Начало всадников

      Шло время. Наступил конец марта, сугробов почти не осталось, начались дожди, а вардены готовились продолжать свой поход.       За зиму ничего существенного не произошло. Воины ходили отрядами на отряды Империи, всадники и драконы отправлялись сами или выходили вместе с ними.       Лишь вестница ночи с Киллианом и Шадоу вылетели из Фейнстера, чтобы навестить старых знакомых — вампиров и раззаков.       Отряд варденов во главе с Муртагом случайно отыскал башню, где отсиживаются верховные касты* вампиров и приглашённые раззаки. Всадники с ними разобрались, но, к сожалению, при осмотре строения (то, что от него осталось, Шадоу сжёг) ничего интересного не нашлось.       Но при разговоре с жителями башни они узнали, что Гальбаторикс начал искать чьё-то истинное имя. Элдунари с Оромисом, Бромом и Глаэдром склоняются к имени древнего языка.       Также сестры поведали правду о путешествии, рассказав всё с самого начала, ведь многое они утаили и от Насуады с Арьей. Было видно, что обе девушки возмутились и остались в шоке от услышанного. Вишенкой на торте стало то, что рассказала Луна: теперь у них есть тридцать душ живых драконов, с которыми сейчас возятся Оромис и Глаэдр.       После всадники поговорили со своими учителями в шатре правителя варденов. Насуада старалась, очень старалась скрыть свой детский восторг, ведь у неё буквально перед носом сидели три дракона, но это было не то: сейчас она как никогда осознала, что Глаэдр — один из мудрейших свободных драконов, и сейчас с его позволения глава варденов чувствовала часть мыслей и чувств золотого ящера.       Души в сердцах сердец оказались достаточно молоды, но постарше Сапфиры. Разговаривали они только с Оромисом и Глаэдром. Дракон и всадник не подпускали никого к спасённым.       Как позже выяснилось, Гальбаторикс наложил какое-то заклятие на драконов, из-за чего те полностью забыли, что происходило после смерти их тел, поэтому старались сориентироваться в этой «буре».       Но между этим молодняком находилась одна важная Брому особа, которую он достаточно долгое время считал мёртвой.       Сапфира.       Тёзка Сапфиры, когда узнала, что её всадник жив, потребовала с ним поговорить. И на протяжении пяти минут всадник и дракон говорили — больше, как бы ни хотелось, им не дали.       Видя, как открылось второе дыхание у отца, как он будто молодеет, как в глаза его возвращаются задорные огонёчки, которые бывают у всех всадников и драконов, когда Бром осознал, что его страдания окончены, Луна невольно улыбалась. К сожалению, её матери так не повезло.       Оромис пообещал, что найдёт способ отдать Брому Сапфиру, а если нет, то Глаэдр будет помогать им общаться.       В январе у всадницы был день рождения. Народу было не так уж и много: семья, Арья с эльфами, Ноктюрн и Эхо… они Анжелу умудрились затащить на праздник! Даже можно сказать, что Оромис с Глаэдром и остальные драконы тоже были там, ведь сердце сердец золотого ящера всё ещё находилось у всадников.       Для девушки всё это оказалось сюрпризом. Она, возможно, и не вспомнила бы, что ей уже девятнадцать, если бы не такая заботливая семья.       Праздник устроили в лесу, на плато. Украшали Киллиан с Тией, поэтому на деревьях были снежинки, полумесяцы и светящиеся звёздочки. Еды, питья и подарков было очень много. Даже торт принесли!       Солнечная принцесса вместе с голубой драконой привели аликорна на празднование под вечер. Ночной вестнице завязали глаза шёлковым платочком и нарядили в синее платье**. Селестия собрала волосы в пучок, оставив свободной одну прядь.       Праздник выдался на славу. Собравшиеся смогли забыть все свои проблемы и просто насладиться ночным покровом.

***

      Драконы громко взревели. Сапфира использовала заклинание невидимости, и вражеские солдаты чуть самостоятельно не полетели с крепостной стены, когда заметили голубую дракону в нескольких шагах от себя.       Рядом что-то крикнул Киллиан, зовя варденов за собой.       Девушка проскользнула по крови и грязи, в это же время убив нескольких солдат. За ней во двор устремилась Сапфира. Принцесса ночи пригнулась, пропуская хвост драконы над собой.       Следом за напарницей Луны прилетели и остальные драконы: Торн подлетел к левой части двора, где находился Муртаг, а Шадоу — к правой, к Киллиану. В это же время к ним прибежала Арья.       Затем на них вдруг пролился настоящий дождь из стрел с чёрным оперением. Принцесса ночи создала достаточно большой защитный купол, где смогла укрыться большая часть варденов вместе с всадниками. Девушка быстро осмотрелась.       Лучники там, наверху, видимо поняли, что их единственная надежда на победу — во что бы то ни стало убить всадников и эльфов. Поэтому они старались осуществить свой план.       Как только стрелы перестали падать, императрица ночи заметила, как Муртаг переложил Заррок в левую руку, подобрал копьё одного из павших солдат и метнул его в лучников, пронзив сразу двоих. Затем он указал на рядом стоящих людей своим мечом и произнёс: «Брисингр!», и оружие вспыхнуло рубиновым пламенем, которое охватило и тела раненых.       Лучники шарахнулись от объятых пламенем тел, а потом дружно ринулись прочь и столпились у дверей, ведущих на верхние этажи замка.       Луна позволила воинам спрятаться. Принцесса достаточно быстро добралась до своих друзей. Сапфира куда-то улетела, решив развлечься самостоятельно.       Парни отражали атаки сразу двадцати воинов. Аликорн спикировала вниз, заморозив несколько нападающих, которые решили подойти к Киллиану сбоку.       Парень поблагодарил вестницу ночи, на что она фыркнула: — Сам мог заморозить их. — Да, но всё-таки солдат лучше убить орудием, а не магией. — Он мне сказал то же самое, — присоединился к их диалогу Муртаг. Всадница кивнула, показав, что услышала слова друга в этой шумихе. — В виде знака уважения? — Что-то вроде того.       Убедившись, что эти люди действительно мертвы, они оглянулись назад, на дальний конец двора. Кто-то из варденов успел распахнуть ворота внешней стены крепости, и теперь воины тащили к внутренним воротам таран. Часть варденов уже собралась у этих ворот, готовясь ворваться внутрь и сразиться с засевшими там солдатами Гальбаторикса.       Затем откуда-то изнутри замка послышалось бряцание оружия и цепей, а потом визг тяжёлых засовов, которые явно вытаскивали из петель. Эти звуки привлекли всеобщее внимание, все тут же уставились на крепостные ворота. С глухим стуком они распахнулись, и оттуда вырвались густые клубы дыма от многочисленных факелов, заставляя варденов, стоявших ближе всего, закашляться и прикрыть лица.       Откуда-то из мрачных глубин замка послышался барабанный перестук железных конских подков, и прямо из клубов дыма вылетел конь с наездником на спине. В левой руке всадник держал то, что принцесса сперва приняла за обычное копье, но вскоре заметила, что копьё это сделано из какого-то странного зелёного материала, а зазубренное остриё имеет совершенно незнакомую аликорну форму. От копья веяло магией эльфов.       Человек, натянув поводья, повернул коня в сторону Сапфиры, которая уже слегка присела, готовясь нанести правой передней лапой чудовищный, убийственный удар.       В груди всё похолодело. Взгляд на друзей, те моментально кивнули. Этот наездник казался слишком уверенным в себе, а его копьё выглядело очень необычно. И хотя наведённые магические чары должны были защитить Сапфиру, Луна всё же не сомневалась, что её подруге грозит смертельная опасность.       Понимая, что не успевает вовремя до неё добраться, принцесса ночи попыталась проникнуть в мысли всадника, но тот был настолько поглощён стоявшей перед ним задачей, что, похоже, даже не заметил присутствия постороннего в разуме и попытки установить мысленную связь.       Послышалось негромкое эльфийское пение. Всадник, замахнувшись, кинул копьё.       Убежать Сапфира не могла. И увернуться тоже. Так что она просто выбросила навстречу копью переднюю лапу, надеясь отбить оружие в сторону. Девушка успела добежать до напарницы. Луна постаралась поймать копьё магией, она слышала, как Сапфира кричит на неё, однако ей было всё равно.       Вестница ночи скрестила руки и зажмурила глаза, принимая удар на себя. Орудие поймать руками она уже не успеет.       Всадница открыла глаза, лицо удивлённо вытянулось. Голубая дракона ошарашенно смотрела вперёд.       Перед ними выросла огромная глыба льда, защитив всадницу и её дракона, копьё почти прошло насквозь, и лишь пары миллиметров не хватило, чтобы оно вонзилось в голову девушки. Ни Луна, ни Киллиан не создавали заслон. Лишь потом до всадников и драконов дошло, что это сделала ночная вестница — спонтанная магия на то и спонтанная.       Люди взвизгнули, увидев, как хрупкая девушка превратилась в огромного чёрного волка с серебристыми на концах крыльями. Шокированный наездник не успел убежать, оборотень сбросила его с коня и повалила на спину, затем пробила когтями пластину брони, распоров живот противника, а потом диким образом вывернула ему шею и разорвала горло своими белоснежными клыками.       В это же время пронзительный вопль всепоглощающего отчаяния послышался из окна, находившегося высоко в башне, прямо над распахнутыми воротами крепости. Затем там что-то взорвалось, и из окна полетели куски каменных плит, падая прямо на собравшихся внизу варденов и сминая их конечности и рёбра, точно сухие прутики.       Это Луна проникла в мысли мага, а потом заставила его убить себя и окружающих. Девушка сытно облизнулась, от чего многих покорёжило.       Всадница вернулась к драконе. Не обращая внимания на испуганные, шокированные и в то же время полные восхищения взгляды с обеих сторон. Сапфира ласково коснулась окровавленной морды. К ним вскоре прибежали ребята, а также эльфы. — Вы целы? — испуганно спросила Арья.       Принцесса Эквестрии кивнула. Киллиан убрал льдину. Эльфы, узнав, что всё в порядке, по приказу Арьи ушли. Эльфийка подняла упавшее копьё. Тёмно-синяя шерсть на подбородке и шее Блёдхгарма, покрытая пятнами запёкшейся крови, немного поднялась дыбом. На лицах эльфов было какое-то странное изумление. Казалось, они не знают, как им теперь поступить.       Девушка внимательно смотрела на изящную резьбу у основания острия, и эти тонкие линии казались знакомыми, хотя она и не была в этом уверена. Зеленоватое древко сделано из какого-то странного материала — и не дерева, и не металла. — Орхидея, — прочитал Киллиан. — Что-то знакомое. По-моему, ты что-то читала об этом. — Да, читала. Это Даутхдаэрт, Копьё Смерти, — сказала Луна, смотря на подпись на орудии.       Муртаг кивнул, а эльфы поражённо подняли головы на всадников. — Поразительно. Оромис говорил, что вы брали свитки из библиотеки нашего города и его домика, но я даже близко не представляла, что вы можете про это узнать, ведь вы провели в Эллесмере четыре месяца. — Как видишь, мы знаем, — сказал Муртаг.       После диалога всадники поднялись в сёдла и полетели разбираться с мелкими драками, в которых присланные имперские солдаты всё ещё пытались отбить город.       Луна с Сапфирой вскоре наткнулись на нескольких воинов короля Орика, которые грабили весьма богатый на вид дом, вытаскивая на улицу всё подряд: золочёные подсвечники, серебряные блюда, столовые приборы, ювелирные украшения и прочее добро.       Девушка выхватила у одного из них связку гобеленов и резко рявкнула, что если солдаты не прекратят воровать, то она прикажет связать их и отстегать плетью, как последних воров. А ещё сказала, чтобы они передали эти слова всем.       Гномы, очевидно, тоже видели, как аликорн превратилась в симурана, поэтому быстро вернули всё назад и под грозными взглядами всадницы и драконы ретировались.       В лагерь они так и не вернулись, к варденам приближались целых две армии — котов-оборотней и обычная стая оборотней.       Достаточно быстро монархия оказалась в тронном зале. Насуада как предводительница варденов сидела на троне в парадном замке, где некогда восседал лорд Бредберн. Рядом, по левую руку, стояла сама Насуада с компанией из ребят, Брома и Селестии. Сапфира уменьшила своё тело и тела Шадоу с Торном так, чтобы уместиться за своими всадниками. Справа от трона стоял Джормундур, Оррин и Арья. — Если мы получим от Котов-оборотней и оборотней поддержу, это будет хорошо. — сказала тихо Тия, повернув голову в сторону сестры. — Поддержку оборотней мы получим. Нам с Сапфирой кажется, что это стая Киллиана. Он странно отреагировал на новость. — А коты-оборотни? Может, они что-то попросят взамен. — Возможно, они от нас ничего и не захотят, кроме возможности нанести Гальбаториксу ответный удар. — присоединился к диалогу Бром. Он помолчал и прибавил: — Но если это не так, нам придётся искать иные пути, не только золото, и постараться убедить их присоединиться к нам. — Может, пообещать каждому бочонок сливок? — шёпотом предложила Луна, и Муртаг хрюкнул, давясь от смеха, драконы выдохнули клубы дыма, Тия лишь тихо хихикнула, Бром усмехнулся, а всадник Шадоу никак не отреагировал на шутку подруги.       У дверей парадного зала прозвучали голоса трёх труб. Паж с льняными кудрями и вышитым на рубахе знаменем варденов — белым драконом, держащим розу над мечом остриём вниз, на пурпурном поле, — вошёл в открытую дверь, проследовал на середину зала, три раза ударил посохом об пол и провозгласил: — Его благороднейшее королевское величество Гримрр Полулапа, король котов-оборотней, хозяин Безлюдных Мест, правитель ночных просторов и Тот, Кто Ходит Сам По Себе.       Принцесса от названного титула немного развеселилась. Взглянув краем глаза, она заметила, как Муртаг аккуратно тронул рукой плечо оборотня. Тот моментально отозвался, посмотрев на всадника.       Паж отошёл в сторону, и в дверях показался Гримрр Полулапа в человечьем обличье. За ним следовала свита из четырёх котов-оборотней, мягко ступавших своими мохнатыми лапами. Повадкой все четверо очень напоминали аликорну Солембума. У них такие же мощные плечи и стройные лапы и короткая тёмная грива, спускавшаяся с шеи на холку, кисточки на ушах и тёмный кончик хвоста, которым они весьма изящно покачивали.       А вот Гримрра Полулапу с виду, особенно издали, действительно можно было принять за человека, однако по росту он был чуть меньше гнома. В лице было что-то эльфийское: маленький остренький подбородок, широкие скулы, густые, даже лохматые брови и раскосые зелёные глаза, окаймлённые длиннющими ресницами. Его густая чёрная чёлка закрывала лоб до самых глаз, а по бокам и сзади волосы были до плеч. Прямые, гладкие, блестящие и тяжёлые, они чем-то напоминали гривы котов-оборотней в их истинном обличье.       Одет хозяин Безлюдных Мест был довольно необычно: грубая кожаная куртка и набедренная повязкя из кроличьих шкурок. К полам куртки были привязаны черепа примерно полутора десятков различных зверьков — птиц и прочей мелкой дичи, — которые при движении неприятно позвякивали. За пояс набедренной повязки был заткнут кинжал в ножнах. Орехово-смуглую кожу короля котов украшало множество тонких белых шрамов, похожих на царапины, покрывающие обычно много лет используемую столешницу. У Гримрра на левой руке не хватало двух пальцев: похоже, кто-то их откусил.       Наконец, Гримрр добрался до Насуады, восседавшей на троне, и слегка поклонился ей. — Госпожа Насуада, — сказал король в качестве приветствия. Голос у него оказался на удивление глубоким и низким, куда более похожим на хриплое рычание дикого кота, хотя его внешний вид, более всего напоминавший юношу, даже мальчика, предполагал, что он заговорит пронзительным дискантом или тенором.       Насуада также поклонилась довольно небрежно и ответила: — Король Полулапа, мы очень рады видеть вас среди варденов — и лично вас, и других представителей вашего народа. Чему мы обязаны столь неожиданным удовольствием видеть вас в нашем кругу, ваше высочество? Коты-оборотни всегда славились приверженностью к уединению и всевозможным тайнам и загадкам. Кроме того, известно их стремление оставаться в стороне от любых конфликтов между народами Алагейзии, особенно со времён падения ордена Всадников. Можно, пожалуй, даже сказать, что ваш народ в течение последнего столетия воспринимается многими скорее как миф, чем реальность. Ответьте же мне, почему вы именно сейчас решили всё же явить себя свету?       И Гримрр, кот в человечьем обличье, поднял правую руку и указал на всадников и их драконов кривоватым, похожим на коготь пальцем, украшенным длинным острым ногтем. — Из-за них! — недовольно буркнул, почти прорычал он. — Один охотник никогда не нападёт на другого, пока тот не покажет свою слабину. Гальбаторикс свою слабость показал: он ни за что не станет убивать их. Долго же мы этого ждали! И уж теперь ни за что такой возможности не упустим. Гальбаторикс научится бояться и ненавидеть нас и поймёт, наконец, сколь велика была его давнишняя ошибка! Поймёт, что именно мы участвовали в его разгроме. Ах, как сладка будет наша месть! Сладка, как костный мозг нежного молодого кабанчика! Пришло время представителям всех рас и народов, в том числе и котов-оборотней, объединиться и доказать Гальбаториксу, что ему так и не удалось уничтожить наше стремление к борьбе и свободе. Мы присоединимся к вашей армии, госпожа Насуада! Но как свободные союзники. Мы поможем вам уничтожить власть Гальбаторикса.       Немного помолчав, глава варденов сказала: — Ваши слова приятно слышать, но, прежде чем принять ваше великодушное предложение, мне необходимо получить от вас ответы на некоторые вопросы. Вы не возражаете?       С видом полнейшего равнодушия Гримрр махнул рукой: — Не возражаю. Извольте, я отвечу. — Ваш народ всегда был столь таинственным и неуловимым, что, должна признаться, я до сегодняшнего дня даже никогда не слышала о вашем величестве. Честно говоря, я не знала даже, что у вашего народа есть правитель. — Но я вовсе не такой правитель, как ваши монархи, — сказал Тот, Кто Ходит Сам По Себе. — Коты-оборотни предпочитают существовать независимо, но даже мы вынуждены бываем выбирать себе вожака, когда собираемся воевать. — Понятно. В таком случае, выступаете ли вы от лица всей вашей расы или же только от лица тех, с кем прибыли сюда?       Гримрр гордо выпятил грудь, и на лице его отразилось ещё большее, если такое вообще возможно, самодовольство. — Разумеется я говорю от лица всех моих сородичей, госпожа Насуада, — сообщил он так ласково, словно промурлыкал. — Каждый кот-оборотень из обитающих в Алагейзии, за исключением тех, что нянчат новорождённых, прибыл сюда и намерен драться. Нас не так уж много, но никто не может сравниться с нами в бою, ибо мы невероятно жестоки и свирепы. Кроме того, я могу также командовать теми, у кого лишь одно обличье, однако выступать от их лица не могу, ибо они безмолвны, как и все прочие животные. Тем не менее, они поступят так, как мы попросим. — Те, у кого лишь одно обличье? — переспросила Насуада. — Да, вы их называете «кошками». «Если то, что он говорит, правда, — мысленно сказала Сапфира, — То коты-оборотни действительно могли бы оказаться чрезвычайно ценными для нас».       А глава варденов тем временем продолжала задавать Гримрру свои вопросы. — А что именно, король, вы хотели бы получить от нас в обмен на вашу помощь? Наши ресурсы весьма бедны. Если ваши воины рассчитывают, что им заплатят за труды, то, боюсь, они будут сильно разочарованы. — Наши условия таковы: каждый из нас должен непременно быть вооружён кинжалом, если, разумеется, у него до сих пор ещё нет собственного. Кроме того, каждый должен получить по два комплекта доспехов, в точности соответствующих его росту — один на тот случай, когда мы пребываем в обличье двуногих, другой — когда мы остаёмся в зверином облике. Никакой другой экипировки нам не нужно — ни палатки, ни одеяла, ни тарелки, ни ложки. Но каждому из нас должен быть обещан в день один гусь или утка, или курица, или ещё какая-то птица, а через день — миску свежей рубленой печени. Даже если нам не захочется сразу всё это съесть, указанная пища должна быть непременно доставлена. Кроме того, если вам удастся победить в этой войне, то ваш следующий правитель — король или королева, не важно, а также все последующие претенденты на этот титул, — должен держать возле своего трона мягкую подушку, положив её на самое почётное место, чтобы избранный представитель нашего народа мог с удобством на ней устроиться. — Доспехи у вас будут, мягкая подушка будет и в Эквестрии, — сказала принцесса солнца, а потом прибавила, обращаясь к Насуде: — Мои кузнецы смогут создать каждому коту-оборотню доспехи.       Глава варденов кивнула, потом выпрямилась и снова повернулась к Гримрру: — Всё, что вы попросили, у вас будет. — И ещё одно. У Гальбаторикса повсюду имеются шпионы и убийцы. А потому — и это одно из непременных условий для любого из тех, кто хочет присоединиться к варденам, — вы должны согласиться на то, чтобы наши заклинатели заглянули в вашу память и прочли ваши мысли, ибо мы должны быть уверены, что Гальбаторикс не имеет над вами власти.       Король фыркнул: — Если бы вы этого не сделали, то поступили бы очень глупо. И если у вас есть кто-то достаточно смелый, чтобы прочесть наши мысли — пусть читает. — Хорошо. Значит, решено. Я сразу же пошлю за магами, чтобы решить этот вопрос без отлагательств. И после этого — но в зависимости от того, что заклинатели обнаружат в вашей памяти, хотя я уверена, что ничего неблагоприятного для нас там не будет, — я почту за честь подписать между вашим народом и варденами союзническое соглашение       Слова Насуады были встречены радостными криками и аплодисментами. Даже эльфы, похоже, были весьма довольны.       А вот коты-оборотни никак на эту устную договоренность не отреагировали, разве что раздражённо дёрнули ушами и прижали их к голове: им этот шум явно действовал на нервы, и всадники с драконами были с ними в этом согласны.