Начало всадников

      За два часа до рассвета всадники, Орик, Арья и Бром уже были около северных ворот Тронжхайма. Хротгар и Насуада пришли лишь немногим позже сказителя, чтобы проститься со всей компанией.       Король гномов предложил Муртагу присоединиться к славному роду Ингеитум. И всадник Торна с радостью согласился, что обрадовало не только Хротгара, но и Орика. Ещё глава гномов искренне извинился за то, что Луна и Киллиан не могли стать частью Ингеитума, но ребята сразу же ответили, что королю не за что извиняться, ведь он и так очень много сделал для них.       Попрощавшись со всеми, аликорн зашла в тоннель и в последний раз оглянулась на отца. Тот с нежностью улыбнулся, а потом кивнул девушке. Принцесса успела заметить, как Сапфира лизнула щеку Насуады, после чего последовала за остальными.       Расставаться на неизвестное время с отцом жутко не хотелось, но надо было. Ведь им нужно научиться быть всадниками, и только эльфы могут их обучить. Утешала лишь одна мысль: в столицу лесного народа она идет не одна, а с друзьями.       Пройдя весь путь до последних ворот, что сейчас закрывали проход на поверхность, спутники остановились. Им понадобилась пара часов, чтобы дойти до этого места и выйти из пещеры.       Ворота со скрипом открылись, и вестница ночи зажмурилась от яркого солнечного света, который больно резал глаза. Находясь под землёй, правительница Эквестрии даже не догадывалась, как на самом деле соскучилась по свежему воздуху, яркому солнышку, голубому небу и зелёной траве.       Пройдя всего несколько шагов, Луна не удержалась и присела на корточки, касаясь рукой немного жестковатого зелёного коврика и улыбаясь. Киллиан принял форму симурана и с нескрываемым удовольствием нежился под тёплыми лучами, напугав при этом Орика. Муртаг тоже был рад находиться на поверхности, а драконы с большой охотой повторили за оборотнем, подставив чешуйчатые спины солнцу. — Я понимаю, что вы все очень рады оказаться на поверхности, но нам пора подниматься в воздух. Чем раньше доберемся до Элесмеры, тем больше у вас будет времени, чтобы получить знания, — заметила Арья.       Все нехотя согласились и оседлали драконов. На Сапфиру села эльфийка, а гнома посадили на Шадоу. Крылатые ящеры взмыли в воздух, оттолкнувшись мощными лапами от земли, и казалось, что ещё чуть-чуть, и всадники закричали бы от восторга, как малые дети. Из-за новых «пассажиров» драконы старались быть аккуратнее, ведь те не были к такому привычны, потому взлёт был не слишком резким.       Спустя час такого полёта аликорн поняла, что хочет парить рядом на своих собственных крыльях. «Ты не против, если я полетаю?» — спросила Луна у Сапфиры, смотря вниз.       Они как раз пролетали над рекой. «Я не против», — отозвалась весело напарница, понимая, что сейчас собирается делать девушка.       Принцесса сказала Арье о своём желании, после чего сняла фиксирующие ремни на ногах. И прыгнула.       Вестница ночи услышала вскрик, а потом ругань на языке гномов от Орика. Луна отдалась свободному падению, пока расстояние до воды не сократилась до опасного минимума. Резко расправив крылья, императрица ночи взмахнула ими, немного коснувшись зеркальной глади ногами, сопротивляясь порывам воздуха и постепенно поднимаясь всё выше и выше.        Только поднявшись над облаками, она обратила внимание на своих спутников.       Гном был жутко ошарашен её действиями, а эльфийка лишь с интересом наблюдала за ней, Киллиан и Муртаг же смотрели на происходящее с улыбкой.       Сапфира радостно выдохнула огонь. «Научилась?» «А ты как думаешь?» — ехидно спросила дракон.       Луна улыбнулась, и полет продолжился в тишине. Время от времени они останавливались. Ночью Киллиан учил аликорна трансформации. За три дня спутники почти долетели до леса Дю Вельденварден. Цель их путешествия казалась одним большим зелёным морем, но с каждым взмахов крыльев драконов становилась видна всё лучше.       После захода солнца, когда компания остановилась на отдых, Киллиан вновь занялся обучением принцессы, предварительно выбрав полянку подальше от Арьи и Орика. Муртаг последовал за оборотнями. Уже под конец импровизированного урока к ним подошла эльфийка. — Мне казалось, ты уже уснула, — удивилась императрица ночи. — Вам необходимо кое-что узнать и понять, прежде чем мы доберемся до Кериса и Эллесмеры, иначе можете опозориться сами и опозорить меня.       Ребята переглянулись, а потом кивнули. — Видите ли, эльфы отличаются от людей. Нельзя позволить нанести обиду даже невольно, если потом это может перерасти во вражду. Строгое соблюдение этикета — единственный способ помешать появлению враждебности. Мы стараемся придерживаться традиций, они предохраняют нас от разных неприятностей. Эльфы не слишком плодовиты, так что для нас жизненно необходимо избегать конфликтов друг с другом.       Друзья понимающе кивнули, и Арья продолжила. — Тогда перейдем к делу. Существует определённая, единственно верная форма приветствия, вы должны будете ей пользоваться. Также неплохо запомнить ещё несколько различных формул вежливости, с помощью которых следует обращаться к тому или иному лицу. Если же вы не знаете, как это сделать, молчите. Если совершите ошибку, эльфы могут подумать, что вы сделали это нарочно. И будет только хуже, если они обнаружат, что вы ошиблись по невежеству. Лучше пусть вас считают грубыми, но сильными и умными, чем невоспитанными и глуповатыми. Иначе можете оказаться в чьей-то власти. Наша политика развивается циклично, и переход из одного цикла в другой настолько порой неуловим в связи с большой протяженностью во времени, что сегодняшнее мнение о том или ином эльфе-политике может быть связано всего лишь с незначительной переменой общей политической стратегии. Это как бы некая игра, в которую мы постоянно играем, хотя командуют в ней немногие, и вскоре вам придется принять участие в этой игре. — Тогда давай учиться, — ответил Киллиан.       Арья принялась обучать их. В первую очередь она объяснила, что когда один эльф встречает другого, они обязательно останавливаются и касаются своих губ двумя пальцами, как бы говоря: «Мы не исказим истины во время нашего разговора». Затем следует фраза: «Атра эстерни оно тельдуин», а ответить следует: «Атра дю эваринья оно варда». Ребята, не боясь, задавали вопросы, запоминая все тонкости, и, кажется, учитель была очень довольна учениками.       К драконам же данный вопрос никак не относился. По словам эльфийки, крылатые ящеры — это высшие существа, и никто из её народа не имеет право ими командовать или обращаться к могучим созданиям, если сами драконы того не желают.       Когда всадники более менее усвоили азы эльфийского этикета, Арья встала, отряхнула ладони и сказала: — Луна, я забыла тебе сказать. Эльфы знают о том, что ты Эквестрийская принцесса ночи, так что не удивляйся, если что. «Вот только этого мне не хватало», — пробубнила Сапфире аликорн, на что дракон ничего не ответила. — Ну что ж, нам пора спать, — вновь сказала эльфийка.       Согласившись с ней, ребята вернулись в лагерь и уснули под крыльями драконов.       Как только наступило утро, компания продолжила путь. На землю они спустились уже затемно, остановившись около защитных чар владений лесного народа.       Пройдя магический барьер, аликорн увидела прекрасный лес, такой, каким его рисуют в детских книжках её страны. Вокруг царило умиротворение, мягкий лунный свет проникал между деревьями, каждая травинка была пропитана магией.       Когда спутники дошли до первого городка эльфов, Кериса, Арья попросила остановиться, а сама пошла дальше, после чего заговорила: — /Выходите, братья мои! Вам нечего бояться. Это я, Арья из Эллесмеры. Мои спутники — наши друзья и союзники; они не желают зла. Как и я./       Последовал лёгкий шорох, и два эльфа возникли прямо перед ними, а ещё двое как белки пробежали по ветвям дуба. Те, что стояли на земле, держали в руках длинные копья со светлыми остриями; двое других — луки.       Эльфы принялись обнимать Арью, радостно и звонко смеясь, потом взялись за руки и, что-то напевая, стали водить вокруг неё хоровод, точно маленькие дети.       Вестница ночи, сидя на Сапфире, изумленно смотрела на них. Арья ни разу не дала повода предположить, что эльфы так любят смеяться.       Но после хозяева леса всё-таки обратили внимание и на всадников. Мысленно обмолвившись между собой парой слов, друзья спустились со своих чешуйчатых напарников и показали гедвёй игнасия, а потом Муртаг, как старший из компании, сказал, что они всадники и их друзья, после чего ребята синхронно коснулись двумя пальцами губ и произнесли: «Атра эстерни оно тельдуин.»       Эльфы заулыбались и опустили оружие. Потом тоже приложили пальцы к губам, поклонились, поприветствовав в своей форме обычая Всадников, с восхищением смотря на Драконов и Луну. Потом представители остроухого народа снова принялись смеяться, махая руками и приговаривая: «Идёмте же! Идёмте!»       Ребята со своими крылатыми друзьями шли следом за Арьей. Принцесса слышала, как повсюду смеются и шепчутся эльфы, и иногда благодаря своему улучшенному зрению могла заметить особо любопытных. Иногда гостям звонко кричали, в каком направлении следует идти и куда свернуть, дабы не сбиться с пути.       Вскоре из-за деревьев показался огромный костёр; вокруг него по траве и деревьям плясали светлые отблески и тёмные тени, чем-то похожие на весёлых эльфов. В круге света, отбрасываемого пламенем, у корней гигантского дуба императрица ночи разглядела три маленькие хижины, тесно прижавшиеся друг к другу, а на самом дереве — крытый помост для часового, откуда хорошо была видна река и опушка леса. Между домиками на шесте висели пучки самых разнообразных трав.       Четверо сопровождающих исчезли в хижинах и вскоре вернулись с полными руками самых разнообразных фруктов и овощей. Мяса, впрочем, Луна не увидела. Для гостей тут же принялись готовить ужин, всё время что-то напевая. Орик, воспользовавшись моментом, спросил имена новых знакомых, и ему ответил темноволосый эльф: — Я — Лифаэн из Дома Рилвенар. А моих друзей зовут Эдурна, Кельдин и Нари.       Правительница Эквестрии села рядом с напарницей, наблюдая за эльфами. «Этот народ куда лучше владеет магией», — сообщила Сапфира, — «Чем все люди и гномы вместе взятые! Им в голову не пришло бы считать, что они произошли от земли или от камня; скорее представители этого народа чувствуют себя пришельцами из иного мира — они то ли здесь, то ли там, словно отражения в воде». «Согласна, но с аликорнами им не сравняться никогда, даже если бы эльфы пользовались всей своей силой». — подхватила принцесса. Хозяева леса и впрямь двигались, точно танцуя, и каждое их движение было исполнено необыкновенного изящества. «Это как?» — удивилась Сапфира. «Понимаешь, существа не добры и не злы, они между этими понятиями. Эльфы такие же. Если бы они использовали как темную магию, так и светлую, то, я уверена, пошли бы дальше, а не топтались на месте со своим светом», — пояснила вестница ночи. «Поняла» — ответила дракон.       Наконец подали ужин. Эльфы успели красиво разложить кушанья на разных тарелках из плотной древесины, что на ощупь напоминала кость. Бортики тарелок украшал орнамент из цветов и виноградных лоз.       Пока они ели, Лифаэн извлек откуда-то целый набор тростниковых свирелей и принялся наигрывать какую-то прелестную мелодию, быстро бегая пальцами по инструменту, а самый высокий из эльфов, светловолосый Нари, запел. Когда он умолк, Луна, наконец, осмелилась вздохнуть, ибо слушала того, затаив дыхание. — Как хорошо ты пел, Нариводхр! — восхитилась она. — Разве это настоящая песня, императрица? Так, грубая поделка, — скромно возразил Нари. — Но всё равно спасибо. — Императрица? — громко удивился Орик, заставив всех обратить на себя внимание. — Я тебе потом всё объясню, — тихо ответила девушка, не поворачиваясь к гному.       Эльфы непонимающе посмотрели на Орика и Луну, а потом продолжили разговор, как будто ничего не было. Аликорн же отругала себя за то, что не предупредила спутника заранее.       Улёгшись на приготовленное эльфами ложе, принцесса на удивление быстро уснула.