло несколько дней назад впервые засаднило после окончания учебного года. Если произойдёт ещё что-то внезапное, из-за чего ему придётся использовать гораздо больше сил, чем он тратил, просто проживая один день… Спешить некуда, но если он узнает сейчас, то будет неплохо.
Тем более раз уж выдалась такая возможность. Не то чтобы Гарри не понял бы его мотива. Просто не хотелось этим напрягать, лишние тревоги сейчас были ни к месту.
Но ящика не было. Седрик честно обошёл кухню трижды, не открывая шкафы, но ни намёка на нужный ему запах. Он вернулся в гостиную, вдруг решив, что мог пропустить. Однако и там не было ничего, даже когда он прошёлся по всей комнате, стараясь не шуметь, будто его как минимум стерегло несколько мракоборцев. Не выпрыгнут же они из-за кресел.
Тем не менее, а ящика как ни бывало. Седрик точно знал, что он где-то на первом этаже, даже если не на кухне, а не на верхних. Потому что миссис Уизли не ходила наверх за колбой, это он помнил точно. Задумавшись, он вздохнул, всё же отказавшись копаться на кухне более тщательно.
Вернувшись на диван, открыл книгу, за которой провёл ещё пару часов прежде, чем за окном посветлело, и он поспешно перебрался на кухню. Там его же и нашла Гермиона, проснувшаяся самой первой.
Зажегся свет. Зевая, едва не наступая на хвост семенившему перед ней Живоглоту и держа в руке какой-то пакетик, она зашла внутрь и громко охнула. Седрик повернулся к ней с удивлением, а она уже прислонила руку к груди, выдыхая. Живоглот завертелся вокруг её ног, выгибаясь и подталкивая головой внутрь комнаты.
— Доброе утро, ты меня напугал, — сказала Гермиона, поспешно пытаясь привести волосы в порядок, так, чтобы они не напоминали взрыв. Седрик тактично отвёл взгляд вниз. Пакетик в её руке оказался кормом для жмыров. Гермиона слегка сонно огляделась и спросила. — А Гарри где?
— Спит, — мимолётно нахмурился Седрик, наблюдая за тем, как Живоглот продолжает виться на полу, и как Гермиона сыплет корм ему в миску. Миссис Уизли поставила её ещё в день приезда Гермионы, когда Живоглот вернулся к ужину после обхода территории дома, видимо.
— Ты тут один что ли всю ночь сидел? — удивлённо обернулась к нему Гермиона и неожиданно тревожно добавила, когда Седрик кивнул. — Вы поругались?
— Почему сразу поругались? — смутился Седрик, вдруг краем уха слыша, как у себя проснулась Джинни. Гермиона неловко посмотрела на него и пожала плечами. Живоглот жадно захрустел кормом, и она села за стол, напротив Седрика.
— Когда всё хорошо, то вы вместе, — ответила она. Седрик помотал головой, вздыхая и закрывая книгу. Подперев голову кулаком, он сказал:
— Не ругались, но и не всё хорошо, я бы так сказал.
— Значит, всё же поэтому он такой мрачный последние дни, — пробормотала Гермиона отстранённо, тоже тушуясь. Седрик слабо кивнул, отводя взгляд. Гермиона забарабанила пальцами по столу и предположила с намёком на оптимизм. — Но можно же что-то сделать.
— Над этим я ломаю голову уже несколько месяцев, — тихо сказал Седрик. — И мы так ничего и не придумали.
— Но тогда Гарри не выглядел настолько подавленным, — возразила Гермиона и сощурилась. — Вы что-то узнали ещё и не сказали мне?
— Нет, вроде, — пожал плечами Седрик. — Но Гарри вернулся с кладбища сам не свой.
— Опять он себе что-то там надумал, — Гермиона потёрла лоб, хмурясь. Седрик серьёзно взглянул на неё. Он бы не назвал происходящее чем-то «надуманным». Его больше удивляло, как Гарри не пришёл к этому состоянию раньше. Ответ, почему этого не случилось тогда, предстал перед его глазами воспоминаниями о Запретном Лесе и Сириусе, пропадающем в зелёной вспышке.
Но вряд ли Гарри оценит его порыв помочь, если он скажет Гермионе про его идею выпить яд василиска. В лучшем случае он будет в гневе, а в худшем — про это прознает Орден, потому что Гермиона посчитает это финальной гранью. Седрик мог её понять, но… Возможно, он заразился недоверием.
Учитывая недавно произошедшее и его окончательно опустевший дом — что ж, он полагал, у него есть причины.
— Не думаю, что всё дело лишь в этом, — сказал он, но Гермиона недоверчиво помотала головой. Седрик пожал плечами.
— Доброе утро, — теперь на кухню зашла Джинни. Гермиона на мгновение встрепенулась, но потом вернулась к своему ещё не до конца проснувшемуся состоянию. Взъерошенная со сна Джинни прошла внутрь, тут же открывая ящик и доставая кружку, после спрашивая. — А где Гарри?
— Спит, — в унисон сказали Седрик с Гермионой. Живоглот перестал хрустеть и скрылся за дверью в гостиную. Кажется, затем там скрипнула форточка.
— Тебя что, Гарри из комнаты выгнал? — спросила Джинни без какой-то злой иронии или чего-то, что могло напрячь сильнее, чем сам вопрос. Седрик вскинул бровь, но его опередила Гермиона, видимо желая исправить неловкость за свой ранее поспешно сделанный вывод.
— Зачем ему так делать? — она повернулась к Джинни, наливающей в кружку воды из-под крана. Та пожала плечами. Гермиона закатила глаза. — В этом нет смысла, они же, ну, не знаю, не спят в одной кровати.
Седрик неожиданно обрадовался тому, что пьёт сейчас Джинни, которая на реплику Гермионы лишь хмыкнула. Потому что он бы подавился. Он поспешно отвёл взгляд и открыл книгу на какой-то странице. Ему было не так важно, если честно. Когда он посмотрел на Гермиону, то понял, что ему стоило отреагировать иначе — смотрела она на него очень подозрительно.
— Что? — спросил он, справляясь с голосом.
— Нет, ничего, — отмахнулась она, снова отворачиваясь к Джинни, и Седрик облегчённо выдохнул.
Стараясь избавиться от неловкости, он снова оглядел кухню, потом прислушался. Миссис Уизли тоже встала, наверху послышались голоса. «Нора» просыпалась. Он ещё раз глубоко вдохнул, как надеясь, что внезапно всё же обнаружит нужный ему запах, но не услышал ничего нового, кроме Джинни и Гермионы. Впрочем, опять же, это не было настолько серьёзно, попросту настораживало.
Ему же не обязательно знать, где именно этот ящик находится, будь он неладен. Только он его не чувствовал. А это не вписывалось в понимание нормального. Вероятно, если он спросит у той же Джинни, то она не поймёт его беспокойства. Он перевёл взгляд на Гермиону.
— Как вас много тут уже, — удивилась миссис Уизли, заходя на кухню. — Что ж вы так?
— Да как-то так вышло, — пожала плечами Джинни, зевая. Гермиона неожиданно заломила руки и бросила тревожный взгляд в окно, как ожидая, что оттуда кто-то выскочит. Например, совы с результатами экзаменов. Седрик посмотрел на календарь, и тут его отвлекли — миссис Уизли уже подзывала к себе тяжело вздохнувшую Джинни для помощи с завтраком, а ему сказала:
— Милый, можешь подняться и разбудить Рона с Гарри? Пора бы уже.
Седрик поспешно отмёл мысль, что его таким образом выгоняют с кухни. Ладно, тут остаётся Гермиона, он позже спросит у неё, если что. Мысли об этом отмести-то отмёл, но не смог не вскинуть брови, немного выдавая себя. Он понадеялся, что если это и заметили, то приняли за реакцию на обращение, не более.
Мистер Уизли прошлой ночью вернулся поздно, а сегодня был выходной — видимо, отсыпался. Седрик остановился у двери близнецов, прислушиваясь. Гарри ещё крепко спал и, учитывая его бодрствование допоздна, Седрик направился наверх — сначала разбудит Рона.
То ли по привычке, то ли из вежливости, хотя сам прекрасно слышал, что Рон тоже спит, он постучал. Ответа, естественно, не последовало, потому он зашёл и сразу же приметил сопящего в клетке Сычика. Рон развалился на своей кровати, чуть не спихнув на пол всё одеяло. Седрик потрепал его за плечо.
— Не-ет, — протянул Рон, отворачиваясь от него и стискивая подушку. — Отстань, ма.
— Завтрак скоро, — усмехнулся Седрик, затем снова глянув на Сычика. — Можно одолжить у тебя перо и пергамент?
— Можно, но зачем? — сонно пробубнил Рон, находясь на грани сна и реальности, даже не открыв глаз. Седрик ещё раз потрепал его по плечу, после отправляясь к столу искать нужное.
— Хочу написать письмо МакГонагалл, — ответил он честно, вытаскивая лист из неряшливой стопки и перо с края стола. С кровати послышалась возня и скрип. Седрик обернулся. К его удивлению, Рон уже сидел, а не лежал. Со всё ещё полузакрытыми глазами, но выглядел он немного более осмысленнее, чем пару мгновений назад.
— Зачем МакГонагалл? — спросил он серьёзно. Седрик коротко задумался, и ответил:
— Мне нужна консультация насчёт одного вопроса, желательно побыстрее, потому… Но не рассказывай Гарри, пожалуйста, — закончил он так, открывая чернильницу и перенося на бумагу текст, который придумал ещё ночью.
— А до Хогвартса подождать? — проворчал Рон. Снова скрипнула кровать. — И почему нельзя Гарри рассказать?
— Не хочу зря обнадёживать, — ограничился Седрик, заканчивая. Рон глянул в письмо коротко, больше оценивая размер, присвистнул и пробормотал:
— Мне бы с такой скоростью писать. Тебе и Сычик ещё нужен, да?
— Если позволишь, — слабо улыбнулся Седрик и сунул письмо в протянутый ему конверт.
Сычик тоже просыпался нехотя, но спустя пару минут вылетал из окна с привязанным к лапе конвертом. Седрик проводил его взглядом, надеясь, что ничего не перехватят. Естественно, он не подписал письмо, но было как-то неспокойно. А может, причина была в том, что он понятия не имел, какой именно ответ от МакГонагалл стоит ждать.
Зевая во весь рот, Рон отправился вниз. Седрик отделился от него у двери близнецов, тоже стуча и снова не получая ответа. Внутри было не так светло, как у Рона — шторы были плотно задвинуты. Гарри лежал на кровати, прижимая к себе и подушку и одеяло так крепко, будто боялся их потерять. И тут же встрепенулся, когда Седрик коснулся его плеча.
— Доброе утро, — сказал тот, немного хмурясь от того внезапно тревожного взгляда, с каким на него смотрели. Гарри моргнул, сел, потирая голову и надел очки.
— Утро,— пробормотал он, затем осматривая беспорядок на кровати и вздыхая. Седрик мельком осмотрелся, но ничего не изменилось, кроме, пожалуй, новых записей на столе да отсутствия Букли в клетке. Приметив в начале одного из листов слово «яды», он поспешно отвёл взгляд, поджимая губы.
— Миссис Уизли зовёт на завтрак, но, может, мне сказать ей, что ты, — начал он, но его прервали:
— Всё нормально, я потом посплю, — Гарри сказал это как-то зло, спуская ноги на пол, а затем вздыхая и посмотрев на Седрика. — Не надо было тебя выгонять.
— Тебе надо было побыть одному, — возразил Седрик, хмурясь. Гарри фыркнул и пробормотал:
— Ты же должен был слышать, что я не спал.
— Извини, — пробормотал Седрик уязвлённо. Да, возможно, он мог бы не уделять этому так много внимания и не отслеживать, но это выходило едва ли не по привычке. Он потёр шею, отворачиваясь.
— Суть не в этом, — вздохнул Гарри, вставая и потягиваясь. — Суть в том, что если я остаюсь один, то начинаю слишком много думать.
С этими словами он вышел из комнаты. Седрик непонимающе посмотрел ему вслед, затем качая головой. Судя по звуку — Гарри ушёл в ванную.
Внизу с кухни уже тянулся запах еды. Седрик заглянул внутрь. Гермиона тревожно стояла у окна, вглядываясь в горизонт, пока миссис Уизли и Джинни вились у плиты. Рон сложил голову на скрещенный на столе руки и тихо посапывал. Около его руки стояла колба с кровью. Седрик бросил взгляд на миссис Уизли, забирая колбу и отходя к Гермионе.
— Результаты? — спросил он, втягивая воздух и чётко ощущая нужный запах. От колбы больше ничем не пахло и, наверное, это было странно, но он не был уверен. Может, он действительно слишком преувеличивает?
— Совы ещё не прилетали, но они точно будут через полчаса, — затараторила Гермиона, расценив вопрос как разрешение вывалить на Седрика всё своё беспокойство. — Я точно провалила древние руны, не могла их не провалить, потому что допустила ошибку в переводе! А защиту… устный экзамен тоже прошёл ужасно, я думала совсем о другом!
— Если ты провалила руны, то Рону стоит тоже начать беспокоиться, — заметил Седрик, бросая взгляд на продолжавшего спать за столом Рона. Гермиона отмахнулась:
— Да ему-то что. Он сказал, что это не важно, и зачем я только ему помогала… Хотя ладно, я тогда тоже училась, это было не зря, но всё равно точно провалилась, — она снова начала нервно заламывать руки, делая глубокие вдохи в тщетной попытке успокоиться.
— Я тоже так думал, но всё обошлось, — ответил Седрик, пытаясь подбодрить. Гермиона тут же посмотрела на него, и он добавил. — Провалил только прорицания.
— Ах, тогда у меня тоже будет провал, но на рунах или на защите, или на трансфигурации, — забормотала Гермиона, и Седрик в панике округлил глаза. Что-то он не рассчитывал, что его попытка подбодрить приведёт к такому результату, и он поспешно сказал:
— Эй, это были прорицания, а со всеми предметами у тебя хорошо, разве нет? Ты их все учишь с третьего курса, — и тут он вдруг вспомнил о кое-чём. Возможно, ему получится отвлечь Гермиону от пагубных размышлений о результатах при помощи этой темы. — Кстати, как ты тогда везде успевала?
— Что? — сработало, поскольку Гермиона оторвала вновь прилипший к окну взгляд и посмотрела на него озадаченно. Он пояснил:
— Гарри сказал, что на третьем курсе ты взяла все предметы, но как ты на них тогда успевала?
— А-а-а, — протянула Гермиона и неожиданно смутилась, начав убирать волосы за уши. Подумав, она начала. — Понимаешь,я, мне было так интересно, но это создало проблемы, и МакГонагалл придумала одну вещь, и на третьем курсе я получила маховик времени…
— Маховик времени? — моргнул оглушено Седрик. Гермиона улыбнулась, немного гордо, и кивнула. После вдруг озадачилась:
— Ты же знаешь историю про то, как мы спасли Сириуса тогда, нет?
— Гарри рассказывал в общих чертах, но не упоминал маховик времени, — пробормотал Седрик, склоняя голову. Гермиона усмехнулась, расслабляясь.
— Ну, пришлось использовать его не только для уроков, но нам разрешил Дамблдор! — последнее она добавила поспешно, будто это действительно было очень важным фактом и если бы не разрешение от Дамблдора, то они бы не отправились спасать Сириуса. В этом Седрик сильно сомневался, но озвучил другую мысль:
— Наверное, тоже стоило взять все предметы на третьем курсе, — он, конечно, шутил — вряд ли бы он смог вытянуть все предметы, учитывая, что с рунами он не смог разобраться даже при помощи Чжоу, когда она вдруг воодушевилась познакомить его с ними.
— Это было интересно, — кивнула Гермиона. — Хотя я думала, что Гарри с Роном догадаются, но нет, они в упор ничего не замечали, даже когда я вдруг появлялась рядом с ними.
— До конца года? — удивился Седрик и тихо посмеялся, когда Гермиона серьёзно кивнула. Она чуть отвернулась от него и улыбнулась:
— Доброе утро, Гарри!
Седрик обернулся и столкнулся взглядами с Гарри. Тот смотрел на него как-то странно задумчиво и… грустно. Седрик уже было хотел спросить, что такое, как он кивнул Гермионе и уселся рядом с Роном, толкая его в плечо.
— Не с той ноги встал, что ли, — заметила Гермиона. Седрик пожал плечами, посмотрел на колбу в своей руке и спросил, чуть понижая голос, хотя миссис Уизли всё равно была ещё занята завтраком:
— Ты не видела, где стоит ящик с кровью?
Гермиона в удивлении посмотрела на него, затем задумчиво обвела взглядом кухню и неуверенно указала в сторону нижнего левого шкафчика около раковины.
— Вроде, там. А что случилось? Жажда? — её задумчивость резко сменилась беспокойством, и Седрик поспешно замотал головой.
— Нет, на всякий случай, — ответил он предельно честно. Гермиона медленно кивнула и снова отвернулась к окну.
Спустя промедление её лицо сначала побелело, отражая резко накатившую панику, затем покраснело и она сбивчиво выдавила:
— Совы!
За столом Рон тут же поднял голову, моргая медленно и сонно, однако на удивление осознанно. Гарри дёрнулся, встал, но почти тут же сел обратно с тихим вздохом. Миссис Уизли оставила на Джинни присмотр за едой, и метнулась к окну, потому Седрик отступил в сторону, а после и вовсе ушёл к столу. Если он чуть вытянет шею и постарается посмотреть в окно, которое почти загораживали, то сможет увидеть три чёрные точки — тех самых сов — неумолимо становящихся больше.
Пока все были немного встревожены, он, наконец, взялся за колбу. Портить аппетит прямо во время еды делая это — нет, спасибо. Может, Гарри, Рон и Гермиона уже привыкли и не придавали этому такого уж большого значения, а вот миссис Уизли ещё в первый день бросила на него несколько напряжённый взгляд. Вряд ли причина была конкретно в его действиях, скорее в простом факте наличия чужой крови в колбе.
У окна нервно пропищала Гермиона о результатах. Седрик чуть отодвинулся от стола, пропадая в тени. Через несколько мгновений миссис Уизли обернулась на него, оценивающе пробегаясь по нему взглядом, а после открыла раму. На кухню рядком влетели три неясыти с квадратными конвертами на лапах. Удивительно-дисциплинировано усевшись на стол, они разом подняли правые лапы.
С ужасом в глазах Гермиона метнулась к столу. Ей хватило пары секунд, чтобы понять какой конверт чей, и она схватилась за самую левую сову. Гарри потянулся к средней, Рон к правой. Джинни зафыркала у плиты, после подзывая миссис Уизли, которая сжимала руки в замок, наблюдая за конвертом Рона. Будто то были не результаты, а кричалка от Министерства с указом об отчислении.
Что-то подобное было у Седрика два года назад. У него тоже, прямо как у Гермионы, пальцы тряслись ужасно, так, что он не мог отцепить конверт от совы добрых три минуты. Родители тоже были там и наблюдали… Он поспешно отогнал воспоминания, поджимая губы и делая глубокий вдох. Как если бы это могло помочь ему уменьшить возникнувшую в сердце боль.
Первой конверт вскрыла Гермиона — её неясыть тут же вылетела в окно и скрылась. Гермиона же замерла с письмом в руках, а её взгляд остекленел, но упорно скользил по пергаменту. Седрик чуть не положил ладони на освещённый солнцем стол, чтобы встать, но вовремя опомнился. Вторым открыл конверт Гарри.
В его взгляде скользнула тревога, после резко пропавшая. Его глаза двигались быстрее, после резко замирая. Он сдержанно выдохнул и повернулся к Рону, тоже рвущему свой конверт. Мёртвая тишина, вставшая на кухне, нарушилась возгласом:
— Я сдал руны! — Рон вскинул руки к потолку, со смятыми в кулаке результатами. Он опасно закачался на стуле, выражение ликования на его лице резко сменилось паникой. Миссис Уизли взмахнула палочкой, и Рон всё же не рухнул на пол — его стул как остановился в воздухе, а после рвано вернулся на своё место так, что Рон ударился грудью о край стола.
— А что остальное? — спросила она, выглядя уже не такой напряжённой. Рон тут же нервно на неё обернулся, но, подумав, всё же протянул результаты. Тем временем все совы уже убрались с кухни, и Джинни, поймав взгляд от Седрика, поспешно закрыла окно.
Спустя пару секунд Гарри вдруг протянул ему свой лист и ткнул сначала в строку с результатами трансфигурации, а после — по истории. В них обеих стояло по «В». Седрик облегчённо улыбнулся, после пробегаясь взглядом по остальным отметкам, спотыкаясь на «с» у прорицаний и замирая на результатах по зельеварению.
— Меня ждёт углублённая программа со Снейпом, — сказал Гарри. Седрик поднял на него радостный взгляд, но вся радость вдруг рассеялась, когда он увидел лицо Гарри. Он улыбался, но натянуто — в глазах было нечто холодное, едва ли не пустое.
— Ещё бы ты не сдал зелья, — фыркнул Рон, получая от миссис Уизли поцелуй в макушку и смущённо отмахиваясь от этого — его оценками остались довольны. — Что, «превосходно»?
Гарри просто кивнул, со всё той же улыбкой на губах, после сворачивая свои отметки и оглядываясь на Гермиону. Та выглядела всё такой же потерянной.
Первым гнетущего молчания не выдержал Рон — он резко поднялся и бесцеремонно заглянул через плечо Гермионы, после издавая свист, полный удивления.
— У неё десять «П», — сказал он, оборачиваясь. Седрик округлил глаза, а Гермиона как ото сна очнулась и свернула пергамент, тоже улыбаясь, но странно. Не как Гарри, а более напряжённо, словно идеально сданные экзамены её не устроили. Она пересеклась взглядами с Гарри, и выпалила, как пытаясь скрыть собственные мысли и реакцию:
— Значит, мы все сдали?
— Самое плохое — прорицания, я даже историю сдал лучше, — фыркнул Рон, пожимая плечами.
— Ох, а результаты Фреда и Джорджа по ЖАБА не нам пришлют, — неожиданно заговорила миссис Уизли, возвращаясь к плите и хмурясь. Что-то подсказывало Седрику, что результаты ЖАБА близнецов она никогда не увидит.
Он отвёл взгляд и наткнулся им на Джинни — та тоже с неким подозрением оглядывала всех, получивших результаты. Из них троих не был странным только Рон, продолжавший сиять от радости и пока ничего не заметивший. Но Гермиона задумчиво из раза в раз перечитывала табель, а Гарри вернул свой в конверт и отложил в сторону.
Подобное скрыть от Рона всё же не удалось — он нахмурился, глядя на друзей, остынув после собственного триумфа в экзаменах и придя в себя достаточно, чтобы снова улавливать атмосферу. Он выгнул бровь, метнув вопросительный взгляд в Седрика. Тот покачал головой.
До самого вечера нормально поговорить не удавалось. Миссис Уизли на радостях за хорошие результаты принялась наводить порядок, будто готовилась по меньшей мере к свадьбе. Потому все, вымотанные поручениями от очередной очистки сада от гномов до помощи с генеральной уборкой, снова собрались в комнате Рона.
Седрик прислушался — в «Норе» стало гораздо тише. Миссис Уизли напевала себе какую-то знакомую мелодию под нос в гостиной, а Джинни ушла к себе в комнату на первом этаже.
— Что ты на меня так смотришь? — пробормотала Гермиона, отрываясь от какой-то книги, которую весь день пыталась почитать, но никак не удавалось. Рон моргнул, как приходя в себя, и сказал:
— Тебя что, действительно не устраивают результаты?
— Что? — Гермиона округлила глаза и яростно замотала головой. — Нет, ты что! Это лучшее, что могло произойти!
— Тогда что не так? — настаивал Рон, и Седрик тихо вздохнул. Ему вторил рядом сидящий Гарри, тоже предчувствующий начало выяснения отношений. Седрик глянул на него и хотел было уже спросить, не уйти ли им, как его отвлекли слова Гермионы:
— Меня смущает «П» по защите, — пробормотала она, опуская голову. Рон вскинул брови, по виду сомневаясь, правильно ли расслышал, или что Гермиона сказала именно то, что хотела сказать. Гарри тоже повернулся к ней с вопросом на лице.
— Чем же это? — спросил всё же Рон. Гермиона неуверенно пожала плечами.
— Я не очень хороша в практике, — проговорила она. — Теорию я знала, но я была уверена, что практику завалю.
— Но не завалила, — подытожил Рон, продолжая не улавливать. Впрочем, Седрик и Гарри тоже. Гермиона снова кивнула, вздыхая.
— Не завалила, — эхом отозвалась она, после заканчивая мысль. — Потому что знала, что делать.
— Это плохо? — нахмурился Рон, и тут Гермиона неожиданно вспылила, поднимая на него горящий взгляд и выпаливая.
— Я знала, потому что это были заклинания, которые мы использовали в Запретном лесу, убегая от Пожирателей! Вот почему! — она злобно выдохнула, прожигая взглядом Рона, поднявшего руки в капитуляции. Гермиона кивнула, как сама себе, раскрыла книгу и уткнулась в неё.
Несколько мгновений Рон сидел, не двигаясь, потом аккуратно вздыхая, будто боялся, что за подобное Гермиона бросится на него с кулаками, и повернулся к Гарри. Тот пожал плечами. Седрик снова взглянул на Гермиону, теперь хмурившуюся лишь сильнее, опять погрузившуюся в свои мысли.
— А ты чего? — прошептал Рон, наклоняясь чуть-чуть к Гарри. Тот поджал губы, потом глянул на Седрика и протяжно выдохнул.
— Просто о другом думаю.
— О чём? — Рон как едва удержался от закатывания глаз. Концентрация недомолвок оказалась слишком сильной. Гарри перед ответом ещё раз бросил взгляд на Седрика, а после сказал:
— Думаю, мне надо в Лютный переулок.
— Куда?! — мгновенно подорвалась с места Гермиона, в миг забывая о книге в руках. Убрав её в сторону, она поднялась с кровати и посмотрела на Гарри укоряюще, положив ладони на бока и чуть ли не нависая над ним. Вышла какая-то смесь из МакГонагалл и миссис Уизли, и Седрик невольно содрогнулся.
— Лютный переулок, — слегка стушевался Гарри, но попытался взять себя в руки. — Потому что я не знаю, где ещё искать.
— Искать что? — нахмурилась Гермиона, сощуривая опасно глаза. Рон переводил взгляд с неё на Гарри и обратно. Выглядел он так, словно готовился к тому, что придётся разнимать друзей. Седрик не сказал бы, что это придётся делать — скорее им надо будет остановить Гермиону от рассказа про всё это взрослым.
— Про крестражи и, — Гарри сделал глубокий вдох, после чётко выговаривая, — яд.
Гермиона застыла статуей. Вся угроза, которой так и сочилась её поза, бесследно пропала. Рон несколько раз моргнул, а после схватил Гарри за плечи и развернул к себе, становясь до непривычия серьёзным. Седрик дёрнулся, не зная, что именно желая сделать — то ли оказать поддержку Гарри, то ли ослабить хватку Рона на плечах того.
— Ты знал? — он остановился и посмотрел на Гермиону, спросившую это тихо. Сглотнув, отвёл взгляд, и Гермиона глухо выдохнула, после прикрывая рот рукой.
— Ты отравить себя решил? Какой ещё яд? — зашипел Рон, тряхнув Гарри как куклу. Тот нахмурился и попытался освободиться из рук друга, но в него только сильнее вцепились. — Ты головой-то думай!
— Я только ею и думаю! — рявкнул неожиданно Гарри, и на его лице появилось действительно злое выражение, словно он готовился уже не словесно, а физически противостоять Рону. Тот удивлённо проморгался, а Гарри продолжил, и с каждым словом его голос звучал всё увереннее и всё злее. — Во мне сидит душа Волдеморта, ни ты, ни я, ни Гермиона с Седриком понятия не имеют, как её вытащить или уничтожить! Мы ничего не знаем о крестражах! И я не собираюсь себя травить просто так! — он взмахнул руками, всё же освобождаясь и вскакивая на ноги, затем оборачиваясь ко всё ещё оторопевшей Гермионе. — Я хочу знать, есть ли что-то, что может вызвать у меня кратковременную смерть!
— Это самоубийство! — Рон тоже подскочил с пола, пылая лицом от гнева и сжимая руки в кулаки. — Ты умрёшь, если выпьешь яда, не мне тебе об этом говорить!
— Если у тебя есть другие идеи, то я слушаю! — огрызнулся Гарри. — Это пока самая здравая мысль, которая пришла ко мне в голову, и в Лютном переулке…
— Это — не здравая мысль! — воскликнула Гермиона, отмирая и тоже становясь красной. — Мало того, что в Лютном переулке тебя могут поджидать Пожиратели, так ты ещё и собираешься принять яд, потому что считаешь, что…
— Я не собираюсь делать это прямо сейчас! — перебил её в ответ Гарри. Гермиона всплеснула руками:
— Но собираешься всё равно! Не сейчас так позже! И ты согласен с этим?! — Седрик уставился на неё в ответ, когда он вдруг повернулась к нему с вопросом. Рон тоже посмотрел на него, Гарри только сильнее сжал кулаки.
Седрик тоже поднялся, скрещивая руки на груди и пытаясь собраться с мыслями, а после озвучить их так, чтобы выразиться как можно… мягче. Хотя это могло привести к ещё более бурной реакции.
— Мне не нравится идея, потому что это опасно, — начал он, и Гермиона бросила в Гарри взгляд, так и кричащий: «Я же сказала!», но Седрик её очень быстро огорошил, закончив, — однако других вариантов действительно нет.
— Мы просто недостаточно хорошо искали! — возразила Гермиона. — Точно есть ещё варианты, но ты решил выбрать самый опасный, как всегда!
— НЕТ, Я ПРОСТО НЕ ХОЧУ УМЕРЕТЬ! — заорал Гарри и взмахнул кулаком, целясь куда-то, но лишь рассекая им воздух.
Повисла тишина. Гермиона продолжала оставаться красной, теперь тоже впиваясь ногтями в ладони, злая и пытавшаяся дышать сдержанно. Рон тёр лоб, морщась и жмурясь одновременно, как решал невероятно сложную задачу по трансфигурации. Гарри же сглотнул, шумно вдыхая и выдыхая.
— Надо поискать ещё, — припечатала Гермиона, резко разворачиваясь и выходя из комнаты. Гарри издал нечто, похожее на рычание, и открыл было уже рот, как Гермиона обернулась к нему и добавила. — Если ты пойдёшь в Лютный переулок, то я обо всём расскажу миссис Уизли! Это опасно!
С этими словами она вышла, не забыв хлопнуть за собой дверью так, что, вероятно, даже на первом этаже услышали. Гарри не шелохнулся, сверля пол взглядом и стискивая зубы так, что Седрик видел напряжение мышц. Рон подал голос:
— Что за яд ты хочешь найти?
— Что, Гермионе расскажешь? — фыркнул Гарри откровенно злобно, и Седрик поморщился.
— Мерлина ради, Гарри! — Рон толкнул его в плечо, снова разворачивая к себе и выговаривая, чеканя каждое слово. — Я пытаюсь помочь! И отпускать тебя одного в Лютный переулок точно не собираюсь, даже если ты потащишь за собой Седрика!
Седрик выгнул бровь, мысленно вопрошая, почему решили, будто это его потащат, а не он сам потащится, но решил не озвучивать, внимательно слушая. Гарри помолчал, после выдыхая.
— Который вызывает кратковременную смерть. Остановка сердца или вроде того, не знаю. Может, таких вообще не существует!
— А если они не существуют? — спросил Рон серьёзно. Гарри снова стиснул зубы, отворачиваясь. Отвечал, как скрепя сердце:
— Тогда у меня нет других идей.
— Ладно, — Рон снова потёр лоб. — То есть, если такие есть, то ты избавишься от крестража и не погибнешь?
— Не знаю, — Гарри дёрнул плечом, и Рон выгнул бровь. — Может, крестраж не уничтожится таким образом. Дневник я проткнул клыком василиска, а это один из сильнейших ядов. Нужно как-то проверить…
— На медальоне, — подсказал Седрик, перебивая Гарри и не давая ему закончить лаконичным: «на себе». Гарри обернулся к нему, опустил взгляд, как-то неожиданно стыдливо, и кивнул, затем снова возвращая внимание Рону.
— Да, на медальоне. Но для этого надо проверить Лютный переулок. Если что-то такое и есть, то там.
— Маму не сможем уломать, Гермиона спохватится и расскажет, — пробормотал Рон, потирая подбородок.
— Вы не ездите за книгами после прихода списка учебников? — подал голос Седрик. — Мы всегда на следующий день собирались.
— До списка ещё недели полторы, он в августе приходит, — сказал Гарри, морщась. Видимо, ему не нравилась идея тупого ожидания нужного момента. Рон хмыкнул и сказал:
— Но тогда мы сможем улизнуть и поспрашивать, думаю.
— А Гермиона? — Гарри на её имени как-то особенно тяжело вздохнул. Рон вторил его вздоху, Седрик же ограничился очередным покачиванием головы.
Не то, чтобы он не мог понять реакцию. Но участвовать в конфликте и занимать такую радикальную позицию, какая была у Гермионы — нет, это было слишком. Она может и успокоиться, если дать ей время. Наверное.
Это самое «наверное» неприятно разбило всю уверенность. Он вздохнул и сказал:
— Мантия-невидимка.
— Но она может заметить, что нас нет, — возразил Рон, но Гарри отмахнулся:
— Будет уже поздно.
Рон бросил взгляд в сторону кровати, где сидела до этого Гермиона, и поджал губы. После, всё же, кивая и соглашаясь с нехитрым планом. Гарри облегчённо выдохнул и снова опустился на пол, после поднимая голову и протягивая руку Седрику. Тот взял её и тоже сел, краем глаза наблюдая, как Рон отошёл к кровати и поднял с неё книгу.
— Ты не одобряешь, — проворчал Гарри. Седрик горько усмехнулся.
— Не одобряю, но ничего взамен не могу предложить, — ответил он предельно честно. — Потому вынужден соглашаться.
— Я не принуждаю, — тряхнул головой Гарри, резко мрачнея. — Мог бы на меня наорать, как Гермиона, если так уж хочется.
— Не думаю, что это бы помогло, — пробормотал Седрик. Гарри неожиданно закатил глаза и ткнул его в плечо:
— Верно, но ты не представляешь, насколько я зациклен на тебе. Так, что это кажется странным, — он закончил фразу больше озадаченным, чем расстроенным. А вот Седрик нахмурился и выпустил его руку из своей. Гарри непонимающе посмотрел на него.
— Звучит не очень хорошо, — медленно сказал Седрик. Гарри задумался и пожал плечами.
Седрик нахмурился лишь сильнее, растерянно, не понимая, что он должен сказать. О какой «зацикленности» речь? Он озадаченно отвернулся, снова пытаясь разложить внутри головы всё по полочкам, но вместо этого начал смотреть на Рона, продолжавшего пялиться в книгу.
Он открыл её в самом начале и завис. Седрик осторожно коснулся Гарри, после указывая на Рона. Гарри склонил голову, а потом спросил:
— Рон, ты чего?
— А? — Рон обернулся с таким выражением лица, будто только сейчас понял, где находится. Ненадолго — его взгляд снова скользнул в сторону книги Гермионы. Гарри уточнил:
— Что с ней не так?
— С кем? — отстранённо спросил Рон, отходя к своему столу и выдвигая один из ящиков. Послышалось шуршание листов пергамента. Книгу он продолжал держать раскрытой.
— С книгой, — попытался ещё раз Гарри. Рон помотал головой, доставая лист и кладя его на стол. Посмотрел на него, затем в книгу. Закрыл, взглянул на обложку, и от его лица отлила кровь. Как если бы он смотрел не на обложку книги, а на дементора или гримма. Седрик переглянулся с Гарри.
— Это, — Рон замолчал, поднимая на них взгляд, — не знаю, наверное, говорить Гермионе не стоит…
— Да что опять? — Гарри вновь находился на грани, готовясь вспылить. Рон всё так же растерянно взглянул на него, потом снова на книгу, опять открыл её в начале, и Седрик вгляделся в название. Имя автора и само название ему ничего не дали — такого он ни в отделе с научной фантастикой, ни в хогвартской библиотеке не видел.
— Помнишь, — Седрик поднял голову и столкнулся взглядом с Роном, — ты рассказывал о предсказании кентавров? Что-то про забытую магию, женщину и неприятности?
Седрик очень медленно кивнул, по частям выуживая из памяти кусочки его короткого побега в Запретный лес и встречи с другими вампирами. Гарри нахмурился:
— Про которое ещё Флоренц говорил, что ли?
— Да-да! — закивал нервно Рон, стискивая книгу в руках лишь сильнее, а после опять смотря на её обложку как-то неожиданно обречённо. Будто хотел увидеть там другое, нежели то, что там было. Седрик подозревал, что ничего там не изменилось, поскольку Рон ещё раз вздохнул и проговорил. — Смотрите.
Он повернул к ним книгу лицевой стороной. Седрик снова бегло пробежался по названию, имени автора, и только сильнее убедился, что это что-то из маггловской литературы. Хотя посвящённым в художественные книги он себя никогда не чувствовал, и не важно, были ли авторами магглы или волшебники. Почему название казалось ему знакомым — оставалось какой-то совершенно необъяснимой тайной.
— Причём тут Шекспир? — спросил Гарри тем временем, хмурясь. Рон фыркнул и ткнул в название, а не в имя автора.
— Я спрашивал у рун тогда! Ответом было «зимняя история», не помните, что ли? — он издал почти что разочарованный вздох. В голове Седрика как щёлкнуло — вот почему название казалось знакомым. Он склонил голову, снова перечитывая название: «Зимняя сказка». Выглядело абсолютно безобидно, но Рон почему-то продолжал оставаться напряжённым.
— Руны говорили про это? — уточнил Гарри неуверенно, склоняя голову. — И что это значит?
— Тут есть персонажи и, — Рон поспешно раскрыл книгу и снова повернул к ним, потом указывая на одно из имён, шедших аккуратным рядком. — И вот…
Гарри и Седрик вдвоём уставили на имя Гермионы. Седрик моргнул, неожиданно чётко и ясно понимая, что это была за тревога. Рядом Гарри оглушено выдохнул, ероша волосы.
— То есть, это предсказание о несчастьях и забытой магии волшебников, — проговорил медленно Седрик, — связанно с Гермионой?
Рон открыл рот, но так ничего сказать и не смог, только кивнул. Гарри усиленно потёр лицо руками, сняв очки, а затем пробормотав:
— Как ты про это вообще смог вспомнить, а?
— Потому что это моё предсказание, — развёл руками Рон, захлопнув книгу. Тяжело вздохнув, он уже более прояснившимся взглядом посмотрел на них всех. — А что делать? Надо же ей рассказать, нет?
— Да, давай расскажем ей, что в будущем может произойти из-за неё какое-то несчастье, связанное с магией, которая может оказаться некромантией! — разразился Гарри. — Будто сейчас не хватает того, что она не хочет помогать!
— Но это важно, а она рано или поздно всё равно узнает! — возразил горячо Рон. — Гарри, не будь придурком! Это что-то важное! Я ей расскажу, даже если она мне не поверит!
— Вперёд! — огрызнулся Гарри поднимаясь с места и уходя первым, тоже затем хлопая дверью. Рон вскинул руку, как если бы хотел метнуть в него книгу, но сдержался и просто сдержанно выдохнул. После посмотрел на Седрика и спросил:
— Вот что с ним такое сегодня?
— Он хочет себя отравить, думаю, дело в этом, — покачал головой Седрик, и Рон запрокинул голову к потолку в каком-то неясном выпуске эмоций. После опустил её и кивнул, как принимая и пытаясь справиться с этой мыслью. Седрик обернулся на закрытую дверь, затем поднялся с осознанием, что сейчас лучше им всем не ссориться.
Гарри обнаружился в комнате близнецов, сидя за столом и что-то яростно выписывая в и так полный строк лист пергамента. Прикрыв за собой дверь, Седрик осторожно подошёл к нему и остановился, когда Гарри бросил, не оборачиваясь:
— Только не надо меня отчитывать.
— Не собирался, — вздохнул Седрик, глуша возникнувшее внутри мимолётное раздражение. — Я могу помочь как-то?
— Вытащишь из меня часть души Волдеморта, чтобы я перестал об этом думать? — поинтересовался тот, ставя жирную точку в конце предложения и едва не дырявя пергамент кончиком пера. Седрик прикрыл глаза на секунду, делая вдох и, вроде как успокаиваясь, но всё равно опираясь рукой о стол и наклоняясь.
— Я стараюсь, Гарри, — проговорил он тихо. — Я стараюсь тебя поддержать, я на твоей стороне, успокойся.
— Ты говоришь как не очень хороший староста, — буркнул Гарри, но остановился мучать лист и откинулся на спинку стула. Поднял взгляд — уже беззлобный, больше уставший и утомлённый, хоть и с толикой раздражения. Седрик тихо и облегчённо выдохнул, убирая руку.
— Правда, я пришёл не ругаться, — он покачал головой. — И сейчас не время для этого.
— Я знаю, — Гарри передёрнул плечами, злясь снова, но уже не так сильно. — Но они не понимают! Хочу объяснить, но нет — давайте всё расскажем Ордену, ведь они точно помогут! И не важно, что прошлые года нам никто из них не помогал и приходилось делать всё самим, а от дементоров на Тисовой улице спас меня вообще ты! — он замолчал с осуждением в сторону взрослых, после добавляя. — А когда они, наконец, действительно пытались помочь, то Сириус умер. И я не хочу, чтобы такое повторялось, легче всё самому.
Седрик задумался на мгновение, после качая головой. Ему не приходилось переживать всё то, что пережил Гарри с друзьями, лишь часть, потому вряд ли он действительно мог хоть как-то судить о ситуации. Потому он пожал плечами и сказал:
— Но Рону и Гермионе ты же можешь доверять?
— Могу, но они не понимают, — буркнул Гарри, теперь уже расстроенно, отводя взгляд. Седрик слабо улыбнулся, ероша ему волосы и добавляя:
— Вам точно надо будет ещё раз переговорить на этот счёт. Когда все успокоитесь.
Гарри взглянул на него скептично, но побеждено кивнул. После посмотрел на свою кровать и сказал:
— Останешься сегодня?
Седрик хмыкнул, улыбаясь. И неожиданно замечая, что клетка Букли всё ещё была пустая.
***
Начавшуюся холодную войну заметили все, даже заглядывающие ненадолго члены Ордена в лице Тонкс и Кингсли. Гермиона вела себя так, будто она не замечает Гарри и Седрика, и разговаривала с ними только через Рона. Видимо, потому, что не знала о его предложении помочь найти яд для Гарри, но не то, чтобы её кто-то пытался на этот счёт просветить.
Только она и сама с каждым днём становилась всё более задумчивой и постоянно оттого теряла нить разговора с другими. Как если бы целая волна мыслей в миг сметала всё её внимание и ощущение реальности. И, вероятно, причиной тому было то самое пророчество кентавров. То, что Гермиона вообще о нём думала, буквально кричало о том, что её скептицизм был атакован.
Насколько знал Седрик — никто из взрослых не знал, что именно произошло. Гермиона молчала, остальные тоже, и в итоге выходило, что самой разговорчивой в доме стала Джинни. Благо, что в «Ежедневном пророке» была тишь да реклама. Никаких нападений, ничего серьёзного, но заглядывающие члены Ордена выглядели не счастливыми, а озадаченными или напряжёнными.
Ожидание, что Тот-Кого-Нельзя-Называть пойдёт крушить всё вокруг, не оправдалось. Ничего не оправдалось, и неизвестность грызла сильнее, чем страх. Но это уже не казалось чем-то непривычным. Седрик прожил с этим чувством целый год, да и ожидать нападения за прошедшие два месяца вошло в привычку. Не только у него.
И, на самом деле, вскрылась ещё одна проблема. Седрик искренне думал, что запах крови на кухне не чувствуется, потому что миссис Уизли из брезгливости натёрла ящик с колбами чистящим средством и спрятала где-то глубоко. Но всё оказалось немного менее прозаичнее — ящик действительно был там, куда указывала Гермиона.
Седрик мысленно извинялся перед миссис Уизли за свои действия, пока, по факту, рылся на кухне приютивших его людей, но все его извинения пропали в белом шуме, когда он открыл створки и сразу же заметил ящик. Не пахло ни чистящими средствами, ни едой, ни пылью, ни деревом. Не пахло вообще ничем. На мгновение он подумал, что он просто не дышит, но даже когда вдохнул, то ничего не изменилось.
Вряд ли он мог сказать, что у него богатый опыт жизни вампира, но… так не должно было быть. Чтобы не было запаха. Всегда есть запах, потому что единственное, что не пахло — это он сам. Он провёл пальцем по крышке ящика — это не оказалось магией, ящик точно был настоящий. Но пыльный. Почему-то. Седрик убрал руку, посмотрел на палец, снова вдохнул.
Не пыль — порошок. Серый, незаметный, ничем тоже не пахнущий порошок, которым оказался покрыт весь ящик и место, где он стоял. Седрик в задумчивости закрыл створки и поднялся. Живоглот очень недовольно поднял голову, когда он зашёл в тёмную гостиную. Уже у двери в комнату близнецов он понял, что ещё не так.
Зайдя внутрь он буквально ощутил, как его опалили взглядом.
— Проверял кое-что, — сказал он, подходя и снова укладываясь на кровать рядом с Гарри. Тот недовольно завозился, после вздыхая.
— Что-то опять случилось? — спросил он всё же не так раздражённо.
— Ты знаешь что-нибудь, что может скрыть запахи полностью? — вопросом на вопрос ответил он. Гарри задумчиво нахмурился, то ли действительно вспоминая, то ли гадая, каким образом это относится к его вопросу. В итоге он сказал:
— Не уверен. А что?
— Чем-то таким покрыт ящик с кровью, — пожал плечами Седрик, осторожно приобнимая его и не встречая никакого сопротивления.
— Зачем ты его искал? — выгнул бровь Гарри, слегка всё же напрягаясь, но вряд ли от руки. Седрик ответил, немного помолчав:
— Чтобы было спокойнее, — Седрик поморщился, поскольку, когда озвучил причину, то она показалась ему не такой уж и весомой. Действительно, зря это затеял. Он прикрыл глаза, не зная, что тут ещё можно добавить.
— Стало спокойнее? — спросил Гарри уже сонно. Седрик улыбнулся, пожимая плечами и проглатывая готовые сорваться с языка слова — ему не доверяли здесь. Вместо этого он поцеловал Гарри в лоб, обнимая уже явно и старательно выдыхая.
Ответ от МакГонагалл пришёл за неделю до последнего дня июля — дня рождения Гарри. Сычик влетел на кухню прямо во время завтрака, чуть не сбив тарелку Рона. Стоило тому отвязать письмо, как Сычик тут же улетел обратно на улицу. Судя по звукам после — полетел прямо в комнату к Рону.
— Твоё, — сонно буркнул Рон, протягивая письмо Седрику. Тому потребовалось очень много самоконтроля, чтобы отчаяние никак не проявилось на его лице. Он взял конверт под удивлёнными взглядами всех остальных, сидящих на кухне, и только тогда Рон округлил глаза в панике, всё же вспоминая, что это был секрет.
— Спасибо, — ответил Седрик, коротко махая рукой, потому что было уже поздно что-то придумывать и оправдываться. Он быстро поднял взгляд на сидящего напротив Гарри, уставившегося на него с непониманием, и вернулся к конверту.
Вместо изумрудных чернил — чёрные, но это было от МакГонагалл. Адресовано оно, конечно же, Рону. На словах. Седрик вскрыл письмо, продолжая стойко игнорировать заинтересованность теперь ещё и со стороны Гермионы. Благо, что никто вслух не спрашивал.
К его глубочайшему сожалению — на что только надеялся? — МакГонагалл не дала чёткого ответа. Вероятно потому, что он спрашивал о высшем разделе магии, до которого не каждый волшебник вообще доходит. А он даже теперь и не волшебник вовсе, а таким колдовством Гермиона при всём упорстве за короткое время не овладеет. Да и не было чем овладевать — у кого-то получилось несколько веков назад, а вот изучить, как это именно произошла трансфигурация магии как таковой выяснить не удалось.
МакГонагалл посоветовала несколько авторов, исследований, но будто бы у него были деньги. Он вернул письмо в конверт и понял, что сейчас ему надо будет поднять взгляд. Он так и сделал. Гарри продолжал пялиться на него, позабыв о завтраке.
— У меня была идея, но она не оправдалась, — тихо сказал Седрик, опуская взгляд. Рядом дёрнулась Гермиона, после поспешно отворачиваясь к Рону. Тот отмахнулся, а Джинни проворчала, что опять какие-то тайны и секреты.
— Ясно, — так же тихо отозвался Гарри, возвращаясь к еде. Седрик бросил взгляд на миссис Уизли, подозрительно их оглядывающую, и отвёл взгляд к окну.
Теперь у него точно кончились идеи. Если только он вдруг, лишённый обыкновенной магии, не сможет сотворить настоящий прорыв в мире трансфигурации. После завтрака он всё же отдал письмо Гарри. Тот прочитал его, покачал головой и ушёл к себе.
На его день рождения в «Нору» пришёл Люпин. Гарри старательно выполнял роль именинника, улыбаясь и пытаясь выглядеть не настолько опустошённым, каким был на самом деле. Седрик видел, как он сидел на пороге дома, закрыв лицо руками и не двигаясь очень долго, до тех пор, пока кто-то не решался к нему обратиться.
— Так не выглядят люди на свои шестнадцать лет, — сказала серьёзно Джинни под конец дня, когда её и Седрика миссис Уизли запрягла мыть посуду, пока сама ушла пытаться подбодрить Гарри шарлоткой. Седрик оглянулся через плечо, после вздыхая.
— Всё сложно, — ограничился он. Джинни недовольно закатила глаза.
— У него каждый год всё сложно, — резонно заметила она. — Но в этот раз — особенно, а мы ещё даже не в Хогвартс-экспрессе!
— А всё начиналось с Хогвартс-экспресса? — попробовал перевести тему Седрик. Джинни неожиданно задумалась. Седрик усмехнулся, опуская одну из тарелок под струю воды.
— Дементоров не помнишь, что ли? — вдруг спросила она, и Седрика осенило.
— Тогда говорили, что Гарри сознание потерял, — пробормотал он, внутренне содрогаясь от ещё одного воспоминания — как уже во время квиддичного матча Гарри упал с метлы, а дементоры тенями скользили среди дождя. Нормально ли было ощущать вину за то, что в тот миг он ещё чувствовал эйфорию от пойманного им снитча?
— Верно, но Рон сказал, что из него тогда чуть не высосали душу, — Джинни перестала улыбаться и снова оглянулась в гостиной. — Правда, сейчас чувство, будто то же самое произошло…
Седрик последовал её примеру — дверь в гостиную была открыта, и он смог увидеть, как Гарри пытался запихнуть в себя кусок яблочного пирога под улыбку миссис Уизли. Рон неподалёку уплетал за обе щёки, пока Гермиона неожиданно взялась за вязание. На глаз — получалось у неё точно лучше, чем год назад.
Внезапно Джинни зашипела и вздрогнула. Седрик поспешно повернулся и замер — она подставила под струю воды нож, которым недавно резали шарлотку, и смывала с него как кусочки пирога и яблок, так и собственную кровь. По одном из пальцев виднелся порез.
— Не мой день, — фыркнула она, промывая теперь и палец. Седрик огляделся в поисках полотенца или салфеток или того, что будет не жалко. Нашёл салфетки.
— Держи, — он протянул их Джинни, и та уже благодарно кивнула, собираясь их взять, как позади них раздался громкий вздох.
Седрик не спешил обернуться и потому не успел осознать, что происходит. Спустя пару секунд его едва ли не оттолкнули в сторону. Отступив, он посмотрел сначала на Джинни, держащую раненный палец над раковиной, а затем на миссис Уизли, у которой был напряжённый и чуть ли не испуганный взгляд и которая касалась его груди, держа дистанцию и…
О. Понятно.
— Извините, — пробормотал он, отступая, кладя салфетки около раковины и уходя. На выходе в гостиную, как назло, столкнулся с Люпином, тоже услышавшим, что что-то произошло. Пересёкшись с ним взглядом, он теперь уже поспешно ушёл. Гарри, Рон и Гермиона сидели в гостиной, и Гарри едва ли не спал, откинув голову на спинку дивана. Седрик как можно невозмутимее, хотя внутри всё обволакивает горечь, прошёл мимо.
Теперь, сам уже сев на порог, он несколько мучительных секунд смотрел на мрачную кромку леса, за которой скрывался пустой дом, а после взъерошил себе волосы. Не зло, а слабо и устало. С кухни донеслось возмущённое шипение Джинни, потом — обеспокоенный голос миссис Уизли и вздохи Люпина. Седрик тряхнул головой, прогоняя всё это и стараясь сконцентрироваться на чём-то другом. На пыхтении гномов в саду, на сердцебиении Гарри, на шепотках Рона, интересующегося у Гермионы, что это она такое там вяжет.
Шарф. Она пыталась связать шарф.
С новым приступом горечи и уколом злости он вдруг подумал о том, что это было ожидаемо. Что это Гарри, Рон и Гермиона привыкли к нему, что только они ему доверяют. Он снова тряхнул головой, а после поднял её, услышав приближение.
— Ты в порядке? — рядом встал Люпин. Седрик посмотрел на него снизу вверх и встал.
— Это Джинни поранилась, а не я, — ответил он, снова коротко прислушиваясь — на кухне тишина, только биение сердец. Люпин только покачал головой, поднимая на него взгляд. Седрик вздохнул, облизнул губы и добавил. — Нет, правда.
— Ты ожидал подобного? — медленно спросил Люпин, как пытаясь прощупать почву, и Седрик ещё раз вздохнул. Теперь он отчётливо чувствовал запах крови.
— На третьем курсе рассказывается, почему к вампирам такое отношение, — ответил он всё же. — Потому… да, полагаю, что да.
Нельзя было назвать это неожиданным после того, как он обнаружил ящик с кровью, покрытый порошком, отбивающим запах. Странно, что подобной ситуации не произошло раньше. Он оглянулся в гостиную — Гарри точно уснул.
— Вы тоже к этому привыкли? — спросил он вдруг, смотря на Люпина. Тот встретил его взгляд, разве что руки в карманы пальто с заплатками убрал. После кивая, трудно. Седрик поджал губы, роняя предположение. — Поэтому Вы так категоричны настроены ко мне…
— Нет, — опроверг Люпин, после вздыхая и морщась. Тоже обернулся в гостиную, тоже на Гарри. Седрик проследил за его взглядом, вопросительно вскидывая брови. Люпин помолчал, после заговорив. — Подобные отношения опасны, с нашей стороны.
— С нашей? — Седрик посмотрел на него недоумённо. Люпин медленно и задумчиво кивнул, неожиданно тускнея взглядом. Седрик снова взглянул в гостиную, и сказал. — Гарри знает.
— Знает, — эхом повторил Люпин, после качая головой. — А ты знаешь?
Седрик замер, поджимая губы. Запах крови неожиданно стал гораздо сильнее, как если бы он всего в шаге стоял от умирающего человека. Или детёныша кентавра. Он моргнул, сглатывая, и видя перед собой теперь бледное лицо Гарри, которого он прижимал к двери туалета в поезде, а на шее виднеется след от его зубов.
Прогнав наваждение, он помолчал, не смея ни смотреть на Люпина, ни врать ему, ни делать чистосердечное признание в собственных промахах, за которые сам себя не простил до сих пор. Потому что не ему надо прощать. Вместо всего этого, он сказал:
— Я могу себя контролировать. Разве у Вас не так же?
— Оборотням не доступен самоконтроль, — отозвался Люпин. Седрик как наяву увидел рецепт ликантропного зелья, висящий на стене в Выручай-комнате.
— Но у вас есть проверенный способ, — вздохнул он. Будь что-то такое для вампиров то, вероятно, он сам бы упивался этим так, что становилось бы плохо. Но, видимо, всё, что он способен пить, это кровь.
Люпин молчал слишком долго. В непонимании Седрик посмотрел на него и вздрогнул от того, как на него смотрели. Тоже непонимающе, удивлённо, с чем-то… Седрику показалось, что это было озарение. Взгляд Люпина прояснился, став менее гнетущим, и Седрик слабо улыбнулся, надеясь, что этому можно радоваться.
— Хорошо, возможно, я понял, почему Сириус молчал и не говорил о тебе, — сказал Люпин, вздыхая. Седрик пожал плечами, сам до конца не понимая, почему весь Орден не узнал о нём ещё на то Рождество. Могло ли тогда всё обойтись тоже? Люпин тем временем продолжил, прерывая его размышления. — Я доверюсь Гарри. И тебе тоже.
— Спасибо, — уже чётче улыбнулся Седрик. Потому обернулся к кухне, и улыбка спала, когда он вспомнил. Подумав немного, он осторожно спросил. — Не всем же в Ордене понравилось, что я…
Он замолчал, понятия не имея, как именно это надо озвучить.
— Моему появлению тоже не были рады. Дамблдор настоял, но не стоит забывать, — он тоже бросил взгляд в сторону кухни, грустнея. Седрик медленно кивнул.
Верно. Будь он вне Ордена, то ему было бы хуже. От отца был наслышан о том, как живут оборотни. Его передёрнуло, и он вновь посмотрел на Гарри.
— Вы к этому привыкли? — спросил он тихо. Люпин снова замолчал, а после также тихо ответил:
— Нет.
***
Следующим утром на кухню снова влетели совы. Правда, четыре, две из которых уселись перед Гарри. Тот чуть не опрокинул тарелку с кашей — не от испуга или внезапности, а от того, что на одном из писем не было хогвартской печати. Сова со списком литературы недовольно нахохлилась, будто её оскорбило то, что сначала бросились не к ней.
— Ну эти ваши учебники по зельеварению, — пробурчал сбоку Рон, уже проглядывая список. — Вот тебе с Гарри удачи на уроках Снейпа, — видимо, он повернулся к Гермионе, и Гарри не расслышал её ответ, поскольку он уже вытащил письмо в два листа, исписанные знакомым почерком.
А ещё он уже прекрасно чувствовал на себе заинтересованные взгляды Седрика и миссис Уизли, но решительно начал читать. В его тарелке точно уже успела остынуть каша, когда он, хмурый, перешёл ко второму листу. Хорошо, он полагал, что на его вопрос ответа как такового может и не быть, но он даже не подозревал, что ему напишут целое мини исследование.
Не вдаваясь в пропорции — видимо, Белби не желал брать на себя подобную ответственность. Но не то, чтобы Гарри не мог попробовать всё выяснить самостоятельно. И пока он читал уже второй лист, чувствовал нечто похожее на то, что преследовало его весь предыдущий год — желание докопаться. Наверное, это можно было считать хорошей новостью.
Определённо, ему стоило взять перо хоть прямо сейчас и расписать всё, что успел надумать, пока не забыл. Свернув пергамент и пихнув его обратно в конверт, он остановился, ловя взгляд Седрика. Подумав, протянул ему письмо, после сам хватаясь за то, что было со списком литературы.
Взяв его, он нахмурился и потряс его, как праздничное яйцо с игрушкой внутри. Оттуда не донеслось ни звука, но тяжесть была какой-то ненормальной. Сорвав печать, он перевернул конверт. Со стуком на стол упал значок. Капитанский. Гарри ошарашенно замер, пялясь на него, и не чувствуя воздуха в груди.
— Тебя назначили капитаном! — радостно воскликнул Рон так, что Гарри чуть не выронил конверт. Гермиона впервые за эти полторы недели напрямую обратилась к нему не при помощи одного слова:
— У тебя теперь равный статус со старостами! — и тоже радостно улыбнулась, в миг забывая о том, что у них, между прочим, есть ещё нерешённый конфликт и всё такое. Гарри выдавил улыбку и отдал Рону значок на рассмотрение без задней мысли. Тот что-то пошутил про квиддичную команду — «надеюсь, ты возьмёшь меня!» — и Гарри неожиданно стало слишком паршиво.
Настолько, что каша в него уже не лезла, потому спустя одну несчастную попытку он отложил ложку и принялся читать список учебников. Вряд ли там действительно было что-то очень интересное, но ему надо было сделать вид. Хотя бы перед Роном и Гермионой, поскольку он опять чувствовал взгляд Седрика.
Немного опустив лист со списком, он посмотрел в ответ. И выдохнул, когда увидел в чёрных глазах не удивление, а скорее тревогу. Но понимание. Гарри повёл плечами, снова скрываясь за списком, будто это действительно ужасно важно — всё равно заново читать уже в Косом переулке.
С завтраком кое-как он всё же разделался. И едва не забыл забрать капитанский значок у Рона. Хотя, как «едва не забыл». Забрал, когда сам Рон напомнил, сунув тот ему в руку. Посмотрев на него, Гарри со вздохом поднялся к себе. Погладив Буклю в клетке по голове, он достал листы пергамента, чернильницу и перо.
Он уже было начал расписывать мысли, как дверь открылась.
— Ты не говорил, что писал Белби, — Гарри обернулся к вошедшему Седрику. Тот прикрыл за собой и посмотрел. Гарри прищурился, выискивая хотя бы намёк на укор во взгляде, и, не найдя, парировал:
— А ты не говорил, что написал МакГонагалл, — и прежде, чем их разговор опять уплыл во что-то, похожее на перепалку, он добавил. — Я просто не ждал ответа вообще, если честно, потому что Букля вернулась без него.
Седрик ничего не ответил, только подошёл и сел на кровать. Гарри перестал переписывать общее, что ему объяснил в письме Белби, и поднял голову. Они смотрели друг на друга так долго, что Гарри почти даже и забыл, что они о чём-то говорили, а после Седрик сказал:
— Это похоже на некромантию. Твоя идея, в целом.
— Да, я, — Гарри вздохнул, ероша волосы, — знаю, заметил. Но нельзя заставить сердце заново биться. При помощи зелья или магии, не после убивающего заклятия. Это срабатывало в нескольких случаях, о которых он написал, но то не было результат яда. Если я упаду с крыши, то вряд ли у меня будет что перезапускать, да?
— Мне не нравится привыкать к тому, что ты говоришь подобное, — пробормотал Седрик, потирая лицо руками. Гарри только фыркнул на это.
— Просто я пытаюсь придумать. Белби писал, что по-хорошему это не одно зелье, а два. Одно останавливает сердце, второе — запускает, но он не написал, как именно это должно быть связано и что для этого надо, и как вообще это работает… я впервые слышу о зельях… близнецах? Это можно назвать так?
— Фред и Джордж будут польщены, — вздохнул Седрик, после вдруг отворачиваясь и хмурясь. — Скажу, что сюда поднимается Гермиона.
— Она может идти к себе, — пожал плечами Гарри, но Седрик помотал головой.
— Нет, она теперь встала напротив нашей двери. Мне оставить вас?
Гарри обернулся на закрытую дверь, подавил вздох. Мечась между желанием попытаться всё же уговорить Гермиону не мешать ему найти какое-то решение, и между тем, чтобы не компостировать себе мозги во время разговора с ней, он остановился на первом, смирившись со вторым. И так не говорили уже больше недели, может, она успокоилась и у них выйдет подобие диалога.
По крайней мере, такая надежда светилась в глазах у Седрика. Может, в его благосклонном отношении к Гермионе было виновато письмо-ответ от Белби. Так или иначе, а Гарри кивнул.
За дверью действительно оказалась Гермиона. Она сначала удивлённо, а потом уже со вздохом посмотрела на Седрика, который после короткой заминки прошмыгнул мимо неё в коридор и, кажется, спустился вниз. Гарри обернулся к Гермионе, вскидывая брови.
— Привет, — неловко помялась та на пороге, как если бы они встретились впервые за несколько лет, а последняя их встреча закончилась очень большой ссорой. Технически, наверное, так и было, разве что виделись они всего полчаса назад, во время завтрака.
Гарри махнул рукой, приглашая. Дверь закрылась, Гермиона села на место, где совсем недавно сидел Седрик. Гарри постучал пером по пергаменту, уже не в состоянии продолжить мысль, но нуждавшийся в иллюзии какой-то важной деятельности.
— Ещё раз поздравляю, — попыталась Гермиона. Гарри несколько секунд честно думал, что она его поздравляет с пришедшим ответом от Белби, пока его взгляд на наткнулся на капитанский значок, сиротливо лежавший на другом конце стола.
— Спасибо, — пробормотал он, даже уже не пытаясь изобразить радость. Вероятно, в каком-то другом мире, где у него нет крестража Волдеморта во лбу, этот значок мог быть пределом его мечтаний в шестнадцать лет. К сожалению, крестраж из его лба никуда не девался, а капитанский значок обещал проблемы с распределением времени.
Если он поговорит с Дамблдором, то могут ли капитаном назначить кого-то другого?
— Ты тоже писал МакГонгалл? — осторожно спросила Гермиона. Гарри подмывало соврать, но если они в скором времени поедут в Косой переулок, то там будет не к месту, если Гермиона начнёт натурально следить за ними. Потому он ответил правду, сдерживая раздражения и почти не скрипя зубами:
— Нет, это Белби, я спрашивал у него про яды.
— И есть новости? — Гермиона попыталась придать голосу деловитости, и Гарри не удержался от взгляда, который сам истолковал бы как не очень дружелюбный. На удивление подействовало — Гермиона, ещё несколько секунд смотря в ответ, стушевалась. Тяжело вздохнула и убрала прядь вьющихся волос за ухо. — Хорошо, возможно, я тут не за этим.
— Да, возможно, — не стал щадить её Гарри, и Гермиона закатила глаза, тоже подхватывая его раздражительно, но удержала себя в руках. Поковыряв носком пол, вдруг спросила:
— Это ты чувствовал, узнав про пророчество?
— Что «это»? — выгнул бровь Гарри, но в этот раз Гермиона только сильнее поникла, а не начала отвечать рычанием.
— Растерянность и непонимание, кажется, — Гермиона ответила так, будто сама не понимала, о чём именно она говорит. Разговоры о пророчествах и предсказаниях с ней всегда кончались одним и тем же — «это не стоит внимания», но где это всё теперь? Гарри отпустил бедное перо, которое он уже в неизвестный раз крутил в пальцах.
— Обречённость? — подсказал он. Гермиона поморщилась.
— Предсказания могут и не сбыться вовсе, потому что нельзя в точности вообще предсказать что-либо, — она вдохнула, как готовясь разразиться речью, но вместо этого снова нашла взглядом капитанский значок на краю стола и закончила. — Но может и случиться.
— В точку, но предсказание обо мне и Волдеморте точно сбудется рано или поздно, — развёл руками Гарри. — Что прикажешь делать?
— Ничего! — коротко вспылила Гермиона, после тут же утихая и говоря абсолютно невпопад. — Ты не хочешь быть капитаном?
— Хотел бы, — честно признался Гарри. Не будет же он отрицать свою до дикости очевидную любовь к квиддичу, из-за которой Гермиона всё время ворчала на них с Роном и Седриком. Он взял значок, повертел в руке и с сожалением не ощутил ничего у себя в груди. — Но сейчас я думаю лишь о том, что мне надо будет заняться тактиками, перенабирать команду и готовиться к матчам, а не искать решение.
— Вот как, — серо отозвалась Гермиона. Сжав кулаки, она встряхнулась, резко поднялась и сказала. — Не забудь взять мантию-невидимку в Косой переулок, иначе мы не скроемся от миссис Уизли!
— Что? — Гарри обернулся к ней, но Гермиона уже убежала. Дверью не хлопнула, но всё же. Гарри сделал глубокий вдох, откинул голову на спинку стула и положил капитанский значок обратно на стол.
Вот нельзя же было так сразу сказать? Подумав, решил, что да, нельзя было.
***
В субботу, в которую собрались ехать в Косой переулок, миссис Уизли пыталась казаться как можно более дружелюбной. После завтрака, когда около «Норы» остановилась министерская машина, и из неё показался сначала Билл, а потом и Флёр, Гарри в полной мере осознал, почему миссис Уизли о чём-то договаривалась с Седриком. Джинни то ли обрадовалась, то ли разочаровалась приезду брата и его невесты, но виду старалась не показать.
— Они с нами поедут? — тихо спросил у неё Рон, пока в гостиной шла бурная встреча, где миссис Уизли крепко обнимала Билла и пыталась улыбаться невестке. Мистер Уизли был более сдержанным и, вроде как, даже не пытался притворяться. Что-то подсказывало Гарри, что день будет очень весёлым.
И причина была даже не в их очень хитром плане быстро убежать в Лютный переулок.
— Как… интересно, во Ф'ганции нет такой моды, — сказала со всё тем же французским акцентом Флёр, приметив летучую мышь. Гарри криво улыбнулся, и убрал Седрика в сумку, вместе с письмом от МакГонагалл, потому что все уже собирались покидать дом.
Как оказалось — нет, Билл и Флёр остались в «Норе». Вручив им забранные из банка деньги, они стояли на пороге и глядели, как министерская машина со всеми остальными стремительно удаляется прочь. День обещал быть пасмурным и, возможно, это был не плохой знак. Гарри подумал о том, насколько сильно его приоритеты изменились за прошедший год, и ему немного стало не по себе.
Машина оказалась, конечно же, заколдованной, поскольку смогла вместить в себя шесть человек, без учёта шофёра и Седрика, продолжавшегося прятаться в сумке. Гермиона начинала вертеться, будто бы они с самого начала собирались улизнуть из-под надзора миссис Уизли. Гарри старался пялиться в окно, но делать это приходилось через Джинни, которая зевала и выглядела вполне удовлетворённой мыслью, что во время покупок рядом не будет Флёр.
Они на удивление скоро остановились у входа в «Дырявый котёл». Гарри подозрительно оглядел оживлённую улицу, но ничего подозрительного не было. Из неприятного — начал накрапывать дождь, потому они все застегнули плащи и скрылись внутри таверны. Гарри замер прямо на входе, в него чуть не уткнулся Рон, после недовольно заворчав.
Народу было на удивление много. Даже слишком. Гарри, конечно, знал, что Волдеморт последнее время вообще никак о себе не заявлял, но чтобы другие едва ли не забыли…
— Как безответственно, — прошипела миссис Уизли, пока они пробирались через оживлённый зал к чёрному входу. — Стоило только Сами-Знаете-Кому залечь на дно, как все проблемы в миг решились! А если сюда сейчас ворвутся Пожиратели Смерти? Что вот эти все будут делать?
— Дорогая, но они же не ворвутся, — попытался мистер Уизли, и притих, когда в ответ ему было:
— Не надо меня успокаивать!
На фоне вполне мирно проводящих своё время волшебников миссис Уизли выглядела слишком дёрганной. Все на этот счёт благоразумно промолчали, пока она стучала по нужному кирпичу в стене. Когда арка появилась, то Гарри обдало привычным шумом из голосов. Миссис Уизли вздохнула так, будто её действительно оскорбляло то, как много народу в Косом переулке.
Они влились в толпу, Гарри завертел головой, оглядывая пёстрые витрины и хмурясь — кое-где висели министерские плакаты. Тёмно-фиолетовые, не очень приветливые, а на некоторых были движущиеся чёрно-белые фотографии знакомых Пожирателей Смерти. Гарри ткнул Рона в бок, кивая на один такой плакат, где Беллатриса Лестрейндж кровожадно улыбалась. Его аж передёрнуло.
— Так, куда нам сначала надо? — больше к себе, чем к другим обратилась миссис Уизли, приостанавливая шаг и оглядываясь, после оборачиваясь к ним всем. — Вам нужны мантии — за лето вы все так выросли… Гермиона, тебе нужна новая парадная, а Рон… ты так вымахал, что тебе едва до щиколоток мантия достаёт! Пойдёмте все к мадам Малкин!
— Все? — округлил глаза Рон, быстро всех пересчитав. Миссис Уизли непреклонно кивнула и схватила его, будто подозревала, что он собирается удрать.
У лавки мадам Малкин стало ясно, что идея не такая уж хорошая — Косой переулок и так был полон, а сейчас, в августовские выходные, его захлестнуло ещё и готовящимися к новому учебному году школьниками. Миссис Уизли замерла, хмуро оглядывая окна, за которыми суетились что родители учеников, что сама мадам Малкин, подбирающая мантии, и произнесла медленно:
— Хорошо, пойдёмте пока в другое место.
— Дорогая, — снова напомнил о себе мистер Уизли, — мне кажется, сейчас так везде. Может, нам стоит попробовать разделиться, иначе мы тут до вечера в очередях простоим…
— Разделиться?! — ахнула миссис Уизли, замирая прямо посреди дороги, из-за чего в неё чуть не врезался мимо проходящая волшебница в широкополой шляпе. — Какое разделиться, когда на нас напасть могут! Гарри впервые за пределами «Норы» после случившегося!
Гарри на всякий случай огляделся, но ничего страшнее, чем чужие взгляды, не увидел. Вероятно, ему действительно надо ожидать какого-нибудь нападения, верно? Он ещё раз огляделся, а после обернулся к миссис Уизли.
— Вряд ли это случится…
— Гарри, милый, — горестно вздохнула миссис Уизли. — Это чересчур опасно…
— Давай так, — взял всё в свои руки мистер Уизли. — Ты с Гермионой и Джинни — за мантиями, мы с мальчишками — за учебниками, потом встретимся тут и снова решим, что делать, договорились?
Миссис Уизли нерешительно повертелась на месте, осматриваясь, и всё же согласно кивнула. Рон и Гарри успели обменяться взглядами с Гермионой прежде, чем разошлись по сторонам.
Во «Флориш и Блоттс» было не легче — толпились так, будто пытались сбежать отсюда как можно скорее, но по иронии выходило наоборот. Рон присвистнул, заметив очередь к кассе, и покачал головой:
— Такое было только у Локхарта, помнишь?
— На первый взгляд может показаться, что всё хорошо, — заговорил мистер Уизли, тоже оценивая очередь и пытаясь скрыть возникнувшее на лице страдальческое выражение от предстоящего ожидания, — но иначе бы все так не спешили.
Гарри проводил взглядом одну семью в мантиях, прямо на его глазах сгрёбшую в руки целую стопку учебников и убежавших к кому-то в очереди, влезая прямо в середину. Рон ещё раз присвистнул, и, наконец, отправились на поиски нужных книг.
— От папы не сбежишь, — пробормотал Рон, пока Гарри выискивал на полке учебники по заклинаниям. Мистер Уизли суетился неподалёку со списком Джинни. Гарри бросил на него взгляд, потом на свою сумку, где тихо сидел Седрик, и ответил:
— Надо попозже, но улизнуть. Куда нам ещё надо будет?
— Мантии, вам с Гермионой нужны ингредиенты для зелий, ещё что-нибудь, — Рон наморщил лоб, и вдруг воскликнул. — Магазин близнецов!
— Мы к ним зайдём, — они едва не подпрыгнули, когда позади раздался голос мистера Уизли. Тот вздохнул, увидев их не особо продвинувшиеся поиски. — Поторопитесь, я пойду занимать очередь. Потом ещё вам мантии выбирать.
Гарри с Роном поспешно обнесли несколько полок — Гарри всё же вспомнил о книгах по трансфигурации, которые советовала МакГонагалл — и устремились с огромными стопками учебников к едва ли продвинувшейся очереди. Мистер Уизли смилостивился над ними и заколдовал книги, чтобы те парили в воздухе, потому рукам Рона и Гарри не грозило отсохнуть. Двигались в скуке, Гарри пару раз даже зевнул.
И лучше бы всё действительно проходило так скучно, но, когда до кассы оставалось всего три забитых книгами покупателя, эту самую скуку как ветром снесло. Гарри уныло разглядывал входящих и выходящих людей, потому в мгновение ока зацепился взглядом за белобрысую шевелюру. Почему-то выглядывающую из-под капюшона, но тем не менее — это лицо, странно отсвечивающее в свете ламп, он не мог не узнать.
— О, просто прекрасно, — Рон заметил, когда Гарри пихнул локтем его в бок. — Именно он именно сейчас именно сюда пришёл. Потрясающе.
— Что такое? — мистер Уизли тоже огляделся, замер, сощурившись, а потом похлопал Рона и Гарри по плечам. — Не обращайте внимания, мы скоро отсюда уйдём.
Рон фыркнул, с готовностью отворачиваясь, а Гарри ещё несколько секунд сверлил вошедшего Малфоя, затем следом появившуюся его мать — у обоих было такое выражение лица, будто они перепутали книжную лавку с дорогим рестораном, — и тоже поспешно отвернулся. Ненадолго, потому что Рон снова заворчал:
— А чего он в капюшоне?
— Не знаю, — Гарри тоже вернулся к подглядыванию. По иронии судьбы именно в этот момент Малфой решил осмотреть очередь и заметил их. И теперь его глаза вспыхнули особенно яростно, ещё и дёрнулся так подозрительно, что Гарри сам потянулся за палочкой на чистом рефлексе. Благо, его остановил мистер Уизли, тоже наблюдавший за всем этим исподтишка.
— Не стоит, мальчики, — сказал он, снова сжимая плечи Гарри и Рона. Гарри краем глаза увидел, как Рон, прикрываясь рукавом плаща, сделал неприличный жест в сторону Малфоя. Какая реакция была у Малфоя — Гарри пожалел, что не увидел, поскольку, когда уже снова посмотрел в ту сторону, то там никого не было. Ушли искать учебники, видимо.
— Ну и упырь с ними, — пробормотал Рон, когда они, наконец, добрались до кассы и оплатили всю гору учебников. Мистер Уизли укоряюще посмотрел на Рона, тут же вжавшего голову в плечи, но проговорил:
— Сейчас им нелегко, Люциуса посадили же.
— Мне что, их жалеть надо? — озадачился Рон, как и Гарри. — Это они пытались Гарри похитить!
— Нет, я хочу сказать, что не стоит устраивать потасовок в Косом переулке, — серьёзно сказал мистер Уизли, одёргивая их обоих. Гарри отвёл взгляд в сторону — последняя потасовка с Малфоями была как раз не у них, а у самого мистера Уизли, как раз таки во «Флориш и Блоттс», но об этом он решил благоразумно не упоминать.
У лавки мадам Малкин уже стояла миссис Уизли, вертя головой в тревоге, и мигом успокоилась, когда приметила их в толпе.
— Так, быстро за мантиями, у нас не так много времени! — всполошилась она, едва ли не запихивая Гарри и Рона в двери, перехватывая у них книги. — А нам надо в аптеку!
— Молли, не торопись, — попросил мистер Уизли, спасая Рона и Гарри от участи быть задушенными между дверьми и суетящимися что внутри, что на улице людьми. — Надо ещё узнать, что нужно мальчикам в аптеке, и спешить нам пока некуда.
— Верно, точно, — миссис Уизли выдохнула, пытаясь взять над собой контроль. Помятые Гарри с Роном скользнули к стоявшим неподалёку Гермионе и Джинни. Те отчего-то выглядели весёлыми.
— Видели Малфоя, — с ходу припечатал Рон. На удивление, Джинни и Гермиона разом кивнули.
— Тоже видели его, — Джинни захихикала и пояснила, поймав озадаченные взгляды. — Ну, ему не стоило ругаться на весь магазин. Может быть, тогда бы я случайно не высыпала на него один из неудавшихся прототипов Фреда и Джорджа. Кажется, это была их попытка создать искрящийся порошок…
— Так вот чего это он в капюшоне ходил, — засмеялся Рон, а Гермиона вдруг покачала головой.
— Откуда он у тебя вообще был?
— Позаимствовала ещё в Хогвартсе, хотела на Майкла высыпать, но так возможности и не предоставилось, — равнодушно пожала плечами Джинни.
— Из-за вашей выходки, юная леди, нас чуть не выгнали! — развернулась к ним миссис Уизли, и Джинни шмыгнула за спину Гарри. — Так, говорите, что вам надо в аптеке, живее.
Гарри поспешно перечислил всё нужное, и миссис Уизли утащила Гермиону с Джинни за собой. Под разочарованный вздох Гарри — опять всё шло не по плану.
С мантиями удалось разобраться на удивление быстро. Может быть, им просто повезло, потому что внутри народу было не так уж много. В любом случае, самое плохое, что случилось — Гарри укололо булавкой пару-тройку раз, и на этом всё. Мистер Уизли подхватил их под руки, и они направились к аптеке, попутно завернув в магазин за кормом для Букли и Сычика.
— Мантии? — миссис Уизли накинулась на них, только завидев. Мистер Уизли кивнул и махнул рукой — снова начали пробираться по оживлённой улице.
— Так, что делаем? — осведомилась Гермиона тихо. Рон и Гарри переглянулись, пожали плечами.
— Думаю, сможем скрыться у близнецов, — предложил Гарри. Рон застонал:
— А я хотел посмотреть их магазин.
— У нас нет времени, — бросил Гарри, и Рон ещё горестнее вздохнул.
Даже при всей живости Косого переулка лавка близнецов била по глазам пестротой. Гарри на мгновение зажмурился, когда его взгляд скользнул по витрине, где мельтешили различные штуки, названия которых он, наверное, мог бы прочитать, не скачи они с бирками как бешеные лягушки. Гермиона с искренней заинтересованностью всмотрелась в пестрящую витрину, а Рон от восхищения приоткрыл рот.
Гарри немного приоткрыл сумку, перед этим глянув в небо, и тихо сказал:
— Гляди.
Седрик высунулся, глубоко вдыхая, и завертел головой. Гарри в удивлении продолжал осматривать витрину, всё больше напоминающую произведение абстрактного искусства, и вдруг подумал, что близнецы точно знали, что делали.
Внутри было так много народу, что Гарри мгновенно зажало между друзьями. Кое-как они пробрались внутрь, едва ли не пихаясь локтями, и стараясь оглядеться. За несколько секунд такого оглядывания Гарри приметил и автоматы с забастовочными завтраками, и коробки с волшебными палочками, кровопролитными конфетами, заколдованными перьями для письма, а немного дальше стоял застеклённый шкафчик, вверху которого было написано «Патентованные чары — грёзы наяву», и ещё столько всего, от чего глаза разбегались в стороны.
— Потрясающе, — пробормотала Гермиона, протискиваясь к этому шкафчику. — Я не знала, что они так умеют…
— Экзаменаторы по заклинаниям тоже не знали, поэтому поставили нам по «с», — раздалось у них за спиной. Гарри не успел обернуться, как его схватили за плечи. — Но за такие слова, можешь получить бесплатный набор, Гермиона, а ты Гарри нам страх как нужен прямо сейчас!
Он оглянулся и чуть не ослеп от сочетания фиолетовых мантий с рыжими волосами близнецов. Когда первый шок прошёл, то он поспешно озадачился, подозревая, что через несколько мгновений его могут утащить в неизвестном направлении.
— А что надо?
— Честно сказать, нужен не столько ты, сколько твой «друг», — Фред подмигнул, улыбаясь, а Джордж добавил:
— Он же с вами?
— Мне уже не нравится этот разговор, — нахмурилась Гермиона. Близнецы закатили глаза.
— Ничего криминального, Гермиона, как ты можешь в нас сомневаться? Ладно, раз ты так лестно отозвалась о наших «грёзах», то пошли с нами, убедишься!
— А я? — вскинулся Рон, и на него посмотрели снисходительно.
— Ладно, и ты тоже. Пойдёмте, много времени не займёт, как раз осмотритесь по пути.
И они потащили их всех троих меж стеллажами, рассказывая обо всём, что попадалось на глаза: про карточные фокусы, про обманки, про порошок из Перу, про шляпы-щиты, которые вдруг стали пользоваться популярностью у мракоборцев, даже показали висельника, пока не зашли в какую-то комнату. Гарри неожиданно осознал, что мистер и миссис Уизли остались где-то позади.
— Так, — Фред наложил заклинание на дверь, после начиная рыться в одной из многочисленных коробок, коими была уставлена чуть ли не все комната. Гарри от одного вида вдруг замутило — едва ли не пародия на кладовку Флитвика, где стояли шкафы с тысячей повторяющихся артефактов.
— Нам надо кое-что проверить, но мы не в состоянии этого сделать самостоятельно, — начал пояснять Джордж. Фред, наконец, вытащил что-то, на удивление похожее на что-то нормальное. Гарри помедлил, но всё же открыл сумку.
И вздрогнул, когда рядом появился Седрик, оттесняя его немного к стенке — потому что кладовая, или чем именно это было, оказалась не особенно просторной из-за всё тех же коробок. Немного покраснев, Гарри встал сбоку от него, кидая вопросительный взгляд.
— Привет! Как жизнь? — в унисон сказали близнецы. Седрик в ответ улыбнулся, немного нервно, и размял шею, как если бы она у него затекла. Джордж протянул ему нечто круглое, а потом, спохватившись, нажал на какую-то незаметную кнопочку, и вещица сама открылась.
— Зеркало? — удивилась Гермиона. Седрик поднял абсолютно скептичный взгляд на чего-то ожидающих близнецов, и снова посмотрел в зеркало. Ничего не произошло, Гарри выгнул бровь.
— Да ладно, — разочарованно выдохнул Фред, забирая зеркальце и прикрывая его. — Не работает?
— Вампиры не отражаются, — ответил Седрик, озадаченно смотря на них и, как и Гарри, абсолютно не понимая, что должно было произойти. Джордж фыркнул и протянул Рону сомнительное изобретение. Тот нажал на кнопочку, посмотрел и криком отбросил его от себя.
— Да что ты творишь! — воскликнул Фред, махом ловя при помощи магии зеркальце и спасая его от участи быть разбитым в хлам об стену. — Дорогая вещь, сам платить будешь?
— ЧТО Я ТАМ УВИДЕЛ?! — в не утихнувшей панике крикнул Рон. Фред сам открыл это зеркальце, посмотрел, и спокойно ответил:
— Ничего особенного, себя?
— Это был не я! — горячо возразил Рон, а Гарри сам в любопытстве потянулся за штукой и посмотрел. И сам чуть не отправил это в полёт, увидев своё отражение.
Ну, как своё. Своё и не своё одновременно, поскольку его лицо через мгновение потемнело и потекло, как мороженое на солнце, становясь таким безобразным, что стало немного дурно. Седрик, смотрящий ему через плечо, аж глаза от ужаса округлил. Гермиона тоже заглянула и поспешно отвернулась, прикрыв руками рот.
— Всего лишь прототип, — пояснил Джордж. — Мы хотели начать такие шкатулки или что-то вроде того, отпугивать чрезмерно любопытных, кроме хозяина. Но, видимо, от любопытных вампиров это не спасает.
Он в задумчивости почесал затылок, будто это действительно была очень серьёзная проблема. Гарри переглянулся с остальными. Рон, уже немного успокоившись, недовольно глядел на близнецов.
— Кстати, — вдруг вспомнил Джордж, снова поворачиваясь к Седрику, — недавно к нам даже Грюм обращался. Ничего не случилось?
— А что должно было случиться? — осторожно поинтересовался Гарри, разом напрягаясь.
— Не знаю, но над порошком, скрывающим запах, нам пришлось попотеть, — близнецы переглянулись. На секунду Седрик замер, а после поджал губы. Гарри несколько мгновений пялился на него, а после медленно кивнул.
— Ничего не случилось такого, — ответила за них всех Гермиона беспечно. — Но зачем ему?
— Мы тоже не поняли, — пожали плечами близнецы.
Раздался стук в дверь, и все едва не подскочили на месте. Гарри затравленно оглянулся на неё и озадаченно моргнул, когда из-за неё прозвучало:
— Мистер Уизли? Вы там?
— Мы тут, Верити, — отозвали они в унисон.
— О! — некая Верити, вероятно, обрадовалась, услышав это. — Там покупатель ищет шуточный котёл, нужна ваша помощь.
— Идём, — вздохнул Джордж, и бросил взгляд на Седрика. Тот превратился и с готовностью упал Гарри в ладони. Прежде, чем выйти, Фред ткнул поочерёдно во всех пальцем:
— Гарри может брать, что хочет, денег не возьмём. Гермиона бесплатно берёт упаковку «грёз», а ты, — он указал на Рона и пожал плечами, — платишь, если что-то возьмёшь!
— Развлекайтесь! — улыбнулся Джордж, и они оба выскочили наружу так быстро, что никто ничего не успел им возразить.
Рон буквально подавился собственным возмущением, но близнецы уже скрылись в толпе вслед за какой-то волшебницей. Гарри похлопал его по плечу и протянул тот самый прототип с зеркалом. Рон с готовностью его схватил и обиженно сунул в карман.
— Хорошо, — Гарри прикрыл дверь и развернулся к друзьям. — Пойдём в Лютный переулок.
Седрик опустил уши, Гермиона и Рон переглянулись, разом вздыхая. Гарри криво хмыкнул, доставая мантию-невидимку из сумки с дико стучащим сердцем и надеждой, что им всё же удастся найти если не сам яд, то информацию о том, как ему уничтожить основную причину своих головных болей.
