Начало всадников

      После того, как Луна и Сапфира покинули мира сна, дракон и всадница отправились в столовую позавтракать. Там девушки встретили своих друзей. — Как дела? — подсев с едой к ребятам, спросила принцесса. — Нормально, — произнес Муртаг, оторвавшись от своего завтрака, — а у тебя? — Тоже неплохо. Я поговорила ночью с сестрой и рассказала обо всём. — И как она отреагировала на твоё обращение? — спросил Киллиан. — Спокойно, что удивительно. Я ожидала бурную реакцию со стороны Тии.       Продолжить эту занимательную тему ребятам не удалось, как и доесть свой завтрак — к ним подошёл маленький мальчик и сказал, что всадников хотят видеть на Совете Старейшин прямо сейчас. — Как тебя звать? — поинтересовался Муртаг. — Джарша, господин мой. — Хорошее имя. Джарша, ты прекрасно выполнил данное тебе поручение.       Мальчик просиял от похвалы и попросил дружную компанию следовать за ним. Подойдя к толстенной каменной двери, Джарша сильным толчком открыл её. Перед путешественниками предстало помещение округлой формы со сводчатым потолком небесно-голубого цвета, украшенным созвездиями из самоцветов. В центре зала стоял круглый мраморный стол, столешницу которого украшал Дургримст Ингеитум — молот в окружении двенадцати звёзд, символизирующих двенадцать основных кланов. За столом сидели Джормундур, двое незнакомых мужчин, один из которых был худым и высоким, а второй — низеньким и широкоплечим, какая-то женщина с поджатыми губами и близко поставленными глазами. Далее расположилась ещё одна дама, с невероятно густыми седыми волосами, обрамлявшими лицо почтенной женщины. — Ты можешь идти, — сказал Джормундур мальчику-посыльному.       Тот быстро поклонился и вышел.       Понимая, что за ними наблюдают, правительница Эквестрии выпрямилась, осмотрелась и села со стороны стола, где был целый ряд пустых кресел. Сапфира пристроилась у неё за спиной, в то время как Киллиан и Муртаг устроились рядом с девушкой. — Спасибо, что пришли, — произнес Джормундур, после чего начал знакомить всадников с составом Совета. — Это Умерт и Фалберд, Сабра и Элессари.       Ребята кивнули. — Мы собрались здесь, чтобы выбрать преемника Аджихада. Именно поэтому нам нужна ваша помощь — дабы обеспечить властью того, кто будет избран на место нового главы.       Фалберд поднялся, опираясь руками о столешницу. — Мы пятеро уже знаем, кого поддерживать, и думаем, что наш выбор верен. — И кто же это? — спросила за всех императрица ночи — Насуада. «Вау», — мысленно произнесла Сапфира.       Это решение удивило не только синего дракона, но и всех остальных. После того, как дружная компания вернулись в пещеры, они обсуждали эту тему. Хоть Насуада молода, характер у неё твердый, и прогибаться под кого-нибудь она не будет. И всадники прекрасно об этом знают. «Ты думаешь, что им нужна марионетка?» — спросила Сапфира. «Возможно, но на ту, кем легко можно управлять, Насуада никак не тянет», — ответила аликорн. — А почему бы тебе, Джормундур, не стать предводителем варденов? Аджихад называл тебя своей правой рукой. Разве это не означает, что именно ты должен теперь занять его место? — неожиданно спросил оборотень.       За столом начались перешёптывания — члены Совета явно были в замешательстве. Сабра, выпрямившись, будто штырь проглотила, нервно стиснула кулаки; Умерт и Фалберд мрачно переглядывались, а Элессари ласково улыбнулась всадникам. — Аджихад называл меня так в тех случаях, — Джормундур говорил медленно, старательно подбирая слова, — Когда речь шла исключительно о делах военных. Кроме того, я член Совета Старейшин, который обладает силой лишь в том случае, когда мы поддерживаем друг друга. Глупо и опасно кому-то одному из его членов подниматься над всеми остальными. — И вы считаете, что у Насуады достаточно опыта? Я думаю, что Бром был бы хорошей кандидатурой, — сказала Луна.       Элессари налегла грудью на край столешницы и сказала: — Я успела прожить в Фартхен Дуре семь лет, когда к нам присоединился Аджихад. На моих глазах Насуада из очаровательной девочки превратилась в ту молодую девушку, какой мы её знаем. Порой она, правда, всё ещё бывает легкомысленной, но это ей вполне по плечу. Люди её любят. И мы поможем в столь неспокойные времена. Она никогда не останется без доброго совета. Неопытность не должна стать препятствием на пути этой девушки, это место принадлежит ей по праву. Да, Бром хорошая кандидатура, но он довольно стар, да и его тут никто не помнит. «Им нужна марионетка». — подтвердила свои догадки принцесса. — Через два дня состоятся похороны Аджихада, — вступил в разговор Умерт. — Сразу же после этого мы собираемся назвать своим новым предводителем Насуаду. Сперва, конечно, нужно спросить у неё самой, но ответ наверняка будет положиельным. Мы хотим, чтобы вы присутствовали на церемонии её назначения и принесли варденам клятву верности. Это вернёт людям уверенность в своих силах, отчасти уничтоженную смертью Аджихада, и помешает тем, кто хотел бы внести раскол в наши ряды. «Они там обалдели?!» — возмущённо подал голос Муртаг. «Обратите внимание: они хотят, чтобы вы принесли клятву верности не Насуаде, а именно варденам!» — заметил Шадоу. «Эти люди хотят подчинить нас! Они могли бы попросить Арью или нас назвать её имя, но тогда пришлось бы признать, что всадники стоят выше советников!» — сказала вестница ночи. «Нам стоит сказать, что мы будем присутствовать на церемонии». — сказал Муртаг. — Хорошо, как вам будет угодно. Мы будем присутствовать на церемонии назначения Насуады. — сказал Киллиан.       Джормундур вздохнул с облегчением: — Вот и прекрасно! В таком случае нам осталось обсудить один вопрос, после чего вы будете свободны: одобрение кандидатуры Насуады. Нет причин откладывать решение этого вопроса, раз мы все собрались здесь. Я немедленно пошлю за Насуадой и Арьей — нам необходимо получить также одобрение эльфов. — Погоди, — остановила правую руку бывшего главы Элессари. — Принесёте ли вы клятву верности во время церемонии?       И тут у принцессы появилась идея. — Нет. — Что?! — вскрикнула получившая жёсткий отказ советница, вскочив из-за стола. — Госпожа Эллессари, вы сядете сами или мне помочь? — холодно спросила аликорн и, пока возмущённая такими словами собеседница молчала, продолжила. — Нет, мы не можем. Я из Эквестрии, а Киллиан от своей стаи пришел. Если мы дадим клятву верности, то может показаться, что мы предали наши дома. Ни я, ни Киллиан этого не хотим. Муртаг один дать клятву не может, так как если один клянётся, то все остальные тоже должны. Поэтому: нет. «Спасибо, что отмазала», — сказал Киллиан. «На здоровье». — Раз с этим разобрались, то спросим, наконец, у Насуады и Арьи, согласны ли они с нашим решением? — напомнил о другой проблеме Муртаг.       Джормундур сдержанно кивнул. Кликнув Джаршу, он велел тому немедленно разыскать и привести претендентку на звание главы и эльфийку. Воцарилась неуютная тишина.       Дверь отворилась. Первой в зал вошла Насуада: голова высоко поднята, взгляд совершенно спокоен. Она была в чёрном платье, и эту черноту нарушала тонкая полоска королевского пурпура, протянувшаяся от плеча до бедра. Следом за Насуадой вошла Арья — легкой и грациозной кошачьей походкой.       Джормундур лично усадил Насуаду на отведенное ей место. Эльфийка же осталась стоять на некотором расстоянии от стола. — Арья! — мужчина почтительно поклонился эльфийке и тут же полностью переключил всё своё внимание на дочь Аджихада. — Насуада, Совет Старейшин приносит тебе свои глубочайшие сожаления по поводу столь горькой утраты, затронувшей тебя более, чем любого из нас. — Благодарю вас, — потупившись, прошептала девушка. Сейчас она казалась такой уязвимой и беззащитной, что напомнила Луне саму вестницу ночи. — Хотя сейчас ты, безусловно, оплакиваешь отца, — продолжал Джормундур, — Принять одно важное решение всё же придется, ибо этого требует насущная необходимость. Совет Старейшин не может руководить варденами. Кто-то должен стать заменой твоему отцу, причем сразу после похорон. Мы просим тебя занять пост главы, ведь он по праву принадлежит тебе как наследнице.       Глаза Насуады наполнились слезами, но она сдержалась и сказала твёрдо, хоть горечь утраты звенела в голосе: — Я никогда не думала, что мне придётся занять это место. И если вы настаиваете, то я исполню долг перед отцом и варденами… Я приму на себя эту обязанность.       На лицах членов Совета заиграли улыбки: Девушка поступила так, как они и хотели. Императрица ночи же сейчас следила за Насуадой. Та выглядела ещё хуже, чем когда зашла в зал. «Хоть кто-то сделал так, как они захотели», — горько заметила Сапфира. «Они считают, что Насуадой будет легко управлять. Посмотрим на них, когда это окажется неправдой», — ответила ей всадница. — Да, мы действительно настаиваем на этом, — подтвердил Джормундур, — Причём ради твоего благополучия и благополучия всех.       Все поддержали эти слова. Насуада с грустной улыбкой приняла заверения советников в любви и преданности. А Фалберд, повернувшись к Арье, спросил, сочтут ли эльфы подобное решение приемлемым. Та так долго и пристально смотрела на спросившего, что Фалберд под её пронзительным взглядом стал извиваться как червяк. Спустя несколько секунд эльфийка подняла бровь, выражая удивление, и сказала: — Я не имею права говорить от имени нашей королевы, но лично я в данном решении не вижу ничего такого, что могло бы встретить её возражения. Благословляю Насуаду, ибо это тяжкая ноша.       Её слова явно порадовали Совет. Дочь Аджихада поблагодарила её и спросила Джормундура: — Вы хотели ещё что-то обсудить со мною? Я очень устала…       Тот только покачал головой: — Нет, нет. Мы всё подготовим сами. Обещаю, до похорон никто тебя больше не потревожит. — Спасибо. Но, раз мы всё обсудили, вы оставите меня? Мне нужно подумать, как отдать последние почести отцу, как служить варденам… Вы дали мне слишком богатую пищу для размышлений. — Насуада выжидающе сплела тонкие пальцы на коленях.       Фалберд покорно склонил перед девушкой голову: — Как будет угодно. Постарайся, оставшись в одиночестве, обрести хоть какое-то успокоение. Но если понадобится помощь, мы всегда готовы служить. — Советник быстро прошёл к двери.       Всадники уже были готовы выйти из этого зала, когда услышали просьбу, адресовано вестнице ночи: — Луна, я хочу с тобой поговорить.       Ребята удивленно посмотрели на аликорна, но ушли. Совет же, задержавшись на несколько мгновений, исчез за дверями. Арья вышла самой последней.       Насуада присела за стол чуть боком, отвернувшись от Сапфиры и её всадницы. Тем временем принцесса поставила чары от прослушивания. — Вот и наш первый разговор, — сказала она. — Отчего вы с другими всадниками не стали приветствовать меня вместе с остальными? Я вас всех чем-то обидела? — Нет, Насуада. Мы просто не осмелились что-то сказать. Сейчас тебе нужен покой, а не это всё, — Луна пренебрежительно махнула рукой. — Я использовала заглушающее заклинание, можешь говорить без опаски.       Лицо главы варденов несколько смягчилось. — Спасибо! — воскликнула она. — Ты даже не представляешь, сколь ценен твой дар! — теперь голос её звучал куда более уверенно.       Дракон сзади зашевелилась и попросила передать Насуаде следующее: «Скажи, что я печалюсь из-за постигшей её утраты и сочувствую».       Императрица ночи выполнила просьбу. — Насуада, я тоже соболезную тебе. — искренне произнесла аликорн. — Речь о том, что я понимаю твою боль, будет с моей стороны откровенной ложью, хотя я тоже когда-то потеряла маму. — Почему же? — спросила собеседница, — ты, как и я, прекрасно знаешь, что это, ведь испытывала такую же боль, но к матери. — У каждого своя боль, каждый чувствует её по-разному. Понимать такие вещи тяжело, ведь никто не может почувствовать ровно то же, что и кто-то другой. Человек может плохо обращаться со своими близкими, огрызаться, даже иногда ненавидеть, но он любит их. И когда кто-то из родных умирает, этот человек чувствует вину. Вину за то, что, возможно, не успел попрощаться, попросить прощения. Это тяжело объяснить. Единственное, что нас с тобой объединяет — это то, что мы не можем показывать свою боль. Я советую погрузиться в дела с головой, Насуада, так будет менее больно.       Ничего больше не произнеся, Луна встала и ушла. То, что она сказала новой главе, было искренне, от чистого сердца. И обе девушки понимали, что это что-то да значит.