— …Тогда я научу тебя любить…
Он держал свою руку на моей щеке, нежно растирая пальцем влажный след от слезы. Я дотронулся до его руки и, посмотрев в его глаза, не увидел больше тех слез. Что это? Такое теплое чувство внутри меня… Он, обхватив второй рукой меня за шею, нежно потянул за собой, будто предлагая лечь на кровать. Я оперся руками по обе стороны от его головы и коснулся его лба своим, тихо прошептав:— Скажешь когда мне остановиться…
После этих слов он слегка кивнул и поцеловал меня. Его губы такие мягкие, нежные и такие головокружительные! Поцелуй получился слегка неумелым, но в нем Микки показал всю ту любовь, которая так долго хранилась в его сердце. Мы бы так и продолжали целоваться, но у всего есть свои рамки, и наши назывались «воздух». Мои руки нежно блуждали по его телу, и только я взял его за бедра, он обхватил меня своими ногами, скрепив их неким замком у меня за спиной. Нехотя я оторвался от этих желанных губ и припал губами к его шее, нежно целуя ее. И вот, блаженство, он издал свой первый стон. Стянув с него кофту, я продолжил странствовать по его телу губами, и теперь к моему списку добавились плечи и ключица. Микки не мог сдерживать своих стонов, которые только подливали масла в огонь моего возбуждения. Спустившись еще ниже, я припал губами к одному из его ровно торчащих сосков. Он выгибался подо мной, требуя больше ласк. Ну, а я что? Я давал ему то, чего он хотел… Отстранившись от младшего брата, я погладил его бедра, намекая: «Микки, отпусти, мне нужно раздеться». И в этом разговоре без слов он понял меня и, отпустив, дал мне возможность снять с себя и с него одежду. Отбросив вещи в дальний угол, я начал рассматривать его тело, такое…милое? Заметив то, с каким интересом я его осматриваю, он заливается краской. И я вновь целую эти губы, такие желанные губы. Мой член уже давно стоит, так же как и его. Закончив этот спонтанный поцелуй, я засунул ему в горячий рот свои фаланги. Он непонимающе посмотрел на меня, но все же облизнул их, молодец. А тем временем свободной рукой я начинаю сжимать его бедро. Закончив с облизыванием моих пальцев, Майки выпускает их, а я нежно, дабы не доставить ему боли, покусываю мочку его уха, шепчу: — Расслабься, я не хочу доставить тебе боль, только лишь приятные ощущения. Хотя он уже и расслаблен, я шепчу ему это еще раз, и еще, и еще. Он тает в моих руках. Я ввожу в него одну фалангу, и он тут же сжимается вокруг моего пальца. А я дальше продолжаю ему шептать разные успокаивающие слова, в них не так много смысла, нежели в том, кто именно ему это говорит. И Микки, в конечном итоге, расслабляется и дает мне сигнал о том, чтобы я продолжил. Добавив сразу еще два пальца, он выгибается дугой и стонет.…Понравилось…
Растянув его достаточно для моего друга, я начинаю вводить. Как только в нем скрывается головка моего члена, он утыкается мне в основание шеи своим носом. И моя плоть в нем на половину, Майки лишь всхлипывает, но не просит остановиться, не просит закончить, не просит прекратить, лишь тихо всхлипывает… Я вхожу до конца резко, быстро, неожиданно. И на это он вскрикивает.— Терпи… Пожалуйста, терпи… Пожалуйста, только потерпи…
Он впивается зубами в мое плечо, мне больно, но я потерплю. Ему от этого легче, так что я не против. Останется отметина, мне плевать, на его шее, ключицах и плечах я оставил больше. Он царапает мою спину своими мелкими ноготками, но мне плевать на это тоже. Неприятно, но ничего.Ему сейчас больнее. Он тихо, очень тихо шепчет мне на ухо: «Продолжай». И я продолжаю медленные ровные движения в нем, в его горячем узком проходе. Мне хочется резко ускориться, делать в нем резкие грубые толчки, но я держусь…— …Я не хочу сделать тебе больно…
Я лишь медленно двигаюсь в нем, и выйдя из него на половину, я грубо вхожу обратно, проходясь по простате. Его громкий стон разносится по всей комнате, но я уверен, что он стонет именно для меня. Я меняю угол входа и начинаю быстрее двигаться в брате, каждый раз проходясь по той заветной точке. Майки кричит, стонет, всхлипывает. Но я знаю, что ему приятно. Взяв в свободную руку его член, я начинаю двигать по стволу в такт моим рваным движениям. Его стоны стали еще громче. Я могу слушать стоны вечно. Не все.— …А только твои…
Я с полурыком-полустоном изливаюсь в него, а секундой позже и Микки в мою руку. Выйдя из него, я падаю на кровать и притягиваю его к себе. Малыш все еще не отошел от оргазма. Он обнимает меня, положив свою голову мне на грудь. Его дыхание еще не стало ровным. Мы оба уже почти отправились в царство Морфея, но перед тем, как я закрыл глаза, мне в слух ударило лишь одно сказанное предложение…— …Я люблю тебя, Раф…